вшие женщины пристроились на пол, опершись о ножки стола, и призадумались. Картина получилась внушительная, но вот как с этим работать? На бумагу перенести и потом бесконечно править? Или стенку объявить неприкосновенной и затем с тряпкой и мелками ползать от угла у углу? А если какая линия обсыплется? Непонятно...
– Вот они где, – раздался голос от распахнутой двери и внутрь ввалился довольный жизнью господин бургомистр. Володя только что снял пробу с приготовленного обеда, набил брюхо первым-вторым-третьим под завязку и теперь был готов к новым свершениям. – Против кого дружим?
– Против кого дружить, так мигом оглоблей в ответ прилетит, – фыркнула в ответ Докси, разглядывая зеленые пальцы, испачканные разноцветными мелками.
– Да, запросто, – согласился босс, с трудом давя сытую отрыжку. – Я такой, за мной не заржавеет. Чего грустим? Вон какую замечательную паутину изобразили. Типа, здесь полезные для нас контакты разного отребья, кто за звонкое золото продаст маму родную?
– Не, таких не добавляли. А вот кого нанять можно и кто дело не провалит, таких отметили. Кого сразу вспомнили.
– И отлично. Что не нравится, чего кислые?
– Думаем, как теперь с этим работать. Оно же все мелом, до первой тряпки или даже простого ветерка. А тут – будущая казарма. Как мордоворотов запустим, так и хана произведению искусства, – пожурилась Маша.
Подойдя поближе, Володя критически оценил нарисованное, затем молча протянул к маячившей за спиной Еве раскрытую ладонь. Та сначала удивленно уставилась на босса, затем на секунду прикрыла глаза и замерла. После чего “разморозилась” и вложила в протянутую руку небольшого паука. Откуда он взялся и как именно эльфийка догадалась, что нужно парню – это для удивленно наблюдавших за пантомимой Докси и Маши осталось загадкой.
– Значит, все мы задними мозгами крепки. Сам бы тоже приспособил под план большую поверхность, а что может быть лучше этой стенки в казарме. Но в остальном – да, ухорезы-новобранцы всю лепоту тут же порушат. Поэтому вот вам каждой по пауку. Сейчас первого пущу побегать, а Ева второго нам позовет. Пусть пузатенькие по всем связям пробегут, все ваши наметки в настоящую паутину превратят. Затем в каждом ключевом узле пальцем тыкаете, называете человека: кто, что, чем нам интересен. Все, что вы тут закорючками попытались изобразить. Паук это в виде слов выткет. Как закончат, паутину свернут. Прогуляетесь в цитадель, к барону. У него там библиотека под куполом. С доступом сами мудрите, кому можно будет на этот чердак заглядывать. Места там на полках – до чертиков. Развернете все назад, будете постоянно пользоваться и менять сплетенное. Никто из посторонних не увидит. Нужно вам какой фактик про человека найти – паука по спинке почесали, персонажа назвали, он мигом на него все притаранит или просто в виде магически подсвеченного текста на стенку выведет. С идеей понятно? Надо связь перевесить – паутинку от узла к узлу перебросили. Надо новую добавить – ниточку протянули. Наглядно и удобно.
– Библиотека? Паутина? А у нас соображалка не треснет? – попыталась отмазаться Маша, но Докси ее не поддержала. Поднявшись, бывшая позеленевшая карательница похлопала подругу по макушке и озвучила:
– Кто там говорил, что любая инициатива наказуема? Вот и вляпались... С другой стороны, если многоногие помогут информацию тасовать, хранить и легко находить, то мы в одиночку сможем любой имперский архив переплюнуть. Главное, чтобы чужие про такое не пронюхали.
Володя усмехнулся и бросил огрызок доеденного яблока в дальний угол:
– Не пронюхают... Барон, хватит по стенкам прятаться, ты у нас уважаемый член городского совета, давно уже пора секретарем обзавестись и важно по центральным улицам на коляске кататься. Слышали, что предлагаю? Вы там жалобились, что в библиотеке редкие книги, чужих пускать нельзя. Вот и совместим полезное с приятным. Помещение для персон со специальным допуском. Попутно может что в манускриптах найдут и к делу пристроят. И вам не там одиноко.
Кряхтя, Маша выбралась из-под стола и потянулась, разминая уставшую спину. Потом покосилась на огрызок и буркнула, протестуя в душе против еще одной навязанной обязанности:
– Черт с пауками, привыкнем. А вот мусорить дома зачем?
– Кто мусорит? Я мусорю? Щаз, не дождетесь... Давайте сюда, масластенькие...
Пискнув от неожиданности, барон Мюнхгаузен взмыл под потолок, разглядывая целую вереницу небольших паучков, которые походя догрызли остатки яблока и теперь стройной колонной маршировали на середину комнаты.
– Итак. Вот один старший тебе, Докси. Второй большой и важный тебе, Маша. Остальные – под управлением ваших головастиков. Наработанное осетифицировать, подписи для персонажей сделать и затем все это развернуть на новом месте. Надеюсь, до завтрашнего вечера управитесь. Если что-то в голове будет еще всплывать из забытого, уже в библиотеке дополняйте. А послезавтра в казарму Чинук с новобранцами въезжает. Будет нары сколачивать, первую группу бойцов жизни учить.
Покосившись на совсем погрустневших девушек, Ева попыталась как-то разрядить обстановку и с ехидной усмешкой поинтересовалась у босса:
– Всех озадачил, даже меня экстренно припахал. А сам теперь куда, отдыхать?
– Если бы, – в свою очередь помрачнел биг-босс. – Мне пора ехать на дискотеку. Буду рассказывать крестьянским массам, как теперь все хорошо станем жить. Если перезимуем хотя бы...
На огромной поляне собралось больше ста человек. Старосты многочисленных деревень, пара представителей купеческих кланов, кто торговал с местными, даже несколько гонцов от соседей, умудрившихся сохранить родственные связи. Вся эта огромная толпа расселась по лежащим вдоль высоких деревьев бревнам и теперь с интересом рассматривала нового хозяина Сколково, только что шагнувшего на зеленый травяной ковер. Люди в лесу выжили в основном тертые, жизнью на зуб попробованные. Дураков давно не осталось. И хозяйством занимались те, кто сумел встроиться в новые звериные законы мироздания. Платишь натурой десятину, монстров не трогаешь – то и к тебе со всем уважением. А если сдуру где накосячил, то лучше с выделенным зубастым и шипастым советником проблему решить до того, как ночью в гости штурмовой отряд нагрянет. Хотя, иногда лес поступал куда проще. Просто лиана на тропе шею захлестнет, мелькнет бедолага взбрыкнувшими ногами – и все, нет человека. Лишь чуть позже весточку пришлют, что идиот пытался ловушки на мелких тварей ставить или с огорода собранную репу утаил.
Но к мирному хрупкому равновесию худо-бедно приспособились и даже ценили. Потому что имперских налоговых инспекторов и близко нет. Климат под защитой огромных деревьев мягкий, зимы короткие, лето не испепеляюще жаркое. Наделы богатые, каждый урожай с лихвой снимаешь. Скот обычно на пастбищах не трогают. Дикое зверье гоняют. Живи и радуйся. Вот только бы еще с новым хозяином разобраться: что да как будет. Ведь будущее – это всегда страшно, пока не распробуешь...
Увиденное селянам не понравилось. Потому что хозяин Сколково был молод. Очень молод. Непростительно молод. Обычно у таких одна сперма в башке плещется. Какой из пацана хозяйственник?
А второе – удивило отношение леса к новичку. Обычно чащоба даже с монстрами не считалась. Жила своими делами-заботами, за дурной проступок могла запросто даже с Жутью не советоваться, а провинившегося так наказать, что клочки в разные стороны летели. Бежал по своим делам и ради смеха гнездо птичье разорил? Не с голода, а так, из баловства? Ну так получи с полста плетей жгучим вьюном, чтобы на шкуре на остаток жизни шрамы остались. И так – во всем. Лес всего лишь терпел пришлых, хотя те и заграбастали под себя город, да попутно обложили данью деревни. Но при этом полуразумный зеленый массив четко разделял: я сам по себе, а понаехавших могу и к ногтю прижать.
И вот этот по своему мудрый, сильный и опасный дух, которому любой крестьянин старался не забывать вовремя одариться за его щедрость и защиту, этот многовековой титан неожиданно признал мальчишку за своего. Пацаненка, который даже бороду еще не отрастил – а оказывает ему знаки внимания. Дорожку травой выложил, все кочки подровнял, из куста и корней моментально целый трон сплел и сверху зонтик из широких листьев от солнца опустил. Может, ошиблись в чем старосты и купцы степенные? Может, глазки протереть стоит и другие знаки поискать?
– Спасибо, что пришли. Меня зовут Школота. Я теперь хозяин Сколково и всего леса до границ, которые установлены почти сто лет тому назад. Хозяин – это означает, что я обязан помогать решать ваши проблемы, защищать от любой внешней угрозы и давать возможность жить и радоваться каждому, кто местную власть признал и здесь осел... Правила старые не меняются. Поэтому, если кто боится, что жить будет хуже, может выдохнуть и расслабиться. Ваши наделы никто менять не станет. Скотину и прочее хозяйство загребущим когтем никто не тронет. Кому хочется жить, как отцы и деды завещали, может продолжать. Десятина натурой остается неизменной, остальное на ваш выбор.
Бородатое и пузатое общество довольно загудело. Хорошая новость. Значит, с плеча рубить не будут, уже неплохо.
– Далее. Если кто хочет вместо продуктов налог деньгами платить, то это будет можно. Совет деревень должен избрать своих председателей, семь человек. Эти семеро каждый месяц в городе будут утверждать цены. Рыночные цены. И любой житель может решить, что ему выгоднее. Или сбор звонкой монетой отдать, или по старинке припасами. Причем торговать своей продукцией можно будет как в Сколково на рынке, так и на ярмарках за пределами леса.
Народ заинтересованно приутих. Новое оказалось пока не столь пугающим, как ожидали. Ни тебе войны, ни разграбления. Наоборот – торгуй, богатей. Так, так, похоже у парня советники головастые, это уже плюс.
– Осенью начнем прокладывать дороги, закончим следующей весной. Мелкие тропы расширим, пустим между деревнями и ярмарками механические караваны. Хочешь – сам катайся, хочешь просто товары на продажу загружай. Цены на перевозку так же с советом согласуем. Тем, кто будет дорогами пользоваться пешим или на конях, проезд бесплатный. За повозки ручные, конные или механические, будет взиматься минимальная плата. Потому что мне строителей кормить-поить из своего кармана. Поэтому буду потихоньку компенсировать. Может, лет за сто и окупим постройку.