ние.
- Во-первых, мы поддержим не «грязнокровку», а Дом Блэк, Древнейший и Благороднейший против зарвавшихся полукровок из Министерства. А во-вторых, мисс Грейнджер, несмотря на свое скромное происхождение, ведет себя так, как и следует вести себя человеку, входящему в новое для себя общество. Она не требует привилегий за то, что она – новенькая. Она старается разобраться в том, что движет нашим обществом. Она следует нашим традициям. Более того, она старательно возрождает те традиции, которые мы, «хранители и защитники» - успешно забыли, когда они перестали приносить немедленную выгоду. И в этом мисс Грейнджер и ее Покровитель – мистер Поттер уже сделали для нашего общества больше, чем подавляющее большинство здесь присутствующих. И если бы я не допустил ошибки, сделавшей мальчишку нашим врагом – он уже стоял бы здесь, среди нас.
- Ошибку? – переспросил я. В давние времена «до Падения» - это могло бы стать смертельной ошибкой. Но сейчас есть шанс получить объяснения.
- Об этом мало кто знает, - скривился Темный лорд. Видимо, рассказ о собственной ошибке не доставляет ему удовольствия. Но то, что он с ходу не поприветствовал меня круциатисом – говорит о том, как сильно он изменился. Впрочем, он и тогда был хитрым и опасным политиком… Так что, думаю, упомянутыми явно причинами его резоны требовать от нас «правильного» голосования – не ограничиваются. - …но примерно за год до того, как я вас… скажем так, «оставил», мой шпион передал мне некое пророчество…
- То, за которым Вы ходили в Министерство? – заинтересовалась Мелисса Биеналь, которая в свое время сопутствовала Темному лорду в этом мероприятии, и просила разрешения добить Артура Уизли. Интересно, она осознает, что кокетливое белое домино, которым она заменила штатную маску рыцаря Ордена Вальпурги, мешает ее опознанию примерно также, как протего – аваде?
- Именно оно, - вздохнул Лорд. – «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Темного Лорда... рожденный теми, кто трижды бросал ему вызов, рожденный на исходе седьмого месяца... и Темный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы». К сожалению, мой шпион не сумел добыть полного текста Пророчества… Но, думаю, что сейчас можно и по этой части сказать, в чем я допустил ошибку, отправившись убивать мелкого Поттера. Ну?
Промолчать было не менее опасно, чем заговорить. Так что оставалось только подняться и высказаться: при одинаковом риске этот вариант создавал еще и кое-какие возможности.
- Выбрав Поттера – Вы посчитали именно его «героем Пророчества», и тем самым – признали его тем, «у кого хватит могущества победить Темного лорда», то есть – «отметили его как равного себе».
- Именно, - благосклонно кивнул Лорд. – А его силы, привлекшей внимание демонов варпа – я не знаю и сейчас. Так что Пророчество – по-прежнему угрожает нам и нашему делу…
- Да прибить мальца и всего делов… - снова вылез Кребб-старший. И вот тут-то лучше было бы промолчать.
- Попробуйте, - «благосклонно» кивнул Лорд. – Но не удивляйтесь результату. Те, у кого это не получилось – не расскажут о причинах своих неудач. Так что я не советовал бы лезть туда, где уже обломался Дамблдор.
- Но если мы начнем голосовать «за Грейнджер» - то разве сторонники погибшего Дамблдора не проголосуют «против»? – заинтересовался старший Гойл. Вот никогда не сомневался, что он умнее своего напарника. Да и Драко рассказывал, что Грегори существенно сообразительнее Винсента.
- Пускай проголосуют, - благодушно улыбнулся Темный лорд. – Мы, приняв сторону Дома Блэк против Министерства – докажем последовательность нашей позиции. Мы – на стороне Благородных Домов и храним традиции. Они же, выступив против магглорожденной – докажут ложность собственных утверждений. Они покажут, что происходящее – вовсе не борьба за «справедливость», «равенство», или же «благо», но просто попытка одной коалиции чистокровных (а Дамблдоры, Шеклботы, Уизли, Прюэты, даже Грюмы – все это вполне себе чистокровные семейства) потеснить у власти другую коалицию столь же чистокровных семейств. Не более.
Когда все расходились, я задержался. Почему-то мне казалось, что есть и третья причина, заставляющая Темного лорда действовать столь… парадоксальным образом.
- А, Люциус, - Темный лорд поднял голову и улыбнулся. – Так я и думал, что именно ты – догадаешься. Министерство – обречено. Мне в свое время пришлось немало поработать взломщиком проклятий. И не опознать темную дымку Злой судьбы, нависшей над Министерством – я просто не мог, пусть ее и не замечает подавляющее большинство. И теперь нам нужно воспользоваться этим проклятьем… со всей возможной наглостью. Когда Фадж получит вотум недоверия (не «если», а именно что «когда»), - улыбка Темного лорда всегда бросала в дрожь. И эта – не была исключением. – Альянс Светлых будет пропихивать на его место либо Скрджимера, либо Диггори. Заниматься противодействием – будешь ты. Но аккуратно. Чтобы ни в коем случае не выиграть. Хотя… Они могут поставить и на Боунс. Вот ей ты будешь сопротивляться из всех сил. Чтобы потом принять одного из вышеупомянутых как «меньшее зло». Пусть радуются, что обыграли нас. А мы же, тем временем, накинем Империо на Толстоватого. Он и так и так выходит заместителем Министра, и когда самого Министра немножечко убьют – станет Министром сам…
Глава 98. Дела давно минувших дней. (Гермиона Грейнджер)
Разумеется, на известие о буйствующих в школе демонах Силы Света отреагировали практически мгновенно. Я даже пожалела, что отец Себастьян покинул школу. Интересно было бы выслушать его мнение о случившемся.
Впрочем, мнение Огюста Сен-Жака было не менее интересно.
- Вот, значит, как… - задумчиво произнес он, выслушав сбивчивые обвинения в адрес Трейси в демонологии, почему-то некромантии и малефицистике. – Решили, что раз вы – «правые и праведные», то все, кто не таковы – «злобные чернокнижники»? А теперь самые настоящие демоны перед Душой и Разумом замка – получаются истинными защитниками учеников от произвола пришлых. Я-то думал, что круче подставить дело Света, чем в эпизоде с Люпином – у вас уже не получится… Какое скудное у меня, оказывается, воображение! Все-таки, оборотень на момент убийства – не был ни учеником, ни профессором Хогвартса, и замок его не защищал. Но вы теперь ухитрились напасть на учеников школы. И замок призвал демонов на защиту. Они и раньше находились здесь на основании договора с учеником… Но тогда, я подозреваю, замок их только трепел, или, в лучшем случае – был безразличен. Теперь же замок – союзен демонам. А мы (хотя есть надежда, что только вы… но, к несчастью, очень и очень слабая) – враги.
- Но ведь она – темная! – попыталась возмутиться пострадавшая.
- И что? – усмехнулся Огюст, заставив фанатичек замереть в непонимании. – Темная, светлая… Для замка – нет разницы. Даже если легенда о дочери Годрика, замурованной заживо где-то в замке – истинна, и замок реально обладает разумом, который может понять человеческие концепции «Света» и «Тьмы», «Добра» и «Зла» - то я не думаю, что это имеет для него какое-то значение. Увы, но из четырех Основателей двое – некромант Ровена Рейвенкло и химеролог и маг Хаоса Салазар Слизерин – маги однозначно темные, а Годрик Гриффиндор, боевой маг по найму, если и шел в Свете, то по самому краю Падения во Тьму… - предводитель Сил Света в Хогвартсе говорил с изоблиием заглавных букв. Интересно, это он действительно так и думает? Или «говорит с людьми на понятном им языке»?
- Но… - вмешалась белобрысая подружка пострадавшей, чем-то смутно напоминавшая нашу Луну… но не дотягивавшая до нее даже и близко, - …она же участвовала в Рассвете?
- И что? – пожал плечами Огюст.
- Рассвет – запрещенный демонический культ!!! – возмутилась белобрысая. Это почти оскорбительно – быть похожей на нашу Безумную Пророчицу, но не располагать даже ничтожной долей ее мистической правоты. Я немного пожалела, что адаманта Проныры коснулась кровь брюнетки, а не этой дуры. Но именно брюнетка была более прочих готова атаковать – и ее следовало вывести из строя первой.
- Кем запрещенный? – поинтересовался Сен-Жак.
- Инспектором Хогвартса Амбридж, - ответила пострадавшая. – Героиней, погибшей в бою с Пожирателями Смерти, напавшими на детей в Хогсмите.
- Во-первых, «темной колдуньей Амбридж», - заметил Огюст. – Уж я-то ее видел еще до ее «героического», и безо всяких кавычек самоубийственного рывка навстречу Пожирателям. И я не могу ошибиться. Мадам Амбридж давно подсела на наркотик легкой силы из чужой боли и страданий. А во-вторых, первым решением нового директора Снейпа было «признать утратившими силу все декреты об образовании, изданные Долорес Амбридж».
- Темная тварь… - пробормотала жертва Проныры, хватаясь за руку. Хоть я и атаковала, не вкладывая в свое движение истинного намерения, но все равно раны, нанесенные адамантом – так просто не заживают.
- Пойдете и его убивать? – поднял бровь Огюст. – Боюсь, после этого нам в Хогвартсе лучше будет совсем не появляться. А ведь именно школа – ключевой пункт текущего противостояния. И если он достанется Темному лорду (а вы сделали если еще не все, что могли для этого, то очень многое) – то дело Света будет отброшено от нашей цели на годы, если не на века.
Погоняемые Огюстом Сен-Жаком начинающие буллерши* скрылись в направлении директорского кабинета. Прямо интересно, вспомнят ли они об необходимости отречься от доставшейся мне крови? Впрочем, уже не поможет: я отдала кровь Анне, и теперь, что бы они ни делали, Хогвартс всегда будет знать, где она.
/*Прим. автора: буллинг – травля, издевательства*/
- Прямо интересно, - пробормотал Мори себе под нос, - как бы он смотрелся на Лестнице Слезы? И чью сторону принял бы в столкновении Темных сил?
- Да ладно тебе, - я махнула рукой. – Отвлекись от текучки. Я вот хочу представить тебе Проныру!
Взгляд Мори странно изменился. Хотя Кай и постаралась скрыть наши с ней переговоры от него, но до сих пор у меня не было уверенности, что это у нас получилось. Но вот сейчас я была однозначно уверена: до него только что дошло, что, а точнее – кого я протягиваю ему.