В ванной комнате течёт вода.
Пётр Петрович Скворцов, начальник Главпроекта и отец Пети Скворцова, стоит в майке, в домашних тапочках и с полотенцем через плечо. Во рту зубная щётка.
Пётр Петрович сердито говорит, не вынимая изо рта зубной щётки:
— Яйца!.. Бутылки!.. Что натворил в квартире! Немыслимо! Чудовищно!
Говорит это, обращаясь к ванной комнате. Но оттуда никто не отвечает.
— Ты слышишь? — повышает голос Пётр Петрович. — А теперь ещё ведро появилось. Дай мне хоть зубы дочистить!
Наконец в ответ доносится голос Пети:
— У меня КВН по физике. Ты же знаешь, после уроков. Ответственный день!
— Кавеэны, железные хоккеисты, мезуры…
— Нарочно путаешь — цезуры, а не мезуры!
— Акопелло, секция клубники…
— Не клубники, а земляники. Виталик переходит из секции земляники в другую секцию. Так надо для дела. Команда решила.
Пётр Петрович с яростью трёт щёткой зубы.
— Мы учились в школе совершенно нормально и были грамотнее вас, кавеэнщиков. Да. И находчивее. Надо нормально делать нормальные уроки, а не фокусничать. Ваши фокусы, я уверен, выеденного яйца не стоят! — И при этом Пётр Петрович подфутболил одну из коробок из-под яиц. — Ты пустишь меня умыться или нет? Я на работу опаздываю! У меня тоже ответственный день: чертёж сдаю!
Пётр Петрович сдавал сегодня чертёж в Главмонтаж и в Главсырьё двум другим начальникам — Тумаркину и Дятлову. Людям вредным — Пётр Петрович всегда с ними скандалит, в особенности когда сдаёт чертёж. Доходит до состояния кипятка.
Из ванной комнаты появляется Петя в майке, в домашних тапочках и с пустым ведром, с которого стекают капли воды. На ведре написано: «6-й «А».
Петя не видит, что перед ним стоит отец. Он весь в себе, в своей проблеме. Со вздохом говорит:
— Бекчакова придумала. Или Зинка.
Высоко поднимает на вытянутой руке ведро, как бы взвешивая его. Пётр Петрович пытается войти в ванную комнату, где по-прежнему шумит вода. Но Петя успевает оттеснить отца от дверей.
— У нас двести сорок восемь очков. На прошлых кавеэнах набрали. По химии, по алгебре, по французскому, по…
Отец с негодованием пытается вытащить из ванной комнаты сына.
— Хотя бы по турецкому! — кричит он, доходя до состояния кипятка, всё равно что с Тумаркиным и Дятловым.
Гремит ведро, льётся вода. На тумбочке зазвонил телефон. Петя направляется к телефону. Он опять поднимает на вытянутой руке ведро, взвешивает его. Капли цепочкой тянутся следом за Петей к телефону. Берёт трубку:
— Виталик? Я своё сделаю и с ведром и с яйцом. Меня осенит. Неделю не осеняло, а сегодня осенит. Утром пораньше встал.
В ванной перестала литься вода. Это Пётр Петрович закрыл кран.
— Мы с отцом знаешь сколько яиц съели! Все одинаковые попадаются. И молоко пьём литрами. Никак бутылку не найду. Тоже одинаковые. Отец озверел от яиц и молока. — Петя покосился на двери ванной комнаты. — С карандашом в стакане у меня в порядке. Вчера вечером осенило. А с ведром Бекчакова придумала или Зинка. Ты, Виталик, давай с мощностью спички заканчивай. Кавеэн по пению проиграли. И всё из-за гудошников, не могли правильно акопелло спеть. — Прижав плечом телефонную трубку, Петя начал поднимать ведро, потом наклонил его и вылил остатки воды в стакан, в котором был карандаш. — Как там Серёжа?.. Землю носом роет. Вчера к ним в класс пришёл, а у них совещание. Заорали — подсматриваешь! И больше всех Бекчакова и Зинка. А я им говорю — я пришёл как капитан нашей сборной к Серёже. Уточнить кое-что. Капитан с капитаном. А?.. Уточнил. Будем проводить у нас в классе. Математику у них, а физику теперь у нас. Так что на собственном поле. Позвони Глебке, Вите Фадееву и Лейкину. А?.. Лейкин болен? Нашёл время болеть. Опять у него насморк. Так ему и надо. В акопелло загудел невпопад. Надя Гречкина хныкала — с молекулами керосина не получается, испарение не такое, как надо. А Юлька сама звонила. Моральный дух, говорит, надо поднять в команде. «Товарищ подросток, не будь дитём, а будь — борец и деятель!»
Петя положил трубку.
Из ванной вышел отец. В рубашке, в галстуке.
Петя опять пробирается в ванную с ведром. Незаметно, боком.
Пётр Петрович подошёл к тумбочке и вынул из неё книгу. Справочник. Начал читать стоя. Перевернул страничку, другую. Раскрыл длинную таблицу, будто гармонь растянул. Не глядя вытащил из стакана с водой карандаш. Карандаш был мокрым. Лицо у Петра Петровича нервно передёрнулось. Он смахнул с карандаша воду и подчеркнул что-то в чертеже, приколотом к доске. Потом опять взял справочник и растянул ещё одну гармонь.
Появился Петя. Он тоже одет. Ведро бросил посредине комнаты, подошёл к столу и начал очищать от скорлупы яйцо. Поставил яйцо на горлышко пустой молочной бутылки, примерил, пролезет яйцо в бутылку или нет. Яйцо не пролезло. Петя положил его на тарелку к отцу.
Отец продолжает разглядывать таблицу и подчёркивать, поправлять чертёж. Взял даже одно из лекал и начертил линию по лекалу. Такую, как старинная чугунная решётка.
Петя очищает следующее яйцо и проделывает с ним то же самое. Яйцо в бутылку не пролазит. Петя нехотя его съедает. Пётр Петрович откалывает от доски чертёж, сворачивает и прячет в футляр, на котором написано: «Главпроект». Идёт к столу, садится и начинает завтракать, жевать яйцо, которое положил ему на тарелку Петя. Наливает в стакан чай, кладёт сахар. Помешивает ложечкой. Каждый из них думает о своём: у кого КВН по физике, у кого новый чертёж, Тумаркин и Дятлов.
Раздаётся звонок в двери. Продолжительный. Так звонят почтальоны или дети, которые потом убегают от дверей. Пётр Петрович, отхлебнув из стакана чаю, направляется к дверям. Возвращается удивлённый: за ним идут посыльные и с трудом втаскивают в комнату огромный бумажный свёрток.
Один из посыльных спрашивает у отца:
— Заказ делали?
Неужели опять яйца и молоко?
— Мы спешим. Адрес-то ваш? — И посыльный протягивает квитанцию.
Пётр Петрович взял квитанцию, поглядел.
— Адрес наш.
Он ждёт того момента, когда за посыльными закроется дверь. И дверь закрылась.
Пётр Петрович кинулся к сыну. Он был в состоянии кипятка, шевелил, раздувал ноздри, и внутри у него что-то глухо булькало. Петька прыгнул к столу. Столы спасают от преследования, в особенности круглые. Не надо быть даже членом Клуба весёлых и находчивых, чтобы понять это.
Набирая скорость, отец и сын завертелись вокруг стола. В орбиту вращения оказалось втянутым и ведро. Гремело, подскакивало и разбрызгивало капли теперь не только по полу, но и на стены.
— Чепухой в школе занимаетесь! — размахивал руками Пётр Петрович, пытаясь сохранить равновесие и вышвырнуть ведро из орбиты вращения. — Игроки! Лентяи! Тунеядцы!..
— Подумаешь, чертишь всякое! Мы на кавеэне по рисованию двадцать пять очков заработали! Лейкин курицу вписал в треугольник!
Ведро вылетело из орбиты вращения, но тут Пётр Петрович наскочил на пакет из гастронома.
— Надо что-то предпринять. Хватит с меня! — Пётр Петрович остановился, сдвинул галстук, расстегнул ворот рубашки. Ноздри его опали.
— Что ты понимаешь в моих делах?
— Всё понимаю. Я тоже учился.
— Когда это было? После дождичка в четверг!
— Я учился в нормальной советской школе! И без этих самых куриц в треугольниках!
— А по телевидению сказали, что КВН пора в ООН записать.
— В ООН?
— Да. И с западом сразиться. — Петя на всякий случай приблизился к столу.
Вдруг огромный свёрток, который лежал недалеко от стола, прорвался и из свёртка появилась маленькая девочка в белой шапочке продавца. При этом раздался звук, похожий на звук кофейной мельницы. Пётр Петрович от удивления взял с тумбочки стакан и начал размешивать карандашом воду. Потом прихлебнул как чай. Удивишься тут, когда перед тобой из свёртков вылазят совершенно живые люди.
— Тебя прислал гастроном? — Петя, капитан команды, должен быстро реагировать на всё неожиданное и сверхъестественное.
— Да, — ответила девочка.
— Но я больше ничего не заказывал!
— А больше и не надо.
— Но… это… право… — пробормотал отец и выпил до конца воду-чай.
— Мы знаем, как вам помочь, — сказала девочка. — Мы ведь тоже играем в КВН у нас в гастрономе.
Девочка подошла к стулу, на котором стояли портфели. Отцовский портфель она протянула сыну, а портфель сына протянула отцу. Из угла принесла футляр с чертежом, на котором было написано «Главпроект», и тоже протянула Пете. А отцу дала пустое ведро.
— Но позвольте, вы ошиблись! — возмутился отец. Получается — не ты у себя дома, как дома, а вот люди из свёртков у тебя дома, как у себя дома! Вылазят и творят, что им вздумается!
— Да. Ты ошиблась… — пробормотал Петя.
Девочка покачала головой.
— Нет, Петя. — И она взглянула на Петра Петровича. — Нет, Пётр Петрович. — И она взглянула на Петю.
— Вы опять ошиблись. Я Пётр Петрович, а он просто Петя!..
— Вы, Пётр Петрович, теперь просто Петя, а он теперь Пётр Петрович.
Девочку не собьёшь — она совершенно точно знала, чего добивалась.
«Ну и КВН начинается!» — подумал Петя. А вдруг это происки Серёжи Андреева, капитана сборной 6-го «В», сборной «вешников»? Интригу затеяли против него, капитана 6-го «А», великих «ашников»! На пении Витю Фадеева холодным кефиром в буфете напоили, заморозили кефиром, а потом и похитили на всякий случай. Нет, чтобы Лейкина, Фадеева выбрали, знаменитое сопрано. Сейчас к Пете добираются.
Пётр Петрович подумал о Тумаркине и Дятлове. В прошлый раз Тумаркин и Дятлов при обсуждении чертежа затеяли интригу. Его помощницу Веру Борисовну довели до слёз.
Главмонтаж и Главсырьё против Главпроекта! Кричат — так надо для дела! Плутократы!
А теперь, что ещё такое за интрига?..
2
Потрёпанный портфель, ручка перевязана проволокой и ещё ведро — Пётр Петрович шагает по улице. Надо повернуть вот сюда, за эту бочку с квасом, и здесь должна быть школа. Нет, бочки с квасом мало — надо повернуть ещё и в этот переулок, потом… в этот, кажется. Да. Очень похоже. Кстати, надо купить сигареты.