— Дождись меня, — сказала она Таккеру на вечере танцев.
После ноября ей понадобится новое нежное имя для него. Человек, который позволил сыну упасть с дерева, станет человеком, который вернул себе сына. Ее очень плохой день останется в прошлом.
В классе они смотрят ролики, на которых машины сбивают пластмассовых детей. Фрида рассказывает Эммануэль о противоположностях: угроза и безопасность. Безопасность — это когда с мамой. Без мамы сплошные угрозы.
Они продолжают учиться на парковке. Как-то ближе к вечеру гроза загоняет их назад в «Моррис». Они надевают на кукол сухую одежду, а сами остаются в мокрой. Эммануэль играет с влажными волосами Фриды. Она смеется, глядя на запотевшие очки Фриды.
Гром и молнии не утихают несколько часов, пугают кукол. Миз Каури говорит им, что тропический шторм движется на север из Каролин[31]. Тем вечером подвал «Пирса» затопило. Несколько деревьев вдоль Чэпин-уок упали. В субботу, после того как воду из подвала откачали насосом, туда отправляют уборочную команду. Они не бывали в этом подвале прежде. Складская его часть имеет до разочарования обычный вид. Они ворчат, сетуют на запахи, вытаскивая влажные коробки с бумагой, формами, шампунем, зубной пастой.
Они уже почти заканчивают, когда пропадает Чарисс, она пытается найти остальных, а находит запертую комнату. Остальные ждут ее в подвале у лестницы. Фрида торопит ее. Чарисс, попав в уборочную команду, вечно их задерживает.
Чарисс взвизгивает, зовет остальных. Матери находят ее и по очереди смотрят в замочную скважину.
Кто-то говорит, что не может понять, что там видит. Фрида смотрит одной из последних. Она предполагает увидеть части кукол, ряды голов, может быть, груду разбитых роботов, мальчика, который бросился на забор и расплавился. Куклу Лукреции, даже куклу ее первой соседки по комнате — Хелен. Когда ее глаза привыкают к темноте, она видит тело. Тело лежит на кровати, лицо женщины повернуто к двери. Это одна из матерей.
Фрида прищуривается.
— Кто это? — спрашивает Чарисс.
Пока они перешептываются, женщина открывает глаза. Она садится, потом подбегает к двери и начинает стучать в нее. Фрида и Чарисс отскакивают. Женщины кричат. Фрида узнает голос. Это Мерил.
Фрида подносит руку ко рту.
Охранник слышит шум и приказывает матерям выходить наверх. Мерил продолжает молотить в дверь и кричать.
Мерил отсутствовала три недели. Фрида в голове перебирает причины, по которым она не может помочь Мерил. Гарриет, Гарриет, Гарриет. Проживание в одной комнате с беглянкой. Два наказания разговорным кружком. Список наблюдаемых. Объятие. Мерил боится темноты, перед тем как попасть сюда, она старшеклассницей спала с мягкими игрушками. Стены в подвале влажные. Она может заболеть.
Уборочная команда сидит в столовой за одним столиком. Чарисс хочет, чтобы они составили план.
— Мы должны поговорить с миз Найт. Мы можем вытащить Мерил оттуда.
Если они не попытаются, то будут как немцы, которые внезапно ослепли, когда евреев начали отправлять в лагеря. Этот аргумент встречен без одобрения. Все считают, что нечего сюда приплетать Холокост.
Чарисс хочет поговорить со своим адвокатом, попросить его позвонить в Американский союз защиты гражданских свобод. Фрида предупреждает ее: она таким образом ставит под угрозу исход собственного дела.
— Я беспокоюсь за нее не меньше твоего, но мы должны забыть об этом.
Чарисс долго смотрит на нее неодобрительным взглядом.
— Это довольно жестоко, Фрида. Она была твоим другом.
— Она и есть мой друг, но мы должны думать о наших детях. Мы не можем допустить, чтобы нас внесли в базу данных, ты об этом помнишь?
Новость о том, что Мерил содержится в заключении, распространяется быстро. Всех волнует, что с ней делают там, в подвале, может быть, ей еще и есть не дают. Они не понимают, зачем школа вернула ее. Они беспокоятся, что Роксану тоже держат где-то в кампусе.
Фрида знает, что Роксана рассчитывала бы на нее. Она хотела бы, чтобы Мерил была в безопасности. Она так злилась, что они не сделали для Лукреции чего-то большего. Несколько раз она при виде миз Гибсон или одной из женщин в розовых халатах хочет сказать им что-нибудь, хочет спросить, нельзя ли Мерил хотя бы перевести в обычную комнату в одном из пустых зданий. Но потом она вспоминает про Гарриет и прикусывает язык.
Чарисс продолжает свою кампанию. Она просит Фриду вспомнить, какой та была в девятнадцать лет, вероятно, уже студенткой колледжа, как бы она себя чувствовала, если бы ее заперли в темном сыром подвале. Она вспоминает случай с Китти Дженовезе[32] и невинными свидетелями. Фрида говорит, что это дело давно уже пересмотрено.
На следующий день во время обеда Чарисс прямиком идет к столику Фриды. Но Фрида уходит, прежде чем Чарисс продолжит донимать ее. Фрида говорит Чарисс, чтобы та обратилась к Бет. Чарисс идет за Фридой назад в «Кемп», заходит в комнату Фриды.
— Мы должны позаботиться о ней, — говорит Чарисс.
— Уходи. Уходи отсюда, или я позову охранников, — говорит ей Фрида.
Пока Мерил в подвале, все взгляды снова устремлены на их столик. Бет весь день рыдает. Она говорит, что родители в наказание запирали ее в подвале. Она говорит Линде, чтобы та подумала о том, что происходит с детьми, которых запирают в темных местах. Как это влияет на их мозг. На их души. Линда реагирует на ее слова, поливая водой еду на тарелке Бет.
Им недолго приходится беспокоиться о Мерил. Она появляется на завтраке утром в понедельник. Волосы у нее подстрижены до неприглядной щетины, выкрашены в строгий каштановый цвет. Над левым ухом вырван клок волос. Руки трясутся. Ее болезненная улыбка кажется представлением, предназначенным для Чарисс, которая сидит рядом с ней, гладит ее руку и словно ждет благодарностей за то, что та теперь на свободе.
Мать Мерил сообщила о появлении дочери. Она не позволила ей увидеть Оушн, когда Мерил появилась в квартире, после того как две недели на свободе ей удавалось скрываться где-то в другом месте. Мерил слышала плач Оушн за дверью. Она обосновалась в коридоре и отказалась уходить.
Школа разрешает ей пройти курс обучения до конца.
— Для белой девчонки они, конечно, сделали послабление, — говорит Линда.
Чарисс говорит, что дело не в послаблениях. Кто-то должен заставить школу уважать базовые права человека.
— Ты уж об этом лучше и не говори, — заявляет Линда.
Мерил сердито смотрит на Линду и на мгновение становится самой собой прежней.
— Моя мать сказала мне, что я должна закончить обучение. Она сказала, если я не закончу, она больше не будет считать меня дочерью. Вы думаете, мне здесь нравится торчать? Она сказала, ей стыдно, что я убежала. Сказала, что я похожа на моего бесполезного папашу.
За ней приехала миз Гибсон. Миз Гибсон и охранник. Охеренное это дело — увидеть, как заместитель директора школы пожимает руку твоей матери. На миз Гибсон была нормальная одежда. Джинсы. Кроссовки. И на охраннике тоже. Они казались нормальными. Они поблагодарили ее мать за уважение к правилам.
«Всем бы нашим женщинам такое везение — родиться в законопослушной семье», — сказала миз Гибсон.
— А что насчет базы данных? — До этого момента Фрида побаивалась говорить, избегала смотреть Мерил в глаза.
Мерил не знает толком. Она не хочет об этом думать. Они ее донимают просьбами рассказать, как все было. Бет хочет знать, какие вообще новости в мире. Какие-нибудь подробности о школе просочились наружу?
Мерил понятия не имеет. Это не ее проблема. Линда спрашивает, договорилась ли она обо всем с Колином.
Мерил игнорирует вопрос Линды.
— Я без тебя скучала, сучка ты этакая, — говорит Бет, пытаясь ее обнять.
Мерил отталкивает Бет.
— Слушай, дай мне передых. Устала — сил нет.
Фрида спрашивает о Роксане.
— Мы разделились, когда вышли на шоссе. Нас всех втроем никто бы не взял. Да и форма не способствовала. Мы собирались встретиться в Атлантик-Сити и спрятаться в одном из заброшенных зданий. Колин там присмотрел местечко. Но я хотела увидеть дочку. Идиотка, какая же я идиотка.
По дороге в класс Фрида спрашивает, позволят ли и Роксане вернуться в школу. Мерил не думает, что позволят. Она не знает, куда могла пойти Роксана.
— Надеюсь, она у матери, — говорит Фрида.
— Точно, потому что палата для раковых больных — как раз то место, куда хочется отправиться отсюда.
— Я не это имела в виду. И вообще, я не думаю, что ее мать в больнице.
Фрида спрашивает у Мерил, не случилось ли чего в подвале. Никто с ней там ничего такого не делал?
— Им не обязательно что-то с тобой делать. Они уже наделали нам кучу добра.
— Извини. — Она рассказывает Мерил о том, как Чарисс привела сравнение с Холокостом. — Это должна была сделать я, а не Чарисс… Знаешь, ты ведь есть в моем досье. И Роксана тоже. И считалось, что я должна вас заложить. — Она кладет руку на плечи Мерил. Девчонка изменилась за время отсутствия. Похудела, стала более хрупкой.
Миз Каури и миз Руссо вроде бы недовольны возвращением Мерил. Ей нужно будет догонять, с ней придется проводить дополнительные занятия. Кукла Мерил была заморожена на три недели. Когда она выходит из комнаты оборудования, ноги у нее подгибаются, как у новорожденного жеребенка.
Начало холодать. Матери надевают свитера поверх униформы. Добавляют второе одеяло на кровать. Еще неделя-другая — и деревья обретут осеннее великолепие. Фрида вспоминает, что осень — любимый сезон Роксаны.
Фрида и Бет за едой держатся поближе к Мерил, пытаются защитить ее от Чарисс, которая приходит с едой и комплиментами, говорит девчонке, какая она смелая.
Некоторые из чернокожих матерей говорят, что Мерил утопила Колина. Если бы не она, то у него были бы высокие шансы вернуть ребенка. Девушке несколько раз ставили подножки в обеденном зале. В очереди в душевую ее толкают локтями под ребра. Но она с каждым днем становится все увереннее. Истории о Колине вытесняются историями о том, как она виделась с отцом Оушн и сколько раз с ним трахалась, как она ела жареную курицу, и пиццу, и пончики, и конфеты, как хорошо было спать в настоящей кровати. Как она выбирала, что ей есть. Что курить.