Портрис улыбнулся уголками губ – старый волк мгновенно все понял и просчитал.
– И когда навестить смогу? – спросил Влабор.
– Да хоть со мной отправляйся, – пожал я плечами и уточнил: – Сегодня к вечеру, или когда граф караван соберет.
– Сегодня! – импульсивно ответил хан, круто развернулся и направился на выход, у самых дверей остановился и резко обернулся: – Рэн, без меня не уезжай, я скоро соберусь.
Кивнув хану, который и не подумал дожидаться от меня ответа и уже скрылся, обратился к Портрису:
– Что-нибудь про империю слышно?
– Увы, – сокрушенно покачал тот головой, – ни звука. Корабли из империи не приходили, купцов на их территорию не допускают, перебежчиков нет, сведений с других материков не поступает – тишина, а это самый худший признак из всех. Рэн, они нападут, поверь моему старому чутью. Факты разрозненны, зачастую не связаны друг с другом, но… вся картина такова, что удара стоит ждать.
– Вот только где и когда?
– Где – гадать можно долго, а вот когда… – Граф помолчал. – По весне откроется судоходство по морю, и…
Он не договорил, да и такие варианты мы уже обсуждали.
– Если узнаю что-нибудь – предупрежу, но ожидаю и взаимного обмена сведениями, – сказал я и потянулся: сидеть без дела и разговаривать уже отвык.
Да, в школе находишься на месте учителя и вещаешь о известных и опробованных магических штучках. Почитай, целыми днями этим занимаюсь, а тут – устал… странно. С другой стороны, вольно или нет, но здесь нахожусь в напряжении. Вроде и не ожидаю никакого подвоха, но каждое слово приходится взвешивать и обдумывать. Слава богам, задерживаться не планирую, да и заняты тут все…
Да, Ворон все же отомстил Мяву. Но как изысканно у него на этот раз вышло! Однако как он сумел договориться с двумя песчаниками – никак не пойму, Креун над этим обещал подумать, так как и сам с ходу ответить не смог. А дело происходило так: выхожу на крыльцо и… Мява за лапы держат песчаники. Бедный пес висит в воздухе между моими стражами, лапы в разные стороны, а Ворон, чуть подкаркивая, облизывает бедолагу начиная с живота и заканчивая мордой. Шерсть у пса вся мокрая от конской слюны, но сопротивления он не оказывает, слишком надежно его удерживают.
– Ворон! – осуждающе кричу с крыльца. – Ты зачем так над своим другом издеваешься?!
Конь в ответ радостно заржал и, напоследок лизнув Мява, отпрыгнул в сторону. Однако песчаники и не подумали опустить пса на землю.
– Рэн! Немедленно прикажи своим охранникам оставить Мява в покое! – с дрожью в голосе выкрикнула мне сестра.
Естественно, ее беспокойство мне понятно. Этот пес для нее значит много, он член ее семьи, как и я с Вороном. Песчаники, повинуясь моему посылу, поставили пса на землю, тот вильнул хвостом и, гавкнув, не спеша пошел к Ворону. Конь, наклонив голову, внимательно следил за передвижением своего оппонента. Вот Мяв остановился, расстояние между ним и конем около метра. Четвероногие смотрят друг другу в глаза, их ауры выражают миролюбие. Гляделки закончились резко: Ворон кивнул головой, пес махнул хвостом. Помирились? Возможно, хотя верится с трудом. Наверное, договорились о чем-то.
– Рэн, они заключили соглашение не нападать из-за угла и не использовать чужую помощь в… – дух взял паузу, – игре! Они просто играют и, судя по их обмену «картинками», счет равный. С этого дня начинается новый отсчет противостояния!
– Креун, ты что, смог подслушать их разговор?! – поразился я.
– Обмен образами-картинками, – хладнокровно парировал дух, а потом не преминул съязвить: – Если бы ты занимался нормально, то ауры животных смог прочесть сразу. Задание хоть и для второго года, но элементарное! На экзамене данный вопрос есть во всех карточках.
– Хм, что-то я не припомню про ауры, – потер я щеку.
– Анлуса преподавать не согласилась, – утвердительно произносит дух и сразу же спрашивает: – Где искать-то подходящую кандидатуру станешь?
– Сестра обещала помочь в этом вопросе, – покосился на Анлусу, которая что-то угукает сыну.
Да, учитель из нее получится не раньше, чем мой племянник подрастет. Ладно, пусть ребенка воспитывает, это более ответственная обязанность. Надо бы мне еще одно дело провернуть – походить по кварталу живописцев. С одной стороны, еще рано приступать к созданию иллюзий, которые превращаются в реальность, но… что-то мне подсказывает, что научиться воображать и излагать свои думы – занятие не простое. Истинные маги писали длинные и подробные описания на бумаге, после чего на каждый предмет или сущность составляли заклинание. После раздумий мне пришло на ум, что можно задачу облегчить, переложив свои мысли не в текст, а на холст, нарисовав свои мысли. Так же проще и нагляднее! Правда, есть одно «но»: портреты и пейзажи перенести на лист мне не удалось, нет у меня умения к рисованию. Поэтому и решил ввести еще один урок в школе, чтобы развивать фантазию у учеников. На полигоне встречаются странные пейзажи – заклинания сработали, и оазисы стоят по сию пору, но вот их насыщение оставляет желать лучшего. Интересно, какой балл получил ученик за создание такой реальности? Да, и если не сможем научиться рисовать, то хотя бы научимся детали представлять и переносить их на бумагу.
Н-да, лавок-то не так и много – всего три. Одну из них отверг по причине странного взгляда художника на мир: синие люди, малиновая земля, неведомые животные – авангард мне без надобности. У людей разные вкусы, многие предпочитают и такое. Вторая лавка специализируется строго на портретах, в основном людей, ушедших на встречу с богами, – тоже не подходит. Последняя – то что надо. Красивые пейзажи, нормальные люди, точно прорисованные животные. Но вот художник, занятый созданием чего-то там, даже ухом не повел. Не заинтересовало его мое предложение. Разочарованный, вышел на улицу и почти оседлал Ворона, когда сзади раздался голосок:
– Дяденька, а и вправду учитель рисования нужен?
Обернувшись, увидел паренька лет десяти-двенадцати. Руки в разноцветных пятнах, на носу – и то краска засохла…
– Нужен, а ты кто? – спросил я и одним прыжком взлетел в седло.
– Я у художника в подмастерьях, – шмыгнул носом паренек и утер его рукой. – Научился уже всему, иногда за него пишу, но уйти некуда, а он слишком строгий.
Присмотревшись, увидел под глазом паренька синяк, на скуле ссадину.
– За что? – кивнул на видимые отметины осерчания мастера.
– Он, когда картину напишет, вусмерть напивается, – пожаловался тот.
– Кем ему приходишься?
– Десятая вода на киселе, – махнул тот рукой.
Аура паренька не врет. Но вот что он может? Преподавать – вряд ли. Не воспримут такого учителя всерьез. Но почему-то мне его стало жалко. Какой-то он забитый и несчастный. Жалеть всех подряд? Никогда такого за собой не замечал, но чем-то привлек меня пацан. Можно ведь попробовать: не справится – пойдет в услужение к Маркену.
– А не боишься, что не справишься? – задаю вопрос и внимательно слежу за реакцией паренька. – И хоть скажи, как зовут-то?
– Зовут Бурк, а бояться… боюсь, но тут сил уже никаких, а куда податься… – развел он руками.
И имя-то у него подходящее, громила Бурк ему физическую форму поможет набрать, в таком возрасте это быстро.
– Что ж, Бурк-второй, так звать тебя буду. Если согласен пойти ко мне в услужение, то…
– Дяденька, я согласен! – мгновенно воскликнул он.
– Какой я тебе дяденька, – пробурчал я, спешиваясь, – зови меня директор Рэн. Понял?
– Да, директор Рэн! – просиял тот.
С мастером пришлось договариваться, Бурк-второй обошелся мне в два золотых, чтобы дядя (троюродный по линии жены, то есть и не родной даже) дал письменное согласие отпустить Бурка в услужение ко мне. Во время переговоров, а если называть вещи своими именами – торга, Бурк собирал вещи, будучи на сто процентов уверенным, что с этого момента его жизнь изменится. Что ж, это не далеко от истины. Все пожитки паренька уместились в тощую сумку через плечо, в которой находились кисти, краски да рисунки. По его рекомендациям прикупил необходимое для обучения и для самого нового учителя. Паренька же с запиской отправил к Анлусе; когда Портрис соберет товары, Бурк должен отправиться с ними в школу. К этому моменту мой заказ с принадлежностями для рисования прибудет, новый учитель примет лично, это его первое задание. Да и не разбираюсь я во всех этих холстах, кисточках и красках.
Хм, Влабор что, целый караван дочери собрался отвезти? Я уставился на хана и десять низкорослых лошадок, навьюченных всяким добром, ждавших у ворот полигона.
– Рэн, что-то ты долго! Поехали скорее! – Влабор в нетерпении ерзает в седле.
Вот ведь, даже своих кочевников не взял – доверяет. А лошадей кто поведет? Ба, да они все одной веревкой связаны, которая закреплена за луку седла хана. Ну да, хан в набегах и перевозке трофеев большой опыт имеет…
– Как ты собираешься на своем скакуне по пескам пробирать… – Влабор указывая, на ноги Ворона, осекся, хлопнул себя по лысой голове: – Все никак не могу привыкнуть, что с тобой не как со всеми! Ты же маг!
– Маг, маг… – пробубнил я. – Поехали в гости, дочь обрадуется.
Дух уже сообщил Сейкаре о приближении отца, и та отнюдь не обрадовалась, так что мне пришлось покривить душой. Девушка лихорадочно прибирается в своих комнатах, стирает одежду кочевницы и… боится. Чего, интересно?
Глава 15Переговоры
В трактире у Кустиша как всегда людно. Не прогадал он, рискнув и отправившись с нами. Ученики и моряки предпочитают свободное время проводить в этом заведении. Кормят тут лучше, да и сама атмосфера уютнее. Правда, случаются и стычки между учениками, но такое – редкость, а уж когда тут присутствуем я или Маркен – тишь да гладь. Вот и сейчас, все чинно сидят за столами и ведут светские беседы. О чем, интересно? О том, что Бурк их гоняет или как отыскать в себе магический источник? Хм, сомневаюсь… На это им уроков хватает, да и не здесь искать нужно. Я ввел ограничение на продажу вина своим подданным, всем, не только ученикам. А то у кого-нибудь день рождения или еще какой праздник, так с утра большинство – как мухи сонные, зато вчера – дым коромыслом! Кустиш пытался урезонить меня и оставить запрет только для учеников, чтобы он не распространялся на обслугу. Увы, не внял его мольбам, так как живо представил, как вскоре начнутся поиски учениками человека из обслуги, который может купить дурманящие напитки. Впрочем, все равно пришлось вводить штраф: ученики обратились к морякам, а те… естественно, не отказали. Да и кто откажет, когда берешь две, а одну оставляешь у себя! Штраф небольшой – пять золотых, что большинству учеников по карману, но… отрабатывать у Маркена в течение месяца никого не прельщает. Вот и идет поиск: каким образом обойти новое правило. Ведь найду же! Отреагирую и лазейку прикрою, потом новая отыщется – и так до бесконечности. Впрочем, все это не так и важно. Влабор в нетерпении ждет дочь, которая никак не решится зайти в трактир. Аура девушки мечется и она не знает, на что решиться. Хорошо хоть Маркен перехватил Уолтора и поручил какое-то «важное» дело.