[56] Стены дрогнули от тяжелого удара, а после — раздался громкий и мучительный вой.
Разумеется, после такого говорить об обеде уже было сложно. Мы сидели, переглядываясь, и делясь разными мнениями о том, что произошло. Мнения были… разнообразные, и временами — вполне достойные опубликования в качестве ужастика, если я правильно понимаю эти особенности маггловской культуры, как мне их описывала Гермиона. Все говорили, но толком никто ничего не знал. Да, в сущности это и понятно: все говорящие были в зале, и собственно события никто не видел. А выходить из зала Макгонагалл немедленно запретила. Ее совету последовали и учителя, среди которых отсутствовали Дамблдор, мисс Трогар и Снейп. Впрочем, последний ворвался в Большой зал буквально через несколько минут. Развевающаяся мантия летела у него за спиной как крылья.
— Никому не покидать Большой зал. Малфой, Поттер — за мной, — скомандовал декан, а потом уже более спокойно обратился к колдомедику, — Поппи, нужна твоя помощь.
Разумеется, мадам Помфри вылетела из зала едва ли не прежде, чем профессор Снейп договорил. Мы же с Гарри немного помедлили, и вышли уже после нашего декана. Наши девушки пересели за стол Рейвенкло, к Луне, что, впрочем, не вызвало никакого ажиотажа… разве что некоторые особенно недолюбливавшие нашу мелкую вампирессу отодвинулись подальше. Впрочем, там же скоро мелькнула и рыжая головенка Джинни, так что опасаться, что девушкам будет не с кем поговорить — не приходилось.
Северус Снейп мрачной тенью летел по коридорам Хогвартса и мы с Гарри следовали за ним. Мадам Помфри так же не отставала, обеспокоенно ощупывая свою сумочку, в которой она носила набор первой помощи, как я подозреваю, даже в те места, куда и Темный лорд ходит исключительно пешком.
На четвертом этаже Снейп резко свернул в одну из аудиторий, использовавшихся редко и нерегулярно, в основном — для теоретических лекций по УзМС, а после того, как преподавателем этого предмета стал Хагрид — она и вовсе не использовалась.
Войдя туда, я с трудом удержался от того, чтобы ознакомить всех присутствующих с тем, что я ел на завтрак. Каменные стены аудитории колыхались, как несвежее желе, отчего изображенные на них символы плясали и искажались. Воняло гадостно. На полу была изображена пентаграмма… и мне как-то не хочется даже думать о том, чем именно ее рисовали. В середине пентаграммы сидела закутанная в черную ткань девочка. Как я сильно подозреваю, завернута она была в запасную мантию нашего декана. Слишком уж непохожа была эта одежда на то, что предпочитал Дамблдор. Да и профессор Трогар как-то не стремилась одеваться в черное. А по бокам от нее…
В варпе мне приходилось бывать и сгустком света, и крылатым ангелом, и с демоническими формами я экспериментировал… но вот что способна сила варпа сотворить с человеческим телом, прорвавшись в реальность — я наблюдал впервые.
Справа от девочки распласталась на полу раздутая туша со щупальцами, торчащими из всех подходящих и не подходящих мест. Посреди брюха располагалось искаженное мукой лицо, в котором я с некоторым трудом опознал Джона Вирта из выпускного курса нашего Дома. Полукровка, рожденный в результате пересечения некоторого недостатка ума у одного из дальних родственников Ноттов и избытка амбиций у магглорожденной Аманды Вирт, желавшей таким незамысловатым способом обеспечить себе место в жизни, Джон частенько подчеркивал свою верность идеалам прежнего Темного лорда. Собственно, именно этому он и был обязан приглашением в ковен леди Аметист… и не удивительно, что именно он первым решил сменить покровителя, услышав, что она — всего лишь младшая княгиня. Наверняка рассчитывал, что его немерянные таланты заинтересуют кого-то более великого.
Опознать второго — не удалось. Птичья голова, торчащая из бугрящихся избыточной мускулатурой, покрытых голубой чешуей плеч не вызывала никаких ассоциаций, а лезть в его сознание в присутствии Великого Белого — как-то не хотелось. Директору надо — пусть он и опознает.
— Памелла МакМорн. Седьмой курс. Рейвенкло, — констатировал Дамблдор, молча помахав палочкой. — Сейлина, что, по-Вашему, тут произошло?
— Кажется, именно эти ученики регулярно прогуливали мои занятия. Иначе знали бы, что замахнулись на ритуал, непосильный для большинства демонов,[57] — спокойно ответила преподаватель магии Хаоса.
— Гарри? Ты что думаешь обо всем этом? — поинтересовался Дамблдор. Интересно, о чем он думал, когда приказал привести сюда нас с Гарри? И если меня — еще куда ни шло… опознать там участника ковена, то Гарри-то за что?
— Играть с варпом в «поймай фраг» — никогда не было особенно безопасным занятием, — спокойно ответил Гарри, вызвав одобрительный кивок профессора Трогар.
— А что такое «фраг»? — поинтересовался Дамблдор.
— Ругательство, — пожал плечами Гарри, — значение которого я, признаться, так и не удосужился выяснить.[58]
— Пытаться сменить покровителя — небезопасно даже вне связи с варпом, — вклинился я. — Отец рассказывали мне о нескольких таких случаях, и даже не про Темного лорда. Добром эти истории кончались крайне редко.
— Ты уверен? — спросил Дамблдор.
— Если вот это — я ткнул пальцем в птицеголовое нечто, на глазах продолжающее обрастать чешуей и перьями, — Памелла МакМорн, от уверен. Принципал нашего культа на днях заявила, что она — всего лишь младшая княгиня демонов, и представила собранию своего «возлюбленного и сюзерена». У многих это вызвало… как это правильно сказать… «разрыв шаблона». И, судя по всему, эти двое, присутствовавшие на этом собрании, попытались привлечь внимание кого-нибудь помогущественнее, веря, что этот «кто-то» не оставит их своим покровительством. А уж откуда они взяли описание ритуала, который столь неудачно пытались воспроизвести, было ли это описание правильным и напахали ли они косяков сами или же им кто-то помог… Простите, но это уже вопросы не ко мне.
— Хорошо, — глаза за очками-половинками лишь на миг сверкнули удовлетворением, — тогда, мистер Малфой…
— Так! — прервала несформулированный вопрос мадам Помфри, — директор! Какого… фрага Вы привели детей сюда? Теперь мне придется осмотреть их на предмет возможного поражения Хаосом! Быстро идите за мной! — обратилась она уже к нам с Гарри.
Нам оставалось только кивнуть. Мадам Помфри взмахнула палочкой, и два подергивающихся и стонущих тела чудовищных очертаний оторвались от пола и плавно поплыли в сторону Больничного крыла. Дрожащую девочку поднял на руки Снейп. Мы с Гарри пристроились в хвост этой процессии, оставив директора и преподавателя магии Хаоса зачищать аудиторию и приводить ее к хотя бы условно-безопасному состоянию.
Глава 57Занимательная теология
В варпе отражались искаженные, изломанные очертания того, что совсем недавно было тихой, мирной и практически неиспользуемой аудиторией. Нет, если посмотреть из реальности, то Дамблдор со Снейпом и Флитвиком уничтожили все следы проведенного ритуала, но… С Хаосом можно (и временами — нужно, как бы странно это не звучало от демона Хаоса) бороться. Его можно уничтожáть. Но вот «уничтожить»… Таких героев я как-то и не припомню.
Так что варп помнит все, и мне не составило труда найти в его бесконечных переливах аудиторию в том виде, в каком она была до того, как за нее взялись преподаватели.
— И почему у них не получилось? — поинтересовалась Астория, разглядывая коряво начерченную пентаграмму.
Сейлина промолчала, внимательно разглядывая плывущие, скалящиеся чудовищными, искаженными жаждой крови и гибельным страданием мордами, стены. На пентаграмму посланница Сияющего принца старалась не смотреть. Кажется, при взгляде на эту ученическую поделку — девушку подташнивало.
— Потому что у них и не могло получиться, — ответил я, присутствовавший на этом собрании в виде Мориона, демона и князя демонов.
— А в чем они ошиблись? — тихонько поинтересовалась Асти.
— Проще перечислить, в чем они НЕ ошиблись, — я покачал головой, разглядывая это скопище косяков.
— Ну, хотя бы основные ошибки? — обе мисс Гринграсс жалобно и заинтересованно смотрели на меня. А когда к этим взглядам добавился еще и молящий взгляд Миа… В общем шансов сохранить эту «великую тайну» у меня не было (и не то чтобы я собирался это делать).
— Начнем с начала. То есть, с пентаграммы Призыва. Сейлина, что-нибудь можешь о ней сказать?
— Ругательства опускать? — мрачно поинтересовалась демонесса.
— Обязательно. Здесь, все-таки, дети, — «дети», то есть — Астория и Луна недовольно поморщились. Те, что постарше приняли мою заботу как-то поспокойнее.
— Тогда — ничего. Молчу. Тут надо или матом, или на иллитири.[59]
— В общем, подобное может разве что оскорбить Сияющего принца, Госпожу Совершенства.
— И это — в лучшем случае, — прокомментировала мои слова Сейлина.
— Трон Черепов… — задумчиво протянул я. — Нет, если бы девчонку пришибли в приступе ярости, в бою, или даже просто проходя мимо… Владыка Вечной войны такие выходки не поощряет, но и не порицает. Ярость есть ярость, она легко выплескивается на достойных и недостойных. Но приносить в жертву Богу крови кровь, взятую не в бою… Нда… Мой вам совет: лучше с таким не экспериментировать. Я вот не так давно пристукнул такого под ритуал… и взрослого, и с оружием в руках, но с Троном черепов мне за это еще расплачиваться и расплачиваться.
— Флетчера? — Миа быстро разобралась в моих намеках.
— Угу, — буркнул я в ответ.
— А Инженер времени? — продолжила любопытствовать Астория.
— Жертва Архитектору судеб должна быть добровольной. Жертва может быть обманута, запутана, манипулируема… Может надеяться выжить в ритуале, и получить награду, которую ей никто не собирается давать. Но принять участие она должна по своей воле. А эти… приволокли оглушенную девчонку и попытались зарезать. Нет, Кукловод Тысячи и одного заговора отзывается и на такие ритуалы… Вот только незадачливые ритуалисты потом горько жалеют, что не остались не услышнными.