В глазах горбуна появилось удивление, и он развел руками.
— Вы хотите сказать, что таких книг здесь нет? — не поверила Лила, — здесь, в библиотеке колдовской школы?
Губы горбуна дрогнули, как будто он размышлял, не сказать ли что-то в ответ.
— Может быть, вам будет удобнее писать? — участливо предложила Лила.
Странно, Олетта не упоминала, что библиотекарь немой. И почему его заколдовали, но не вылечили, разве убрать горб и хромоту так сложно? Здесь ведь собрались не самые худшие колдуны Руата.
Карт еле заметно улыбнулся.
— Миледи, книги с прописями заклятий запретны для учениц первых ступеней. Заклинания и все пояснения вы будете получать у преподавателей.
У него был негромкий, чуть хриплый голос.
— О, пожалуйста, эсс! — Лила умоляюще посмотрела на него, — я всего лишь разок загляну в книгу. Я лучше понимаю, когда читаю сама, чем когда слушаю объяснения!
Это, вообще говоря, была почти правда. До сих пор только объяснения лорда Артура были исключением. Ей хотелось знать, что делать с волшебным зеркалом, и почему оно выполнило лишь одну её просьбу.
Горбун мотнул головой.
— Невозможно. Школьная защита. Обожжёте пальцы. Спросите у леди Валины.
Действительно, через зал шла травница, увидев Лилу и Карта, она остановилась.
— Эссина? У вас затруднения?
— Нет, метресса, всё в порядке, — быстро ответила Лила.
Артур просил никому не говорить про заклинание зеркала.
Но она решилась и добавила немного о другом:
— Метресса, я хотела найти книгу про заклинания, подходящие для бездарных… то есть для очень слабого дара, я хотела сказать. Оказывается, это не разрешается.
— Да, эссина, вам пока не стоит изучать заклинания самостоятельно. Но мы будем делать это на занятиях. Уверяю, практики будет достаточно. Карт, я позже пришлю за отложенными книгами, — она мельком взглянула на библиотекаря.
— Как прикажете, миледи, — поклонился тот.
Травница кивнула и пошла дальше.
— Что ж. До свидания, эсс Карт, — огорчённо вздохнула Лила.
— Моё уродство нельзя вылечить колдовством, — горбун поглядел ей в глаза. — Мой дар в том, что я невосприимчив к колдовству. Совершенно. Но из-за этого леди Инден взяла меня на службу.
— А мне говорили, что это вас так заколдовали… — вырвалось у Лилы.
— Нет. Это врожденное. Всегда к вашим услугам, миледи.
— Вы читаете мысли, эсс Карт? — она невольно ощутила холодок между лопатками.
— Я просто внимательный, — он опять слабо улыбнулся. — Наверное, это ещё один мой дар.
На вечерний чай Лила опоздала, но это было неважно — в столовой собрались только ученицы, а преподавательский стол, такая удача, был пуст. Ничто не мешало девушкам пощебетать в своё удовольствие, а главной темой снова были принц и его свита. Визит Альмагеры уже и не вспоминали.
— Где тебя носило, Ли? — Олетта подвинула Лиле отложенную булочку.
Блюдо на столе было пустым — видно, разговоры о принцах повышают аппетит. Впрочем, Олетта только пожала плечами — дескать, подумаешь, принц! С её эссом Монтераем всё равно никто не сравнится. Всегда спокойная Ровена тоже посматривала, как снисходительная старшая сестрица.
— Вы же понимаете, мы никогда не будем интересны ни принцу, ни его приближённым. Они слишком высокого полёта птицы, а мы — всего только будущие колдуньи, — заявила она.
— Не скажите, — заявила Сабирия, — отец графа Кордильяра, который приезжал с принцем, третьим браком женат и вовсе на простолюдинке. Почему вы улыбаетесь, Ливания? Ох, простите, Лилиана.
— А точно не Летиния? — ввернула Кальда, — я не жалуюсь на память, но тоже что-то не могу запомнить.
— Я просто удивляюсь, — спокойно заметила Лила, наливая себе остывший чай, — вы желаете замуж за отца кого-то из этих господ?
Минелла прыснула, закрыв лицо ладонями. А Лила с сожалением посмотрела на свою чашку и вспомнила вкусный чай в домике егеря. Этот, холодный, хотелось выплеснуть.
— Я дочь лорда, не забывайте! — с негодованием воскликнула Сабирия.
— Да, я помню. Но ведь и эти господа, и их отцы — тоже лорды? Так что не так? — Лиле невыразимо захотелось поддеть гордую Сабирию.
Видно, купание в чудесном озере может действовать странно.
— Всё так, к тому же некоторые из этих отцов были бы желанными женихами для кого угодно, — с мягкой улыбкой вмешалась Ровена. — А принц очень красив, правда? Я бы хотела просто потанцевать с ним, хотя бы один танец. Вот на это у каждой из нас есть надежда. Он ведь обязательно будет на балу.
— Интересно, в Каленсане есть портрет его невесты? — спросила одна из девушек со второй ступени. — Она хотя бы хорошенькая?
— Она принцесса, этим все сказано, — повела плечом Олетта.
— Как будто принцесса не может быть уродиной! — заметил кто-то.
— Она почти ребенок, ей десять или одиннадцать лет, — сказала Ровена. — Его высочеству принцу Гекарду ждать своей свадьбы ещё лет пять или шесть. Да, это грустно, должно быть.
Лила, слушая, прикусила нижнюю губу. Этот принц сегодня поцеловал её в щёку и сказал: «До скорой встречи, принцесса-лягушка!» И не сказать, чтобы она мечтала об этом поцелуе, но неприятным он точно не был!
Какая ерунда, можно подумать, её это хоть капельку волнует. У неё есть Винтен Настан. Но лучше было бы никогда больше не встречаться с принцем, иначе неудобная ситуация обеспечена. Он приезжает иногда в Эбессан, но, может, ей повезёт не попадаться ему на глаза?..
— Принцесса из дома Крансартов, из Кандрии, — сказала Кальда Сарон. — Крансарты славятся красивыми женщинами. Говорили, что они встречались только однажды, два года назад, на своей помолвке. Но думаю, это будет восхитительная пара! Прекрасная Аллиель из песни была королевой Кандрии. Подумаешь, шесть лет.
— Он её не знает и не любит, — тихо сказала Лила, — и им придется пожениться. Да, грустно.
Ей на самом деле стало жаль этого веселого парня, который даже не имел права влюбляться, потому что помолвлен. Его, получается, ждет брак без любви, пусть и с прекрасной принцессой! Может быть, они потом смогут полюбить друг друга?..
— Брак принца — дело государственной важности, — заявила Кальда. — Хотя, конечно, вам, Летиния, в таких делах только и остаётся, что грустить!
— Вам тоже, Кальда, если речь идёт о принце, — не помедлила с ответом Лила.
И когда Кальда, привыкшая к тому, что Лила всегда отмалчивается, удивлённо приоткрыла рот, добавила:
— Я волнуюсь за вас, эссина Сарон. Как с такой неважной памятью вы станете заучивать заклинания на древнем языке?
Она отпила из чашки и чуть не обожгла язык — чай был вкусный, горячий, сладкий, с запахом мяты и трав, такой по вечерам готовили в Обители Белых Птиц.
— Благодарю! — громко сказала она и обвела взглядом притихший стол, — очень вкусно. Я признательна, хотя не знаю, кому. Это вы подогрели мой чай, да, Ровена?
Та отрицательно покачала головой, предположила:
— Может, Олетта?
— Нет, точно не я, — подруга удивленно уставилась на чашку Лилы.
— Значит, Ли, это будет секрет, раз никто не признаётся, — с улыбкой решила Ровена.
Это был приятный секрет…
Остаток вечера Лила просидела за шитьем. Стежок за стежком, крошечные, тонкой иголкой — шить такие ткани работа кропотливая. Притачивая кружево, тоже не ткнёшь иглой куда попало, стежков совсем не должно быть видно. Ах, успеть бы! Но нет, о потерянном сегодня времени она не жалела совсем. Если бы не было Олетты в комнате, не удержалась бы, занялась зеркалом.
Олетта была такой весёлой, не умолкала, рассказывая о доме, о матери и сёстрах, заказала у горничных кипятка в «неостывающем» чайнике — маленькое напоминание о том, что тут всё-же колдовская школа. Эсса Тальяна уже сообщила девушкам, что создать такой чайник — одна из зачётных работ по её предмету на второй ступени, и решительно всё одарённые с ней справляются.
— Ах, все одарённые! — воскликнула Кальда и выразительно посмотрела на Лилу.
Та лишь улыбнулась тогда — она не собиралась учиться на второй ступени. Зачем это нужно жене Винтена Настана? А теперь вспоминала горячий чай в своей чашке и гадала, кто всё-таки его подогрел? И не просто подогрел — чай ведь стал намного вкуснее, чем был, словно в него что-то добавили. Наверное, многие могли бы, но, действительно, кто? Лила всё-таки думала на Ровену, хоть та и не призналась. Или кто-то со второй ступени?
— Ли, какой ты хочешь чай? — Олетта перебирала привезённые из дома мешочки с драгоценной заваркой, — с ромашкой, с лимонной травой, джубаранский золотой? Джубаранский такой душистый.
— Мне всё равно, Оли, правда. Какой ты хочешь, — ушла от ответа Лила.
Она на этот раз намеревалась отправиться к лорду Артуру немного раньше обычного, не дожидаясь появления Олеттиного жениха, но не успела — тот пришёл ещё раньше, с корзинкой сахарного печенья.
— Пожалуйста, не уходите, эссина Лила, — он вручил ей корзинку, — мы должны серьезно поговорить.
— Поговорить, но о чём? — она этого не ожидала. — Если вы беспокоитесь обо мне, то не нужно, эсс. Всё хорошо.
— Нет, эссина, — твердо сказал он. — Я очень вам благодарен, но никогда не собирался доставлять неудобства, поверьте. Вы где-то бродите по замку, ночью, это неправильно. Вы не могли бы считать меня и своим гостем? Мы бы вместе поговорили или просто выпили чая. Если моё общество вам неприятно, я больше сюда не приду.
— Но разве вы действительно желаете быть и моим гостем? — простодушно удивилась Лила. — И потом, я не обманываю, я провожу время приятно и интересно. Этот замок такой большой и необычный.
— О, это так! — охотно согласился Монтерай. — Эбессан много веков принадлежит Инденам, а у них в каждом поколении были одарённые! Ещё с Темных веков, когда иметь дар считалось преступлением, и даже раньше! Вы знаете, что некоторые места здесь запретны?
— Вы имеете в виду Поющие башни, эсс?
— О, вы уже знаете про Поющие башни? — глаза колдуна заблестели. — О них чего только не рассказывают, хотя это просто лаборатория для колдовских экспериментов, но, увы, доступ туда закрыт, — кажется, он бы охотно поговорил про Эбессан. — А вы слышали про…