Собственного дома в Цзянькане у генерала Хоу не было. Ни к чему ему, фактически безраздельному владетелю девяти провинций, торчать в столице, вызывая изжогу у каждого её обитателя. Могущественные семьи, постоянно оспаривающие влияние на Императора, видели в Хоу Цзине врага. Но ни для кого в городе не было секретом, где знаменитый военачальник останавливался во время кратких визитов ко двору. В поместье другого, не менее известного генерала Фань Цзуна, разумеется. Когда лянский император в очередной раз попытался усадить на трон в Лояне еще одного свеженареченного принца Вэй из рода Юань, то лишь вмешательство армии Хоу Цзина спасло обоих — генерала и его племянника Юань Юэ — от безымянной могилы где-то у обочины. Старый вояка не остался в долгу и неизменно привечал вэйца под своей крышей.
Солдат, стороживший ворота, достал из-за пазухи листок с портретом, сличил со стоявшей перед ним Ли Имэй и безропотно пропустил её в дом, едва лишь та назвалась. Другой служивый — совсем ещё безусый мальчишка — проводил гостью в приёмную.
Хоу Цзин расположился за низким столиком, заваленным свитками с докладами вперемешку с письменными принадлежностями. Для военачальника — обычное дело. Дым из курильниц утягивало сквозняком куда-то вглубь дома, туда же, судя по всему, утекало и тепло от трёх жаровен.
— Прикрой двери, — приказал генерал юноше-ординарцу. — Никого не впускать. Я занят буду какое-то время.
И так пристально посмотрел на Имэй, словно ожидал, что та в испуге бросится наутёк. Девушка лишь плечом дёрнула. Её-то как раз устраивал разговор за закрытыми дверями. Жаль не лето сейчас, а то принесла бы с собой корзиночку с цикадами, чтобы их стрекотание не позволило никому подслушивать.
— Я ждал тебя, Ли Имэй, — сказал Хоу Цзин, когда они остались одни. — Присаживайся, не стой.
Почётное место — одесную[30] генерала — всегда предлагалось только самым уважаемым командирам. На столике её поджидал горшочек с угольями, чтобы греть руки, и горячая чайная чаша с ковшиком и чашечкой. На полукруглое сиденье низкого стула без ножек чья-то заботливая рука положила мягкую подушечку. Прямо как у приличных людей!
— Так о чем вы хотели бы поговорить, да-цзян? — спросила девушка, устроившись и чинно разложив полы короткого халата.
— О твоей безопасности, стратег Ли.
— Вот как?! Разговор о безопасности? В вашем присутствии?
Прежде генерал умел понимать сарказм, что для человека военного большая редкость.
— Ты сама виновата, Ли Имэй! — воскликнул он и добавил прямо-таки назидательно, точно какой-нибудь старый учитель внушал нерадивому школяру. — Тебе не следовало так доверять мужчинам, столько времени проведших вдали от женского общества. Известно же, какие нравы царят в войске. А тут ты — просто маленькая девочка, не стыдящаяся показывать окружающим мужчинам свой ум и одарённость.
— Виновата в том, что выгляжу беззащитной? — изумлению девушки не было предела. — Но я ведь маг, а маги не бывают беззащитными.
— В том-то и дело. Слишком умная девчонка, да к тому же такая… милая. Ты заставила меня забыть про Школу Северного пути.
Перекладывать вину на жертву — тут ничего нового нет. Так было всегда. Кролик, как известно, виноват в том, что волку хочется кушать. Имэй уязвило иное.
— Значит, вы глупы, да-цзян Хоу. Мудрый человек старается собрать вокруг себя людей более умных, чтобы самому стать лучше. И только глупец окружает себя дураками, чтобы на их фоне выглядеть умником.
Щеки генерала заалели то ли от стыда, что маловероятно, то ли от гнева.
— Из-за тебя, из-за твоего побега, стратег Ли, я пропустил момент, когда командующий Мужун перегруппировался и отрезал моему войску все пути снабжения провиантом, — строго сказал он.
— Ну… — Имэй заставила себя улыбнуться, глядя за левое плечо собеседника. Там на специальной подставке покоился его меч. — Я могла убить вас при помощи духовной силы. Для меня никакой разницы — я все равно теряю чжэньшэнь, а вот для вас она весьма существенна: потерпеть поражение в войне и остаться живым или же умереть.
— Я оценил твоё милосердие по достоинству, стратег Ли, — признал военачальник. — И хочу отплатить добром.
Сложно было не всплеснуть руками и не излить на высокомерного наглеца весь накопленный запас презрения. Но Мастер учил никогда не торопиться, находясь на переговорах. Надо дать человеку выговориться, позволить явить миру всю широту своей души. Поэтому Имэй промолчала, разглядывая узоры на чайной чаше. Цветы, бабочки, цикады. Скорее бы лето.
— Я хочу предложить тебе защиту и покровительство, Ли Имэй, — сказал Хоу Цзин. — Забудем о том, что произошло между нами, и снова станем друзьями. Я поклянусь предками, что никогда не посягну на твоё тело.
— А как же посулы вашего помощника Юэ? Стать подстилкой, сдаться на милость… Кстати, где он сам?
— Лечится, — фыркнул генерал. — После полсотни ударов палками. Я наказал его, когда узнал о вашей недавней встрече. Он наговорил гадостей из зависти к твоему уму.
«И облапал из тех же соображений», — мысленно возмутилась девушка. Благодарить за то, что мерзкий помощник Юэ получил по заслугам, она не торопилась.
— Покровительство? Мне ничего не угрожает. Если не считать похотливых и завистливых нанимателей, то…
— Я понимаю, — Хоу Цзин скривился, точно съел зелёную сливу. — Ты думаешь, что тебя защитят другие ученики или даже сам Мастер Дон Син. Но дни Школы сочтены.
— Это ещё почему?
— Потому знаю чуть-чуть больше.
— Я вам не верю, да-цзян, — холодно молвила Имэй и стала думать вслух. — Допустим, вами движут не порочные страсти, недостойные человека вашего статуса, а насущная необходимость в стратеге. Вы попытались добыть у Мастера контракт на мои услуги, но не вышло. Теперь вы запугиваете меня какими-то несуществующими угрозами Школе без всяких доказательств. Считаете, я просто испугаюсь и сбегу к вам под крылышко?
— А сейчас ты пытаешься вытащить из меня побольше информации, верно?
— Именно. Если одна сторона умалчивает, другая не станет верить на слово.
Сырой холодный воздух едва не заискрился, когда генерал Хоу и стратег Ли встретились взглядами. Молчание тянулось и тянулось, нарушаемое лишь завыванием ветра над крышей.
— В таком случае, да-цзян, разрешите мне откланяться…
Продолжить ей не дали. Генерал вскочил со своего места и сделал шаг в сторону гостьи. На этот раз Имэй подготовилась к визиту. Талисман выпорхнул из рукава, как ласточка-береговушка из норки в песчаном обрыве — легко, плавно и быстро. Хлопок ладонями — и между пальцев девушки будто бы лопнул огненный плод — спелый и сочный. Во все стороны брызнули капельки жидкого пламени, заключая Имэй внутри условной сферы из искр. Со стороны, наверное, смотрелось очень красиво.
— Вы все время забываете, что я — маг, — разочарованно вздохнула девушка. — И вы, и ваш помощник постоянно об этом забываете. Даже обидно, право слово. Пусть запасов шэнь у меня мало, но этого хватит для создания нужного талисмана. В прошлый раз вы застали меня врасплох. Неужели вы думали, что я переступлю порог вашего обиталища без защиты?
— Хорошо, Ли Имэй. Ты — маг, я уже понял, — через силу согласился военачальник.
— Точно. Если я разожму ладони, огонь брызнет во все стороны, и этот дом сгорит очень быстро, а вместе с ним вы, ваши солдаты, генерал Фань и его семья, — предупредила Имэй. — Итак, кто же угрожает Школе?
— Ты меня допрашиваешь?
Кажется, вэйец был потрясён угрозой сильнее, чем если бы узнал, что земля круглая, словно шар.
— О! Я бы не посмела, — притворно обиделась маг-каллиграф. — Я просто хочу знать, что происходит. Вдруг ваше предложение и впрямь имеет смысл тщательно обдумать?
Ещё несколько мгновений да-цзян колебался, но потом, верно, подумал, что стоит рискнуть:
— Я не разбираюсь в магии и не ведаю, чем именно насолил твой Мастер наставникам из других школ, но то, что принц Сяо Ган нацелился разгромить Школу Северного пути, я знаю точно. Ты ведь уже в курсе насчёт него, стратег Ли?
— Что он — колдун? Да. Я слышала ваш с ним разговор в Погребальной зале.
— Ха! Я догадался!
Командующий искренне обрадовался, словно нашёл ещё одно подтверждение своим мыслям.
— Не знаю, у кого он учился, но принц — очень сильный маг, и насколько мне известно, он полжизни потратил, чтобы добраться до вашей Школы.
— Один-одинешенек против всех нас? Не думаю, что у него получится.
— Почему же один? У принца целая армия разных потусторонних тварей, демоны — в подручных и… — генерал не смог удержаться от жестокой ухмылки, — опыт пленения… хм… кое-кого. Если Его высочество сумел захватить твоего приятеля Бай Фэна, то и с остальными справится. Особенно, с тобой. Чего лично мне не хотелось бы. Отдать злобному выродку на растерзание хорошего стратега? Ни за что!
Больше всего Имэй хотелось сейчас разжать ладони и сжечь здесь всё, чтобы огонь расплавил небеса, и они рухнули прямо на императорский дворец.
«Разумеется, где принц держит Бродягу, Хоу Цзин ни за что не скажет, — подумала она. — Даже под угрозой сгореть заживо».
— Я вам не верю! Случись, что с Бродягой, я бы почуяла. И вся Школа, каждый ученик явились бы в Цзянькан, чтобы разнести его по камушку, но добраться до узилища нашего брата!
Вышло запальчиво и отчаянно, но к собственному удивлению Имэй не ощутила ни страха, ни бессилия. Только злость. И подозрение, что Хоу Цзин чего-то недоговаривает. А потом, когда он ни с того, ни с сего вдруг добавил: «Я не настолько благороден, стратег Ли, чтобы прощать врагов», утвердилась в своей догадке. Он боялся Бродягу, даже сейчас, когда того не было ни рядом, ни за дверью. Ненавидел и боялся того, кто в плену. Почему же? А потому что Бай Фэн на самом деле жив и на свободе!
Ничем, ни единым логичным доводом не подтверждённая уверенность, постыдное для любого стратега упование на чудо, но Ли Имэй позволила бы пальцы себе отрубить в залог своей правоты.