- С чего бы это он поверил всего лишь одной бумажке?! Сами понимаете, что это вполне может быть специально таким образом сформулированное указание, чтобы потом оправдаться "эксцессом исполнителя"!
- Я, может, и понимаю, - усмехнулся Дамблдор. - И, если мальчик придет ко мне с вопросами - так ему и объясню, хотя слабых мест в Вашей версии - вагон и маленькая тележка. Только ведь он не придет.
- Почему это? - криво усмехнулся Дароу. - Неужели всемогущий и всеведающий Дамблдор уже не является авторитетом для одного из своих учеников?
- Вашими стараниями, Дароу. Вашими стараниями, - Дамблдор поднялся от стола, взял с полки один из стоявших на ней серебряных приборчиков и принялся сосредоточенно рассматривать. Пауза затягивалась.
- Это какими же? - не выдержал Дароу и Дамблдор довольно усмехнулся.
- Той же глупой историей с судом, - ответил он директор кипящему от негодования Мастеру Света. - Вы наглядно показали мальчику, что я - не могу эффективно защитить девочку от Ваших поползновений... а вот демоны, или кто там подсказал ему трюк с Хранителем Справедливости - могут, и защищают. Естественно, теперь для него авторитет не тот, кто говорит, но реально - допускает такие ошибки, как я на том суде, а тот, кто делает. Тот, кто может реально помочь!
- Вот именно! - неожиданно обрадовался Дароу. - Ваши ошибки! От девчонки следовал немедленно избавиться, как только Вы заметили формирующуюся связь, которой не должно было быть! Не пытаться крутить хитрые комбинации с зельями и привораживающими заклятьями, а убрать ее сразу, как угрозу Плану! Тогда бы мы тут не сидели сейчас в такой... такой... А Вы... Все о собственной душе заботитесь, слезинки ребенков считаете! И ничего не сделали тогда, когда нужно было действовать смело и решительно! Ради общего блага!
Дамблдор содрогнулся. Упоминание любимого девиза его былого товарища Верховного чародея Визенгамота не порадовало.
- Дароу, - грозно нахмурился директор школы, - в прошлый раз я говорил о том, что объявлю Вас "Экскоммуникайте дьяболис" скорее на волне раздражения, неподобающего участнику Круга. Но сейчас Вы опасно подошли к тому, чтобы не просто "быть объявленным", но реально "стать" Экскоммуникайте. То, что Вы сейчас произнесли - это, по сути, приговор. Вы пали во Тьму. Вам следует вернуться в Круг, посетить Пещеры Просветления и попытаться вернуть Свет и покой в Вашу мятущуюся душу. Иначе, боюсь, окажется, что пророчество о "том, кто низвергнет Темного лорда" - может оказаться относящимся к Вам, а не к Тому!
- Чертовы белоручки! - взвыл Дароу. - Значит, как планировать убийство... Да-да, и не надо тут кривиться, это именно "убийство" Поттеров и их ребенка во младенчестве - это нормально. Как раз за разом сталкивать его со стремящимся к воскрешению Риддлом - это тоже "во благо". Приводить в школу, полную детей оборотня, и предавать верного последователя, оставляя его без помощи, когда тому помощь особенно нужна - это тоже "в пределах допустимого риска". Запускать в школу тролля, одержимого, дементоров, наконец, - это все укладывается в "служение Свету", хотя угрожает смертью, и даже хуже - более чем одному ребенку. А вот предложить простейшее решение проблемы, угрожающей разрушением плана, способного принести "максимальное благо максимальному числу людей" - это "пал во тьму"?! Фанатик и лицемер!!!
Сейлина тихо сидела в уголке и наслаждалась скандалом. Он представлялся ей близким к совершенству как по форме, так и по содержанию. Упреки, которые спорщики адресовали друг другу были тщательно выверены, логичны, и облачены в слова таким образом, что это заставляло последовательницу Той-что-Жаждет - испытывать наслаждение.
- Я никогда доселе не понимала, как Вечный мечник и Мириэль* могут служить нашей Госпоже, оставаясь воинами... - прокомментировала нам свое состояние на тот момент Сейлина. - Все-таки война - это очень уж враждебный нам домен. Но сегодня я увидела конфликт, в своем совершенстве близкий к идеалам Той-что-Жаждет, нашего возлюбленного Темного принца Невоздержанности!
/*Прим. автора: Имеется в виду Мириэль Саббатиэль, Сороритас, ставшая Чемпионом Слаанеш*/
Я усмехнулся. Все-таки, Сейлина - очень уж молода и наивна для демона. И, скорее всего, именно непонимание сути конфликта на путях поиска совершенства - мешало ей продвигаться в ее трудах по созданию Древа Дьявольской красоты. Хотя, считать, что ее послали ко мне именно поэтому - было бы чересчур самоуверенно... хотя и приятно.
Глава45. Рита Скитер и прочие неприятности.
Момент для вызова Чемпионов на церемонию взвешивания палочек был выбран идеально с точки зрения Дамблдора, и наихудшим образом, если смотреть с моей точки зрения. "Зная" о моих не слишком хороших отношениях со Снейпом, директор решил, что некоторое сокращение моего присутствия на уроке зелий - порадует ребенка. Но увы... Как раз этот урок был мне крайне интересен.
По всем теориям символического взаимодействия, которые были мне известны, и которые я пытался применять при подготовке к уроку, зелье, которое мы готовили, просто обязано было взорваться еще на этапе добавления второго или третьего ингредиента. И зелье Лонгботтома повело себя в точном соответствии с предсказаниями теории. Жахнуло знатно. И, хотя Невилл и успел защитить лицо и руки пламенем Удуна, выхваченным из горелки под котлом, от "тролля" за урок и длиннющего эссе это его не спасло. Ну а то, что кроме самого Невилла огреб не только работавший с ним в паре Дин Томас, но и зачем-то повернувшийся к ним Рон Уизли - это, право же, чистая случайность. И то, что как раз прошлым вечером Кай проводила для моего Внутреннего круга, не исключая меня самого, урок Пророчеств, совмещенный с практическими занятиями, тут совершенно не при чем. То есть, от слова "совсем".
Профессор Снейп, отправив пострадавших к мадам Помфри, и взглядом пригвоздив к месту Лонгботтома, начал разбирать допущенные Невиллом ошибки. Попутно профессор цветасто и витиевато сравнивал средний уровень интеллекта по Гриффиндору с мыслительными способностями столь же среднестатистической табуретки. Табуретка получалась гигантом мысли и матерью британской демократии.
Миа речь Снейпа старательно конспектировала. При этом она записывала не только пояснения по приготовлению зелья, но и сложносочиненные высказывания. Впечатление профессор произвел: ни разу не опустившись до использования табуированной лексики, он ухитрился составить такую катилинарию*, что тускуланскому соловью, буде довелось сему выдающемуся деятелю ее услышать, оставалось бы только горько плакать в уголке от всепоглощающей зависти.
/*Прим. автора: катилинарии - четыре речи Марка Туллия Цицерона, произнесенные им в римском Сенате против Луция Сергия Катилины. Считаются образцом ораторского искусства*/
И вот в этот, весьма интересный с точки зрения как магии, так и ораторского искусства урок, вломился Колин Криви с сообщением, что некоего Гарри Поттера срочно вызывают "наверх". В то, что мероприятие международного масштаба было организованно спонтанно, и о нем не были заранее предупреждены все заинтересованные стороны - не верилось просто категорически. Так что спор профессора с Колином я слушал, как некую разновидность сатирического представления в жанре абсурда.
Я тяжело вздохнул, собирая сумку. Как и многое другое, без практического показа, на уровне голой теории, многие момент приготовления данного противоядья (и, соответственно, многих похожих н него зелий) оставался не слишком понятным. И хотя ужалось разобраться, почему оно не взрывается на начальных стадиях приготовления, но в дальнейшем процессе все равно оставалось много непонятного.
- Поттер, - бросил мне в спину профессор Снейп, когда я уже покидал класс, - Вы слишком громко дышали на этом уроке, а мисс Грейнджер Вам, несомненно, в этом потворствовала. Так что, в шесть часов вечера после уроков, я жду вас обоих в этом классе. Будете отрабатывать свою провинность.
Миа, которая одна не могла справиться с этим зельем даже теоретически, блеснула от парты яркой улыбкой, к идеальной форме которой в свое время приложила свою пушистую лапку Великая Мантикора. Прочие гриффиндорцы проводили меня сочувствующими взглядами, а среди слизеринцев - мелькали вспышки злорадства.
Участники церемонии осмотра палочек к моему приходу собрались уже практически в полном составе. Не хватало только Дамблдора.
Бегман светился от радости, бегая туда и сюда, и все демонстрируя, какой он замечательный и незаменимый. Женщина в алой мантии, к которой бывший квиддичист периодически обращался за поддержкой, скептически на него посматривала, но не возражала. Флер Делакур беседовала о чем-то с Седриком Диггори. Сын видного министерского чиновника держался молодцом, и, хотя глазки у него слегка остекленели, и периодически скашивались куда-то в сторону бюста собеседницы, но парень явственно заметным усилием возвращал их обратно. Француженку эта борьба несказанно веселила, и она не торопилась покидать столь приятного и интересного собеседника.
Мое появление первым заметил Крам, стоявший в стороне от остальных. Он бросил на меня тяжелый недовольный взгляд, но промолчал. Зато его движение заметил Бегман, который тут же как мячик запрыгал в мою стороны. Следом за ним поспешила и дама в красном. Если я правильно понимаю...
- Гарри, познакомься, это - Рита Скитер, - Бегман указал на подошедшую женщину. - Она - корреспондент "Ежедневного пророка", и будет писать цикл статей о Турнире для своей газеты.
Рита улыбнулась, сверкнув очками в массивной, декорированной драгоценными камнями оправе.
- Людо, - произнесла она, - пока мы ожидаем появления остальных членов судейской комиссии, и мастера Оливандера, я хотела бы взять интервью у самого юного из участников Турнира. Ты ведь не возражаешь?
Бегман, как и стоило ожидать, совершенно не возражал. Так что репортерша утащила меня в чулан из-под метел.
- Только не надо добавлять ее в наш маленький, но уютный гармечик, ладно?