— Всем подальше от ручья… Это упоротая плесень. Очень редкая дрянь, которую собирались использовать мои родственники как оружие отчаяния. Если бы имперцы стали их добивать, как хотели, то такой дрянью отравили бы всю округу. Сдохли бы сами, но половина людских королевств отправилась бы тоже в ад… Проникает везде, обычно разносится с водой. Убивает от прикосновения, от вдоха, от питья. Единственное, очень не стойкий к природному воздействию яд, разлагается через месяц. Если месяц не трогать, то позже уничтоженную территорию можно снова занять. Правда, там все придется засаживать заново, земля превращается в труху и требуется заново вносить удобрения и перегной. Ну и все растения со зверьем дохнет в первые дни контакта с отравой.
Командир армии отскочила почти на центр поляны и оттуда прогудела:
— Егеря пользуются водой только из фляг, наполняем их в городе. Еда так же оттуда. Но за предпольем начинаются наши болота, а это — вся северная граница. Если твоя плесень через реку идет, то скоро вся первая линия обороны будет заражена.
Маша посмотрела на смертельно опасный ручей, затем на остальных и добавила:
— С юга наемники подходят. Из Липково гонец был. Кто из наших в городке сидел, снялись с семьями и к нам подались. Сам городишко уже захвачен. И толпа прет такая, что они с юга вообще всю округу вытопчут.
В общую копилку добавила Докси:
— Мои дальние разъезды видели гномов. Три группы разведчиков уже за соседними кустами брюхо чешут, а следом подходит армия. Точно еще не считали, но явно больше двух тысяч.
Ева побледнела еще больше и повернулась к молчавшему Пилюриусу:
— Я не знаю, как можно плесень уничтожить. Это такая зараза, с которой даже мои родственники бороться не умеют. Эти запасы остались с очень старых времен. Видимо кто-то прилично заплатил, чтобы подобную дрянь использовали против нас.
На что лекарь посмотрел на север, откуда тек ручеек, затем на юг, после чего подытожил:
— Эта гадость уже от реки тянется. Значит, там больше всего дряни… А река идет через весь Лес насквозь. И через Сколково, в том числе… С юга наемники. С севера гномы. Нашей чащобе жить осталось пару дней. И даже если мы успеем связаться со Школотой, вряд ли он что-то сумеет сделать… Ну что, бабоньки. Могу вас поздравить. Мы теперь точно знаем, как выглядит настоящий пиздец…
Глава 6
Когда вы желаете чего-нибудь “эдакого”, то надо очень-очень постараться правильно для мудака сверху сформулировать список пунктов в тех самых пожеланиях. Потому что дядька наверху вредный, бесконечными воплями снизу задерганный, поэтому если у него руки и доходят вершить добро, то делает это на отъебись. Ну, или как ему левая пятка подскажет. Хотя, чего злиться. Они один, а нас, ушлепков, до усрачки развелось.
Поэтому когда Картер говорил о своем желании вершить подвиги и всячески геройствовать, то представлял себя верхом на белом коне, с шашкой в лапе и орущим во всю харю: “Руби гадов!”. Или хотя бы сразу перескочив всю эту кровь-кишки-развиздораздило, а ты уже в бинтах, в гареме, тебя кормят с ложечки и попутно отсасывают. Иначе — нахер весь этот героизм?
Но, как мы уже заметили, коту никто не подсказал о гнусном характере мудака, исполняющего желания. Хотя, вроде бы уже взрослый, должен был догадаться. Поэтому, когда утром Школота поставил боевую задачу, Картер первую минуту молча пучил глаза и пытался переварить услышанное. Потом попытался было раззявить пасть, чтобы погромче высказать свое неудовольствие, но господин барон перехватил глотку кошака твердой рукой и тихо прошипел на ухо:
— Хоть звук услышу — придушу, как последнего вредителя! У нас тут полная гостиница местных соглядатаев, а ты собираешься концерт устроить… Значит, мы на боевом выходе. Поэтому исполняем приказы молча, быстро, качественно. Любые мнения о том, что у отца-командира кукушку сорвало — это уже по возвращении домой. Ну, или давай в последний раз определимся, с кем ты. В самый последний. Считай, я тебе дикое одолжение делаю. Либо ты с нами, либо пиздуй отсюда и не мешайся под ногами.
После того, как железная хватка на шее ослабела, Картер попытался продышаться, смахнул лапой выступившие слезы и прошептал:
— Кто же спорит, господин главнокомандующий… Но мог бы хоть вежливо приказ отдать, а не как обычно…
— Так что решил?
Кошак бесшумно спрыгнул на пол, покрутил башкой и вздохнул:
— Да куда я теперь, нахер, с подводной лодки… Сделаю. К ночи все будет в полном ажуре.
Вот так одни бойцы-командиры жрали деликатесы в гостинице и готовились к вечерней прогулке по Дарре, а другие бедные-несчастные лапками топали по запутанным трубам ливневой канализации города, запоминая все повороты и готовясь предоставить карту исследованной территории. Хочешь быть героем? Меси гавно, парниша…
Извозчик был счастлив. Все же заполучить такого жирного и не привередливого клиента — это просто улыбка фортуны. С утра у гостиницы пристроился на уже оплаченном месте, беляшик-другой схомячил — и вот они, гости дорогие. Сели, покатили в какой-нибудь приличный ресторан. Там позавтракали, рюмку-другую опрокинули — теперь можно и просто по городу поболтаться. Полюбоваться на центральные районы, посмотреть особняки, выставленные на продажу. Либо к магам в гости заехать, там часто дни открытых дверей проводят для потенциальных заказчиков. Зайдешь в дом белобородого кудесника, посмотришь на всякие диковины. Причем молодой барон оказался неплохим знатоком разных забубенных сущностей, периодически умудрялся зацепиться с колдунами языком на час-другой. Затем вежливо раскланивался, иногда прикупив что-то из предложенного и отправлялся обедать. После обеда — прогулка на пляж или в платную водолечебницу. Грязью пятки попарить, в баньке расслабиться или еще как здоровье поправить. Ну и обратно.
Вот и сегодня исколесили почти половину города, после чего остановились у одной из оружейных лавок. Приказав ждать, Школота вместе с Чинуком проследовали внутрь, раздув самомнение до непомерных величин. Покрутились перед застекленными витринами, пощелкали вхолостую запальным замком у древнего мушкета. Потом обсудили цены на новинки и взяли на пробу маленькую зарядную банку под ручную мортирку. За южными кварталами было несколько мест, где местная аристократия и прочие прожигатели жизни любили пострелять из домашних коллекционных безделушек. После чего откланялись.
И лишь отъехав подальше, стали ржать, словно ненормальные:
— Не, ты его пистолеты видел? Там золота больше, чем металла! А обойма вмещает всего два заряда, да и то ослабленных!.. А шпалер армейский? Он к армии имеет такое же отношение, как я к евнухам! У него даже прицел не установлен! А банка эта? Они стопор туда молотком забивали, не иначе! Один раз отстрелял и на выброс… Ну, жулье… И ценник… Да у нас шпана из мастерских себе для развлечения самопалы лучше делает! И это обычные подмастерья, про гномов и не говорю…
Чинук вытер глаза, всхлипнул и добавил то, что поразило телохранителя прямо в самое сердце:
— А еще у него метательные ножи… Парадные… Из жести… С тупыми лезвиями… Типа — носить на балы, на перевязи, умы дамочек смущать…
— Дебилы, — согласился с верным бойцом Школота и скомандовал извозчику: — Так, на сегодня я устал смеяться без перерыва, давай в гостиницу. Передохну чуток… На утро после завтрака подтягивайся, мы как раз перекусим и поедем по магазинам. Развеемся…
Ну не чудо клиент? Еще пяти вечера нет — а уже свободен! И по блядям не таскается, брезгует. Как-то обмолвился, своего гарема более чем достаточно. Серьезный господин, не фуфло какое-нибудь. Хоть и молод…
Выглянув на балкон, Младший покрутил носом и спрятался обратно в комнату. Все же Липово — это не просто дыра, а дыра в кубе. Ни тебе нормальных поваров. Ни каких-либо развлечений приличных. Даже баб нормальных найти не удалось. Только кривые и косые на всю морду. Да и населения в городишке в лучшем случае треть от того, что было до прихода наемников. Как верещали оставшиеся, буквально за сутки до подхода основных сил кто-то пустил слух про будущих мародеров и более-менее вменяемые снялись с места и слиняли в Лес, где их якобы ждали. Остались лишь те, кто толком работать не любил, занимался “подай-принеси-сука-криворукая”. Ну и теперь пытался воспользоваться моментом, заняв освободившуюся жилплощадь.
Вообще-то вампирам на эти телодвижения было насрать. Потому как за порядок отвечали некроманты, а те устроили собственный шабаш на захваченных территориях. Попутно спустили с поводка вооруженное быдло, выполнив данное обещание. Поэтому теперь во всех захваченных деревнях и единственном пыльном городишке творился полный пиздец. Наемники грабили местных, трахали все, что шевелится. А что стояло столбом, застыв от ужаса, то двигали и трахали с особым цинизмом.
Но проблему досуга для самых главных отцов-командиров эта вакханалия так и не решала.
— Может, в самом деле в Сколково сунемся? Там все же хотя бы зачатки цивилизации, — поморщился от долетающих с улицы воплей Младший. На что брат на секунду оторвался от раскладываемого пасьянса и поинтересовался:
— Жить надоело? Сегодня только-только чащоба дохнуть начала, все это зверье как раз наскипидаренное по буреломам носится, от боли пни грызет и друг другу кишки разматывает. И ты предлагаешь туда сунуться? Ровными рядами по неразведанным дорогам, через засады и ловушки? Ну-ну… Так, куда бы короля пристроить?
— Тогда поехали в Тагатус. Пока суть да дело — как раз успеем дух перевести и расслабиться. Ну надоело мне с этими быдланами под одной крышей куковать. Удивительно, как только некросы их давить еще не начали. Это же какой-то…
Младший даже подобрать слово не смог. На что выслушал столь же флегматичный ответ:
— В Тагатусе нас ждут просто с распростертыми объятиями. Особенно храмовники. Одно дело инкогнито проездом мелькнуть и совсем другое с наглой рожей в какой кабак завалиться. Потерпи неделю. Через неделю гномы подопрут Сколково с севера, наши головастики пройдут по трупам с юга. И получим мы новое место жительства на блюдечке с голубой каемочкой… О, вот и короля пристроили… Кстати, позови сотника. Надо его еще разок пнуть, чтобы они телеграфистам обеспечили реальную защиту, а не на словах. Потому что телеграф в наше время — это сила. И я никак не могу дождаться, пока нам не пришлют весточку о решении одной нахальной проблемы в Дарре. Одной молодой, но очень нахальной…