Я вернулся к себе, помыл чашку и собрал рюкзак.
Пятничное расписание поражало разнообразием. Физкультура и рукопашный бой, продвинутые медитативные практики, французский и русский языки, математика и парочка выбранных мной факультативов. Стихийная физика, боевой телекинез. Восемь академических часов. Домой я вернусь нескоро.
Так, осталось лишь облачиться в костюм-тройку.
И утрамбовать в рюкзак спортивную форму.
Самое отстойное — галстук. Иду к Полине, она застряла в соседней квартире.
— Я тебе завяжу, — обрадовалась Окси.
— Она умеет, — подтвердила Вейл.
Похоже, меня взяли в оборот.
Еще через три минуты подъехало такси. Мы набились в салон и покатили в стылую сентябрьскую серость. Ветер шумел в кронах деревьев, срывал листья, ломился в окна.
Мещерские, как я и ожидал, не имели собственного премиального авто. После смерти родителей сестры получили загородный коттедж в Клайпеде, элитные апартаменты в Варшаве, парочку квартир в Берлине и Париже. И ровно ноль квадратных метров в Неоме. Вот и пришлось снимать общежитие. Денег хватало, Окси предлагала что-нибудь прикупить, но Вейл ее отговорила. Во-первых, недвига в Адамс-Сити стоила запредельно дорого даже для юных наследниц дворянского рода. Во-вторых, смысл? Через год Вейл поступит в академию — и не факт, что в столичную. Снова тратить деньги на кирпичи? Та же логика и с личным транспортом. Есть такси, и прагматичных блондинок это устраивает. Остальное — бессмысленные аристократические понты.
Чем больше я общался с Мещерскими, тем больше им симпатизировал. Девушки оказались весьма интересными собеседницами, хотя их напор и шумность поначалу отпугивали. Окси и Вейл молниеносно перескакивали с одной темы на другую, а энергия в них буквально била через край.
Такси остановилось перед воротами лицея.
Мы добежали до крыльца под косыми струями. Блонди весело смеялись, подначивали меня, спрашивали про очередную голову после обеда. Другие ученики провожали меня завистливыми взглядами.
К школе стягивался ручеек одаренных под разноцветными зонтами. Большинство именитых отпрысков выходило из роскошных премиальных авто, поблескивающих от дождя.
И тут до меня дошло.
Вчера я угнетал благородных ушлепков, а сегодня иду на занятия в сопровождении двух роскошных блонди. Наверняка вся мужская половина лицея Адамсов испытывает ко мне неприязнь.
Плевать.
Распрощавшись со жгучими сестричками, я направился по коридору в дальнее крыло — туда, где располагались спортзалы и додзё. Целый комплекс, перед которым поставлена задача выбивать дурь из ленивых задниц аристо.
Дверь в спортзал была распахнута настежь.
— Привет! — из мужской раздевалки выдвинулся Клим. — Переодевайся быстрее. Мой тебе совет.
— А что так?
— Физкультуру ведет Аристарх Зло. Местная страшилка, все его боятся. Не переваривает новичков, которые опоздали на построение.
— Зло — это фамилия?
— Прозвище. Он из рода Апраксиных.
— Понятно, — я ускорил шаги.
Раздевалка была просторной и прохладной. Узккие бойницы-окна под потолком, плоские лампы дневного света. Двери, ведущие к душевым и умывальникам. Деревянные скамьи вдоль стен, ряды подвесных боксов для хранения личных вещей. Боксы, насколько я понял, запирались нашими жетонами.
Я отыскал свободный ящик по распахнутой настежь дверце.
Внутри обнаружились вешалки для формы и отдельная полочка для портфеля. Не теряя времени, я начал переодеваться. Вытряхнул из пакета кроссовки, аккуратно повесил рубашку, жилетку и пиджак с галстуком. Начал стягивать брюки.
До звонка — считанные минуты.
— Эй! — раздался хмурый басок от двери. — Ты занял мой бокс.
Начинается.
Глава 9. Аристарх Зло
Обернувшись, я просканировал говорившего внимательным взглядом. Прежде я не видел этого лицеиста — вероятно, он пропустил линейку и первое сентября.
Мы на равных.
Оба не знаем, с кем говорим.
Чувак производит впечатление волевого и достаточно отмороженного мудака, стремящегося всех вокруг подмять под себя. Крепкий, среднего роста, смотрит в глаза, играет желваками. Стрижка — почти как у меня. Кулаки сжаты. Не боевая стойка, но парень готов к активным действиям.
— Ты кто такой? — мой голос пока еще дружелюбен.
— Вадим Троицкий.
— Илья Невзоров, — представился я. — Тут полно свободных боксов.
— Знаю, — процедил Вадим, — но я выбрал этот.
— Когда?
— Сейчас.
— Мой тебе совет — не начинай.
— А то что?
— А то в грызло.
Позиция у меня неудобная — стою в одних трусах и носках, брюки в левой руке. Зато у чувака рюкзак за спиной. И зонт в руке.
Троицкий срывается с места.
Штаны швыряются в бокс.
Я спокойно жду, пока враг не ударит. Троицкий отрывается от пола и выстреливает ногой в прыжке. Я слегка отступаю вбок, перехватываю урода в полете и бросаю в стену. Грохот, скрип металлических ящиков, сдавленный крик — всё предсказуемо. Зонт падает на кафельные плиты.
Ситуация вышла из-под контроля, когда мой противник встал на ноги.
Держит удар.
Готов к бою.
Аккуратно снимает портфель, прислоняет к скамейке.
Мы сходимся, идет обмен руками и ногами. Я сразу понимаю, что влип в историю. Передо мной — мастер боевых искусств. Двигается плавно, бьет быстро, строит сложные комбинации. Локти, колени, пальцы и ладони. Получив болезненный тычок в ребра, я отступил и сменил стойку.
Прозвенел звонок.
— Аристарх, — процедил Троицкий. — Нельзя опаздывать.
Мне срать.
Я — хаос.
— Не можешь продолжать бой?
Вадим устремился в атаку.
Уклоняюсь от удара ноги с разворота. Лакированный ботинок врезается в бокс, оставляя вмятину. Выстреливаю кулаком в солнечное сплетение, попадаю в блок. Подсечка — Вадим поднимает стопу. И тут же делает шаг с подшагом, осыпает меня градом ударов. Блокирую, контратакую. Давно не испытывал такого удовольствия от поединка…
Свисток.
Мы замерли.
В раздевалку быстрым шагом вошел мужчина лет пятидесяти. Короткие седые волосы, тонкая косичка на затылке, бородка и усы. Спортивный костюм многое скрадывает, но фаната брусьев и турников видно сразу. На ногах — простые, как хрен, кеды. Рост у мужика был небольшой, но от него веяло мощью и уверенностью.
— Опоздание на урок, — констатировал учитель. — Драка в раздевалке.
Виновато молчим.
— Думаете, вам сойдет это с рук, — на лице физрука появляется ехидная усмешка. — Директор не особо пресекает всё это дерьмо. К счастью, в школе есть я. И вы сильно пожалеете, что встретили утро в моей раздевалке. Марш в зал.
— Мне бы штаны надеть, — выдвигаю резонный аргумент.
Физрук смерил меня презрительным взглядом.
— Минута. Обоим.
Переглянувшись с Вадимом, мы начали быстро переодеваться. Я справился за полминуты, мой оппонент не уложился в отведенное время.
— Медленно, — в голосе физрука послышалось недовольство. — Я запомню.
Шкафчик я заблокировал, проведя жетоном по ридеру.
Зал обрушился на нас многоголосьем и стуком мячей. Лицеисты разбились на небольшие группы и занимались своими делами. Девушки сидели на скамейках с планшетами и телефонами в руках, парни рубились в стритбол или перебрасывались волейбольным мячом.
Свисток разрушил идиллию.
— Строиться! — рявкнул физрук. — Урок начался.
Мы выстроились в два ряда вдоль желтой линии у стены с турниками и шведскими стенками. Юноши, затем — девушки.
— По росту! — отдал приказ физрук.
Подчиняемся.
Аристарх Зло прогулялся вдоль строя, заложив руки за спину.
— Староста, выйти из строя.
Клим выдвинулся на шаг вперед.
— Отсутствующие?
— Все на месте, учитель, — отрапортовал Горин.
— Хорошо. Стать в строй.
Клим вернулся на прежнее место. Под сводами громадного зала повисла мертвая тишина. Никто не хихикал, не переминался с ноги на ногу, не откашливался и не пинал соседа.
Меня и Вадима разделяло три человека.
Физрук замер в двух метрах от линии.
Скрестил руки на груди.
— Каждый год в наш лицей поступают засранцы, — Аристарх мрачно уставился на меня, — которые думают, что они избранные. Идут по трупам к вершине рейтинга. Нарушают дисциплину. Ни во что не ставят учителей и одноклассников. Однако копнем поглубже. Что мы увидим? Первый поступает в элитное заведение по квоте и личной протекции. Второй аналогичным образом влезает в Минскую гимназию Наркевича, выгрызает себе место под солнцем и… отхватывает кусок не по зубам. Под угрозой отчисления подключается к одной из правительственных программ обмена. И переводится к нам. Думаете, этот придурок сделал правильные выводы? Решил грызть мрамор науки, не повторять ошибок и успешно развиваться в выбранной области? Нет. Едва появившись в школе, наш герой вступает в конфликт с персонажем номер один. Такова природа этих интеллектуалов. Ни дня без драки.
Многозначительная пауза.
Я обдумываю услышанное. У меня появился брат по разуму? Троицкий — простолюдин, пытавшийся завоевать себе авторитет в другом регионе Московии. Потерпел неудачу — и вот он здесь. Вероятно, сцепился с наследником богатого рода. Я одного не понимаю — когда он успел? Второе сентября на дворе… Хотя… Стоп. Гимназия. В ЕМ известны учреждения, совмещающие обе ступени школьного образования. Оканчиваешь базовую школу, пробуждаешься, и продолжаешь учиться в своей гимназии по программе для одаренных. Мой несостоявшийся противник накосячил в прошлом году, а нынешним летом искал лазейки в законодательстве. Наверняка он просчитывал квоту, но эта халявка досталась мне.
— И что же я хочу увидеть? — задает риторический вопрос физрук.
Все ждут.
— Я хочу увидеть дисциплину и подчинение. Я хочу понять, что эти ушлепки представляют из себя НА САМОМ ДЕЛЕ. Меня зовут Аристархом Митрофановичем Апраксиным. И сегодня у нас момент истины.
Прозвучало эпично и устрашающе.