й бани.
— Так, с тобой закончили, отдыхай. А я пока займусь сбором информации.
Из изрядно похудевшего кейса Володя добыл небольшую коробку, ловко подцепил к ней связку проводов и начал колдовать над протянутым по стене толстым кабелем.
— Плюс и минус, здесь коротыш может быть. Вот у нас несущая линия, а вот доступ к коммутатору. Теперь давай наушничек напялим и посмотрим, куда можно вклиниться… Так, это, судя по всему, выход на милых барышень. Надо же, часть каналов открыты. Значит, можно послушать, что в мире делается…
Парень замер, прислушиваясь к голосам, которые стали раздаваться в надетой на одно ухо чашке самодельного наушника. Все же комбинация знаний из индустриального мира вместе с разнообразными магическими хаками порождает таких монстров сознания, что просто хоть стой, хоть падай. Лошара Джеймс Бонд от зависти удавится.
Через двадцать минут Школота снова повозился с проводками и теперь уже попытался дозвониться до нужного ему абонента на другом конце страны. Благо, телефонию протащили уже почти через всю империю и во многих крупных городах появились многочисленные телефонные станции для состоятельных граждан. Вот на такой подстанции и сидел нужный человечек, которому с телеграфа передавали крупицы информации, которые он должен был в случае необходимости зачитать неизвестному клиенту после названного пароля.
На человека-попугаем Володя потратил еще десять минут. После чего убрал всю шпионскую машинерию и с выражением некоторого охуения на лице начал рассказывать о событиях в мире:
— Похоже, парни, мы в полной жопе. И не только в этом захолустном Дарре, но и дома… Телефонистки все в слезах и соплях. Какие-то мудаки умудрились на закате заглянуть в гости к магам и рванули у них защиту. Причем не в одном доме, а в нескольких кварталах. Шандарахнуло так, что все артефакты и амулеты по городу сдохли. Фонит со страшной силой, любые хитрые штучки дохнут или взрываются в руках владельцев. Я так понимаю, наши ушастые бляди пошли ва-банк. Они подозревают, что мы из Сколково притащили кучу древних безделушек, которые можем попытаться использовать для защиты и нападения. Вот и подстраховали, разом обнулив нам эти возможности.
Чинук, похожий в своих повязках на бравого Чапая, икнул:
— А я ведь предлагал набрать на складе всякого разного… Вот бы влипли.
— Ага. Все нос морщил, чего мы это тяжести в грузовом вагоне везем. И чего потом по засранным коридорам это раскладываем… Если бы не гранаты и банки с зарядами, нас бы зажали в каком-нибудь углу еще в обед. А так — причесали мудаков против шерсти и не поморщились… Но это только начало. В порту пожар, корабли все заперты, никто не может войти-выйти. Попутно взлетело на воздух депо паровозное. Поэтому железная дорога на карантине, часть гарнизона ищет террористов. Ходят слухи, что пути минировали. Ну и попутно полиция носится по городу с нашим описанием. Типа — есть множественные показания, будто это именно мы решили Дарры раком поставить.
— Зашибись! — восхитился Картер, только-только сумевший дочистить лапы до удовлетворительного состояния после путешествия по лучшим избранным местам канализации. — Значит, на паровозе хер удрать. На корабле — тоже хер с маслом. Остается пешком, а для этого наверняка придется как-то обходить кордоны, которые понавтыкают на всех выездах. И чего дальше?
— Дальше будем бодаться с долгоживущими. Явно их шаловливых ручек дело. Когда поняли, что наскоком нас не добыть, устроили шухер и теперь ждут, когда мы под выстрел выползем.
Закрыв саквояж, Володя вздохнул и продолжил:
— Но это местные корки, с ними мы справимся как-нибудь. Будь возможность, тупо бы неделю-другую подремали в подземелье, дождались затишья и слиняли. Хуже другое… Сколково окружено. Гномы и толпы наемников взяли Лес в кольцо. Деревни и Липово захвачены, местное население на ближайших осинах развешивают. Грабежи и хер пойми что по всей близлежайшей округе. Имперские власти хотели было сунуться, но пока выжидают. Куча разного рода финансистов проплатили команду “сидеть смирно” ближайшим войскам, а те и рады стараться. В столице просто дохера образовалось желающих наложить лапу на наши склады и сам город. Все ждут, когда оккупанты закончат давить последние очаги сопротивления и начнут передел имущества.
— Подожди! — спохватился кот. — Там ведь у нас егеря и монстров целая армия! И собственные бородатые коротышки с разным железом!
— А против них опять же ушастые пустили мор по реке. Какую-то дрянь вылили и теперь вся округа мертвая. Деревья черные, крошаться от любого толчка. Дохлое зверье по всей округе и мертвечиной воняет… Именно поэтому вояки и не полезли в заваруху. Дают возможность наемникам на своей шкуре всю херню прочувствовать. Ну и потом прибрать к рукам остатки барахла. Если будет чего прибирать…
После очень долгой паузы Картер прокашлялся и просипел:
— Тебе говорили, Школота, что ты полный мудила? Просто конченный, абсолютный…
— Заткнись, Картер, без тебя тошно.
— Тошно ему? Надо же… У тебя было все, малолетний дебил. Свой город, баронское звание, любящие жены, армия… И ты проебал это с таким треском, как… Знаешь, я даже и не вспомню, кто бы мог еще так облажаться. У нас даже императоры старались просирать наследство не столь эпично. А ты…
— Ща въебу, если не заткнешься.
Кот захлопнул хлебальник, а Володя достал пистолет, проверил количество патронов в обойме и тихо прошептал:
— Я ведь человек добрый и хороший. Мухи зря не обижу, честное слово. Но вот одно обещаю… Найду всех выблядков, кто это устроил. Всех и каждого. И убью их собственными руками. Каждого… Они у меня кровью блевать будут и ползать с переломанными конечностями. А я буду у них кишки выдирать, на палку наматывать и факелом яйца им жечь, чтобы ползли бодрее… Каждую тварь найду и поквитаюсь…
Три гномьих полка выстроились на границе Леса для атаки. Перед этим самые креативные из тыловиков попытались сунуться поперед батьки в пекло, изображая разведчиков. Типа — гвардейцам и так всего слишком много. И палатки поставили, и жратву у интендантов выбили. И вроде как насчет премиальных после победы договорились. Не слишком ли много о себе возомнили? Чем мы хуже? Раз-два и в дамках. И с результатом под королевские очи. Победителей ведь не судят? Вот и ломанулись по дороге штук двадцать самых на голову ударенных. Может в самом деле решили, что раз ближайшие кусты почернели, то все зверье попутно в зарослях сдохло. А может свои же тыловые крысы пообещали кишки размотать, потому что с разворованных складов пять тысяч рыл получили лишь драную мешковину и гнилые сухари вместо официально заложенных припасов и обмундирования.
Но как сунулись, так на минах и подорвались. Бумкнуло прилично. Первым взрывом разметало крохотный мосточек, переброшенный через ручеек. А вторым направленным шрапнелью причесало тех, кто на дороге сгрудился и рты раззявил. Так вломило, что трупы даже вытаскивать не стали.
После того, как его величество проорался, армия Подгорного королевства стала готовиться к полномасштабной атаке. Подтянули несколько пушек, развернули знамена. Прикинули примерно направление движения. Правда, по утоптанному тракту больше желающих ломиться не было. Поэтому решили медленно и аккуратно прогуляться ножками. Кустики — их ведь и обойти можно. Зато целее будешь. Ну и самых головастых со следящими артефактами впереди себя пустить. Если где какую заразу аборигены пристроили, то обнаружим и обойдем. Или уничтожим издали, от греха подальше.
С таким бравым настроем полторы тысячи увешанных железками гномов начали втягиваться в молчащий Лес. Тыловые пять тысяч в это время препирались на тему, кто пойдет следом. Потому как первая же кровавая оплеуха резко уменьшила желание совершать подвиги.
Ближе к вечеру удалось продвинуться примерно на пару километров. Головные отряды с мачете в руках в командах менялись не переставая, чтобы дать возможность измочаленным бойцам перевести дух. Поваленные деревья, ямы на каждом шагу, колючий кустарник, который заплел всю округу похлеще колючей проволоки. И многочисленные мелкие ручьи, с топкими берегами. Казалось, будто до намеченного ориентира рукой подать, а на просеку до него уходил час или больше. Сверху жарило солнце, в безветренном воздухе лишь разносились злые голоса гномов и нарастающий мат. Невысокие деревья подлеска и кусты высохли и почернели, крошась от любого прикосновения. Вездесущая серая пыль поднималась при каждом шаге и забивала глаза, нос и рот. Но стоило не поглядеть вовремя под ноги и прошляпить очередную тонкую мутную водную нитку, как сапоги разъезжались на глине и нагруженный тяжелыми железками солдат кувыркался в жижу, чтобы оттуда прореветь спятившим оленем:
— Да сколько можно! Как эти суки тут вообще живут! Давайте спалим к херам эти колючки!
Пробовали. Но сдохшее дерево не желало гореть и лишь чадило мутным вонючим дымом, заставляя надсадно кашлять. В итоге плюнули, но все с тем же гномьим упрямством перли вперед, пытаясь пробиться поглубже. Оставалась еще дурная надежда, что где-то получится набрести на поляну-другую, чтобы устроить привал и подготовиться к ночевке. Но жители Леса заранее озаботились нуждами незваных гостей и не оставили в предполье ни одной лазейки. Друзья по дороге прекрасно пройти смогут. Остальным же вместо хлеба и соли бочку говна за шиворот. И радуйтесь…
Трое егерей неслышными тенями возникли рядом с редкой цепью монстров, рассредоточенных на позициях. Мордо-феи уже успели аккуратно на большой высоте облететь вражеские расстроенные ряды и отметили на карте, где наблюдали наибольшее скопление гномов. Пора было отправить подарки, чтобы отбить всякое желание сидеть на болотных кочках.
— Все готово? Тогда начинайте обстрел, чтобы крылатые успели результаты оценить.
Огромная зеленая рожа довольно осклабилась и повернулась к подчиненным.
— Квадрат пять, шесть. Бегло. По десять снарядов. Херак!