В СЕВАСТОПОЛЕ
Линкор и крейсеры модернизировать в срок. — Крепить МПВО. — Первый из тысяч будущих налетов. — «Не перекрыв нормы, не покинем цех!» — Враг у ворот Севастополя. — Коммунисты и комсомольцы, вперед! — Глубже зарыться в землю. — Славные дочери Даши Севастопольской.
Трудно передать словами те ощущения и переживания, которые охватили меня после предложения возглавить Севастопольский горком партии. Перед глазами стоял город моей флотской юности, военно-морской оплот страны на юге! Сколь велика должна быть ответственность секретаря горкома в Севастополе!
— Учтите, — говорил секретарь обкома, — вашу кандидатуру выдвигают сами севастопольцы, городской и флотский актив. Значит, вам будет обеспечена помощь и поддержка…
Ранним утром с секретарем обкома В. С. Булатовым мы приехали в Севастополь. В этот день заканчивалась городская партийная конференция. Все прошло как в тумане: совещание представителей делегаций, обсуждение кандидатур, выборы. Потом пленум горкома, на котором меня избрали первым секретарем. Пришел в себя после того, как «организационные вопросы» остались позади.
Уже поздно вечером в кабинет первого секретаря, не сговариваясь, пришли все члены бюро. Сам собой завязался непринужденный разговор, какой может быть у хороших друзей, занятых одним делом. Говорили о том, как лучше выполнить решения конференции, на что обратить внимание в первую очередь. Высказывались суждения о работе промышленных предприятий, о внутрипартийных делах, о подборе кадров.
— На Морском заводе не все благополучно, — заметил член Военного совета флота генерал-майор Анатолий Алексеевич Муравьев. — Заводу сейчас следует уделять больше внимания. В самый короткий срок он должен завершить модернизацию линкора и ремонт других кораблей. Времечко уж очень беспокойное…
— А есть товарищи, которые не придают этому значения! — подхватил председатель горисполкома Василий Петрович Ефремов. — Составляем планы местной противовоздушной обороны, намечаем меры, выделяем ответственных. А придет срок, станешь проверять — и оказывается, все идет по-старому.
Так с места в карьер товарищи вводили меня в курс дел. Время летело быстро. Начало светать, когда кто-то заметил, что пора бы и по домам.
Прощаясь с Ефремовым, я попросил его сегодня же съездить со мной на Морской завод.
Утром я решил немного побродить по городу. Еще недавно сонные улицы сейчас были оживлены: народ торопился на работу. В Северной бухте плавно покачивались корабли. Слышно было, как отбивают склянки. Издалека виднелась торжественная и всегда волнующая церемония поднятия флага. Посидел немного на скамейке Приморского бульвара. До чего ж хорошо дышалось здесь в этот утренний час! За ночь воздух будто настоялся на морской свежести. Потом поднялся к Панораме. И вот предо мной Севастополь.
Неужели с той поры, когда я, старшина Борисов, прощался с этим городом, прошло десять лет?
Но воспоминания воспоминаниями, а дело не ждет. Направился в горком. Начал знакомиться с работниками, договаривался об общем направлении усилий, давал первые задания. Прервал мои разговоры Ефремов: время ехать на Морской завод.
Василий Петрович — иначе не называли Ефремова в Севастополе, — председатель горисполкома, в недавнем прошлом рабочий корпусного цеха Морского завода, депутат Верховного Совета СССР, был одним из самых уважаемых людей в городе. К нему, потомственному севастопольцу с Корабельной стороны, внуку участника обороны города 1854–1855 годов, относились по-особому тепло.
Ефремову в ту пору было немногим более тридцати лет. Среднего роста, коренастый блондин, страстный рыболов и купальщик, он несколько лет назад по праву считался в Крыму одним из лучших прыгунов в воду. Наше знакомство, как знает читатель, началось еще в 1928 году, когда я проходил действительную службу. Оба мы принимали участие в соревнованиях на первенство страны и Крыма в составе одного спортивного коллектива. Я — по легкой атлетике, Ефремов — по плаванию и прыжкам в воду.
Казалось, годы не наложили на него отпечатка. И сейчас, спустя тринадцать лет, он оставался таким же бодрым и веселым здоровяком. Сразу было видно, с каким большим уважением относились к Ефремову на заводе. Почти каждый встречный радушно приветствовал его, для каждого он был своим человеком.
Замечательно, что именно Ефремов оказался моим проводником по заводу. Мы побывали в доках, на стапелях, в цехах. А закончилась наша «экскурсия» встречей с кадровыми рабочими — лучшими людьми завода. Запомнились слова, сказанные тогда Иваном Степановичем Ворониным — орденоносцем, членом Корабельного райкома партии:
— Вы здесь, товарищ Борисов, человек новый. Послушайте старика: начинайте с Морского завода. Видели, какой красавец стоит в доке? А чтоб его до дела довести, еще очень много надо! У нас не совсем ладно получается: танцуем мы около него, танцуем, а толку пока не видно…
В последующие дни я вставал рано, ехал на предприятия, знакомился с хозяйством города, с культурно-историческими памятниками, со школами и медицинскими учреждениями, беседовал с рабочими, руководящими работниками, моряками, заходил в магазины, на рынок… Свои впечатления записывал в блокнот и не мог нарадоваться на большую, какую-то ревнивую любовь севастопольцев к своему городу. Каждый дорожил его славой, свято хранил его традиции. «Не подкачай, Борисов!» — эта мысль не покидала меня.
«На Морском заводе не все благополучно. Времечко уж очень беспокойное…» Эти слова генерал-майора Муравьева, подтвержденные мнением кадровых рабочих завода, ясно подсказывали, что центр тяжести партийной работы на первое время должен быть там, на заводе. Я в этом окончательно убедился, когда на заседании бюро горкома командующий Черноморским флотом Филипп Сергеевич Октябрьский категорически заявил:
— Темпы, взятые морзаводцами, нас не устраивают. Если так будет продолжаться, то линейный корабль войдет в строй не раньше чем через год. А ведь в ремонте находится еще около двух десятков кораблей…
Спустя несколько дней в горкоме собрались заместители наркомов Военно-Морского Флота и судостроительной промышленности, руководители Морского завода, секретарь Корабельного райкома партии, товарищи из штаба флота. Приехал и секретарь обкома партии Сергей Николаевич Грачев. Надо было разобраться в причинах отставания с модернизацией и ремонтом боевых кораблей.
— Линкор «Парижская коммуна» должен быть сдан точно в срок, установленный правительством, — заявил заместитель наркома Военно-Морского Флота Л. М. Галлер. — Параллельно должны вестись работы и по ремонту крейсеров «Червона Украiна», «Красный Крым», эсминцев и подводных лодок. Международная обстановка медлить не позволяет…
Руководители же завода с цифрами в руках убедительно доказывали, что объем работ значительно превышает возможности: не хватает производственных мощностей, рабочей силы, ощущается недостаток металла, других материалов.
И те и другие горячились, доказывая свою правоту.
Где же выход? Находящиеся на ремонте корабли нужны флоту. И чем раньше они войдут в строй, тем лучше. Видимо, надо изыскивать и внутренние ресурсы, и добиваться помощи извне, бесперебойного снабжения материалами и инструментом. Горком партии заверил представителей из Москвы, что севастопольская партийная организация приложит все силы к тому, чтобы правительственное задание было выполнено в срок.
Линейный корабль для меня не был в диковинку. Точно на таком же корабле — линкоре «Октябрьская революция» — я служил на Балтике. Но когда приехал в док, то стальная махина величиной с многоэтажный дом, в двести метров длиной показалась внушительнее. Линкор был вооружен двенадцатидюймовыми дальнобойными орудиями, каждый снаряд которых весил полтонны. Я наглядно представил себе весь объем работ и на какой-то момент усомнился, возможно ли в такой короткий срок их закончить. В нашем распоряжении оставалось лишь несколько месяцев.
На линкоре тогда монтировались противоминные бортовые були. Для наших кораблей это делалось впервые. Производились и другие работы: усиливалась палуба, менялись некоторые механизмы. Водоизмещение корабля должно было увеличиться на девять тысяч тонн. Стоимость модернизации определялась примерно в тридцать миллионов рублей. Значителен был объем работ и на других кораблях. Завод не справлялся с выполнением плана. С чего же начинать, чтобы добиться крутого перелома?
Надо было прежде всего выяснить, какими собственными резервами располагает завод, пересмотреть расстановку сил, на основные участки поставить наиболее квалифицированных рабочих и, конечно, всеми мерами добиваться повышения производительности труда. Для обсуждения этих вопросов мы решили провести на заводе собрания, спросить у коммунистов, у мастеров и рабочих, чем они могут способствовать успеху.
Эти собрания — партийные, комсомольские, совещание инженерно-технических работников, общее собрание рабочих — сыграли большую роль в мобилизации заводского коллектива на борьбу за своевременное проведение всех работ на кораблях; они разожгли рабочий азарт, вызвали чувство уверенности в своих силах.
Общий план «наступления» вырисовывался так: работы на всех кораблях вести одновременно, на линкоре — круглосуточно. Наркомат судостроительной промышленности и крымские организации должны нам помочь: выделить дополнительно рабочую силу, металл, инструмент, материалы.
Этот план был рассмотрен на бюро горкома, а потом вместе с представителями командования флота мы поехали в обком партии. Доложили, сколько рабочих послали на завод предприятия города, сколько специалистов-краснофлотцев направило командование флота. Рассказали также, как думаем организовать работу с людьми. Как улучшить условия труда и быта. В обкоме партии полностью одобрили наш план.
Так начался наш большой аврал (иначе и не назовешь) на Морском заводе. Через несколько дней после возвращения из обкома мне позвонил директор Морского завода Яков Яковлевич Кузнецов: