— Надо будет, я их всех здесь в болотах закопаю. Но пусть не трясутся, сегодня уже через старших пойдет информация о будущей эвакуации. Завтра тайные сборы, послезавтра уходим. Наемники как раз шары продерут после пьянки. Раз — и сюрприз. Никого из отцов-командиров нет. А то достали уже бухтеть про уставщину и отсутствие перспектив.
— Думаешь, сумеем все провернуть?
— Легко. И что-то ты мандражишь не по делу, — Старший покосился на раскрытую папку и фыркнул: — Там что-то чуть больше двух тысяч оборванцев в окопах. Некроманты ради возможности вернуться домой порвут их даже без помощи Сколково. Но при любом раскладе, мы все равно вывернемся. Даже если из Леса попытаются нанести по нам удар. Машина готова, самое ценное уже упаковано.
— Кстати, про Лес. Утром вроде мелькали их мерзости зубастые. Разведывали.
Поднявшись, Старший потянулся, затем заботливо расправил складки на модном сюртуке и презрительно сплюнул в угол веранды:
— Пересрались. Увидели, что мы войска двигаем, вот и засуетились. Думают, готовим решающий бой. Типа, ударный кулак формируем. Так что пусть бегают, срут кирпичами. Я в любом случае в этот гадюшник не полезу. Хватит, что бородатых причесали.
Второй вампир тоже поднялся и спросил, закрывая папку:
— Кстати, что там за муть в сообщениях с северной границы? Про какое-то нападение и прочее?
— Ты же читал?
— Утренние сводки просмотреть не успел, парад готовил.
— А… Плохо там. Наши враги окончательно свихнулись, выгребли кучу плесени из болот и залили этой дрянью армию гномов. Вся территория загажена, трупы валяются пачками. Какие-то жалкие огрызки рванули домой, но вряд ли доберутся. Сдохнут по дороге. А кусок земли между Сколково и Подземным королевством теперь еще лет триста никто заселить не сможет.
Младший от неожиданности даже выронил бумаги на стол:
— Плесенью? Всю округу?! Так ведь эти смертники могут и на нас так же рвануть!
— Ой, братишка, что-то ты совсем с башкой не дружишь… Между Липово и южной границей два часа на грузовике, если не больше. Дорога перекрыта засадами, наемники выступают в качестве живого буфера. Если даже кто-то сможет сунуться в лоб на пулеметы и кого-то угробит, мы к этому времени уже будем пересаживаться в Тагатусе на поезд… Истеришь безмерно, с чего бы?
Худой вампир мрачно бросил на кипу бумаг злосчастную папку и огрызнулся:
— Не нравится мне что-то все это… А что — пока и сказать внятно не могу. Вот уберемся домой, там и расслаблюсь.
Осунувшийся Володя стоял перед широко развернутой картой и внимательно разглядывал мешанину значков. Свои отряды, диверсионные группы, слепленный на скору руку легко бронированный монитор на реке. Вроде бы ничего не упустили. Повернувшись к столпившимся рядом, уточнил:
— Как парни, справляются?
— Облетали все диски, один пришлось разобрать, движки барахлили. Остальные пятнадцать без нареканий.
— С парашютами все по минимуму освоились?
— Да.
— Боеприпасы?
— Погрузка будет закончена через пятнадцать минут.
— Значит, пусть отдыхают, в полночь стартуем… Кстати, фонарь приготовили?
Зависший чуть в стороне папаша-призрак чуть поморщился, но ответил:
— Зеркала отрегулировали, два набора артефакторных батарей проверили. Пробный запуск прошел без каких-либо неожиданностей.
Мюнхгаузен мог бы и фыркнуть, что про будущий ночной маяк Школота спрашивал уже два раза, но предпочел не поднимать градус нервозности. Все же операция ночью предстояла очень необычная и крайне опасная. Мало того, молодой барон отлично понимал, что в случае реальных проблем ему проще самому в ближайшем нужнике утопиться, чем смотреть потом горожанам и рассказывать о погибших мальчишках. Вот и потряхивает его.
— Так, Докси через Фашида отрапортовала, что стрелки готовы и все войска на позициях. Значит, остается лишь ждать… Приказываю — оставить одного на дежурстве рядом с рощей, вдруг что еще сообщат. Остальным отдыхать. В одиннадцать ночи поднимаемся, проверяем наших птичек и в полночь атакуем…
Маша сидела на вытащенном в сад кресле и разглядывала огромный цветочный куст, который торчал из кадки. Неизвестно, каким образом Лес умудрился эту штуку вырастить, но цветы могли говорить, слушать и представляли разумную зеленую биомассу в тех случаях, когда Фашид куда-либо отлучался. Сейчас цветы свернули лепестки и дремали в наступивших сумерках.
Хрустнула ветка, женщина подняла ладонь и не глядя помахала гостье. Если бы Ева хотела подойти незаметно, то появилась бы рядом подобно привидению. Эльфийка могла двигаться абсолютно бесшумно. Но — не стала пугать подругу.
— Присаживайся. Похоже, сон тебя не берет.
— А Володья свалился, словно подрубленный. Вымотался.
— Это да… Но если его задумка сработает, мы вывернемся из той задницы, куда нас пытались всем миром засунуть.
— Лишь бы не гробанулся… Сколько столетий никто под облака не поднимался. До сих пор поверить не могу. А он вместе с пацанами помотыляет.
— Что поделать. Мы знали, за кого замуж идем. Самый непоседливый и упрямый ублюдок, которого когда-либо в своей жизни видела.
— А если…
Маша положила ладонь на руку Еве и оборвала ее:
— Никаких если. Он — удачливый. Самый удачливый мудило по всей империи и за ее пределами. Так что давай лучше помолчим, помолимся всем богам за всех наших, кто через два часа пойдет в атаку. И потом будем готовить посадочную площадку для возвращающихся.
Начальник контрразведки сама бы с удовольствием умотала вместе с Докси рвать чужие глотки. Но — фельдмаршалы в атаку не ходят. Достаточно того, что ее стараниями удалось слить дезинформацию вампирам о том, как якобы разгромили гномов. Да и Еву никто не пустит на передовую. На ней городской быт. Война-войной, но людей надо кормить, поить, следить за порядком и поддерживать мирную жизнь. Умирать за жителей будут отлично подготовленные армейские части. Егеря, монстры, гномы со своими шайтан-броневиками. И Школота с пацанятами, которые чуть не передрались за право участвовать в ночном налете. Четырнадцать летунов отбирали при помощи лотереи из сорока вызвавшихся и прошедших тренинг. Но всем, кто тянул билетики, было обещано зачисление в будущие авиационные части. Теперь у Сколково будут свои герои, покоряющие небесную высь. Главное, чтобы пережили будущую авантюру. Без должного обучения, на одном энтузиазме — и в бой…
— Давай помолимся, подруга. Это все, что нам сейчас остается.
В тронном зале Подгорного королевства было шумно. Перед опустевшим троном ожесточенно таскали друг друга за бороды уважаемые гномы. Народ выяснял, кто из присутствующих наиболее достоин занять столь желанное место. До этого с утра вспоминали родословную каждого из кандидатов, затем драли глотки на тему возможных промахов в прошлом, перекрикивали друг друга в надежде как можно ярче расписать будущие плюшки для избирателей. Короче, всячески старались произвести впечатление. На галерке сначала было пустовато, но к вечеру народ начал прибывать. И когда в зале закипела драка, на трех верхних ярусах уже яблоку негде было упасть.
— Мочи их, мочи! Дави Карловских! Они штольни три года назад притопили, какой из них король?!
— А ваши тухлятиной торговали! Сами дристали по углам, да еще полгорода с собой прихватили!
— Сука, ну кто так бьет?! Коленом, коленом наподдай!
Зрители потихоньку разогревались, но предпочитали пока отношения выяснять лишь словесно. Это внизу уже вовсю ломали скамьи о спину соседа, а сверху лишь кидались ореховой шелухой, распивали очередной пузатый графинчик пива и делали ставки на будущего победителя. В принципе, для обычных жителей ничего толком не изменилось с уходом прошлого короля. Как горбатились на вот этих сытых и мордастых, так и продолжали ишачить. Кто посмелее, те съехали на юг. Кто поумнее, убрался переждать смутное время в империю. Остались те, кто не мог бросить семью и оказался слишком тяжел на подъем. Львиная часть уродов-мироедов свалила воевать, но вместо них теперь выбрались на верх те, кто раньше считался пятым помощником третьего ответственного за ночной горшок его величества. Судя по вчерашней телеграмме, величество где-то наебнулся, но горшок и прихлебатели остались. Вот и прыгали вокруг трона, в надежде…
С чудовищным грохотом распахнулись запертые высокие двери в тронный зал и внутрь, чеканя шаг, начали входить увешанные оружием бородачи.
— Ой, мамочка, — пискнули сверху. — Гвардейцы вернулись…
Действительно, расчищая себе дорогу алебардами к трону шагали угрюмые гвардейцы — опора престола, последняя надежда любого коронованного хозяина подземных владений. Часть бойцов от дверей легкой рысью просочилась вдоль стен и теперь вся всклокоченная шобла выборщиков оказалась заперта в виде эдаких двух “мешков” — с левой и правой стороны. Лязгнуло железо, солдаты застыли, подняв острые лезвия.
По пустому проходу к трону прошел ЕбДык. Следом за ним семенило штук двадцать гномов-мастеровых. Они с интересом смотрели на затихшие галереи, откуда на них таращились друзья и знакомые. Кому-то даже успели приветливо помахать и послать воздушный поцелуй.
ЕбДык тем временем сел на трон, поправил блеснувшую кровавыми точками рубинов корону, окинул всю округу тяжелым взглядом и буркнул:
— Ну что, суки, не ждали? А я пришел!.. Так, эту падаль, что мебель ломала, в карцер. Утром решу, что с ними делать: повесить скопом или в рудники загнать пожизненно. А остальным любимым родственничкам объявляю. Согласно решению гвардии и выборных представителей Сколковских гномов, теперь я ваш король. Вот так вот…
С верхнего яруса глиняным снарядом вниз ухнул пустой пивной кувшин, удачно финишировав на темечке одного из бывших кандидатов. Затем все тот же пискливый голос в мертвой тишине озвучил:
— Эй, Тридо, гони монету! Ты проиграл. Из нижних-то никто на трон не сядет. Отпрыгались. Место-то уже занято.