– Не понимаю, – пожаловался Чугунков другу. – Я Февралю пол-яблока принес, и Березкина – пол-яблока. Так он почему-то сначала у нее взял, а потом – у меня.
– Это потому что ты с лошадьми не умеешь обращаться! – сказала Березкина.
– Это кто не умеет? Это я не умею?! – возмутился Чугунков.
– Конечно. Кто же гриву так дерет?! Надо сначала распутать все узелки, потом – аккуратно расчесать, а потом ленту вплести…
Научись сначала расческой пользоваться.
– Очень мне нужна твоя расческа, – буркнул Чугунков. – Я не девчонка какая-нибудь.
– А лошадям нужна, и ленты они любят, потому что понимают в красоте, не то что некоторые! – отрезала Березкина.
Зато с собаками снеговики сразу же нашли общий язык: и те, и другие любили поиграть, побегать наперегонки по деревне, а иногда тайком сбегали в лес – погонять по деревьям белок.
Дважды в день – утром и вечером – помощники деда Мороза кормили собак. У каждой была своя миска с написанным сбоку именем, и пока снеговики не научились читать, часто возникала неразбериха…
– Сегодня Кастрюльников опять перепутал миски Дружка и Джека, и собаки подрались, – назидательно говорила Снегурочка. – А вы говорите, для чего нужна грамотность?
Снеговичок Морковкин забегал в собачий городок каждую свободную минуту. Особенно он подружился со старой охотничьей лайкой Пиратом. Пират носил на глазу черную повязку, из-за чего и получил свое прозвище. Он знал повадки и уловки всех лесных зверей.
– А это – след от когтей медведя? – с восхищением спрашивал Морковкин, разглядывая шрам на груди Пирата.
– Это – медведь, а вот это – барсук! – и старый пес вспоминал, как однажды вытащил барсука из норы.
Пират, хоть и был старым, тосковал по охоте. Но Дед Мороз строго-настрого запретил охотиться.
– Вообще-то, дед у нас справедливый, и кормит хорошо, – вздыхал Пират. – Но иногда так хочется…
Когда приносили еду, Пират не толкался, а с достоинством дожидался своей очереди. На Пушка он никогда не лаял и вообще не реагировал. А если ему кто-нибудь не нравился, бросал всего одну фразу:
– Я бы с таким на охоту не пошел!
К другим собакам Пират относился снисходительно:
– Молодые! – вздыхал он, глядя на игры собак и снеговиков. – Им бы только высунув языки за палкой бегать. А зайца изловить не могут!
– Это ты про Федьку? – спрашивал Морковкин.
– Про него. Бывают такие умные зайцы. Будь я помоложе, я бы его мигом отучил по чужим садам лазить.
Морковкину льстило общение с Пиратом. И он твердо решил поймать зайца. Через несколько дней, когда Снегурочка обнаружила в саду заячьи следы и стала распекать собак, он во всеуслышанье объявил, что поймает Федьку.
Никто ему, конечно, не поверил. Но после школы Морковкин взял беличью кормушку, моток веревки, и решительным шагом направился к лесу.
– Ну, и на что ты собираешься его поймать? – крикнул ему вслед снеговичок Мерзлякин. – На собственную морковку? Или на семечки для белок?
Все засмеялись. Однако Морковкин решил вести себя достойно и дать Мерзлякину по шее после того, как вернется с добычей.
Придя в лес, Морковкин остановился на опушке, где было особенно много заячьих следов. Сделав широкую петлю, он замаскировал ее в снегу, а другой конец веревки закинул на толстую ветку стоявшей рядом сосны. Затем с кормушкой забрался на сосну и стал громко и фальшиво распевать: «В лесу родилась елочка». Выглядело это так, будто снеговичок собирался привязать к стволу кормушку для белок. Но при этом у него ничего не выходило: то он упускал веревку из рук, то чуть не ронял кормушку. А, услышав неподалеку хруст, снеговичок нарочно стукнулся носом о соседнюю ветку, и морковка упала в снег…
– Эй, растяпа! – послышалось снизу. Рядом с сосной стоял Федька и нахально улыбался. – Я уже полчаса за тобой наблюдаю …
– И что тебе надо? – спросил Морковкин.
– То, что ты потерял!
– Не трожь мою морковку! А то уши надеру! – закричал снеговичок.
– Ой, испугал! Была твоя – стала моя! – заяц одним прыжком подскочил к морковке.
Морковкин только этого и ждал. Он, что есть силы, дернул за веревку – петля затянулась, и Федька повис на ветке вниз головой.
Снеговичок неторопливо спустился с дерева, вставил морковку на место и крепко схватил зайца за уши.
– Ты что собираешься делать? – испуганно заверещал Федька.
– Для начала надеру тебе уши, как и обещал…
– А потом? – вздрогнул заяц, кося на него глазом.
– А потом отнесу тебя в деревню и отдам собакам, или Снегурочке… на шапку, – пошутил снеговичок.
Заяц затрясся всем телом, и из глаз у него скатилась крупная слеза, затем другая…
Морковкин уже представлял, как появится в деревне с охотничьим трофеем. И как покажет всем свою добычу, и с каким уважением на него посмотрит Пират, и другие собаки, и снеговички… И вдруг ему стало очень жалко Федьку. Так жалко, что он сам чуть не заплакал.
– Ладно, не реви! Отпущу тебя, если обещаешь больше не лазить в сад и в огород!
– Обещаю, честное слово, – залопотал заяц.
Морковкин вздохнул и отпустил веревку. Федька высвободился из петли и бросился бежать.
– Эй, – крикнул ему вдогонку снеговичок. – Никому не говори, что я тебя отпустил…
– Не скажу, – послышалось из кустов. И Федька исчез.
– Нахальные же эти зайцы! Хоть бы спасибо сказал, – вздохнул снеговичок.
– Ну что, поймал зайца? – ехидно спросил Мерзлякин, когда Морковкин вернулся из леса.
– Поймал.
– И где он?
– Вырвался, – сказал Морковкин. Не мог же он сказать, что отпустил Федьку.
– И как он вырвался?
– Я его держал за уши, а он ударил задними лапами и сбежал…
– Ударил лапами? Врешь ты все!
– А может, и не врет. Я сам видел, как заяц ударом задних лап разодрал волку морду и убежал, – Пират подошел к Морковкину, понюхал его и сказал:
– Он говорит правду. Он действительно держал зайца. Мой нос не обманешь!
Остальные собаки тоже обнюхали Морковкина и сконфуженно заявили:
– Точно. Пахнет Федькой.
Снеговики стали извиняться за то, что смеялись над ним.
А Пират положил Морковкину на грудь лапу и сказал:
– Эх, был бы я помоложе… Я бы с тобой пошел на охоту!
Морковкину было очень стыдно, что он обманул старого пса. Несколько дней он мучился, и, наконец, не выдержав, сознался другу в том, что отпустил зайца.
– Не переживай, – сказал Пират. – Ты всё правильно сделал. Настоящий охотник никогда не охотится ради забавы… Только не все это понимают! – И он подмигнул Морковкину единственным голубым глазом.
А Федька сдержал слово и больше в саду не появлялся. Правда, иногда Морковкин встречал его в лесу. И, когда никто не видел, подбрасывал зайцу то капустный лист, то свеклу, то еще какой-нибудь огородный деликатес.
Как снеговички делали леденцы
Одним из самых важных предметов в школе считался труд. На уроках труда снеговички делали кормушки для птиц и зверей, лыжи, санки, коньки, деревянные игрушки. Обычно занятия Дед Мороз проводил в одной из мастерских. Но в тот день он вывел учеников на улицу и подвел к огромному сугробу, который заготовил накануне.
– Сегодня у нас очень важный и ответственный урок, – сказал Дед Мороз. – Мы будем делать подарочные новогодние леденцы.
Снегурочка развязала мешок и достала оттуда формочки.
– Мы что маленькие что ли – куличики лепить? – обиделся Чугунков.
– А зачем их, вообще, делать? Вон наломать сосулек с крыши – и все леденцы! – Морковин уже собрался лезть на березу. Но Дед Мороз осадил его:
– Не торопись, торопила! Я же сказал, это необычные леденцы. Из сладкого снега. Все, что вы сегодня сделаете, войдет в подарочные наборы, которые я отвезу детям.
– Ух, ты! И вправду сладкий, – лизнув снег, сообщил снеговичок Варежкин. За ним к сугробу бросились и остальные.
– Отставить, – приказал дед Мороз. – Если будете есть много сладкого, рот слипнется! Снегурочка, покажи нашим помощникам, как делают леденцы.
Снегурочка набила формочку снегом, вставила в нее палочку и залила сверху малиновым сиропом из бутылки. Через минуту леденец застыл. И она вытащил из формочки малинового петушка.
– Прямо как живой, – сказала восхищенная Беломухина.
– Кукареку! – закричал петушок голосом Чугункова. И все засмеялись.
Снеговики быстро расхватали формочки и принялись за дело. Формочки были разные: петушки, белочки, зайчики. Кто-то отливал сердечки, кто – колокольчики…
Аккуратная Косичкина считала готовые леденцы, сортировала их и складывала в большую картонную коробку.
Похвалив учеников, Дед Мороз отправился в мастерскую, а присматривать за снеговиками оставил внучку.
На перемене Снегурочка разрешила всем взять по леденцу. Но некоторым этого показалось мало, и на следующем уроке кое-кто тайком запихнул себе за щеку еще парочку.
Особенно отличился Варежкин: мало того, что он съел килограмма два сладкого снега, так еще умудрился запихнуть в себя не меньше тридцати леденцов.
– Смотри, слипнешься, – сказала ему снегови́чка Шапочкина, работавшая рядом. – Дедушка Мороз ведь предупреждал…
– Детям, значит, можно, а нам нельзя? – хмыкнул Варежкин. – Тебе просто завидно! – и показал снегови́чке черный от ежевичного сиропа язык.
К концу второго урока сугроб закончился, а три больших подарочных коробки были доверху набиты леденцами.
– Молодцы! – похвалила учеников Снегурочка. – Всем пять.
– Леденцов? – спросил Варежкин, но скорее из жадности. Он чувствовал легкую тошноту – и сладкого ему уже не хотелось.
Учительница внимательно посмотрела на снеговичка, но ничего не сказала.
Следующим уроком была математика. Проходили вычитание. Снегурочка диктовала задачу про белок:
На сосне сидели белки
И бросали вниз тарелки:
Три разбили из восьми –
Три тарелки отними!
Сколько тарелок