– Спасибо вам за все.
Сайгачев только плечами пожал:
– Я пока ничем не помог.
– Мне показалось, что вы не очень-то склонны сотрудничать с нами, – сделав большой глоток, заметил Илья.
– Это почему?
– Полиция же, – замялся Илья, понимая, что напрасно завел этот разговор.
– А, вы об этом, – протянул Сайгачев, глядя куда-то поверх его головы. – Тоже пали жертвой стереотипов? Если в прошлом что-то было, то теперь на всю жизнь все кругом враги, а полиция особенно?
– Нет, я не об этом, – попробовал исправить неловкость Илья, но Сайгачев только отмахнулся:
– Да перестаньте! Не вы первый, не вы последний. Все так думают. И Карепанов ваш, кстати, тоже так думал до определенного момента. Сейчас сын его придет на тренировку – отличный, умный парень, схватывает на лету.
Сына Карепанова, тринадцатилетнего Игоря, Илья знал, парень иногда забегал к отцу на работу. Мальчишка был неразговорчив, но неизменно вежлив со всеми и – что особенно удивляло Илью – никогда не садился, если в кабинете стоял кто-то из взрослых, и мгновенно вскакивал со стула, если кто-то входил.
– Научился на своих занятиях, – объяснил как-то Карепанов, – мол, к старшим должно относиться с уважением, неприлично сидеть, когда стоит кто-то старший. Дурь, конечно, но что-то в этом есть.
– А можно я посмотрю тренировку? – вдруг спросил Илья, обращаясь к Сайгачеву. – Я никогда не был на таких занятиях, только по телевизору как-то видел.
– Я хотел предложить вам перебраться в тренерскую, но раз вы сами хотите, не возражаю. Единственное – куртку снимите, пожалуйста, я уберу к себе.
Сайгачев унес куртку в кабинет, оттащил один из матов к стене и жестом велел Илье перебраться туда.
– Вам здесь будет удобнее – все видно и никому не помешаете.
Илья устроился на мате, опираясь спиной о стену, и приготовился ждать. Сайгачев же начал разминаться, делая какие-то мудреные упражнения, повторить которые Илья не взялся бы ни за что. Странное дело, при таких немаленьких габаритах тело Сайгачева оказалось удивительно гибким, плюс к тому растяжка, которой позавидовали бы многие гимнасты. Он легко садился на все виды шпагата, что в его возрасте казалось Илье фантастикой.
В раздевалку потянулись мальчишки лет тринадцати – шестнадцати. Входили в зал с обувью в руках, шмыгали за синюю дверь и выходили уже в белых кимоно и босиком. Расселись в линию на полу точно так же, как до этого сидел Сайгачев, на пятки. Илья наблюдал за происходящим с интересом. Ему казалось, что восточные единоборства – это другой мир, и это на самом деле оказалось именно так. После короткого приветствия на японском Сайгачев, сунув большие пальцы рук за пояс, начал прохаживаться вдоль шеренги сидящих пацанов.
– Сегодня поговорим о том, что большинство людей чаще всего довольствуется собственным мнением и потому не совершенствуется. Чтобы превзойти человека, нужно непременно говорить с ним и выслушивать его мнение по любым вопросам. Интересуясь чужим мнением, вы совершенствуетесь и развиваетесь. Сам же воин должен говорить мало и уверенно. Важно каждое слово, независимо от того, где его произносят. В мирное время слова показывают храбрость человека, в смутное – силу и малодушие. Одно-единственное слово – цветок сердца. На этом все. Разобрали мечи, приняли боевую стойку в парах.
Шеренга всколыхнулась, пацаны строем прошли к стойкам с мечами, разобрали их и рассыпались на две половины зала, встав друг напротив друга. Началось занятие, а Илья все прокручивал в голове короткую речь Сайгачева перед началом урока. «Если он каждый раз им такое задвигает, то ого-го. Мне теперь понятно, почему сын Карепанова так себя ведет. Кстати, что-то я его не узнал, – подумал Илья, внимательно вглядываясь в ряды скрещивающих мечи ребят. – А вот он, в третьей паре. И правда, хорошо выглядит».
Занятие длилось полтора часа с одним пятиминутным перерывом, во время которого ребята лежали на полу, вытянувшись всем телом, и выполняли дыхательные упражнения. Илья так увлекся процессом, что совершенно забыл о головной боли и тошноте. Он даже попробовал дышать так, как делали это ученики Сайгачева. Оказалось, что без определенной подготовки сделать это довольно непросто. Когда занятие закончилось, Сайгачев подошел к Илье и сказал:
– Сейчас ребята помоются, переоденутся, и я вам сопровождающих выделю.
– Может, все-таки не надо? – попробовал отказаться Илья, но тут в зал вошла невысокая женщина в длинном бежевом пальто и ярком бордовом шарфе, накинутом на черные вьющиеся волосы. В руках она, как и все входящие, держала пару сапожек. Сайгачев, едва взглянув на нее, повернулся и пошел навстречу:
– Аля? Ты как здесь?
– Привет! – Женщина поднялась на цыпочки и чмокнула наклонившегося к ней Сайгачева в щеку. – Занятия у меня, понимаешь, спонтанно отменились. Дома расскажу.
– Ты меня ждать собираешься? Еще две дневные группы, потом перерыв и вечерняя.
– Мне торопиться некуда, я без машины. Дождусь Никиту с Соней и с ними уеду.
– Тогда, – бросив взгляд на часы, начал Сайгачев, – у меня к тебе просьба будет. Вот этот юноша – оперативник, – кивнул он в сторону сидящего на мате Ильи, – поскользнулся, головой очень ударился. Ты не могла бы на моей машине его добросить, куда скажет? Не хочу, чтобы он один в таком состоянии куда-то шел.
Женщина окинула Илью быстрым цепким взглядом и пробормотала:
– Тяжело мне твой джип водить, ты же знаешь. Ну ладно, если надо. С возможным сотрясением лучше не гулять, а вид-то у юноши бледный.
– Спасибо, малышка, – Сайгачев ушел в кабинет за ключами и курткой Ильи, а женщина, присев на корточки, провела перед лицом Гаврюшкина вытянутым вверх указательным пальцем:
– Ну-ка, молодой человек, за пальцем следим глазами, та-ак. Ну что, небольшое сотрясение имеется. Может, мы сперва в травмпункт заедем?
– Нет-нет, не нужно, – поспешно отказался Илья, которому не терпелось рассказать Карепанову о результатах разговора с Сайгачевым – Мне бы в отдел.
– Как знаете, – женщина встала, поправила сползший с коротких волос шарф.
Вернувшийся Сайгачев протянул Илье руку, помог встать и отдал куртку:
– Сейчас Александра вас довезет. Это моя жена, кстати.
Илья слегка удивился. Женщина выглядела совсем молодой, в то время как Сайгачеву было хорошо за пятьдесят. Но потом одернул себя – чего не бывает в жизни. Женщина по имени Александра забрала у мужа ключи и буркнула:
– Я на улице жду.
– Погоди… – Сайгачев довел ее до двери и, присев на корточки, помог обуться. Потом выпрямился, взял ее руку в свою, долго смотрел в лицо. Александра, задрав голову, тоже сверлила лицо мужа каким-то странным, слишком уж изучающим взглядом. – Дома. Обо всем дома, – выговорил Сайгачев и, поцеловав ее, подтолкнул к выходу. – Машину верни, а то увлечешься.
– Твоим джипом увлечешься, ага, – донеслось саркастическое уже из коридора.
Илья, держась за стену, добрел до двери, и там его подхватил Сайгачев:
– Я бы все же не упорствовал, позвонил начальству и домой лежать поехал.
– Домой сразу нельзя, там мама испугается, решит, что меня ранили, – пробормотал Илья. – Она всегда об этом думает.
– На то она и мама.
Сайгачев помог ему дойти до машины и забраться на переднее сиденье. Маленькая Александра уже сидела за рулем, покуривая тонкую сигаретку.
– Александр Михайлович, так мы договорились – завтра подойдете? – спросил Илья, пристегивая ремень, и Сайгачев кивнул:
– Да, договорились. В первой половине дня буду.
Попрощавшись, он закрыл дверку и пошел обратно. Только сейчас Илья заметил, что на снег Сайгачев вышел босым и в тонком сатиновом кимоно.
– Не простудился бы муж ваш, – кивнув в сторону закрывшейся двери клуба, сказал он Александре.
Та только хмыкнула, выбросила сигарету, положила на руль маленькие изящные руки:
– Он никогда не простужается – закалка. Ну что, клиент, куда скользить будем?
– В управу, – вздохнул Илья, с опаской наблюдая за тем, как она выводит машину из парковочного кармана и направляется в сторону центра.
– Вы с Карепановым знакомы? – вдруг спросила Александра.
– Это мое непосредственное начальство.
– Тогда привет ему передайте от Саши Гельман, – улыбнулась она.
– Обязательно.
– А скажите, молодой человек, вы к моему мужу по какой надобности в клуб явились?
– По служебной.
– А вот хамить мне не надо, – процедила Александра, обгоняя плетущуюся впереди машину так резко, что у Ильи захватило дух. – Я же по-хорошему спросила.
– Я же не могу с вами делиться ходом расследования, – начал оправдываться Илья, понимая, что говорит чушь, она и не спросила ни о каком расследовании.
– Мне ваше расследование до звезды, – немедленно отреагировала Александра, – я спросила только о том, что вы хотели от моего мужа.
– Он нам консультацию обещал по оружию старинному, вот я и решил – человек занятой, может, некогда в управу ехать, так я в клубе с ним поговорю.
– Понятно.
Она умолкла и до места не произнесла больше ни слова.
Глава 9Акела
Очевидно, под влиянием обычаев и порядков, заведенных в мире, человек теряет способность отличить зло от добра.
Проводив оперативника и жену, он вернулся в помещение клуба, даже не заметив, что вышел на улицу босиком. В тренерской Акела бросил взгляд на настенные часы – до следующей группы еще было время, можно выпить чаю и подумать. Неожиданный визит Али среди дня его удивил. Обычно жена звонила, прежде чем приехать. Неужели опять что-то придумала?
Акела никогда не задумывался над тем, ревнует ли его Саша. Знал, что она выше этого и при ее прямом характере спросит в открытую, а не станет выслеживать и рыться в карманах. Повод для беспокойства у него был совершенно иного плана. Жена обладала удивительной интуицией и почти безошибочно могла определить, что у него неприятности. А они явно были, потому что разгром клуба произошел не сам по себе. Акеле почему-то казалось, что он связан с сегодняшним визитом этого молодого опера и с темой, которую тот разрабатывал. Меч работы Мурамасы – вот что было причиной. Связь проста: предложение купить меч, потом убийство – или самоубийство – коллекционера Белякова, у которого, вероятно, этот меч был. И кто-то, кто точно знал: Акела может заинтересоваться ред