– Спасибо, – согласилась Леночка.
Так отныне и повелось. Жизнь для родителей превратилась в сказку.
– Ребёнок мало-помалу берётся за ум, – говорили они.
Однако подлинной причины произошедшей с дочерью перемены они так и не узнали – это осталось Леночкиной тайной навеки. Ну, во всяком случае, надолго, точнее, до следующей пятницы.
В тот день отец, помнится, сказал:
– Дочка, так дальше продолжаться не может.
– Да, папа, – послушно ответила Леночка.
– Что-то с тобой не в порядке, – вступила в разговор мать. – Ты стала как чужая. Вообще, у меня такое чувство, будто нашу Леночку подменили.
– Любой нормальный ребёнок время от времени вступает в пререкания, – продолжал отец. – У тебя больше нет собственного мнения?
– Нет, папа.
– Нас это очень тревожит, – обеспокоенно проговорила мать. – Ты могла бы, по крайней мере хоть изредка, немного нам противоречить? Только чтобы мы порадовались, что у нас растёт нормальный ребёнок…
Тут Леночка растерялась и уже не знала, как ей быть. Скажи она «нет», это было бы возражением, и возмездие за него последовало бы незамедлительно; но и скажи она «да», пообещай возражать, результат был бы столь же плачевным. Вместо ответа она тихонько заплакала.
– Ради всего святого, – в один голос воскликнули родители, – неужели всё настолько плохо?! Если тебя что-нибудь беспокоит, поделись с нами, девочка. Ты же можешь обо всём нам рассказать!
И тогда Леночка, всхлипывая, поведала родителям историю о фее и о волшебных кусочках сахара.
– Это ни в какие ворота не лезет! – всплеснула руками мама, выслушав дочь. – Какая коварная особа эта фея.
– Точно, – поддержал её отец, – её деятельность должна быть запрещена законом.
– Ах, моя несчастная девочка, – обняв, принялась утешать Леночку мать, – успокойся. Твой умный отец наверняка найдёт выход из положения. Не правда ли, Курт, мой дорогой, ты сумеешь распутать этот клубок?
– Само собой, – ответил отец и откашлялся. – Дайте только немного подумать.
Он принялся расхаживать взад и вперёд по комнате, а жена с дочерью следили за ним взглядом.
– Готово, – сказал он после пятого разворота. – В сущности, всё очень просто. Сахар для тела – то же самое, что бензин для автомобиля. Поэтому волшебство будет действовать на тебя лишь до тех пор, пока сахар, который дала тебе фея, находится в твоём теле. А организм, как известно, перерабатывает его довольно быстро. Значит, от этих кусочков сахара остались одни воспоминания.
Леночка перестала плакать и высморкалась:
– Ты действительно так думаешь?
– Конечно, – заверил её отец. – Ну-ка возрази мне разок. Так, ради эксперимента.
– Да, папа, – послушно сказала Леночка. – А если не получится?
– Нет, – заявила мать, – ты должна возразить нам по-настоящему. А не абы как, вполсилы.
– Но тогда вы должны мне что-нибудь строго приказать, – тяжело дыша от волнения, выговорила Леночка.
Отец выпрямился и сделал строгое лицо.
– Ну хорошо, я велю тебе немедленно сделать кувырок.
– Нет, – тихо проговорила Леночка, – я не хочу. У меня сейчас совершенно не кувырковое настроение.
Все трое замерли в напряжённом ожидании, однако ничего страшного не случилось. И, с облегчением рассмеявшись, все обнялись. Отец оказался прав. Он действительно был умным человеком.
Теперь они, собственно говоря, могли бы и забыть эту фантастическую историю. Но кое-какую пользу она всё-таки принесла: отныне Леночка возражала родителям и родители возражали Леночке только в случае крайней необходимости, когда в этом действительно была нужда, а не просто так, из прихоти.
И поэтому впредь они жили в полном согласии друг с другом и порой с благодарностью вспоминали фею Франциску Фрагецайхен.
Ах да, не забудем напоследок сказать: Леночка кувыркалась потом с большим удовольствием – и по команде, и без неё.
Сказка про исполнение желаний
Далеко ли, близко ли – начну без затей —
был город, весёлый город детей.
Однажды три мага пришли в Киндерштадт:
герр фон Цилиндер,
герр Удивиндер
и герр Шевелюренматт.
Раз десять
они принимались кудесить,
они ворожили, они колдовали
и, что бы кому ни хотелось – давали.
А дети за всё, что три мага дарили,
их очень приветливо
благодарили.
И только задумывались порою:
а впрямь ли добрые эти трое?
Но ответа
на это
не знали…
И вот расставаться приходит пора —
три мага детей собирают с утра.
На рыночной площади
столпотворение —
три мага зачитывают объявление:
«За то, что себя столь тактично вели вы
и были так вежливы
и учтивы,
мы, три чародея, готовы тотчас
любое желанье исполнить для вас.
Любое желанье —
но только одно! —
и знайте, что тут же свершится оно!»
Как вам
такое
понравится?
Чтоб с этой задачкой управиться,
разумные дети собрали совет:
что пожелать?..
Ведь любой ответ,
любое желание сбудется, но
тогда совершиться другим не дано!
И вот что сказали гостям на прощание:
– Большое спасибо за ваше внимание.
Вот наше единственное желание —
чтоб исполнялись все наши желания!
– Да сбудется то, что вы сами хотите! —
воскликнули, глядя на бравых ребят,
герр фон Цилиндер,
герр Удивиндер
и герр Шевелюренматт.
Пока ликовали весёлые дети,
три мага уже укатили в карете.
Тогда разошлись по домам киндерштадтцы,
и каждый решил, что пора попытаться
проверить,
а впрямь ли сбывается
всё то, что отныне желается?
Всё вправду! Всё вправду!
Желалось – и сбылось!
И снова толпища на площади сбилась.
– Три мага, – кричали в толпе, – не злодеи,
а самые добрые
чародеи!..
Но это
и вам
понятно…
Так ли, не так ли – скажу без затей:
с тех пор изменился город детей.
Вы только подумайте,
что-нибудь вспомнится —
и тут же, и сразу немедля исполнится!
У всех на желанья большой аппетит,
и город уже под завязку забит:
машина и поезд, пирог и ватрушка,
и кукла, и кран, и волчок, и петрушка,
и книги, и платья, и пышные бантики,
и лыжи, и мячик, и жвачка, и фантики,
и трах с тарарахом, и абра с кадаброй,
и каждый – весёлый, и добрый, и храбрый!
Ну что,
и вам
захотелось?
А детям уже приелось:
ведь если всё время иметь, что желается,
то счастье с удачей не уживается
и то, что казалось огромною радостью,
становится скукой и полною гадостью.
Зарылся в своё сокровище —
вот и сиди, как чудовище,
один на один с тоскою…
Легко ли
поверить
в такое?
Сразу ли, нет ли – продолжу рассказ:
три следопыта в предутренний час
покинули Киндерштадт
с просьбой, чтоб срочно вернулись назад
герр фон Цилиндер,
герр Удивиндер
и герр Шевелюренматт.
Сказали бы им следопыты:
«Поскольку вы знамениты
и знаете колдовские слова,
любезные чародеи,
избавьте нас поскорее
от страшного колдовства!
Ведь если счастье приносит несчастье,
то это счастье – беда, а не счастье!»
Однако посланцы вернулись ни с чем:
волшебники просто исчезли – совсем.
И дети вскричали:
– Три мага – злодеи,
а вовсе не добрые
чародеи!..
Вам-то
это
понятно?
Кто снимет с несчастных страдальцев проклятье?
И тут объявился малыш в Киндерштадте —
он был самым юным из всех горожан,
но взрослым ребятам во всём подражал
и мудро заметил:
– Нам просто осталось
теперь пожелать, чтоб ничто не сбывалось!..
И в город веселье вернулось опять.
Однако порою хотелось понять —
а вы как считаете? – всё же какими,
действительно добрыми,
вправду ли злыми
они оказались, те странные маги,
однажды пришедшие в Киндерштадт:
герр фон Цилиндер,
герр Удивиндер
и герр Шевелюренматт?
Норберт Накендик, или Сказка о нагом носороге
Жил-был носорог по имени Норберт Накендик. Обитал он в бескрайней африканской саванне, близ илистого озера, и слыл очень недоверчивым. Ну да ведь все носороги известны своей недоверчивостью, однако у Норберта эта черта характера перевесила все остальные.
– Правильно делает тот, – имел он обыкновение повторять, – кто в любом существе видит врага; тогда тебе, во всяком случае, не грозят неприятные сюрпризы. Единственный, на кого я всегда могу положиться, – это я сам. Вот моя философия.
Он гордился тем, что у него была своя собственная философия, ибо даже в этом вопросе не хотел полагаться ни на кого другого.
Как видим, взгляды на мир у Норберта Накендика были весьма незатейливы и уязвимы. Зато тело его было почти неприступным. Броня покрывала его слева и справа, спереди и сзади, и ещё по одной костяной пластине располагалось сверху и снизу – короче говоря, панцирь защищал его почти целиком. А в качестве оружия он использовал не один, как многие его сородичи, а целых два рога: большой – тот, что рос впереди, и запасной, поменьше, – он располагался чуть сзади – на тот случай, если одного окажется недостаточно. Оба рога были прочные и острые, как турецкая сабля.
– Правильно делает тот, – говорил Норберт Накендик, – кто всегда готов к самому худшему повороту событий.
Стоило носорогу выйти на тропу, что вела к водопою, как каждый спешил уступить ему дорогу. Звери помельче его просто-напросто боялись, а те, что покрупнее, избегали встречи с ним из соображений здравого смысла. Даже слоны и те предпочитали обходить его стороной, потому что Норберт Накендик легко впадал в ярость и по малейшему поводу затевал ссору. День ото дня он становился всё злее, так что от него просто житья никому не стало.