– Ну что? Успокоилась? – тон не предвещал ничего хорошего. – В таком случае объясни, бога ради, как тебя поймали?
Проклятие, он действительно был в ярости! Удивительно, как смог так долго продержаться.
– Кристина попалась во время игры, и ее пометили…
– Ты погасила метку, и Гленн дернул за поводок, – договорил за меня Кайден. – Дура!
– Ты меня только что обозвал дурой? – возмутилась я.
– Какого черта ты взялась ее спасать? Я много раз тебе говорил, за глупость надо платить!
– Так почему ты дал мне руну перемещения?! – заорала я на весь лес. – Чем я лучше?! Мы все заслуживаем смерти, раз совершаем глупости! Оставил бы в подвале Вудсов без возможности сбежать!
Между нами повисло напряженное молчание. От гнева даже холода не чувствовалось. Неожиданно Кайден схватил меня за локоть и, дернув к себе, попытался обнять.
– Отпусти! – принялась упираться я, совершенно иррационально желая продолжить скандал, но противник был сильнее и стискивал руки так крепко, что не дернешься.
– Не могу поверить, что мы ругаемся в такой момент, – пробормотал он.
Сопротивление было сломлено, я перестала вырываться, сникла. Злость лопнула, как мыльный пузырь, и снова ужасно захотелось плакать.
– Кем бы я была, если бы оставила подругу умирать?
– Ты права, Лера. Нельзя было срываться.
Кайден отстранился и, нагнувшись, стал говорить, точно объяснял маленькому ребенку правила поведения в людном месте, глаза в глаза, чтобы ничего не перепутала и не забыла:
– Прямо сейчас переместишься к Рою, туда никто никогда не сунется. Начнется большой переполох, поэтому в Тевет мы вернемся только через пару седмиц. Главное, без паники.
– Они решат, что ты меня отпустил! – обомлела я. – Тебя будут подозревать!
– Я скажу, что ты ускользнула при перемещении.
– Для тебя это будет конец? – Меня затрясло не от холода, а от паники. – Конец как для наследника клана, так ведь?
– Наплевать.
Он сжимал мои плечи, мягко улыбался… и вдруг без предупреждения с силой отшвырнул в сторону. Взвизгнув, я пролетела не меньше ярда и бухнулась лицом в сугроб. Снег забился в нос, рот и под пальто. Отплевываясь, я перевернулась. Кайден упал на одно колено посреди занесенной снегом дороги и прижимал руку к животу. Перед ним буквально из воздуха выткалась высокая мужская фигура в кожаной куртке. Я мгновенно узнала Йена, выжившего в кровавой резне в особняке.
– Я-то думал, что меня так сильно напрягло? А ларчик просто открывался. Оказывается, я поймал летунью, принадлежащую наследнику Вудсов. – Он посмотрел в мою сторону. – Какая ирония…
Напрасно подлец решил ерничать. Мгновение, и он кувыркнулся на спину. Взрыв черного дыма, и Кайден уже направлял ему в грудь острие меча. В гробовом молчании. Он всегда молчал во время драки. Очевидно, считал, что тратить слова на покойников бессмысленно.
Не теряя времени, я задрала рукав и приложила ладонь к выжженному на коже знаку, но свежая руна не отозвалась! Черная магия отказывалась подчиняться теветской девчонке.
Все происходило с пугающей стремительностью. Распластанная на обледенелой дороге фигура паладина растворилась дымкой, и острие меча пронзило снег. В лицо ударил злой поток воздуха, я отшатнулась. Передо мной, заслонив от убийцы, вырос Кайден.
– Лера, бога ради, проваливай уже отсюда!
– Не выходит…
Краем глаза я заметила неясное движение. В меня летел нож Йена! Вокруг острия и широкого клинка кружились алые искры, светились острые кромки. Он замер в нескольких дюймах от моей переносицы, точно застрял в густом прозрачном желе, и я провалилась в пустоту.
Выпав на расчищенную дорожку, я сжалась в комок, все еще пытаясь спастись от смертельного удара. Мне удалось переместиться. Над головой черным ковром, расшитым бриллиантами, расстилалось бескрайнее ночное небо. Нож остался в лесу, вероятно, воткнулся в ствол дерева или же просто сгинул в снегу. Тяжело дыша, я приподнялась и с облегчением обнаружила, что все-таки попала в знакомый двор. В старом доме знахаря горел свет, под козырьком теплился фонарь, слишком слабый для глубокой темноты.
Дверь распахнулась, огонек в лампе вспыхнул ярким светляком, отреагировав на движение, и на крыльцо выскочил Рой.
– Кто здесь?
Я с трудом поднялась на ноги.
– Рой, это я!
– Голубая кровь?! Как ты здесь оказалась?
Внезапно волна возмущенного воздуха взвихрила с поверхности сугробов сухие снежинки. Сквозняк захлопнул входную дверь. Из пустоты во двор вывалился Кайден и ничком растянулся на дорожке.
Время замерло.
Он не делал попытки подняться, валялся лицом в снег, точно был без сознания, точно… умер.
– Какого черта?! – всполошенный Рой проворно слетел во двор. – Что с вами произошло, кретины вы этакие?!
Он переворачивал лучшего друга, а я не могла идти, точно ноги налились свинцом. Знахарь хлопал Кайдена по щекам, проверял на шее пульс, что-то кричал. Снег под ним потемнел.
Кровь. Очень много крови.
Даже у паладинов она была красная, как у всех, но сейчас почему-то казалась черной.
– Помоги мне затащить его в дом! – позвал знахарь и прикрикнул со злостью: – Возьми себя в руки, Лера! Быстро!
И у меня точно что-то щелкнуло в сознании. Не знаю, откуда взялись силы и куда подевалась паника. Мне даже не стало дурно, когда, уложив раненого на стол, знахарь рванул на нем одежду и обнажил живот с двумя черными ранами.
– Он толкнул меня в снег, и ножи попали в него, – выдохнула я.
– Ненавижу вас обоих, – огрызнулся Рой, растирая руки. – Как же вы меня достали! Почему вам надо было влюбиться? Почему вы не можете жить, как все нормальные люди, каждый в своем мире?! Проклятие, неизбежность у них! Идиоты!
– Ты ведь его спасешь, Рой?
– Сомневаешься? – Он бросил на меня высокомерный взгляд. – Думаешь, сколько раз я его вытаскивал с того света?
К счастью, вопрос был риторическим и ответа не требовал, а уточнять знахарь не стал.
Он приложил раскрытые ладони к истерзанному животу Кайдена. Ослепительная вспышка. Тело подпрыгнуло на столе, выгнулось дугой, снова безжизненно опало.
– Так, Голубая кровь, ты же знаешь, что магию лечит только магия? – процедил Рой, а когда получил в ответ уверенный кивок, то скомандовал: – Хватай его за фамильяр и молись светлым духам. Или кому вы там, в Тевете, молитесь?
Не колеблясь ни секунды, я задрала окровавленный рукав раненого, обнажила змею, обхватывающую предплечье. Едва ладонь легла на рисунок, как фамильяр дернулся, точно живой, а потом засветился голубоватым светом. Помолиться, правда, не удалось, мир начал стремительно сужаться, а мертвенно-бледное лицо Кайдена отдаляться. Сознание помутилось, и в голове замелькали воспоминания из чужой жизни.
Его жизни, наполненной мною.
…Пришелица из Тевета, схваченная в междумирье, молча кусает губы. Смотрит пристально, так, будто пытается прочитать мои мысли. Испуганные глаза, расширенные зрачки почти заполняют радужку. Растрепанные волосы падают на маленькое бледное личико.
– Куда ты меня везешь? – произносит она взрослым голосом, совершенно не подходящим для юной девчонки. Без преувеличений, я вздрагиваю. В голове раздается резкий щелчок, будто внутри у меня что-то ломается.
…Перед глазами плывет старая кухня, и физиономия Роя тоже плывет. Он утверждал, что теветский виски поможет избавиться от мыслей о теветской невинной девочке, но ошибся, никакого блаженного отупения, грудную клетку сдавливает сильнее. Может, пойло дерьмовое, или я окончательно свихнулся? Если так, то это особый сорт сумасшествия – безумие с первого взгляда.
Меня мучает невозможность обладания. Желать кого-то, знать вкус губ и запах волос, но никогда не позволить себе приблизиться даже на дюйм. Всегда думал, что подобная ересь случается только с кретинами.
– Кай, мужик, – пьяный в хлам Рой еле-еле шевелит языком, – хочешь совет от лучшего знахаря нашего охрененного мира?
– Нет.
– Так вот совет. Тут у нас в храме рядом с деревней есть старые ворота. Оживи их, вернись в Тевет и уже трахни эту свою крошку. Сразу отпустит. Потому что, если ты заставишь меня пить хотя бы еще один день, клянусь, я скопычусь!
– Так и сделаю, – соглашаюсь я с лучшим другом и залпом приканчиваю остатки виски в стакане, убеждая себя, что нельзя бежать к ней, надо бежать от нее, во весь опор, теряя по дороге подковы. И это ад.
Я живу в гребаном аду!
…Рой в бешенстве, рвет и мечет. Последний раз видел его таким, когда в Зале Правосудия он с улыбкой выслушал приговор, а потом разнес в щепки половину мебели в родительском доме, где ему предстояло просидеть взаперти пять лет.
– Кай, она дитя по сравнению с тобой! Невинный ребенок! Сколько ей? Восемнадцать? – Он тычет пальцем в сторону кровати, где лежит Лера, похожая на тряпичную куклу, белая как кипенная простыня.
– Девятнадцать, – мрачно поправляю я.
– Она носитель Истинного дара. Голубая кровь!
– Я заметил.
– Ты заметил? Всего-то?! Ты реально не в себе, мужик! – Он крутит пальцем у виска. – Просто чокнулся!
Чокнулся настолько, что желаю растерзать Йена за то, что он пометил ее темной руной. В Тевете они считают это осквернением магического света, почти изнасилованием. Мысль приводит меня в бешенство. Кулаки сжимаются. Переломать бы подонку Гленну руки!
И свернуть шею.
– Господи боже, клянусь, мне сейчас стыдно за то, что я отправлял тебя в Тевет, чтобы ты ее… – Рой затихает. – Это плохо закончится! Точно плохо закончится!
Я не слышу половины из его причитаний, перед глазами проносятся упоительные картины, где Йен, когда-то бывший моим соседом по комнатушке в интернате для высокородных скотов, расстилается бессознательной, взбитой до мягкости тушей.
– Кай, ты меня вообще слушаешь?
– Да. – Я смотрю на друга в упор, от ярости у него сокращается мускул на щеке. – Мне кажется, я схожу с ума. Ты же лучший знахарь Абриса, скажи, что мне делать, чтобы не свихнуться окончательно?