За ее спиной дружно хихикнули дети:
– Чужачка!
«Конспирация – это наше все», – подумала в ответ Василиса, щелкая камерой под прикрытием зонта.
Вспомнила скелет трехголового существа в кабинете Яги Лешевны с пояснением: «Змей Горыныч Поволжский. Масштаб 1:50». Пролетающий над ее головой крылатый ящер явно был прототипом того учебного пособия. Будем надеяться, что Галюся принадлежит к другому подвиду и вырастет помельче.
Занимательная экскурсия по сказочной деревне продолжилась. К овцам и коровам Василиса приближаться не рискнула, памятуя козла бабки Агафьи, а вот на берегу реки постояла, силясь вспомнить, что такого особенного в реке Смородине, почему именно она часто упоминается в русских сказках. Увы, ничего не вспомнилось, а на вид река была самой обычной, ничего волшебного в ее водах Василиса не углядела.
«Пройти до Калинова моста и глянуть на Чудо-Юдо обыкновенное? Хм… может, стоило бы взять с собой трудовой договор, доказывающий, что я школьный учитель и кушать меня нельзя? Пожалуй, что так».
Стоя на пригорке и силясь рассмотреть сквозь заросли дикой малины мост и директорский дом рядом с ним, Василиса вздрогнула от шороха кустов. В малиннике явно кто-то был: колючие кусты шевелились, а в центр зарослей вела примятая широкая тропа. Страх боролся с извечным женским любопытством, и (что не удивительно) любопытство пересилило.
«Одним глазком гляну, – убеждала себя Василиса, – а в случае чего буду кричать, что я учитель, и звать директора на помощь».
Бочком, бочком, держа наготове телефон, она двигалась по валяющимся на земле сломанным ветвям. Тропа расширилась в вытоптанную полянку, в центре которой стоял…
…суперкар Елисея Назаровича.
«Щелк!» – автоматически нажали пальцы на кнопку включения фотокамеры, когда руки Василисы от изумления опустились. Что делает дорогущая иномарка среди колючих кустов дикой малины?!!
Пока Василиса в шоке рассматривала сверкающие искусно прорисованной чешуей алые бока машины, одна из трех нарисованных на капоте драконьих морд высунула длинный раздвоенный язык и слизнула гроздь поздней малины с ближайшей ветки.
– Ай! – пискнула Василиса и шарахнулась назад, оцарапав о кусты оголенные по локоть руки.
Рисунок на суперкаре Елисея Назаровича замер на месте. Василиса тоже.
Перед капотом заманчиво покачивалась еще одна полновесная гроздь бордовых ягод. Василисе показалось или со стороны машины в самом деле донесся тяжкий вздох?!
Еще немного постояли в полной тишине – учительница математики волшебной школы и очень-очень странная машина. Первой не выдержала машина: высунулся еще один язык и слизнул висящие рядом ягоды. Ближайшая к Василисе морда насмешливо подмигнула ей золотистым ярким глазом с вертикальным узким зрачком.
Василиса попятилась. Повернулась и бросилась бегом к своей избушке. Ой-ей, жить в сказке совсем не так весело, как казалось поначалу, особенно когда на шизофрению свои видения уже не спишешь! И когда сталкиваешься в кустах с треглавым кем-то, мимикрирующим под красную машину. Галина Ивановна напрасно обижается на директора, что он не покатал ее на своем суперкаре. Совсем-совсем напрасно! Вот Василисе и в голову не придет попросить его прокатиться!
У дома перепуганной «разведчице сказочной реальности» встретилась соседка. Яга Лешевна приветливо улыбнулась и сказала:
– Девонька, в баньку приходи, она уже готова. Печь истоплена, парку много.
При словах «печь истоплена» девонька с ужасом припомнила сказку про Терешечку и похожие сказочки, в которых наивные девочки и мальчики завлекались к печке, а потом Баба Яга усаживала их на лопату и пихала в эту самую печь.
Василиса вновь попятилась. Отступая к своему крыльцу, она пролепетала, невольно вставляя в свою речь устаревшие обороты:
– Спасибо, но я к знакомым уезжаю, давно к ним в гости обещалась.
– Гости – это хорошо. Ты и ко мне заходи, не забывай, – по-доброму улыбнулась Яга Лешевна, и Василисе стало совестно за свои подозрения.
– Обязательно зайду, – храбро ответила она и спряталась в доме.
Исследование сделанных на телефоне записей и фотографий выявило следующее: на фотографиях была видна только Галюся, а меч-кладенец, летящий в небе трехголовый змей, машина Елисея Назаровича – все было темным размытым пятном. Похоже, на Галюсю просто не успели наложить волшебную защиту, предохраняющую ее от чужого взгляда и попыткам зафиксировать на камеру факт ее существования! С записями бесед была та же история: слышно было только то, что и ушами слышалось четко, а все «не предназначенное» звучало одним шипением и треском, ни слова не разобрать. Хорошо директор защитился от шпионов, качественно и продуманно, ничего не скажешь!
Вспомнив про выданную ей карту, Василиса осмотрела и ее. Надпись «Сбербанк» расплылась перед глазами и ясно высветилось:
«Международный банк ОМИИ ПАСК»
Ниже, мельче: «Неразменный пятак» и голограмма с пятикопеечной монеткой.
Дальше стандартные данные о владельце карты, сроке действия (было указано три года), многозначный номер карты.
А на сделанной вчера фотографии по-прежнему красовалась надпись Сбербанка!
Через полчаса машина Василисы катила в сторону Верного Пути. Глюку и Огневушке было наказано беречь и прятать Галюсю, а в ответ обещано привезти сосисок и прочей вредной мясной пищи, чтобы подкормить говорливого кота, дабы не разболтал директору лишнего.
Похоже, законы сказочной реальности не сильно отличаются от всех прочих – мзду приходится платить везде.
Глава 26. Забастовка
– Значит, дети в школу первого сентября явились и в полном составе, – протянул Игнат, выслушав рассказ о первом рабочем дне. Вечер был теплым и влажным, а Василиса, разморенная после бани, сидела с ним у крыльца. – Махинаций с числом учащихся не было. Но дело тут все-таки нечисто: ни у нас в Верном Пути, ни в других поселках, где председателями сельсоветов лысогорские учителя являются, их семьи не живут.
– Да какая разница, где дети официально прописаны? Главное, что они есть в наличии! Числятся в вашем селе, а на самом деле живут в другом месте – сейчас сплошь и рядом так происходит, – постаралась Василиса свернуть мысли Игната с опасного пути.
– Раз ты остаешься в школе, надо разузнать подноготную твоих коллег, – упрямо возразил Игнат. – Я поговорю с нужными людьми, если что нехорошее прослышу – тебя предупрежу, ну и меры приму… соответствующие.
Василиса нервно рассмеялась и постаралась его отговорить от этой затеи, а саму ее как током ударило – и впрямь подноготную узнать надо! Хоть с Глюком и Огневушкой поговорить. По уму журнал наблюдений завести бы надо, а потом незаметно от Всемилы Ламиевны книжечку с библиотечной полки взять, в которой краткое описание всяких волшебных видов присутствовало бы. Впрочем, учительница русского языка и литературы охраняет библиотеку, как Цербер, мимо нее вряд ли проскочишь.
– Рад видеть тебя более спокойной, – продолжал Игнат. – Деревенский воздух помог и галлюцинации прекратились?
– Ага, галлюцинаций точно нет, – хихикнула Василиса, – теперь все вижу абсолютно верно.
– Это замечательно, – с облегчением вздохнул наивный Игнат, – значит, пилюли тебе без надобности, что тоже хорошо – лишние лекарства здоровья не прибавляют.
– О, вам их уже привезли? – встрепенулась Василиса. Оч-ч-чень интересно, как директорская защита на такое супер-средство отреагирует?
– Да, но это сильное средство и без дела его принимать нельзя, – строго ответил Игнат.
Василиса с жаром уверила, что без дела не будет, только в самом крайнем случае, если опять бандиты померещатся. Игнат признался, что одну пилюлю сам уже съел, чтобы самолично убедиться в отсутствии опасных побочных эффектов. По его словам выходило, что последствием приема стали обостренные слух и зрение и в самом деле – удивительная ясность мышления и исключительная память – он смог без усилий вспомнить телефонные номера всех своих знакомых, хоть никогда и не пытался заучить их наизусть. А оказалось – подсознание их помнит. Правда, через несколько часов после приема лекарства идет обратный эффект, некоторое время собственного имени вспомнить не можешь и резко увеличивается эмоциональная чувствительность – хочется плакать из-за всякой чепухи. После долгих дебатов, он выдал Василисе три продолговатые таблетки (каждая в индивидуальной вакуумной белой упаковке) и серьезно попросил не скрывать от него обострение болезни, если таковое вдруг случится. Василиса честно пообещала, поскольку болезни у нее и не было, а эксперимент она собиралась провести по строгому плану и тщательно все продумав, чтобы и на всех коллег под действием таблетки взглянуть успеть, и все школьные стены осмотреть, и в зеркало в директорском кабинете глянуть. Самой себе Василиса призналась, что пуще всего ей хочется посмотреть на Елисея Назаровича незамутненным взглядом.
Пока же все эксперименты приходилось отложить, поскольку начиналась первая настоящая рабочая неделя, и воскресным вечером вернувшая в Лысую Гору Василиса нервно мерила шагами спальню, поглаживая бугорки на спинке Галюси. Те у нее чесались, змееныш с силой потирался спинкой обо все доступные поверхности, а больше всего ей нравилось, когда бугорки почесывала Василиса. Галюся млела от удовольствия, распластавшись на ее коленях или сгибе левой руки, и тихонько пофыркивала, пуская парок из ноздрей. А тем временем раздувшийся от важности своей миссии Глюк просвещал молодого специалиста:
– Детишки в классах у тебя будут самые разные, но на территории деревни – особливо в школе – действуют непреложные правила поведения, которые нельзя нарушить даже при большом желании, так как гарантом их соблюдения выступает лично господин директор школы, ясно? А директорский официальный указ – это тебе не фунт изюма, ясно?
– Да. Среди моих учеников людей не будет, только нежить всякая?
Глюк фыркнул и закатил глаза, что на бесформенной кляксе выглядело забавно.