Если ребенок переходит в новую школу уже в среднем звене, то знакомиться со всеми родителями класса немного сложнее. Родитель приходит вместе с ребенком в новый класс и оказывается в аналогичной ситуации: он тоже, как и его ребенок, в этом классе «новенький». Но если задаться целью, то ситуация не безнадежная. Начните активно помогать родительскому комитету, выступайте со своими инициативами. Тесно дружить с каждым родителем класса совершенно не обязательно. Достаточно знать, как зовут и как оперативно связаться при необходимости.
Осторожно! псевдопсихология в школе
Родительское собрание. Оказывается, в класс приходил психолог, проводил какие-то тесты. Какие тесты? Почему без уведомления родителей? Я точно знаю, что на проведение психологических исследований должны брать письменное согласие родителей, и точно помню, что не подписывала никакого разрешения. Результаты психолог передал классному руководителю, что тоже является нарушением. Информация конфиденциальная, нельзя без разрешения родителя знакомить с результатами третьих лиц. Не факт, что родитель захочет знакомить с полученными результатами учителя.
Далее еще «интересней»: классный руководитель вслух перед всеми родителями начинает зачитывать результаты. Всем все про всех. И на доске вывешена сводная таблица результатов. То есть если кто-то про кого-то что-то не услышит, может подойти и посмотреть.
Самое печальное, что на родителей вывалили результаты и оставили их с этим. «У вашего ребенка повышенная агрессия, крайне низкая мотивация на учебу, ведущие эмоции – тревожность, отвращение, гнев». На резонный родительский вопрос «А что с этим делать?» учитель разводит руками: «Ну, поговорите с ребенком». Получается, диагностика ради диагностики? Учитель в данном случае не виноват, он не психолог и может не знать о правилах работы психолога. Но почему настолько непрофессионально в этом случае сработал психолог – меня удивило. Из рассказов коллег-психологов я знаю, что многим даже приходится отменять исследования в школах, если своевременно дети не принесли от родителей разрешения. А отчеты делаются нескольких видов: обобщенный, для классного руководителя и педсовета, в котором только статистика по классу, без указания фамилий, и подробный, для родителей каждого ребенка с рекомендациями. Подробный анализ психолог передает родителю либо лично, либо через классного руководителя, в запечатанном конверте. Если диагностика проводится в средней школе, то на усмотрение психолога может быть еще и третий вид отчета – для самого учащегося, где выводы объясняются понятными словами, чтобы подростку было легче разобраться в себе.
Ребенок не должен отвечать ни на какие вопросы психологических тестов без вашего согласия.
Если вы не уверены в профессионализме психолога, вы имеете полное право отказаться от подобных исследований. Скажите ребенку, что он не должен отвечать ни на какие вопросы психологических тестов без вашего согласия.
Вы имеете право на родительском собрании потребовать соблюдения конфиденциальности, если не хотите, чтобы какие-то сведения, касающиеся вашего ребенка, стали известны другим родителям. Вы ведь не знаете, как распорядятся другие родители этими сведениями. Придет родитель домой, расскажет обо всем своему ребенку, а тот по принципу испорченного телефона понесет информацию своим одноклассникам.
– Обратите внимание, – говорит учитель на собрании родителям Сережи, – тесты показывают низкий уровень развития моральных качеств, такой ребенок способен совершить поступок, противоречащий моральным нормам.
– Поясните, мне непонятно, – просит мама Сережи.
И учитель приводит пример, который первым пришел в голову:
– Ну, скажем, воровство – это поступок за рамками морального поведения.
Слыша это, папа Даши делает вывод, что от Сережи можно ожидать воровства. Папа Даши приходит домой. Даша спрашивает, о чем говорили на собрании. У папы от Даши нет секретов, и он все рассказывает. Но рассказывает так, как понял сам. И Даша слышит, что Сережа может украсть. Даша в классе предупреждает лучшую подружку, которая сидит рядом с Сережей. Подружка тоже умеет разговаривать, и ей есть с кем поговорить. Вскоре все дети класса знают, что Сережа – вор.
Тест «Несуществующее животное». Девочка рисует сказочного синего дракончика с колючками на хребте. Учитель прочитала методику в Интернете. Там же все просто. Учитель искренне считает, что можно даже не учиться на психолога, чтобы проводить диагностику. Развесила рисунки на доске и родителям на родительском собрании интерпретирует: «Зубчики – это агрессия. У нас в классе только одна агрессивная девочка. Это Катя. Вот, видите? Зубчики». На следующий день тихую скромную девочку Катю дети дразнили агрессивной. На сайте, где учитель нашла эту методику, забыли указать, что зубчики, которые на спине, нужны не для нападения, а для защиты. Что на самом деле Катя нуждается в защите от агрессии. Новый всплеск агрессии и нападок на Катю от одноклассников был спровоцирован разглашением результатов теста.
Учитель просит учащихся написать три желания, исполнить которые они бы попросили золотую рыбку. Исследование системы ценностей. Замечательно. Только затем все желания вслух зачитывались на родительском собрании, сопровождаемые едкими комментариями учителя. А родители – кто краснел, кто посмеивался…
Первый класс. Открытое занятие с психологом. Присутствуют все дети и все родители класса. Дети сидят в кругу. Психолог предложила им выбрать понравившуюся картинку и составить по ней рассказ. По очереди каждого опрашивает. Картинки из тематического апперцептивного теста. Различные сюжеты из жизни людей. Девочка выбрала картинку, на которой изображена женщина, ухватившаяся за плечи мужчины, лицо и тело которого повернуты так, как будто он пытается вырваться от нее. Девочка составляет рассказ: «Мама отругала папу. Папа уходит». Присутствующие родители смотрят на маму девочки, готовую сквозь землю провалиться. Год назад в семье произошел развод. Выбор девочки и ее рассказ характеризуют ее эмоциональные переживания. Тест ТАТ – мощный диагностический инструмент, метод, с помощью которого можно выявить доминантные побуждения, эмоции, отношения, комплексы и конфликты личности. Его можно использовать при индивидуальной терапии, но никак не на открытом занятии. У вас есть право сказать «стоп». Стоп, я и мой ребенок в этом не участвуем. Никакой публичной диагностики.
Все изложенные случаи – не моя выдумка. Это реальные, известные мне события. К счастью, таких немного. Школьных психологов, работающих на хорошем профессиональном уровне, я знаю гораздо больше. Но будьте внимательны!
Дети и социальные сети
– ВЫ! ДОЛЖНЫ! ЗАПРЕТИТЬ! Запретить детям пользоваться социальными сетями! Социальные сети – это абсолютное зло! Там только порнография, насилие и наркотики! Я расскажу вам, как настроить родительский контроль, блокирующий социальные сети.
Честно говоря, от лекции по технике безопасности детей в Интернете, проводимой учителем информатики, я ожидала несколько иного, чем совет всем и все запретить. Запрет в данном случае не решит проблемы. В моем детстве не было социальных сетей и Интернета, но одноклассники где-то находили наркотики и порнографические картинки.
Согласна, что чем позже ребенок познакомится с социальными сетями, тем лучше, но запрещать, когда они уже давно используют такой способ общения, – это провокация конфликта. Дети нашего класса уже несколько лет общаются в социальной сети, где у них создана группа класса. В этой группе ответственный дежурный выкладывает домашнее задание. Тот, кто болеет, или тот, кто не успел записать, могут зайти и посмотреть расписание и что задано. Конечно, они могут все это посмотреть на сайте школы в разделе «электронный журнал», но дети привыкли к своей группе. Они уже подростки, они хотят автономии от взрослых. В группе они выкладывают видео и фотографии. Такие, которые некоторым родителям лучше не показывать. Не подумайте, там все в рамках приличия, но… фотосессия девочек на пороге школе. Девочки распустили волосы («Зимой и без шапки!»), девочки делают губки уточкой («Какая пошлость!»), красиво подкидывают снег вверх («Почему без куртки на улицу вышла? Мне потом тебя от пневмонии лечить!»).
У детей в социальной сети игры, прокачанные до определенного уровня, заработанный статус, друзья и группы по интересам. Там не только насилие и наркотики. Там фан-группы сериалов, которые любят подростки, фан-группы любимых спортивных команд, где выкладываются видеоролики с матчей. Можно найти группы с опытами по физике, группы с идеями рукоделия, группы собаководов, группы любителей рисовать аниме. Кто чем интересуется, тот то и находит. Некоторые дети самовыражаются через ведение своих видеоблогов. Если резко все это запретить, это будет трагедией для подростка, еще одним кирпичом в стену «родители меня не понимают».
Если за каждым шагом подростка будет тотальная слежка, то у него не останется личного пространства для жизни.
Простой запрет подтолкнет подростков ко лжи. Родители Вари запрещали регистрироваться в социальной сети, заблокировали доступ. В итоге Варя создала профиль под вымышленным именем с компьютера подруги и сидела в своем профиле, когда была у нее в гостях. Бывать в гостях у подруги ей нравилось больше, чем дома. При этом родители были уверены, что их ребенок в социальных сетях не сидит, и не считали нужным объяснять ей правила техники безопасности: например, что нельзя раскрывать незнакомому человеку информацию о себе, писать свой домашний адрес и телефон…
Нарушенный контакт с родителями страшнее присутствия ребенка в социальной сети, а социальная сеть – это не абсолютное зло. Это просто ресурс. Каждый там может найти то, на чем сфокусировано его внимание. Поэтому стоит особое внимание уделять сфере интересов ребенка. Больше времени проводить с ним, иметь общие увлечения. Обсуждать, что ему интересно. Находить время, чтобы посмотреть вместе с ним сериал или новый клип его любимой группы (только не говорите, что клип «дебильный», – скажите, что он «оригинальный»).