Филь подумал, что количество жен у профессора прибывает с невероятной скоростью: в начале года было две, теперь три.
— Он не рассказывал нам об этом. А ты откуда знаешь?
Его вопрос сдвинул крышку с говорливого котла, и Филь сделался невольным слушателем многочисленных подробностей личной жизни профессуры Алексы. С них Палетта перескочила на описание тайных воздыханий учеников, и Филь до невозможности обрадовался, когда подошла их очередь спускаться. Внизу он снова заторопился, и тут Палетта вдруг обиделась, заявив, что остальные могут подождать, а то она подумает, что он относится к ней, как к мешку с репой.
— Ты не репа, ты клиент, — перебил её Филь. — Пошли, пошли!
Говорить это, как оказалось, не стоило: остаток подъема он проделал один.
Клиентов на три поездки у него больше не было, но с остальными дело тоже не заладилось. По таинственной для Филя причине факт, что он начинал торопиться наверх, едва спустившись, выводил их из себя. Таким образом, двигаясь по списку, он оставлял за собой хвост из разочарованных девиц. Не подвел его только Том Рафтер, тоже пожелавший скатиться с Филем. Тому не потребовалось объяснять, почему нужно торопиться.
Заполошный день закончился лучше, чем ожидалось, разве что большого удовольствия от катания ни один из друзей не получил. Пересчитав оставшиеся на руках билеты, Филь буркнул перед тем, как замертво свалиться на кровать:
— Зарплата — это доказательство, что работать на других невыгодно!
Он не успел договорить, как Ян уже спал: его очередь была длинней. Мета с Анной вынуждены были каждая по разу совершить тот трюк, какой проделала Габриэль в начале дня.
Ночью Филю снился недостающий аспр, новый и сверкающий, который никак не давался ему в руки. Поймал он его только под утро и встал с уверенностью, что судьба подсунет им шанс и надо его только не проглядеть. Поэтому, когда они с Яном опять заняли место в очереди, он недолго думал, что ответить на ядовитую реплику Курта Нормана, остановившегося за ними:
— Хозек, Фе, вы выглядите, как грузчики в порту. Хелика говорит, вчера вы так вымокли от пота, что от вас несло за версту!
Светлые волосы Хелики Локони виднелись впереди. Она усаживалась в сани, в которых сидел профессор Лонерган. Вид у профессора был словно он глотнул уксусу.
— Спорим на два аспра, что я с ней прокачусь, — сказал Филь.
Курт самодовольно хохотнул, и они ударили по рукам.
Ян прошептал:
— Нам же нужен только один аспр!
— А за моральный износ? — сказал Филь.
В толпе вдруг завопили:
— Лонерган перевернулся! Ух, как их раскидало! Бедная Локони!
Ян, который наблюдал за склоном, тихо проговорил:
— А по-моему, он сам перевернул сани. Хочу заметить, довольно изящно. Что ж, Локони будет не вредно поваляться в снегу!
После спуска, снова поднявшись, Филь заметил, что Хелика стоит недалеко с Бенни Тендека и что-то вещает. За этими двумя стоял Николас Дафти. Филь подскочил к нему.
— Уступи очередь!
Николас прищурился:
— А что мне за это будет?
— Аспр!
Николас без дальнейших уговоров растворился в толпе. Филь прислушался, о чем говорит Хелика. Как оказалось, эта девица тоже пересчитывала Лонергановских жен.
Он брякнул по наитию:
— А я доподлинно знаю, что у него было четыре жены!
Хелика важно повернулась к нему.
— Откуда тебе это знать?
— Слышал. Могу спросить самого профессора в твоем присутствии. Съедешь со мной в санях — спрошу!
Хелика скривилась в точности, как Лентола, разве что с носом. Потом задумалась.
— Ты, я слышала, любишь деньги, — надменно проговорила она. — Я не плачу за свое общество.
— А я бесплатно, — сказал Филь. — Вон, кстати, свободные сани!
Под потрясенным взглядом Курта, отиравшегося неподалеку, Филь как можно галантней усадил Хелику в сани и поехал с ней вниз, соображая на ходу, как бы половчей спросить Лонергана и что тот сделает с ним за это. Решив рубить сплеча, он после спуска с Хеликой выловил профессора и спросил в лоб:
— Профессор Лонерган, ответьте пожалуйста, сколько раз вы были женаты?
Профессор беседовал с ректором, который тоже принимал участие в катаниях. Вид у ректора сделался обалдевший.
— Голубчик, что за манеры, это переходит всякие границы! — воскликнул он с возмущением. — Если вы станете бегать по школе, задавая подобные вопросы, я буду вынужден запереть вас на неделю в Печальном карцере, чтобы напомнить, для чего вы здесь находитесь!
Профессор Лонерган, тоже заметно выбитый из колеи, подметил интерес на лице Хелики.
— Подождите, Като, я найду, чем ответить. Насколько мне известно, на настоящий момент только два раза, — сказал он Филю. — И не приставай ко мне, Фе, ни тебя, ни кого другого я в жены не возьму.
Вечером после катаний, усталые и голодные, как портовые псы, Филь с Яном брели к себе в дормиторий. До ужина оставалось еще время, и Ян предложил вместо валяния на постелях с риском заснуть и пропустить ужин, рассчитаться с ректором и уже от него отправиться в трапезную.
Профессор Иллуги стоял у жарко горевшей печи в кабинете и читал письмо. Судя по размеру, оно прибыло с голубиной почтой. Профессор не успел переодеться, и под его ногами на полу растекались лужи растаявшего снега. Оторвавшись от чтения, он, не говоря ни слова, проследил, как Филь водружает на его стол увесистый мешок.
Филь сразу попятился к двери, памятуя недавнее столкновение и не желая лишний раз раздражать ректора.
— Здесь всё, что мы вам должны, — вместо него сказал Ян. — Можно нам идти?
Профессор смерил взглядом изможденных друзей.
— Можете, — кивнул он им благосклонно. — Только прежде заберите назад то, что заработали с таким талантом и самоотверженностью. Ваш долг перед Алексой погашен императором, — он щелкнул пальцем по письму.
— Как это? — ляпнул потрясенный Филь.
Он-то знал, что император умеет считать деньги и не раздает их попусту. Кто, как не Флав, поймал Филя на слове и вынудил выложить кучу золота за Хальмстем с прицелом отобрать его позже, когда замок будет построен. Чтобы махинатор такого масштаба согласился утрясти чужой долг, перед ним должны маячить серьезные барыши.
Ректор по-отечески улыбнулся в ответ на перегляды друзей.
— Ваш отчет о происшедшем в деревне решил для императора одну задачу, над которой он давно бился. Подробности, смею быть уверен, он расскажет вам на новогодней аудиенции. Так что можете раздать ваши долги, какие имеются, оставить себе по два аспра, а излишек, будьте добры, принесите, пожалуйста, мне на хранение, чтобы не нарушать правила. Да, и заберите еще вот это!
Шагнув к столу, профессор вынул из ящика тетради с расчетами, которые он изъял у них в начале недели, и протянул друзьям:
— Не без ошибок, но, принимая во внимание, что вы не на моей кафедре, я бы сказал, что анализ проведен отлично. А поскольку вы в нем значительно раздвинули границы своего учебного плана, у меня нет другого выхода, как только поставить вам обоим зачет за первый семестр. Вот теперь можете идти!
Разом избавившись от тоскливой математики, освободившись от долга и еще заработав, друзья с гиканьем понеслись в трапезную, ощутив новый прилив сил.
Всё складывалось просто замечательно, и отличное настроение не покидало их до самого начала зимних каникул. Лишь одна мысль продолжала тревожить Филя: как можно из одной лампы, колодца с дерьмом, двух десятков свиней, тележной мази и досок получить кучу денег.
— 10 —
«Что произошло тогда, в который раз, была это глупость, слепая рука судьбы или просто звезды сошлись? Как бы то ни было, уже не мальчика, но еще не юноши, его сердце впервые дрогнуло в тот год в снегах Алексы…»
— Она над нами издевается, — процедила Анна.
— Что она сказала тебе в последний раз? — нервно поинтересовалась Мета.
— Что будет готова через минуту. Это было десять минут назад!
Мета нахмурилась и натянула поглубже на уши пушистую шапку.
— Если мы не уедем с последней каретой, мы не уедем вообще. Она это понимает?
— Спасибо за напоминание, — огрызнулась Анна и передразнила: — «Если станешь меня отвлекать, я никогда не соберусь!». Одни мы такие дуры, что поверили ей на слово — её драгоценная Палетта давно умотала, найдя себе место в другой карете!
Обе девушки были одеты в сапоги, плотные плащи с мехом внутрь и перчатки не хуже тех, от которых избавился в свое время ректор Иллуги. Филь подумал, что лично он не стал бы тратить такие деньги на одежду.
Переминаясь рядом и одетый не хуже, Ян пробормотал:
— Бристо, Дафти и Лиссак тоже оказались сообразительней. Что она может там делать так долго?
Анна рыкнула:
— Ленты заплетает! Филь, хватит стоять остолопом, дуй наверх и отвесь ей пинка!
Тот глянул исподлобья на окна дормитория:
— Не поможет.
Повторялась история с сентябрьским отъездом из Кейплига. Тогда Габриэль дособиралась до того, что они упустили бесплатный поезд и были вынуждены нанять карету. Сегодня, в день отъезда Алексы на зимние каникулы, она опять копалась наверху в своей комнате, хотя её сундук давно снесли вниз.
С неба сыпал густой снег, грозивший перекрыть дорогу. Каретный поезд со школярами ушел полчаса назад. Из них во всей Алексе остались только Хозеки и Фе. Еще здесь оставались Якоб и четыре солдата, прибывшие на охрану с той самой каретой, которая, груженная сундуками опоздавших, дожидалась их сейчас у Сигнальной башни. Якоб согласился подвезти их до ближайшей заставы, где они должны были пересесть в поезд.
Две лошади, запряженные в карету, выглядели неважно, устало ныряя мордами в ведра с овсом и водой, которые поставил им Якоб, и Филь сомневался, что они смогут нагнать поезд. С каждой минутой его сомнения усиливались.