— Я до восьми лет никому об этом не говорила.
— Почему?
— Я думаю, он не хотел, чтобы кто-нибудь знал, что я ему нравлюсь. — Фрида сжимает руку Эммануэль. — Мальчики — они такие сложные.
После обеда час жеманства: кто соблазнительно уронит салфетку, кто покрутит вилку в пальцах, инструкторы приписывают их к новым группам. Фрида и Мерил занимаются с девятнадцатилетним чернокожим отцом по имени Колин, который спал с маленьким сыном в одной кровати, повернулся во сне и сломал мальчику руку. Они разбирают его прошлое на крохотные детали, а их куклы сражаются из-за игрушечной машинки. У Колина детское лицо, гораздо темнее, чем у зеленоглазого охранника, и он выше. У него короткая бородка и едва заметный южный акцент. Он разговаривает только с Мерил, словно Фриды тут и нет, о себе говорит как о всеобщем любимчике. Он, перед тем как это случилось, учился в колледже, специализация — бизнес. О жене или подруге — ни слова. Весь день у Мерил чуть приоткрыты губы и слегка наклонена набок голова.
Фрида советует Мерил быть внимательнее — та слишком явно проявляет свои чувства, что довольно рискованно. Но ее неосторожность позволяет Фриде проявить себя во всей красе. Она быстро успокаивает Эммануэль и учит ее проявлять уважение. Эммануэль спокойно отдает игрушку, когда Фрида ей подсказывает. Эммануэль кричит гораздо меньше, чем две другие куклы.
Миз Руссо отмечает хорошее поведение Эммануэль и делает пометку в своем планшете. Мерил и Колин игнорируют призывы Фриды сосредоточиться. Фрида чувствует себя их наставницей. Ей кажется, она прозревает прошлое Мерил и возможное будущее Гарриет. Есть на свете мало вещей опаснее, чем одержимая желаниями девочка-подросток. У нее есть только восемь или девять лет, прежде чем тело Гарриет начнет меняться. Женщины в семье Гаста пышные. Мальчики будут засматриваться на Гарриет. На нее будут поглядывать и мужчины.
Совместное обучение будет продолжаться весь июль. После первой недели половина матерей оказывается в разговорном кружке. Нарушения включают игривый телесный язык, жеманные манеры, избыточные визуальные контакты, сексуально заряженные прикосновения, небрежение в отношении кукол. В один из вечеров Мерил и Роксана оказываются на соседних стульях. Роксану поймали на том, что она прикоснулась к руке отца, Мерил — на том, что она слишком страстно обнималась с Колином.
Роксана говорит Фриде, что когда Мерил должна была каяться, она заявила, что ничуть не флиртовала и не отвлекала Колина от родительских задач, а он не отвлекал ее. Они тренировались решать несколько задач одновременно. Ее сарказм привел к тому, что ей назначили дополнительные консультации у психолога и внесли это в ее досье.
— Этой девице все сходит с рук, — говорит Роксана.
Она считает, что Мерил алчная. У Мерил есть мужчина дома и двое здесь. У некоторых матерей нет ни одного.
— Мы же здесь не навечно.
— Фрида, прошу тебя, не учи меня.
— Я только напоминаю тебе, что ты умная. Ты молодая и красивая, и ты непременно встретишь кого-нибудь нормального после этого. Взрослого. Ты должна жить со взрослым человеком.
Они постоянно ведут этот разговор. Каждый раз, когда Роксана находит у себя новый седой волос или когда они разговаривают о том, что будут делать, выйдя отсюда.
— Тебе не тридцать девять, — говорит Фрида.
— И что? Кто меня захочет, когда узнает, что у меня отобрали ребенка?
— Кто-нибудь поймет.
— О боже мой, — говорит Роксана и выразительно закатывает глаза.
Роксана придумала Таккеру кодовое имя Бобовый Стебель[23]. Всякий раз, когда Фрида рассеянна или не помнит подробностей их последнего разговора, Роксана обвиняет ее в том, что та думает о Бобовом Стебле. Роксана слышала, что Бобовый Стебель раздражает многих отцов. Всезнайка, который постоянно рассказывает истории об одном своем чернокожем друге, о том, что его воспитывала мать-одиночка в бедности, а все же сумела отдать его в колледж.
— Он делает вид, что очень умный, а на самом деле он просто начитался всяких дурацких статей.
Фрида не пытается его защитить. Будет лучше, если они перестанут о нем говорить, даже называя по прозвищу. Она никогда не умела сопротивляться по-настоящему. Время она меряет по встречам с ним. По ночам, когда ей следовало бы думать о Гарриет, она думает о Таккере. Неужели она снова желанна — нет, это уловка разума, думает она, но ее одноклассницы заметили, что Таккер всегда в столовой ищет ее. На днях она позволила ему сесть за их столик. Он прошептал, что она хорошо выглядит.
Ей интересно знать, не так ли начинаются романы у Анонимных алкоголиков. Влечение, основанное на общем пороке. Получится ли из них двоих один заслуживающий доверия родитель, или же их общие слабости превратят обоих в ничто. Каждый раз, когда она размышляет о прогнозе на возвращение ей Гарриет, о том, какая гиря на этих весах тяжелее, ей приходит в голову Таккер. Она представляет себе его дом. Дома в Джермантауне огромные. Он позволит ей провести там несколько ночей. Она сможет пожить у него, пока ищет работу. Там будет достаточно места для нее и для Гарриет.
В пятницу она заходит в кабинет психолога, высоко держа голову. Поднявшись на второе место, она заслужила звонок. Но она узнает, что правила снова изменились. Отказ в телефонных привилегиях пошел на пользу — он мотивирует всех. Телефонные привилегии Фриды отсрочены еще на месяц. Она должна закончить шестой раздел в первой двойке.
Фрида чуть не кричит:
— Я сделала все, как вы требовали. Мне нужно поговорить с ней. Она вот-вот пойдет в садик. Я даже не знаю в какой. Я пропускаю первый день. Вы меня понимаете? Я с марта с ней не говорила.
— Не надо жаловаться, — говорит психолог.
Она понимает разочарование Фриды, но мать должна смотреть на дело трезвым взглядом. Единственное, что имеет значение, это ее учеба. Без отвлечения на телефонные разговоры ее материнские способности могут еще улучшиться.
На этом этапе программы школе необходимо увидеть синтез, говорит психолог. Они должны быть уверены, что, если ей вернут Гарриет, она в любой ситуации будет знать, что должна делать.
Фрида в ярости, но рискует спросить, каковы прогнозы на возвращение ей ребенка. Она прогрессирует. Ее больше не отправляют в разговорный кружок. Синяк у Эммануэль прошел. Эммануэль хорошо играет с другими детьми. Конечно, прогноз должен быть благоприятным или даже в диапазоне от благоприятного до высокого.
— Мы продолжаем вас оценивать. — Психолог отказывается отвечать на прямой вопрос Фриды о том, что именно надо сделать, чтобы изменить прогноз. Вместо этого психолог хочет поговорить об искушениях.
— У многих из вас в прошлом были проблемы с мужчинами.
Фриду беспокоит, как бы психолог не назвала Таккера по имени, но психолог говорит об отношениях с отцами без сексуального контекста. Поскольку Таккера психолог не упоминает, Фрида решает блефовать.
— Я не чувствую никаких искушений. У меня нет проблем с отношениями. Я была замужем. Моя дочь выросла бы в устойчивой семье при двух родителях, если бы мой муж не… — Она замолкает, берет себя в руки. — Извините. Простите меня бога ради. Гаст отличный отец. Я только хочу сказать, что я бы никогда не стала рисковать возвращением ребенка ради какого-то мужчины. Они не то чтобы завидные женихи.
На лужайке перед «Пирсом» поставили качели и игровые комплексы. Родители отрабатывают протокол катания с горки. Протокол качания на качелях. Разговоры на детской площадке. Как наблюдать за детьми, разговаривая со взрослыми.
У всех на форме соленые пятна пота. Кепки им не положены. Тени от деревьев мало. Крема от загара им дают недостаточно для того времени, которое они проводят на воздухе. У некоторых родителей случается тепловой удар, у других — обезвоживание и головокружение. Во время еды они пьют, как верблюды. Пить во время занятий теперь не разрешается, потому что одна из кукол-четырехлеток раздобыла бутылку с водой, и теперь у нее пошли сбои в работе.
Возможность встречи с Таккером отвлекает Фриду от жажды так же, как и от материнских обязанностей. Инструкторы подмечают каждую ошибку. Она не успела поймать Эммануэль, когда та пробежала мимо качелей. Она слишком высоко подбрасывает Эммануэль. Она невнимательно присматривает за девочкой, когда та карабкается по лесенке. Она слишком много болтает с Таккером, мешает другим матерям работать с ним.
Таккер рассказывает ужасные длинные анекдоты, отваживается высмеивать инструкторов и программу. Эммануэль нравится кататься у него на плечах. Фрида думает о том, что будет после выхода. Она воображает, как представит его Гарриет, представит своим родителям, но не скажет, где они познакомились. «Тебе нужен мужчина, который будет любить тебя больше, чем ты его», — сказала ей как-то мать.
Гаст хотел, чтобы она начала встречаться с кем-нибудь. Уилл завел себе кого-то. Он бы хотел, чтобы она была счастлива. Таккер ему понравится. В них обоих есть какая-то мягкость. Щедрость. Она всегда это отмечала, когда видела Уилла с его погубленными пташками.
Психолог хочет знать, что случилось. На прошлой неделе у Фриды все было в порядке. Теперь счет слов понизился, да и уровень привязанности тоже. Она же говорила, что завидных женихов тут нет?
— Он всего лишь друг, — говорит Фрида.
Кто-то нашел обесточенный участок в заборе. Одна пара удалилась в лес. Другая нашла заброшенный коттедж на северном окончании кампуса. Еще одна обнаружила за арт-галереей место, невидимое для камер. Еще одна устроилась у утиного пруда. Их выдала грязь на формах.
Разведчики возвращаются с информацией для других: какие камеры вроде бы сломаны, в каких местах кампуса, кажется, вообще нет камер, какие женщины в розовых халатах и какие охранники постоянно смотрят в телефоны, какие группы с наибольшей вероятностью посетит миз Гибсон или миз Найт.