На их удачу, старушка не провела логической цепочки между фактом запертых замков и осведомлённости гостей о блюдцах на полу. Она рассмеялась и сказала:
– Кот у них молоко не пьёт, он ест только то, что сам поймает, ещё и их мышками подкармливает. Хороший у них кот, он у тётки Ольгиной долго жил, вместе с домом к ним перешёл. Никого к себе не подпускает, только Настеньку, другим и погладить себя не даёт. А та души в нём не чает, повсюду с собой таскает, и ко мне его притащила, он так по-прежнему в её кровати в ногах и спит.
«Защищает», – одновременно подумали некроманты, переглянувшись. Домашние животные прекрасно чувствовали нежить, да и нечисть под маской человека угадать могли. Если собака вдруг начинает остервенело лаять во дворе на как бы пустое место – наверняка она чует, что место далеко не так пусто, как кажется людям.
– Настя сейчас где?
– Кота выгуливает, у меня дорожки в саду за домом от снега расчищены – там и бродят. Только вы девочке-то расспросами нервы не мотайте, её и так засмеяли дети, что она слова матери подтверждает!
Студенты дружно заверили, что нервировать ребёнка не будут, но бабка Маша всё равно пошла вместе с ними. Группа некромантов обогнула дом, увидела пятилетнюю девочку, играющую с котом, и тут кот бросил привязанный к верёвке фантик и метнулся наутёк, уходя по сугробам.
– Лови!!! – не своим голосом завопила Василиса, кидая в лжекота магическую сеть. Гад увернулся и припустил быстрей.
– Не трогайте его, он хороший! – тоненьким голоском закричала девочка.
Какая знакомая фраза, скоро она станет привычной, как фраза учеников про забытые дома тетради с домашней работой.
Баба Маша заругалась, замахала им вслед кулаками, но маги унеслись в лес, преследуя полтергейста. Сколько сил в чёртовой нежити, что она сумела так достоверно облик кота сформировать! Ясно, отчего «кот» никого, кроме ребёнка, к себе не подпускал: полтергейст – не могучий дух, материальным телом перед взрослым человеком никак прикинуться не сможет, а ребёнку некоторые странности кота неважны, ребёнку важнее, что котик с ним ласков и всегда рядом. А то, что попутно он за матерью с топором бегает – ребёнку не понять, для него злобный призрак и любимый котик – разные существа.
– Какого упыря голодного мы сперва местность на присутствие нежити не просканировали?! – пропыхтела на бегу Ира. Заклинание левитации быстро засбоило у неопытных магов, и они бежали просто, по-человечески, увязая по колена в снегу. Шансы догнать полтергейста испарялись на глазах.
– Ты угадала первый вопрос Валахии по итогам нашей практики, – ответила Василиса и остановилась. – Упустили! Он уже до северного полюса домчаться успел.
– Вернётся, – обронил Иван.
– То-то и плохо! – с досадой пнула сугроб Лена. Сумерки окрасили всё вокруг розово-сиреневым светом. – Надо ловушки возле дома поставить, но гад теперь осторожничать станет, трудно его поймать будет.
– Ловушки поставим, надо же как-то отчитаться о практике, – мрачно подытожила Василиса. – Я одного понять не могу: с чего вообще к мирному дому к одиноким женщинам с мягким характером, готовым последнюю рубашку с себя снять ради других, агрессивный, кровожадный полтергейст привязался? Если его ещё при тётке давным-давно нарочно подселили – почему он ей гадостей не делал? С чего сейчас активизировался, если в хозяйках дома опять добрые и светлые люди остались? К девочке он как хорошо относится, заметили? Даже играет с грустным ребёнком, на время лишившимся мамы, чтобы развеселить немного! Крайне странно для агрессивной нежити, не находите?
Осмотревшие окрестности дома парни встретили вернувшихся девушек тревожными новостями: они нашли на опушке леса останки нескольких растерзанных зверей. Это ими «питался» кот-полтергейст? Нет, бестелесной нежити никакая еда не требуется, но злоба и ярость могут найти выход в таких вот бессмысленных убийствах. Если, конечно, у нежити достаточно сил для столь мощного воздействия на материальные (и живые!) объекты. У того, кого сегодня преследовала Василиса, сил явно хватало.
– Магический след вблизи останков уже не улавливается, несколько дней прошло, – сумрачно поведали парни, когда вся группа собралась у гниющих трупиков лисы и двух белок. – Настолько свирепый и безжалостный полтергейст – огромная редкость.
– Угу, хорошо бы замуровать его в хранилище нежитеологической лаборатории для демонстрации нерадивым студентам, – хмыкнула Ира. – Для усиления тяги к учёбе у новых поколений некромантов.
– Ставим ловушки и звоним преподавателю, что на сегодня мы закончили, поскольку сделать больше ничего не можем, – скрипнула зубами Василиса.
Ей чертовски не нравились логические неувязки в истории с полтергейстом. Выбрал Валахия простенький пример для самостоятельной работы, ничего не скажешь! Прям хоть оставайся тут и сиди в засаде всю ночь, охраняя покой жителей посёлка: от зверей до людей кровожадная нежить добирается быстро... Впрочем, патруль и руководителя практики они в известность об опасной нежити поставят, пусть специалисты решают, как быть.
Её друзья думали то же самое и с мрачными лицами разошлись по сторонам устанавливать ловушки-артефакты. Выбрав себе участок в дальнем углу, Василиса зашла за колодец, прикидывая, где вернее будет пробираться к дому возвратившийся полтергейст. Сумерки сгустились до тёмно-серой мглы, на небе проступили звёзды. Василиса с сомнением посмотрела на прорытый лисами подкоп под забором – и в этот момент почувствовала лёгкую ауру близкой нежити, причём – полтергейста. Поскольку полтергейсты между собой уживались плохо, то в свободном состоянии предпочитали селиться максимально далеко от сородичей, и вероятность, что в посёлке имеется другая нежить помимо «кота» была близка к нулю.
Полтергейст отлетел подальше (насыщенность ауры уменьшилась), затем робко подобрался ближе. Помаячил где-то за забором и снова отлетел. С каждым разом он подступал всё ближе, задерживался подольше, а потом неизменно отскакивал, будто звал куда.
– Тебе чего? – не выдержала Василиса. – Стой на месте и говори спокойно.
– А не развеешь? – зашептали в ответ с той стороны двухметрового штакетника. – Я ж типа злобный и с топором.
– Топор в доме валяется, а в твою злобность мне как-то не верится. Хоть, возможно, я ошибаюсь. Почему ты именно со мной заговорить решил?
– В тебе привязку на другого полтергейста чувствую, значит, к нашему брату ты относишься лояльно. Одного даже за друга близкого держишь, коли связь у вас такая яркая и заметная. Ну и полтергейст твой не относился бы к тебе с симпатией, если б ты его для некромантских опытов использовала.
– Отчего тогда сразу не подошёл? Зачем удрал от нас?
– От отряда некромантов? Глупый вопрос! Откуда я знаю, с каким приказом вас сюда направили? Пока рот открою – меня уже и нет. Не для того я проказничал и хозяйку пугал, чтобы с приездом долгожданных некромантов сразу развеянным быть.
– Долгожданных?
– Слушай, я специально диверсии в доме устраивать начал и хозяйку пугать, чтобы она к экзорцистам да экстрасенсам побежала – знал, что это самый верный способ до вас, некромантов, достучаться. Пришлось пойти на уловки, люди-то обычные меня не слышат! Да и толку от них, даже если бы слышали, – кто из смертных таперича знает, где нечисть искать? В прежние века попроще было до вас дозваться, на болото к лешему сходить, а теперь – ищи-свищи лешего-то. Пока искать вас будешь – тут уж всю деревню изведут, мою Настеньку – первую, – всхлипнул полтергейст, очень напомнив Глюка.
– Кто изведёт-то?
– Пошли, покажу, – возбуждённо зашептал полтергейст. – Парни твои на верный след наткнулись, да шибко не дошли, куда надобно.
Её совсем за легковерную держат? Скрестив руки на груди (поближе к амулету вызова патруля), Василиса скомандовала на старорусский лад, уважаемый всеми полтергейстами:
– Ну-ка, выдь да покажись, со мною честно подружись.
– Ишь, как исстари положено бормочешь, – проворчал её незримый собеседник и просочился сквозь штакетник. Форму полтергейст имел обычную, кляксовидную, правда, всё-таки отдалённо смахивающую на кота, серого от переживаний. – Всё, личное знакомство состоялось? Можно на кладбище вести?
– Что не так с кладбищем?
– Оно старинное-старинное, за церковью поселковой расположено, тоже стародавней. Так-то там никого не хоронят, аж с девятнадцатого века не хоронят, там лишь прежние священнослужители в земле лежат, но недавно на погосте свежая могила появилась. Народ о том болтает разное. Кто-то сказывает, что церкви большое-пребольшое пожертвование сделали с условием, что в этой освященной земле кого-то похоронят. Другие кивают на районную администрацию, с которой, дескать, такой уговор заключили, поскольку кладбищенская земля вроде как не церкви, а району принадлежит. Короче, чей-то гроб там закопали и помпезно так: с оркестром и толпой невиданных на посёлке людей. Только покойник-то, похоже, человеком тёмным был, нехорошим. Слухи ходят, бандитом он при жизни был, лихим бандитом, из главарей.
Чтоб ей химерами обрасти, весь факультет некромантии с первого курса знает, что хуже нет, чем закопать кровавого убийцу на древнем захоронении, на котором естественная аура смерти напиталась силой веков!
– Кем он восстал? – нахмурилась Василиса. Из всех приходящих на ум вариантов можно было смело исключить стригоя: тот не стал бы нападать на животных, его пища – исключительно люди.
– Не видел, не знаю, но аура там шибко гадкая, да и звери растерзанные не сами по себе вокруг деревни появляться начали. Вы некроманты – вы и разбирайтесь, что к чему, я миссию дозваться до вас выполнил, теперь вы мою Настюшу спасите.
– Василиса! Ты где? – донёсся до них хор голосов, и шаги ребят стали приближаться.
– Нежить не атаковать! – крикнула Василиса, на всякий случай загородив щитом заметавшегося полтергейста. – Этот «кот» не опасен, я всё объясню.
Ход объяснений был прерван зловещим воем. Магический фон качнулся, стал насыщенно-тяжёлым, давящим, впивающимся в тело миллионом ледяных игл. Вот и ясненько, с к