В коридорах же Хогвартса продолжались схватки. Огюст Сен-Жак неуязвимой крепостью стоял в дверях Большого зала, сметая любых Пожирателей Смерти, которые попадались ему на глаза. Вальпургиевы рыцари, проинструктированные Томом, к Огюсту не совались, а сам Том – стремительно удалялся от Большого зала, и в данный момент был близок к тому, чтобы выйти во внутренний двор. Конечно, точки фокуса ритуалов, рассчитанных Темным лордом и Светлым кругом – не совпадали идеально… Но точность совпадения была достаточной для того, чтобы для любых практических приложений их можно было считать одним местом.
Коротко мявкнув, я спрыгнул с колен девочки, и махнув хвостом, двинулся к варп-порталу, притворявшемуся дверью. Миа последовала за мной… а там – и Дамблдор подтянулся… В таком порядке мы и материализовались во внутреннем дворе Хогвартса.
Глава 124. Темный лорд
Том стоял у места, где шторм, ярящийся в варпе, надломил грань реальности, и эманации варпа начали потихоньку просачиваться в материум. Разумеется, когда министерство пошло в атаку на «последний бастион Дела Света в Британии», здесь никого не было… Ну, то есть – никого, кроме нас. Новорожденный демон Света, чуть менее новорожденная княгиня демонов варпа, действующий Темный лорд в виде лича, и я, претендент на титул Темного лорда, в виде кота. Черного и зеленоглазого, как и положено настоящему коту ведьмы.
- Приветствую, - изящно и иронично Том поклонился нам. – Пришли полюбоваться на то, как завершается тысячелетнее противостояние?
- Мы пришли остановить тебя! – возгласил Дамблдор, поднимая призрак Старшей палочки, к счастью, так и не ставший его Атрибутом.
- Да? – деланно удивился Том. – И кого же Вы, Учитель, включаете в это «мы»? Дама Аметист?
- Нет, - покачала Миа головой, положив руку на рукоять Проныры. – Я – посмотрю.
- Ксенос Морион? – теперь Том смотрел на меня.
Я отбросил кошачью форму в пользу более функциональной. Дамблдор этому не удивился… или, по крайней мере, качественно спрятал свои эмоции. Впрочем, сейчас мне было не до него. Ритуалы, и Светлый и Темный, близились к завершению, и реальность трещала, раскачиваемая выброшенной в пространство Силой.
- Полагаю, - продолжил Том, - Всеобщее Благо тебе безразлично. Так что ты здесь ради титула?
- Разумеется, - кивнул я.
- Что ж… Пусть Сила и Магия рассудят нас! – Том поклонился в полном соответствии с дуэльным этикетом.
Я шагнул вперед. Мир провернулся вокруг трещины в его защите от ужасов варпа, которой стал я, даруя мне силу. Часть реальности, что и так стремилась свернуться вокруг точек фокуса могущественных ритуалов, взбрыкнула всем двенадцатью измерениями. Глаза Тома смеялись, но была в них уверенность, что сражаться он будет на полном серьезе. До конца.
Мир менялся. Звезда Силы распалась, совершая нисходящий поворот. Свет, Милосердие, Порядок, изменялись там, где двое готовились сойтись в битве. Свет Порядка полыхнул Яростью, что обрушивается на неугодных. Свет Милосердия обернулся Хаосом, что не сдерживался более законом. Милосердие Порядка легло мне на плечи уютным плащом Тьмы, укрывающей затаившихся и бегущих.
Наверное, со стороны наш бой смотрелся… странно. Стоят себе двое: парень, что недавно успел стать «юношей», и парень, который до этого еще не дорос, и смотрят друг другу в глаза. Молча. Без единого движения… И Бездна смотрит на них бесчисленными мириадами глаз.
Парадокс Хаоса улыбался мне с кипящих небес кривой ироничной ухмылкой. Адепт Интригана, сейчас я сам загонял себя в ситуацию, в которой не было места обману, уловкам, предательству. Только Истина. Только готовность идти до конца… и далее.
Сейчас не имели значения сила, опыт, знания… накопленные артефакты, проведенные ритуалы, якоря и заклятья, удерживающие в мире. Лабиринт Десяти тысяч будущих раскрылся перед нами, и в этих зеркалах наши отражения сражались между собой: бились на мечах и кулаках, швырялись заклятьями, стреляли из самых разрушительных видов оружия и посылали в бой флоты и многотысячные армады. Миры и реальности тысячами сгорали в нашей войне, и было ли это «в наших головах, или же на самом деле» - оставалось принципиально риторическим вопросом, не имеющим особого смысла здесь, на Грани Хаоса. Узор будущего распадался, теряя стабильность, и мы сражались за то, чтобы переплести нити судьбы по своей воле.
Когда реальность немного стабилизировалось, мы все также стояли на внутреннем дворе Хогвартса, изрядно, впрочем, пострадавшем от вызванного нашей схваткой буйства Сил. Кай в моей руке пробила грудь Тома, но это не было причиной победы, а лишь ее следствием и зримым проявлением.
Том улыбнулся окровавленными губами и выдохнул: «Позаботься…» Его глаза остекленели, и он начал заваливаться на бок. Нерушимые цепи ритуалов, приковавшие Тома Риддла к единственной определенной судьбе – были разорваны и стерты в пыль, в прах, в каленый пепел. Теперь он был свободен, и мог совершить путешествие через вечно изменчивый Лабиринт к трону того, кто являлся хозяином этого Лабиринта. Но что там будет с ним – не смог бы предсказать не только я, но и Безмятежная Паучиха.
Вырвав Кай из уже безусловно мертвого тела, я слизнул с ее клинка каплю крови и позволили ей впитать остальное, а потом спрятал сестренку в ножны Небытия.
- Победитель получает все, - прошептал я в ответ последним словам умирающего Темного лорда, соглашаясь и принимая на себя его обязательства. Это не было обещанием, или, тем более – клятвой. Слова сейчас не имели надо мной власти, даже самые торжественные. Но я выполню последнюю волю умирающего, потому что хочу этого.
Миа подбежала ко мне, укрывая мои плечи плащом, сотканным из пролитой сегодня крови.
- Темный лорд умер! – негромко произнесла она.
Глава 125. Исполнение мечты
- Боюсь, что вы поторопились, - грустно сказал Дамблдор, опускаясь возле безусловно мертвого тела. – Волдеморт – коварен, и наверняка сможет вернуться…
- Не сможет, - ответил я. – Никакие якоря не удержат того, кем заинтересовался Архитектор Судеб.
Дамблдор удивленно посмотрел на меня, на Тома, потом снова на меня… вытащил Старшую палочку и принялся ей размахивать. Через несколько минут колдовства он поднял взгляд и радостно улыбнулся.
- Он действительно мертв! Уф… - вообще-то, демоны не потеют… по крайней мере – пребывая в нематериальной форме. Но привычки тела – вещь негибкая, и власть над сознанием имеют более чем изрядную. Так что движение руки Дамблдора, стеревшего воображаемый пот со лба – было весьма характерно для только что прошедшего Возвышение. – Значит, мне все-таки не придется убивать Гарри. Хорошо…
- Зачем его убивать, я, вроде бы, понимаю, - заинтересовалась Миа. – Крестраж мы в нем определили с самого начала. Но ведь для этого не надо было выстраивать такой сложной комбинации?
- Волдеморт… - Дамблдор сделал паузу, обдумывая формулировку ответа. - …был лишь одной из целей. Когда я впервые увидел Гарри после гибели его родителей, я, разумеется, не мог отправить его к магглам, не разобравшись в природе его ранения. Тем более, что от раны, тогда еще не превратившейся в знаменитый шрам, фонило Тьмой. Я провел диагностику. Конечно, Волдеморт не завершил правильно ритуал создания крестража: не установил полноценной защиты, даже не указал предмета, в который собирался закрепить осколок своей души… Но слова уже были сказаны, осколок уже отделился… и прилип к самому близкому источнику Силы. Маленький Гарри стал неполноценным, но все-таки – крестражем. Способа уничтожить крестраж, не повредив Гарри, я тогда не знал. Кто же мог подумать, что для этого надо обратиться к запретному колдовству Хаоса? И тогда Совет Круга решил, что, раз уж у нас есть ребенок, которому все равно предстоит умереть – почему бы не сделать так, чтобы его гибель принесла наибольшую пользу наибольшему числу людей? Добровольная и осознанная жертва чистого душой существа могла бы завершить то, что не смогли сделать наши предки…
- И вы сделали все, чтобы превратить жизнь ребенка в ад… - задумчиво произнес я. – В то, что Вы не смогли просчитать, какой будет реакция Петуньи, завидовавшей сестре с самого начала, а еще – довольно-таки трусоватой и неумной, на детские выбросы Гарри, с которыми они не знали как справиться, я, извините, не поверю. Как и в то, что Арабелла Фигг не докладывала Вам о методе, который Дурсли нашли, чтобы справиться с этими выбросами: голодовки и издевательства.
- Знал, - кивнул Дамблдор. – Но страданиями душа очищается!
- И Вы не боялись на выходе получить еще одного Темного лорда? – спросила Миа.
- Боялся, - кивнул Дамблдор. – Однако надеялся, что, когда Гарри попадет в школу – я смогу скорректировать его поведение…
- Но заключенный Гарри Договор – помешал вам, - я, разумеется, имел в виду договор, согласно котором Гарри Поттер оставил мне свое тело, а я обещал позаботиться о его посмертии… и исполнил свое обещание. Однако Дамблдор понял меня ожидаемо неправильно.
- Да, - кивнул он. – После общения с вами он стал… недоверчивым, эгоистичным и жестким. Его уже нельзя было назвать «чистой душой». Мы пытались справиться…
- Пригласив «мастера» Дароу, - жестко вклинилась Миа.
- Да, - снова кивнул Дамблдор. – И это была еще одна ошибка. Дароу… В своем стремлении избыть и уничтожить Тьму – он пал во Тьму сам.
- «Проникая в мысли темных – проникаешься Тьмой», - процитировала Миа. – Полагаю, Дароу только ухудшил дело.
- Да, - в третий раз согласился с ней Дамблдор. – Выступая против девочки, и связи, которая образовалась с ней у Гарри, связи, что могла помешать ему шагнуть навстречу Волдеморту, он стал врагом Гарри… И хорошо еще, что добрый ребенок не посчитал врагами весь Светлый круг… - зря он это… Но, по всей видимости, маска доброго, но глуповатого ребенка сработала. – Признаться, я был удивлен: мне казалось, вы демоны Хаоса не будут смягчать отношение Гарри ко мне, но, напротив, постараются раздуть огонь ненависти в его душе!