Ждать пришлось долго. Меня закрыли на втором этаже в пыльной библиотеке без книг. Было жутковато смотреть на темные провалы пустых полок и черную пасть прогоревшего камина. В охранники поставили двух мальчишек, и они развлекались тем, что на спор метали в стену плоские широкие ножи. Поджав колени, я сидела на диване с грязно-серой обивкой и следила за игрищами.
– Десять пени на то, что попаду в тот цветок! – указал парень на какую-то точку прямо над моей головой. Не успела я опомниться, как возле уха просвистел нож, заставивший меня испуганно вжать голову в плечи. Раздался глухой звук. Невольно оглянулась, клинок вошел в стену по самую рукоять, точно в мягкое сливочное масло.
Мальчишка приблизился ко мне, присел к дивану и ухмыльнулся:
– Испугалась?
Щелчок пальцами – и метательный нож появился в его руке, заклубившись черным дымком.
– А ты хорошенькая. – Паладин облизнул губы. – Очень. Что будет, если мой нож случайно заденет тебя… вот здесь?
Острой кромкой он провел у меня по щеке. Кожу защипало. Было и страшно, и досадно, что теперь на щеке начнет нарывать порез.
– Охренеть! И вправду светится, – протянул он, впившись взглядом в царапину. Видимо, ранка блеснула на мгновение, когда Истинный свет поглотил крохи черной магии.
– Весело пугать девчонку? – тихо, чтобы скрыть дрожь в голосе, вымолвила я. – Наверное, чувствуешь себя крутым парнем?
– Марк, прекрати! – Второй мальчишка то ли был поумнее, то ли потрусливее. – Если с ней что случится, нам голову свернут!
– Заткнись ты! – рявкнул тот через плечо.
Он отвлекся, и, воспользовавшись заминкой, я резко схватила его за запястье. Брызнула яркая вспышка света. Магический разряд мгновенно развеял нож, взорвавшийся черным дымом. Мне казалось, что паладины владели телом на уровне инстинктов, но от неожиданности мальчишка просто выдернул руку и зашипел, вздергивая рукав и поспешно проверяя фамильяры:
– Я же пошутил, идиотка!
– Я тоже пошутила, говнюк, – ответила с ледяной интонацией. – Знаешь, в чем проблема всех паладинов? Вы слишком самоуверенны.
От расправы меня спасла открывшаяся дверь. Злой сквозняк затушил большую часть свечей, а с порога прикрикнули:
– Шевелитесь! Вудсы здесь!
Под потолком холла плавала похожая на перистые облака золотистая дымка, заливающая помещение желтоватым светом. Народу было неожиданно много, целая толпа, но тишина стояла как в заброшенном склепе, а холодный воздух едва ли не трещал от напряжения. Казалось, щелкни кто-нибудь пальцами – и старый особняк взлетит к абрисским праотцам, а потом осыплется щепками и обломками.
Быстрым взглядом я отыскала Кайдена. Он выглядел преступно расслабленным: небрежная поза, руки в карманах, взгляд в замусоренный пол. Пока меня вели, он даже головы не поднял. Парни за его спиной таращились с жадным любопытством – не каждый день им доводилось видеть двуликого. Но, когда стало ясно, что он это она, вернее я, юная, похожая на фитилек девочка с длинными спутанными волосами, то Вудсы начали недоуменно переглядываться. У абрисцев никак не приживалась в голове простая теветская аксиома: сила света не зависела от массы тела. От внешности, роста и умственных способностей тоже не зависела.
Народ поспешно расступался, как будто я болела заразой, передающейся через прикосновения. Меня поставили перед гостями. Быстро покосилась на Кайдена, но на его лице не дрогнул ни единый мускул, эмоции были спрятаны под бесстрастной маской. Он не позволил себе ни одного жеста, способного натолкнуть на мысль, что мы были чем-то связаны или даже просто знакомы.
В голове грохотали пророческие слова отца, в сердцах брошенные сегодняшним утром.
Как ты думаешь, что случится, если о тебе узнают? От тебя избавятся! Немедленно.
Если бы папа догадывался, что говорил «под руку», наверное, вообще бы промолчал.
– Узнаешь, Вудс? – ухмыльнулся Йен.
– А должен? – Кайден оглядел меня с головы до пяток. – Значит, она двуликая?
– Точно.
– И у нее расцарапано лицо…
От мрачных интонаций даже я поежилась.
– Кто ее охранял? – Он бросил острый взгляд на кого-то за моим плечом, и раздалось тихое покашливание. – Ясно…
– С чего Гленны вообще решили, что нам нужен двуликий? – остановил неуместный допрос коренастый, среднего роста Вудс с черной повязкой на одном глазу, делавшей его похожим на пирата.
– Но наследник же здесь, – отозвался Йен, и только глухой не различил бы в его голосе торжества.
– Справедливое замечание, – вздохнул «пират».
Он приблизился ко мне, сжал мозолистыми, шершавыми пальцами подбородок и заставил поднять голову. Смотрел мне в лицо внимательно, но без интереса, как будто изучал неказистого пони, разве что в рот не заглядывал проверить зубы. Не знаю, что пытался обнаружить, может, думал, что у обладателей Истинного света кожа поблескивала или в зрачках подмигивали звезды.
– Утверждаешь, что она двуликая? – произнес он, дыхнув табачным перегаром. – Да ее к земле пришибет от первой же руны. Как думаешь, Кай?
– В прошлый раз эта крошка выжгла мне фамильяр, – вымолвил Йен. – Пришлось ставить новый.
– А-а-а, – протянул одноглазый. – Отчаянная, значит. И молоденькая совсем.
– Понравилась? – не удержалась я. Абрисская речь из моих уст очередной раз произвела эффект парализующего заклятья. Кривой даже в лице изменился и уронил руку.
– А ты не обманываешь, Гленн? – пробормотал он. – Она шпарит по-абрисски не хуже нас с тобой.
– Не верите? – явно оскорбился Йен.
– Ты свой лимит доверия исчерпал еще в прошлом месяце, – рявкнул на него кривой, видимо, намекая на какой-то инцидент. Похоже, опальный паладин выкрал меня исключительно для того, чтобы выиграть пару очков у правящего клана. Впрочем, его представители, явившиеся на встречу, больше всего напоминали головорезов и, похоже, ими же и являлись.
– Пусть руну начертит, – подсказал кто-то. Я бы обязательно рассмеялась, если бы от страха не тряслись коленки. Откуда им знать, что моему магическому свету не подчинялась ни одна боевая руна? С другой стороны, можно было начертить символ «огонь» и развести костер посреди холла. Спалить особняк вряд ли выйдет, но хотя бы согреюсь.
– Что скажешь, Кай? – повернулся кривой. – Лично я не рискну заставлять ее чертить светлые руны.
– Поставь ей метку, – спокойно посоветовал тот, и я оцепенела. – Если она двуликая, то сразу станет видно голубую кровь.
Кайден Вудс, ты точно шутишь! На мой яростный взгляд он не отреагировал.
– Как скажешь. Метку так метку, – пробормотал маг.
– Я сам. – Кайден отодвинул родича в сторону. Вокруг руки заклубился дымок, выплетая стило.
– Только попробуй, и я убью тебя! – процедила сквозь зубы.
Пустой, чужой взгляд, замкнутое лицо, сжатая челюсть. Роль абрисского мерзавца всегда удавалась ему с особым шиком, хоть аплодируй стоя.
– Дашь руку сама или силой?
И я протянула раскрытую ладонь, ткнула в грудь. На, подавись!
– Подними рукав, – последовал следующий приказ. Со злостью вздернула рукав пальто, обнажив тонкое бледное запястье с прожилками вен. Кайден мог легко обхватить его двумя пальцами, и еще бы запас остался.
Его руки, в отличие от взгляда, были очень теплыми. Когда стило коснулось кожи, то показалось, будто в плоть воткнулось игольчатое острие. Брызнула красноватая вспышка. Я охнула от резкой боли. Стило запнулось, мгновенно зависло в нерешительности. Ладонь Кайдена стала влажной от нервного напряжения. Он мягко сжал мне запястье, мол, потерпи немного, а потом быстро, чтобы не затягивать, заскользил по коже ранящим острием, рисуя руну «перемещение». В порезах заблестело голубоватое свечение, точно в жилах действительно текла не кровь, а расплавленный магический свет.
Он выпустил мою руку, и одежда скрыла нанесенный знак. Кровь потекла по пальцам, самая обычная, красная, как у всех, и капала на пол. Кайден наклонился, отчего наши лица оказались на одном уровне, и с сексапильной ухмылкой подлеца произнес:
– Ну, привет, двуликая.
– Пошел ты! – фыркнула я, совершенно серьезно желая врезать ему по гадской физиономии.
Нахально улыбаясь, он заправил мне за ухо выбившуюся прядь волос.
– Ты такая милая, когда злишься.
Кожу на запястье покалывало, но я не чувствовала дурноты или упадка сил, сваливших меня с ног в прошлый раз. Говорят, если принимать яд по капле, то в конце концов он перестает убивать. Возможно, темная магия превратилась для меня в тот самый безопасный яд, или же все дело было в том, как наносилась руна.
Кайден выпрямился и, обернувшись через плечо, бросил:
– Мы уходим.
– Нет, приятель, постой, – осклабился Йен. – А как же моя награда?
– Награда? – Кай переглянулся с одноглазым Вудсом и спокойно бросил: – Убрать всех.
Совершенно точно, когда он подтолкнул меня в расступившееся пространство, я находилась в шоке ничуть не меньшим, нежели сами Гленны. Скольжение было мгновенным, даже в глахах помутилось, и мы переместились на заснеженный темный двор. Лицо обожгло ледяным холодом, дыхание перехватило от мороза. Я бы рухнула в снег, если бы Кайден не поддержал меня за локоть.
– Потерпи, детка, мы должны уйти подальше.
Еще одно скольжение. Я вывалилась на изъезженную дорогу посреди окоченевшего ночного леса. К горлу подкатывала тошнота. Что ж, прыжки в пространстве явно не являлись моей сильной стороной.
– Надо двигаться, – подогнал Кайден.
– Постой, сил нет, – пробормотала я, хватая его за куртку. – Мне нужна минута.
– Здесь небезопасно.
– А где безопасно?! В подземелье Вудсов?!
Я уселась на корточки и, спрятав лицо в перепачканных кровью ладонях, зарыдала в голос. Всхлипы разлетались по испуганному звонкому лесу, возносились к голым кронам высоченных деревьев. Кайден не делал попыток меня успокоить, позволил нарыдаться всласть, видимо, догадывался, что надолго запала все равно не хватит. Наконец истерика отступила. Шмыгнув носом, я поднялась и резко выдохнула.