– Я благословляю вас, дети мои. Авурон, можете надеть кольцо на палец своей суженой.
Я в испуге повернулась к магистру. Кольца-то у нас и не было.
Отпустив меня, магистр Авурон уверенно снял свое массивное кольцо с черным бриллиантом и надел его на мой безымянный палец. Кольцо было великовато, и я забеспокоилась, что, не успев покинуть зал, потеряю его. Все опасения оказались напрасными. На моих глазах кольцо стало преображаться: ободок его стянулся по толщине моего пальца, цвет бриллианта потускнел, окружающие завитки стали плоскими – кольцо приняло незатейливый, неприметный вид.
– Ритуал единения завершен! Благословение дано! – подвела итог верховная жрица. – Зовите следующую пару.
– Ответьте на несколько вопросов, Раниана.
Весь вид магистра Авурона говорил о том, что уходить он не собирается.
– Охрану сюда! – почувствовала неладное жрица.
В поисках подмоги ее помощницы побежали к выходу. Двери распахнулись, и в зал вошел магистр Торд с майором Норсэсом. Перепуганные женщины в ужасе шарахнулись от них и сочли за лучшее вернуться на свой боевой пост возле жрицы. Никто не отважился применить магию к некромантам.
– Охрана вам не поможет, миледи. Они сейчас немного заняты – зализывают раны, – самодовольно разъяснил майор Норсэс и вытер кровь из рассеченной губы.
На случай прибытия нежданных гостей, расставив ноги и сложив на груди руки, он встал напротив входа.
– Что вам нужно? – дрожащим от злости голосом спросила жрица.
– Ответы, – просветил ее магистр Авурон.
Магистр Торд неспешной походкой подошел ко мне и встал рядом. Я оказалась зажата между двумя темными лордами.
– Тебе не больно, Лиа? – спросил он, заметив отметины на моих руках.
– Я сам о ней позабочусь, Торд, – не дав мне ответить, предупредил его магистр Авурон. В его голосе таилась угроза.
– Как скажешь, – и магистр Торд демонстративно отвернулся, заинтересовавшись жрицей.
– На тебе, Торд, две ведьмы, а я побеседую с Ранианой, нам есть что друг другу сказать, – с непроницаемым видом распорядился магистр Авурон.
– Ну что, дамы, вы все слышали. Думаю, вы не будете против мужской компании? – Конечно, согласие ведьм никакой роли не играло. Магистр Торд приблизился к одной из помощниц. – Майор Норсэс проводит вас и вашу компаньонку в уютное место и составит вам компанию, – распорядился он по-своему. Женщины остались стоять возле жрицы. – На выход, дамы, или я вынужден буду применить принуждение! – поторопил он.
Не зная, как им быть, ведьмы замерли в растерянности. Все находящиеся в зале знали, что их, так или иначе, вынудят уйти, но оставить верховную жрицу одну ведьмы не могли.
– Выполняйте, что вам велят! – решила за них Раниана. – Они мне ничего не сделают, – успокоила она своих помощниц.
После того как за майором Норсэсом и ведьмами закрылась дверь, магистр Торд встал возле входа в зал, а магистр Авурон приступил к допросу:
– Что вы можете мне сказать о зеленом гиддените, Раниана?
А не тот ли это амулет, о котором упоминал магистр Смаг? Мне не терпелось услышать ответ жрицы.
– Не понимаю, о чем вы говорите, – уклончиво ответила жрица. Она не спешила делиться своими секретами.
– Я не намерен играть в ваши игры, Раниана. Советую хорошенько подумать, прежде чем отвечать. Спрашиваю еще раз, что вам известно о зеленом гиддените? – не повышая голоса, повторил свой вопрос магистр Авурон.
– Я связана клятвой, Авурон. Вы от меня ничего не узнаете, – ответила она.
– Что за клятва?
Верховная жрица медлила с ответом.
– Что за клятва? – требовательно спросил магистр Авурон.
– Давным-давно, словно это было в прошлой жизни, – начала жрица и настороженно посмотрела на магистра, – я дала клятву одной ведьме никому не рассказывать о ее даре. Нарушив ее, я подвергну ее дитя опасности. Ребенку будет грозить смерть, а такого я допустить не могу. Можете убить меня прямо сейчас. От меня вы все равно ничего не узнаете.
– Эта ведьма как-то связана с гидденитом?
Жрица испуганно отвела глаза от магистра и посмотрела в окно.
– Раниана, назовите имя ведьмы, и ее ребенок будет под моей защитой, – пообещал магистр Авурон.
– Вы не осознаете до конца, о чем меня просите. Дар матери, который рано или поздно проявится в ребенке, исключительно редкий. За ребенком придут сущности, о которых вы, Авурон, даже понятия не имеете. Ребенок нужен им! – яростно прокричала верховная жрица, вскакивая с трона. – Она нужна им, – как-то обреченно констатировала она.
– Раз дар такой редкий, почему вы считаете, что он проявится? Откуда такая уверенность? – спросил магистр Торд.
– Магистр Торд, – нравоучительно произнесла жрица, – принесенный в жертву дар всегда возвращается – это цикличность мироздания. В мире, где правит волшебство, нет абсолютного рассеивания магической энергии. Энергия рано или поздно возвращается в свой первоисточник.
– А разве первоисточником является не сама ведьма? – вырвалось у меня.
– Ты права, детка…
– Разве что ведьма мертва, и тогда магическая сила перейдет к ее отпрыскам, – закончил за верховную жрицу магистр Авурон. – Хватит игр, Раниана, мне нужно имя девчонки. Назовите его!
– Нет.
Отпустив мою талию, магистр с грозным видом двинулся к верховной жрице.
– Мисс Тиера! – испуганно прокричала она.
Сколько боли и страха было в этих двух словах! Считая нужным защитить жрицу, я, не раздумывая, пошла на ее зов, готовая, если понадобится, встать между ней и магистром. Добежать до нее я не успела, лорд Авурон схватил меня за запястье и удержал на месте.
– Говорите, миледи, – требовательно велел он, остановившись всего в одном шаге от нее.
– Мисс Тиера… Мисс Лиа Тиера Лалабек – дочь лорда Натаниэля Лалабека, – обреченно произнесла она. – Вот имя той девушки, чьей матери я дала клятву и сейчас нарушила.
Лицо жрицы постарело на глазах, будто все тяготы мира навалились на нее разом. Она медленно опустилась на трон.
Слова Ранианы никак не укладывались в моей голове. Образ матери, взращенный по рассказам отца, давал трещину. Он никогда не упоминал о тайнах или о магическом даре, которым она обладала. Я с детства была готова к тому, что стану посредственной магичкой, и не более того.
Вопросы на этом у магистра Авурона не закончились:
– Какими силами будет обладать моя невеста?
– Огонь – истинный элемент ее магии. Лиа является последней солнечной ведьмой.
– Значит, были и другие? – равнодушным тоном допытывался магистр Авурон.
– Были, – не стала отрицать верховная жрица. Да и зачем, главная тайна раскрыта, отпираться больше нет смысла. – Солнечные ведьмы существовали, как и любые другие ведьмы стихий. Выходили замуж, рожали детей, продолжали род. Но Эния Тиера была уникальна. Ее магия имела огромный потенциал. Эния могла одним прикосновением исцелять неизлечимо больных пациентов, что не по силам обычным магам. Все в ковене знали, что она особенная.
– Тогда что стало с ней и со всеми солнечными ведьмами? – осведомился магистр Авурон.
– Ваш брат Стикарий! Он убил их всех! – и жрица обвинительно ткнула пальцем в грудь магистра. – Энии повезло, Стикарий пощадил ее. Он пылал к ней больной страстью, путая с любовью.
Ни единый мускул не дрогнул на лице лорда Авурона, лишь желваки заходили на щеках, выдавая обуревавшую его ярость.
– Вас тогда не было в Нироне, вы состояли на службе в Третьем королевстве, – немного успокоившись, продолжила жрица. – Эния вместе с другими ведьмами отправилась после уроков на ежегодную ярмарку в Сумеречную империю. Меня удивил их выбор, но я, к своему глубокому сожалению, не заподозрила в их желании посетить ярмарку ничего предосудительного и отпустила их. Девушки не появились вечером, они не появились и ночью, тогда я объявила тревогу. Под предводительством императора Авриэля днем и ночью в Нироне не прекращались поиски девушек, но найти их не удалось. Спустя несколько дней ночью, вся в крови, во дворец императора Авриэля пришла Эния. От нее мы узнали, что Стикарий возглавляет орден Жнецов бездны. Собирался орден в пещере на границе Нирона. После того как Стикарий открыл портал в низший мир, его избрали предводителем ордена. Но для этого он принес в жертву четырех солнечных ведьм. Пятой должна была стать Эния. Признавшись, что любит ее, он пощадил ее. Во время открытия портала низшие сущности растерзали еще живых девушек – им нужна была их плоть, чтобы проникнуть в высший мир. «Ради блага Энии» Стикарий запер ее в тюремной камере, где до ритуала держали всех ведьм. Он не учел одного – Эния слышала их предсмертные крики. Когда все было кончено, он привел ее в пещеру, где проводился ритуал. Он решил перед ней похвастаться своими достижениями. Повсюду была кровь принесенных в жертву девушек, Эния поскользнулась и упала. Измазавшись в крови, она поднялась и, увидев изуродованные тела подруг, лежащие на алтаре, начала кричать, и ее увели обратно в камеру. Придя в себя, Эния придумала план побега.
Она убедила Стикария, что любит его. Поверив ей, он дал Энии полную свободу в передвижениях по пещере и разрешил сходить ополоснуться к ручью, отправив с ней всего одного охранника. Воспользовавшись магией, Эния убила его, а сама сбежала и чудом добралась до дворца императора.
Нужно было срочно закрывать разлом на стыке двух миров. Чтобы залатать прореху между мирами, должна использоваться древняя магия. Из одного трактата мы узнали, что амулет с заключенной в него магией трех стихийных ведьм способен не только закрыть разлом, но и удерживать его таковым. Но было одно условие. Ведьмы должны добровольно пожертвовать свою магическую энергию. Для создания амулета требовалась магия воды, земли и огня. Ведьм, обладающих магией воды и земли, выбрал жребий. А магией огня кроме Энии никто не обладал, и она добровольно, ради высшего блага, принесла жертву. С помощью амулета удалось закрыть портал в низший мир и схватить членов ордена. Дальше, Авурон, вам все известно, – закончила жрица.