е хотелось. Но потом я вспомнила, как профессор Трогар, как выяснилось – подручная демона Мориона, неоднократно говорила нам, что видения Хаоса – всего лишь своеобразный сон наяву. И я решилась рассказать настоящий сон.
- Итак. Мисс Уизли, - признаться, ясно мыслить в комнате, заполненной разнообразными дымами из курительниц – несколько… сложно. Но в данном случае это было даже немного на руку. – Пройдите сюда, - указала она мне на место, с которого только что отошел Колин Криви. – Будьте осторожнее, не споткнитесь!
Передо мной пролетели как будто несколько отражений того, как я спотыкаюсь на ровном месте и падаю. Но я выбрала то отражение, в котором спокойно прохожу опасный участок. Трелони посмотрела на меня разочаровано и даже немного испуганно.
- Итак… - повторилась профессор прорицания. – Расскажите нам какой-нибудь свой сон!
Ну что ж. Раз просят – надо рассказывать.
- Мне снилось, что два Ключа от Хогвартса превратили меня в Птицу Дикой охоты. Дама Аметист, в одеждах из ночной тьмы и смертного страха, подбросила меня на руке, отправляя в полет. Стремительной тенью, золотоглазым призраком неслась я за убегающей добычей. Верховой кошмар дамы Аметист всхрапнул. Он бы недоволен. Он сам хотел догнать беглеца и разорвать его. Но дама Аметист хотела, чтобы добычу принесла именно я, и она недрогнувшей рукой натягивала узду, заставляя чудовище смиряться и двигаться шагом. Серебряный сокол-пилигрим* гордо прокричал над моим левым крылом. Она* тоже рвалась вперед, благо, добычи было достаточно…
/*Прим. автора: falco peregrinus – сапсан*/
/*Прим. автора: в английском языке животные обозначаются местоимением среднего рода it, но в данном случае Джинни использует местоимение she, как будто говорит о человеке*/
- И как? Удалось тебе поймать кого-то? – заинтересовалась профессор Трелони.
- Ага! – кивнула я. – Я обрушилась на него*, я ударила его когтями, я рвала его клювом… Правда, потом оказалось, что уже первый мой удар сломал шею. Дама Аметист подобрала добычу, и подняла меня обратно на перчатку, а мертвую душу кинула в ягдташ. Верховой кошмар презрительно всхрапнул в мою сторону, но гончие облаяли его, а дама Аметист натянула поводья, и он понял, что его ревность – неуместна.
/*Прим. автора: а вот тут использовано it*/
Викки Фробишер придушенно пискнула. Видимо, она слишком ярко представила себе описанную картинку.
- Интересно… - пробормотала профессор.
Она отошла к своему столу, и откуда-то из его глубин извлекла хрустальный шар. Не тот, который стоял у нее на столе, как выразился как-то Гарри, «для антуражу», а совершенно другой. От него так и несло Силой. Истинной Силой. Зеркала Будущего искажались рядом с ним, отражения дрожали… Увидев этот шар, я сразу поняла, как у Трелони получаются ее «почти случайные предсказания». С такой мощью под руками… Неудивительно.
- Кровь мертвых душ… - бормотала она себе под нос - Белые псы, как стрелы в полете…
- Время начаться Зимней Охоте! – подхватила я.
- Какая еще «Зимняя охота»? – возмутился кто-то за моей спиной. – Весна на дворе. Лето уже скоро!
- Unseelie Sidhe* выезжают охотиться, когда им заблагорассудится, - я с трудом удержалась от того, чтобы выпустить когти. – Пусть сила Лета растет, но Зима все равно близко!
/*Прим. автора: Unseelie Sidhe – сидхе Неблагого, или Зимнего двора*/
- Ха-ха-ха! – рассмеялась Агнес Монкли*. – Что за чушь!
/*Прим автора: Агнесс Монкли – слизеринка, однокурсница Джинни и Луны. Появляется только в играх*/
Погруженной в контакт с Истинным Хрустальным шаром Трелони на выступления всяких там Монкли было решительно плевать. Глаза профессора закатились, и потусторонним, характерным для транса голосом, профессор начала вещать:
- Шторм ушел, но вернулся, затаившись до поры. Темный лорд падет, но возвысится. Герой, что сразит его – возвысится, но падет. Министерство рушится, собирая силы. Тьма ударит в Свет и изменятся Пути. Семя прорастает… Росток… Они жаждут…
Транс прервался.
- Так дети, - уже другим голосом произнесла встряхнувшаяся профессор Трелони. – Что я тут наговорила?
И гриффиндорцы, и слизеринцы принялись, перекрикивая друг друга, рассказывать профессору, что случилось. Я же катала в руке, спрятанной под столиком, небольшую хрустальную сферу.
Трелони пообещала провести разбор моего видения на следующем занятии, а пока – дала задание «попробовать разобраться самим», и представить эссе не менее трех футов с собственными интерпретациями моего сна. А пока что, как раз, когда профессор договорила, прозвенел звонок.
Ученики радостно ссыпались вниз по лестнице, не прекращая обсуждать «какую редкостную фигню спорола эта Уизли». Меня же на последних ступеньках перехватила Гермиона.
- …крылья Раздора – дели же и властвуй! – произнесла она, наматывая мой локон себе на палец.
Проходивший мимо Рон скривился, как, собственно, и всегда, когда видел мое «неподобающее» поведение. Но промолчал. Мне же почему-то захотелось, чтобы затянутая в черную перчатку рука коснулась моей щеки… И желание это немедленно исполнилось. Тонкий нуар легким холодком коснулся моей кожи, заставив меня вздрогнуть от желаний, которые не то, что демонстрировать, но и обдумывать было бы неприлично.
Я пригляделась. Гермиона материализовала только перчатку, пошитую из шкуры боггарта. Не ту, с которой я срывалась в полет, а другую, которая крепко держала поводья кошмара, не давая ему обрушиться на сны смертных. Короткий жест заставил меня занять свое место за правым плечом леди фейри, пусть ее и считают пока что смертной.
На мгновение запнувшись, я задумалась, что в моей мысли важнее: «пока что считают», или «пока что смертной»? И не нашла ответа.
Ученик одного из светлых, встретившийся нам в коридоре, неодобрительно скривился, проходя мимо. Ответная улыбка Гермионы была открытой и светлой… Но при взгляде на нее мне почему-то вспомнилось, что «кинжал, воткнутый в спину по самую рукоять прерывает жизнь вполне естественным образом», а также, что «аваду в упор – трудно назвать «счастливым случаем». Но каким-то образом дама Аметист все-таки удержалась от объявления Охоты, и мы разошлись. Мирно. Пока что. Но над самым горизонтом блеснуло красным. Марс, разгораясь все ярче, готовился уйти, чтобы остаться. Интересно, что бы сказали про это кентавры?
Глава 112. На абордаж! (Том Риддл)
Громада Каэр Азкабан неторопливо приближалась. Перед строем своих верных последователей (ха… верных… уже смешно), я неторопливо летел без метлы, демонстрируя магическую мощь и несокрушимую уверенность в себе. Увы, последней я как раз и не испытывал. Честно говоря, я предпочел бы действовать в стиле Магнуса, Алого Короля… или, хотя бы, его ученика – Ксеноса Мориона. Растаскивание сил противника по всему театру военных действий, тщательная разведка, и стремительный, разящий удар… за которым следует не менее стремительное бегство с места событий, чтобы не прищемили хвост. Но увы. Времени хотя бы на тщательную разведку – нет. Потому приходится действовать в стиле Хоруса Мастера Войны: выстроиться ровными рядами… (я окинул взглядом не слишком ровный строй волшебников на метлах… и внутренне поморщился: до согласованного маневрирования нам было… как до Токио на карачках) …и торжественно наступать на врага, в надежде, что он окажется слабее.
Хорошо еще, что в те времена, когда еще не началась прошлая война, я додумался поднять давний договор Стражей Каэр Азкабан со Слизерином, и на его основе заключить новый – уже для себя. Так что поднявшиеся над магической тюрьмой Стражи не стали атаковать ни меня, ни моих слуг, но пропустили нас к крепости. Это вызвало определенное количество уважительных взглядов со стороны Вальпургиевых рыцарей, и почти что религиозный экстаз со стороны Пожирателей Смерти.
- Героям – подвиг, подонкам – повод… - пробормотал я про себя, порадовавшись, что как раз таки героиню, рвущуюся к подвигам, я в приказном порядке оставил дома, охранять Нагайну. А то влезет девочка под Аваду – а оно мне надо?
В отличие от многих, считающих себя волшебниками, я ощущал Сумеречный шторм, бушующий там, в глубинах варпа. Лишь крохотная капелька его бесцельно расточаемой мощи откликнулась на мой зов – и вот могучие, напоенные болью и отчаянием стены, разлетаются, не в силах противостоять нанесенному удару.
- Восемнадцать дюймов? – пробормотал я, отслеживая краем глаза мелькающую среди бурных волн точку почти на краю видимости. Вот она в очередной раз взлетела на гребень волны, и пропала, унесенная штормом. – Или все двадцать?
- Наш господин могуч! – в почти истерическом восторге выкрикнул кто-то из Пожирателей. – Он создал молнию, сокрушившую стены Азкабана!!!
Идиоты. Если бы они, называющие себя «черными магами» хоть что-нибудь знали о черной магии – то понимали бы, что процентов 90 этой самой черной магии – умение договориться с темными силами и подобрать жертвы, которые были бы нужны им, и окупили оказанные услуги. И цена, которую мне еще придется уплатить за один-единственный, зато – решающий, удар Глубины – будет велика. Она всегда велика.
- Сонорус! – бросил я на себя заклинание. – Слушайте меня, защитники твердыни! Я – Темный лорд Волдеморт, - Пожиратели и даже Вальпургиевы рыцари скривились, пережидая откат от произнесенного имени, - пришел сюда за тем, что принадлежит мне. Не стойте у меня на пути – и никто не пострадает!
Вместо ответа от возвышающейся над бушующим Северным морем треугольной призмы сверкнул зеленый луч. На таком расстоянии – авадой? По моим прикидкам, шансы попасть были где-то между 1:100 и 1:1000. И это не конкретно в меня, а в весь наш отряд.
В ответ кто-то из Рыцарей ударил бомбардой. Учитывая, что площадь поражения у взрывного заклинания – в разы побольше, действие имело смысл. Правда, если бы не удар Глубины, повредивший стены и погасивший привязанные к ним охранные заклятья, бомбарда бессильно рассыпалась бы на щитах крепости, не нанеся никакого вреда. А так… Судя по моим ощущениям, накрыло сразу двоих, если не троих защитников.