Глава 63. Дрожащие острова
Монолиты оживали. Тихий, неумолчный шорох на грани сознания пытался сложиться в слова…
- Не слушайте! Не слушайте их! – закричал иллюминат. – Бежим быстрее вперед… Мы еще можем успеть!
Трое носителей Света и Всеобщего блага резко ускорились. Мне аж стало интересно: надолго ли их хватит? А за их спинами, из заплывшего и местами – обрушенного вала поднималась стена из напоминающего мыло зеленого камня с золотистыми прожилками.
Хотя ров в те времена, когда он был еще цел, выглядел настолько близко к идеальному кругу, насколько это могли обеспечить древние строители, поднимающаяся из него стена была изломана углами, который человек, менее привычный к варпу, чем хотя бы Миа, назвал бы «чудовищными», «лишенными логики» и, возможно, «вызывающими тошноту». Впрочем, никто из нас, наблюдавших за злоключениями троицы посланников Светлого круга, этим не страдал. Мы видели красоту, соразмерность и гармонию древнего строения, возведенного теми, кто никогда не был людьми, для тех, кто мог перестать ими быть.
Стена замкнулась, отделяя материум вовне от того, что постепенно становилось дорогой к месту, где боги встречаются с людьми.
Зеленый камень, опознать который не смог бы ни один геолог Земли, постепенно набирал прозрачность и глубину. Серебряный туман струился между потемневшими мегалитами, которые уже казались не стоящими на земной тверди, но вырастающими из глубин Бездны… Или же не «казались».
Куда-то исчезли низкие, серые, нависавшие прямо над застывшей землей, тучи, сопровождавшие героев Света с самого начала их темного похода. Небо раскололось пурпурно-алой полосой света звезд, которые никогда и ни при каких условиях не видны с Благословенной Терры, Матери миров.
Призрачные голоса становились все отчетливее. Казалось, стоит остановиться, прислушаться, и поймешь, что пытаются донести до тебя призрачные Шепчущие, что всегда по ту сторону бытия.
- Не останавливайтесь! – крикнул тот из героев Света, что носил знаки ордена Иллюминатов. – Если вам дороги ваши души – не останавливайтесь, не прислушивайтесь, не пытайтесь понять!
Днем казалось, что трое взрослых, относительно здоровых мужчин могут пересечь памятник древних за считанные минуты. Сейчас же они все бежали и бежали, но даже не могли миновать внешний ряд колонн. Точнее – этот единственный днем ряд множился и множился, закрывая собой сердце этого туманного лабиринта.
Тени, возникающие в сиянии жестоких звезд среди серебряного тумана, казалось, обретают плоть. Вот одна из них замерла на мгновение там, где в принципе не может быть никаких теней, и шагнула с темной колонны вниз, к терпеливо ждущим жертву острым кольям, выросшим из земной тьмы. Вопль нестерпимой муки вписался в вечный шепот варпа.
Новичок вздрогнул, и припустил еще быстрее. А вот носитель Розы-и-Креста начал притормаживать. Но товарищ схватил его за мантию.
- Не останавливайся»! Ты ничем уже не поможешь этой погибшей душе, разве что присоединишься к нему в вечном кошмаре!
- Это – есть? – в ужасе спросил перебирающий ногами розенкрейцер. – В смысле… это – реально?
- Это было, - отозвался иллюминат. – Здесь много таких… Ты ничем не можешь им помочь. Прежде всего потому – что они не хотят помощи.
- Не хотят? – розенкрейцер чуть не упал, когда очередной вопль вплелся в мелодию варпа.
Иллюминат покачал головой, не прекращая бессмысленного бега.
Впрочем, бег оказался не совсем уж «бессмысленным». Вскоре они нагнали третьего спутника. Он валялся на земле, держась обеими руками за голову, и что-то шептал. Лицо его кривилось то ли в муке, то ли в экстазе.
- Они жаждут… - услышал наклонившийся к товарищу розенкрейцер.
- Идем, - позвал иллюминат. – Сам знаешь: «трое войду, но лишь двое выйдут, закрыв Врата».
- Так я и думал, - усмехнулся наблюдавший злоключения сторонников Светлого круга Темный лорд, - кто-то поленился… или же испугался спуститься во тьму за подлинным свитком Утраченных пророчеств.
- Или же кто-то умышленно слил своим сторонникам усеченный вариант, - высказал предположение я.
- Ну… - Том задумался. – Может, конечно, и так.
Там, вдали, за серебряное бездной зеркала, пурпурные звезды закружились в бешеном танце. Темный силуэт иллюмината оказался окружены алым контуром, который мерцал некоторое время, а потом – вспыхнул и исчез. С его исчезновением легкий восточный ветер унес серебряный туман, играясь вспышками лазури. Мрачные мегалиты снова притворились строениями, возведенными людьми, а стена на валу – полностью исчезла, открывая дорогу. Далекий петушиный крик вспорол древний кошмар. Сводящее с ума пурпурное сияние ушло с небес, сменившись обычной ночной темнотой, в которой голоса варпа снова были поглощены неслышимым для смертных пением Великой арфы ночи, защищающей сознание жителей материума от рокота необоримо могучих волн Хаоса. Узкая полоса солнечного света озарила восточную сторону темных небес. Оттуда на равнины южной Англии накатывался рассвет.
Двое, пережившие эту ночь, настороженно оглядывались в поисках третьего спутника… но в глубине души они понимали, что найти его им уже не суждено.
- А как это пророчество звучало полностью? – поинтересовалась Миа, не отрывая взгляда от вновь ставших серыми мегалитов.
- Трое войдут, - отозвался Том. - Двое выйдут. Черное сердце Висячих камней возьмет не прошедшего Последнее Испытание. Врата закроются, но останутся открыты в сердцах выживших.
Глава 64. Столпы Дома забот
Дамблдор откинулся в своем кресле, рассматривая позицию, получившуюся на доске. После истории с флектом, «забытым» на его столе, директора сильно отодвинули от руководства операциями Круга в Британии.
- Господин директор, - спросила склонившегося над шахматным столиком Дамблдора Сейлина Трогар, чьи воспоминания мы с Миа, собственно, и просматривали, - неужели Вам не грустно, что Вас фактически отстранили от руководства?
- Увы, - пожал плечами директор. – Это несколько жестокое, но, надо признать, справедливое решение. Как я могу руководить своими товарищами в ситуации, когда решение, бывает, надо принять весьма и весьма оперативно, когда я, случается, на несколько часов погружаюсь в несколько поблекшие, но все еще яркие видения, подобные тем, что я наблюдал в проклятом стекле? Тот враг, что взломал мой кабинет, и «случайно», - кривая улыбка Дамблдора показала, что именно он думает о такой случайности, - оставил на моем столе проклятое стекло, нанес мне страшный удар. И теперь я могу только смотреть на то, как молодые, в своем стремлении заслужить славу, допускают страшные ошибки… почти не имея возможности их предотвратить.
- Ошибки? – удивилась Сейлина.
- Конечно, - вздохнул Дамблдор. – Они кидаются на каждое шевеление темных, бросают в бой свои силы на каждое действие подручных Темного лорда…
- Но разве желание противостоять Злу может быть ошибкой? – спросила Сейлина.
- Может, - кивнул Дамблдор. – Реагируя максимально агрессивно, молодежь становится предсказуема. И темные силы обращают прилагаемые к их устранению усилия – в собственную силу, - рука директора дернулась, как будто поднимая со стола осколок стекла, которого там не было. – Но, надо сказать, что враг сделал мне лучший подарок, чем я смел мечтать.
- ...? – Сейлина промолчала, но вся ее фигура с бокалом вина выражала непонимание.
- Этот… флект, или как его там… Он показал мне, что мой путь – не напрасен. Что осуществление моей мечты – возможно, - Дамблдор мечтательно вздохнул. – Золотой город, прекрасное видение. Город, где мудрецы без жестокости и властолюбия оказывают покровительство тем, кто не смог подняться до их высот. Где те, кто не смог подняться на вершины духа, подчиняются не из страха перед наказанием, но понимая, что Высшие – действительно знают лучше. Где нет нужды в тайнах, интригах, жестокости… Где нет и не будет места таким, как я…
Собеседники помолчали. А потом Дамблдор переставил пешку на доске, что расположилась перед ним. В отличие от того же Рона, директор предпочитал самые обычные маггловские шахматы, и фигуры он двигал не заклятьем, а по-простецки – руками.
- А все-таки я не понимаю…пробормотал Дамблдор, разглядывая получившуюся позицию.
- Чего? – поинтересовалась Сейлина, разглядывая рубиново-прозрачную жидкость в хрустальном бокале.
- Смысл эскапады темных со Стоунхенджем. Сначала – привлекли внимание аналитиков Круга, якобы разыскивая там источник Основателей, которого там нет и быть не может. Потом – это проклятое пророчество. «Трое чистых сердцем войдут в круг темных огней. Лишь двое покинут его, но оставшийся за пределами тварного мира – закроет врата Безумию»… И ведь закрыли! Но в чем тут выгода Темных?
- Но разве не являются более опасными убийство аврора Сарментса? И настроения в аврорате? – удивилась Сейлина.
- Возможно, - Дамблдор огладил бороду. – Но эти действия – красивы, хорошо продуманны, опасны… понятны. Конечно, красивый ход – одновременно ослабить аврорат убийством одного из самых опытных авроров, и выставить себя противниками коррупции… Молодые мракоборцы, чьи сердца не успели очерстветь, видят, как Темный лорд и его приспешники борются с коррупцией, вымогателями и ворами, с которыми Свет не может ничего поделать из политических соображений. А параллельно – выбивают опасных нейтралов. Хороший ход. Красивый. Умный. Большинство молодых, которые если и застали прошлый террор Того-кого-нельзя-называть, то в малосознательном образе, очень впечатляет образ Зла, отказывающегося от зла как такового, или выставляющего себя борцами с еще большим злом. Похоже, Том нашел себе хороших, умелых советников. Но, как я уже сказал: это все – понятные и просчитываемые ходы. Пусть ими занимаются аналитики молодых, пришедших сменить «усталого и потерпевшего поражение старика». Пожелаю им в этом успеха. А вот мне стоит подумать о том, на что молодые не обращают внимания, что кажется им не опасным…