В дальнем углу вагона хлопнула дверь и скоро рядом с клеткой объявилась Маша, злая как черт. Она держала в расцарапанных руках кота, еле сдерижваясь, чтобы не подцепить за хвост и не размолотить довольной мохнатой скотине голову.
– Держи приятеля, недоумок! Явно вам старый мудак какую-то общую заразу в глотку влил!
– Что не понравилось нашему сиятельству? – съязвил Володя.
Женщина притормозила, затем подцепила за шкирку гнома и вздернула его над табуреткой:
– Ты сколько выжрал, мудила, что болтаешь не по делу?
Владимир смотрел на разъяренную амазонку, которая держала в каждой руке по провинившемуся персонажу и наслаждался. Картинка – закачаешься.
– Слушай, графиня. Одно скажи, чего ты с имперскими блядьми не поделила? Если у тебя все было, нахера залупаться и жизнь в нужник спускать?
– Дура была молодая, вот почему, – отрезала Маша и плюхнула гнома на место. Затем сунула в руки парню кота и пригрозила: – Если мохнатый мешок еще что про меня вякнет, я его грохну. Честное слово.
– Ты же не понимаешь, о чем он фырчит, – удивился пленник, перехватив Картера поудобнее и начав почесывать того за ухом.
– А я за интонациями следить буду!.. Придумал, коврик блошиный, приперся в жилой вагон, нашел там ленточник и давай лапами давить.
– Ле.. Чего?
– Агрегат такой с блямбами. Нажимаешь – букву на бумажной ленте ставит. Можно слова набирать. Ленту потом обрывают, в строки собирают – вот тебе и официальное письмо или отчет. Обычно такое на телеграф везут, чтобы при пересылке опечаток было поменьше.
– Шизануться. Ну и мир у вас... Паровозы, самобеглые корыта на солярке, телеграф и ружья в перемешку с арбалетами. Похоже, вы как сороки, что покрасивше у соседей – то прете. Но до ума довести или везде в жизнь пустить – с этим уже тямалки не хватает... Ну да ладно. Значит, кошак смог тебе призаться в любви. Что хоть написал? Что ночами не спит, орет серенады?
– Гадости всякие набирал. А тебя мессией обозвал, – наябедничала женщина. – Типа, у тебя талант с разными артефактами возиться, способности неожиданные использовать. Чего только фишка с поводками стоит.
– Мессия? А что, пророчества были?
– У нас этих пророчеств в каждом городишке как блох на барбоске. Начиная от всеобщей войны гномов против людей и заканчивая тем, что эльфы перестанут сраться между собой и выберут наконец-то единого кроля.
– Эльфы? Бля, вот я попал... И такая жалость, не успею даже на ушастых посмотреть... Что, правда – эльфы?
Кот приоткрыл глаз и фыркнул:
– Вот валенок... У нас тут эльфы, гномы, орки где-то недобитые на океанских островах пиратствуют, единороги в зоопарке и цветочные феи в богатых домах вместо пчел на цветниках. Великанов нет, правда, перебили от греха подальше. Еще самые богатые страны переползают с пара на жидкую горючку. Магию почти подзабыли, никому учиться по сто лет не хочется, проще тот же шпалер купить и мозги соседу выбить. И даже танки пытались сделать, но там ученые передрались на тему, сколько пушек втыкать – десять или больше.
– Танки? У вас есть танки?!
– Ну, один у императора точно был. Сам понимаешь, если у тебя дыр в соседние миры до чертиков, то какой только дряни не притащат. Даже если образцов нет, то чертежи запросто носят туда-обратно... По небесам только не летают, небеса какой-то херовой конструкции, постоянно с них вниз что-то падает. Но в остальном – прогресс. Фашид говорил, что здесь смесь как минимум пяти веков в одном флаконе. И еще все сверху артефактами прихлопнуто.
– Артефактами...
Ноги не держали и Володя снова присел на солому. Маша закончила подозрительно щуриться на кошачью тираду и прицепилась к слышанному последнему слову.
– Кстати, головешка ты наша. Где та гадость, что мой бывший ебарь приволок? Вроде как на столе лежала. И у меня зрительная память хорошая. Когда мы когти с поместья рвали, стол точно был пустой. В комнату заходили тебя одевать – кубик на столе лежал. А выходили – кубика уже не было... Я взять не могла – что я, дура? Охранники тоже. Эта параша сожгла бы заживо. Картер – ему даже мышей лень гонять, к хозяйским артефактам вообще не лез. Так где кубик? Ты пока в отключке валялся, я карманы проверила, пусто там. И в таратайке ничего не было. Проебал по дороге?
– Кубик? Какой... А, ку-у-би-и-ик... Я его проглотил. Подумал тогда – все равно помирать, так хоть Фашиду подосру напоследок.
Картер вытаращил глаза, вывернулся из объятий и отскочил в сторону, вздыбив шерсть. Затем осторожно принюхался, но подходить не стал, а лишь передвинулся подальше к решетке. Маша тоже отшагнула назад и с восхищением выдохнула:
– Что ты с ним сделал?! Сожрал? Артефакт, в котором дури столько, что этот поезд на клочья разнесет?.. Врешь, поди?
– Зачем? Хотел бы соврать, то признался бы – да, потерял на болотах. А так... Съел и съел. Не траванулся, вроде... Правда, периодически меня что-то плющит чуток. Вон стрелять начал неплохо, хотя раньше с вашими бадабумами дела не имел. И споры эти в башке угнездились как-то ловко, могу говорить бегло и вроде большую часть понимаю.
Поверувшись к гному женщина рассмеялась:
– Ты слышал? Фашид лет десять жизни потратил, добывая артефакторный якорь, кучу денег извел, партнеров под нож пустил – а это Школоло кубик схарчило и удивляется, чего это глюки временами накрывают... Можешь в такое поверить?
– Могу, – согласился ЕбДык. – Я одно время лозоходством промышлял, пока на захоронение не напоролся. С той поры и запил. Чтобы забыть, что прочувствовать довелось... Так вот, от парня несет чем-то. Не черным, нет, некромантию я хорошо различаю. А вот сила какая-то в нем есть. Так что если он в самом деле артефакт заглотил, то понятно, почему с его стороны будто ветерком обдает. Слабым таким, но обдает...
Переставший крыситься кошак помотал башкой и лишь прошипел:
– Ну ты и дурак, чучмек бесхвостый. Фашид если найдет, он же не поверит. И все кишки размотает, чтобы свою прелесть достать. Но готов поставить яйца против артефакта, съеденное уже как споры в твоей тушке корни пустило. Теперь ты у нас ходячий клубок неприятностей...
Перестав ржать Маша вытерла выступившие слезы и скомандовала:
– Ладно, сгребайся. Сейчас Додо парочку дуболомов пришлет. У них в жилом вагоне бочка с горячей водой. Помоешься и тряпки поменяешь на более приличные. Старший ватаги хочет тебя продать подороже. Поэтому приведут в порядок.
– Зачем?
– Затем. Не ходят некроманты в тряпье. Им достаточно у любого встречного что для себя полезного найти – так и забирают. Ткнут пальцем – и покойник. Обобрал – и пошел дальше, веселый и богатый. Так что хватит ныть. Хоть до города имеешь шанс расслабиться чуток.
Через пять минут, когда угрюмого заключенного увела охрана, сидевший на табуретке ЕбДык поинтересовался между прочим:
– Что, просто так Додо расщедрился? Не похоже на него.
– Он-то? Не, я просто мысль подкинула. Но так, чтобы старина вечный младший командир посчитал себя умнее окружающих. Но трудно было, да. Шестеренки у него с прошлых времен совсем заржавели. Еле достучалась и разжевала, что за годный товар больше дадут. А какой же это черепушечник, если кроме картинок на пузе у него ни штанов приличных, ни сапог.
– О как. Понятно, – гном сощурил самодовольно глаза. – Узнаю старую шуструю Мараэллу. Жаль, что пять лет назад дорожки так неудачно разошлись. Может, останься мы в старой команде, и я бы не так на бутылку налегал... А насчет парня одно скажу. Ты бы лучше его держалась. С продажи попам ничего не выиграешь. А вот помочь и где в тихом месте осесть – это можно на сытую пенсию легко заработать. Сейчас он поводки голыми руками снимает, что же дальше будет?
– И посраться с наемниками? Умыкнуть у Додо пленника, чтобы потом всю жизнь за спину оглядываться?
– Можно подумать, ты с ним контракт подписывала или слово давала. Тебя по дороге подобрали, большую часть барахла с собой прихваченного уже по рукам пустили. Ты никто и за душой у тебя ничего. А у парня явно толпа ангелов на плече сидит, дрянь всякую в сторону отгребает. Выжить после того, как артефакт слупенил и еще химии какой пару литров лекарь влил – это надо суметь. Как и таланты скрытые... Я бы за него забился. И с ним дальше пошел.
– Дурак, – нахмурилась Маша. – Мало приключений на жопу получил? Все на одном месте не сидится?
– А что мне это место? Последний в пищевой цепи. Подай-принеси по жизни... Не, я серьезно. Если вдруг чего надумаешь, можешь по старой памяти намекнуть. Я бы третьим пристроился в новую команду.
– Четвертым. После кота, – оскалилась бывшая наемница. Но гном шутку не принял. Наоборот, он протянул лапу Картеру и спросил усатого:
– Ты как, не против? Если за парня подпишемся, возьмешь компаньоном?
Кот внимательно посмотрел на коротышку, обнюхал протяную ладонь и уверенно протянул правую лапу в ответ.
– Дурдом, – прокомментировала мрачно Маша. – Одно спасает, я действительно нигде ничего не обещала и как допилим до Тагатуса – нафиг из этой цирковой труппы...
– Цирик, как там идут дела у моей любимой стервы?
– Неплохо, мой император. Как доносят соглядатаи, девочка причесала против шерсти местых, взяла след и отправилась за рабами. Те пока еще в бегах. Но живы, никто приз не успел перехватить.
– Значит, Труба сработала и команда на месте.
– Да, мой повелитель. Стоит ли выставить кордоны на границах провинции? Описание этой парочки у нас теперь есть. Но без деталей, под них будут грести каждого встречного.
– Не надо. Не стоит к моим интересам привлекать лишнее внимание. Враги будут гадить, верные идиоты станут изображать рвение, лишь бы отметиться. Пусть все идет своим чередом. Докси умница, ни разу не ошибалась. Она сделает все, как надо, если только не свернет где ненароком шею.
– Значит, запасную команду можно из казармы отправлять домой?
– Зачем? В жизни бывают неудачи. Поэтому упавшее знамя всегда должен подхватить следующий. Так что мы подождем. Вот когда артефакт вместе с рабами будет здесь, тогда и подумаем об отдыхе. Ну, или хотя бы сам артефакт. Тупое мясо мне не так интересно...