Однажды вечером она собирает Давиду обед, и мальчик заговаривает:
– Некоторые девочки в школе не едят мясо. Говорят, что это жестоко. Это жестоко, Инес?
– Не будешь есть мясо – не будешь сильным. Не вырастешь.
– Но это жестоко?
– Нет, это не жестоко. Животные ничего не чувствуют, когда их убивают. У них нет таких чувств, как у нас.
– Я спрашивал сеньора Арройо, жестоко это или нет, и он сказал, что, раз животные не умеют силлогизмы, это не жестоко. Что такое силлогизмы?
Инес ошарашена. Встревает он, Симон.
– Думаю, он имел в виду, что животные не умеют мыслить логически – в отличие от нас. Они не способны строить логические цепочки. Они не понимают, что их ведут на убой, даже когда все на это указывает, и потому не боятся.
– Но это больно?
– Убой? Нет – если мясник умелый. То же и с врачами – не больно, если доктор умелый.
– То есть это не жестоко, да?
– Нет, это не очень-то жестоко. Большой, сильный вол едва чувствует. Для вола это все равно что укол булавкой. А дальше вообще никаких чувств.
– Но почему они должны умирать?
– Почему? Потому что они, как мы. Мы смертны, они тоже, а смертным существам положено умирать. Вот что имел в виду сеньор Арройо, когда шутил про силлогизмы.
Мальчик раздраженно мотает головой.
– Почему они должны умирать, когда дают нам мясо?
– Потому что так получается, если разрезать животное на части: оно умирает. Если отрезать ящерице хвост, у нее отрастет новый. Но вол – не ящерица. Если отрезать волу хвост, новый не отрастет. Если отрезать ему ногу, вол истечет кровью. Давид, я не хочу, чтобы ты чересчур много про это думал. Волы – хорошие созданья. Они желают нам добра. На их языке они говорят вот что: «Если юному Давиду нужна моя плоть, чтобы вырасти сильным и здоровым, я с радостью отдам ее ему». Правда, Инес?
Инес кивает.
– Тогда почему мы не едим людей?
– Потому что это отвратительно, – говорит Инес. – Вот почему.
Глава 8
Поскольку Инес никогда прежде не проявляла интереса к моде, он не уверен, что она задержится в «Модас Модернас». Но он заблуждается. Она млеет от своих успехов продавщицы – в особенности у великовозрастной клиентуры, которой нравится терпеливость Инес. Она отказывается от гардероба, привезенного из Новиллы, и сама начинает носить новомодное, купленное со скидкой или взятое напрокат в магазине.
С хозяйкой магазина Клаудией, женщиной примерно ее лет, у них быстро завязывается дружба. Они вместе обедают в кафе за углом или покупают сэндвичи и едят их в подсобной комнате, где Клаудиа изливает ей душу о своем сыне, который связался с дурной компанией и того и гляди вылетит из школы; рассказывает, чуть менее подробно, и о своем непутевом муже. Облегчает ли душу сама Инес, об этом Инес не говорит – по крайней мере, ему, Симону.
Готовясь к новому сезону, Клаудиа отправляется в торговую экспедицию в Новиллу, а Инес оставляет в магазине за старшую. Ее внезапное продвижение по службе вызывает у кассирши Инносентии бешенство – та работает в «Модас Модернас» с самого открытия. Возвращение Клаудии – большое облегчение.
Он, Симон, еженощно выслушивает истории Инес о взлетах и падениях моды, о сложных или чрезмерно придирчивых клиентах, о нежданном соперничестве Инносентии. О непритязательных приключениях, какие достаются ему в разъездах, Инес знать не любопытно.
В следующую поездку в Новиллу Клаудиа приглашает Инес с собой. Инес спрашивает его, Симона, что он думает. Ехать ей? А что, если ее опознает и схватит полиция? Он над ее страхами смеется. По шкале опасности, говорит он, преступление, заключающееся в содействии несовершеннолетнему прогульщику и поощрении его, уж точно где-то ближе к нижним отметкам. Дело Давида уже теперь наверняка похоронено под горами других дел, а если и нет, полиции наверняка есть чем заняться, помимо прочесывания улиц в поисках родителей-правонарушителей.
И Инес принимает предложение Клаудии. Они уезжают на ночном поезде в Новиллу и проводят день у оптовика на складе в промышленном квартале города – отбирают товар. В перерыве Инес звонит в «Ла Резиденсию» и разговаривает со своим братом Диего. Без всяких вступлений Диего требует вернуть автомобиль (называет его «мой автомобиль»). Инес отказывает, но предлагает заплатить полцены, чтобы Диего оставил машину ей. Он просит две трети, но она упирается, и он сдается.
Она просит передать трубку другому брату – Стефано. Стефано больше нет в «Ла Резиденсии», уведомляет ее Диего. Он уехал в город жить со своей девушкой, которая ждет от него ребенка.
Из-за отъезда Инес по делам «Модас Модернас» присматривать за Давидом достается ему, Симону. Он теперь не только водит ребенка в Академию утром и забирает оттуда вечером – он же готовит ему еду. Его кулинарные способности – в зачатке, но, к счастью, мальчик теперь вечно голодный и потому ест все, что перед ним положат. Он поглощает громадные порции картофельного пюре с зеленым горошком и ждет не дождется жареной курицы по выходным.
Он быстро растет. Высоким ему не быть никогда, но руки и ноги у него крепкие, а энергия безгранична. После школы он несется играть в футбол с другими мальчиками из их квартала. Хоть он среди них и самый юный, однако решителен и крепок, и его уважают мальчики постарше, покрупнее. Его стиль бега – плечи ссутулены, голова вперед, локти прижаты к бокам – несколько эксцентричен, однако мальчик шустёр, и с ног его не собьешь.
Поначалу он, Симон, пока мальчик играл, держал Боливара на поводке – опасался, что пес может ринуться на поле и напасть на кого-нибудь, кто угрожает его юному хозяину. Однако Боливар вскоре понимает, что беготня за мячом – просто игра, человеческая игра. И теперь готов спокойно сидеть у боковой линии: безразличный к футболу, он наслаждается мягким солнечным теплом и богатой смесью запахов в воздухе.
По словам Инес, Боливару семь лет, однако он, Симон, подумывает, не старше ли пес. Очевидно, пришла поздняя пора его жизни, пора угасания. Боливар располнел; хоть он и полноценный самец, к сукам он, кажется, потерял интерес. Стал менее общительным – другие собаки его побаиваются. Ему достаточно приподнять голову и глухо зарычать, и они уже наутек.
Он, Симон, – единственный зритель этих сварливых футбольных поединков по вечерам, игр, постоянно прерывающихся на споры между игроками. Однажды к нему обращается делегация старших мальчиков – приглашает в судьи. Он отказывается: «Я слишком стар и не в форме», – говорит он. Это не вполне правда, однако задним числом он рад, что отказался, и думает, что Давид, скорее всего, тоже рад.
Он размышляет, кем его считают эти мальчишки из их квартала: отцом Давида? Дедушкой? Дядей? Какую историю рассказал им сам Давид? Что человек, который наблюдает за их играми, живет в одной квартире с ним и с его матерью, но спит при этом отдельно? Гордится им Давид или стыдится его – или гордится и стыдится? Или же этот шестилетка – скоро семилетка – слишком юн для двояких чувств?
По крайней мере пса уважают. Когда они впервые пришли с собакой на игру, мальчишки собрались вокруг нее в кружок.
– Его зовут Боливар, – объявил Давид. – Он – овчарка. Не кусается. – Овчарка Боливар спокойно смотрел вдаль, позволяя мальчишкам собой любоваться.
В их квартире он, Симон, ведет себя скорее как постоялец, нежели как равный член семьи. Он старается содержать свою комнату в порядке и чистоте. Не оставляет туалетных принадлежностей в ванной, а пальто – на вешалке у дверей. Как его место в своей жизни Инес объясняет Клаудии и прочему миру, он не ведает. Она совершенно точно не обозначает его – в его присутствии – как мужа; если ей удобнее представлять его как мужчину-постояльца, он только рад ей подыграть.
Инес – женщина трудная. Тем не менее, он, оказывается, все больше ею восхищается – и чувствует, как растет в нем обожание. Кто бы мог подумать, что она бросит «Ла Резиденсию», легкую тамошнюю жизнь и посвятит себя целиком судьбе этого капризного ребенка!
– А мы семья – ты, Инес и я? – спрашивает мальчик.
– Конечно, семья, – прилежно отвечает он. – Семьи бывают разных видов. Мы – один из видов семьи.
– А нам надо быть семьей?
Он решил не поддаваться раздражению, принимать вопросы мальчика серьезно – даже когда они праздные.
– Если б захотели, мы могли бы стать меньшей семьей. Я мог бы съехать и найти себе свое жилье, видеться с тобой лишь время от времени. Или Инес могла бы влюбиться, выйти замуж и забрать тебя жить с ее новым мужем. Но этими путями никто из нас идти не хочет.
– У Боливара нет семьи.
– Его семья – мы. Мы заботимся о Боливаре, а Боливар – о нас. Но нет, ты прав, у Боливара семьи – собачьей семьи – нету. Когда он был маленький, семья у него была, но потом он вырос, и оказалось, что семья ему больше не нужна. Боливар предпочитает жить самостоятельно и иногда видеться с другими собаками, на улице. Ты сможешь принять похожее решение, когда вырастешь: жить самостоятельно, без семьи. Но пока ты еще юн, тебе нужна наша забота. Поэтому твоя семья – мы: Инес, Боливар и я.
«Если б захотели, мы могли бы стать меньшей семьей». Через два дня после этого разговора мальчик объявляет ни с того ни с сего, что хочет переселиться в Академию.
Он, Симон, пытается его отговорить.
– С чего бы тебе переселяться в Академию, когда тебе здесь так хорошо живется? – говорит он. – Инес будет ужасно скучать по тебе. Я буду по тебе скучать.
– Инес по мне скучать не будет. Инес меня не признаёт.
– Конечно, признаёт.
– А говорит, что нет.
– Инес тебя любит. Всем сердцем.
– Но она меня не признаёт. Сеньор Арройо меня признаёт.
– Если ты пойдешь жить к сеньору Арройо, у тебя больше не будет своей комнаты. Ты будешь спать в общежитии с другими детьми. Когда тебе посреди ночи станет одиноко, тебя некому будет утешить. Сеньор Арройо и Ана Магдалена к себе в постель тебя уж точно не пустят. На ужин у тебя будут морковка и цветная капуста, которые ты терпеть не можешь, а не картофельное пюре с подливой. А Боливар как же? Боливар не поймет, что случилось. «Где мой юный хозяин? – скажет Боливар. – Почему он меня бросил?»