Когда бобры уплыли, три взрослых чернохвостых оленя и с ними молодняк пересекли берег; молодые прыгали, бодались, дурачились, пока мать не вмешалась, потом они напились и, проявляя осторожность, пошли дальше, опасаясь появления хищников. Скоро они снова скрылись в лесу, а на краю долины появилось стадо бизонов, и они стали спускаться по двум узким хребтам. Сперва они шли медленно, потом все быстрее и наконец помчались прыжками, и я подумал, как верна песня Бизона, которую пел Безумное Перо на церемонии священной Трубки Грома: «Когда я иду к воде, я бегу.»
Когда первые животные вломились в заросли у подножия склона, оттуда выскочили олени и пять самцов вапити и побежали перед бизонами к берегу. Потом стадо вбежало в реку – сперва они столпились, не желая заходить глубоко в воду, а потом поплыли по течению к местам, где могли стоять, и стоя в воде, бывшей им по брюхо, тоже долго пили, чтобы утолить жажду.
Когда стадо растянулось вдоль реки, и частично в реке, из леса вышли пять крупных волков и стали смотреть на них. Но всего на мгновение. Несколько бизоних, которые всегда были настороже, заметили их, сердито затрясли головами и прыжками направились к ним; волки сразу развернулись и побежали к ивовым зарослям. Волкам редко удается добыть бизоньего теленка. При их приближении стадо собирается, выстраивается в круг, в центре которого помещаются телята, и отпугивают разбойников большими, украшенными острыми рогами головами. Но горе бедняге, который отобьется от стада: волки легко его нагонят, вцепятся ему в задние ноги, перекусят сухожилия и начнут рвать на куски, едва он упадет.
Глава тринадцатаяНападение на пароход
Хотя наблюдать за животными было очень интересно, я всё же не забывал следить за тропой. По ней пробежали два кролика, потом торопливо проскакали вниз пять белохвостых оленей. Я испугался, что их спугнул вражеский отряд, приготовил ружьё и стал внимательно следить за тропинкой; с большим облегчением я увидел, что из-за поворота вышла медведица-гризли с тремя медвежатами – они играли вокруг нее, вставая на задние лапы и стараясь повалить один другого. Мать нашла у тропы большое гнилое дерево и стала когтями раздирать его. Медвежата столпились у ее головы, принюхиваясь и царапая дерево. Они мешали ей, и это ее разозлило – она то и дело отшвыривала их в стороны ударами лап, продолжая возиться с гнилым деревом. Гризли с медвежатами очень опасны, и мне не хотелось с ней связываться. Если бы она меня заметила, то прыжками со страшным ревом побежала бы ко мне, чтобы прогнать. Но ветер дул в мою сторону, я был в десяти или двенадцати ярдах от тропы и хорошо укрыт кустами.
– Есть шанс, что она пройдет мимо и меня не заметит, – сказал я себе.
Ха! В этот момент глухо бабахнуло ружье. Где-то внизу, в долине. Враги внизу, враги здесь, они напали на нас! Я вскочил и побежал в лагерь, к товарищам, которые уже проснулись от звука выстрела и стояли, прислушиваясь, вглядываясь и задавая друг другу вопросы.
– Красный Лис, – спросил Безумное Перо, – выстрел разбудил нас, но мы не поняли, с какой стороны. Где стреляли?
– Я думаю, рядом. Должно быть, снизу. Я там оставил Человека В Маске, он на страже, – ответил я.
– Всего один выстрел. Значит, он убит. Нет сомнения, что враг поднимется сюда. Надо быстро седлать лошадей и быть готовыми ко всему, – крикнул Красный Рог, и мы побежали к лошадям, которые паслись неподалеку.
Прибежал Человек В Маске – его лошадь мы седлали последней – и схватил свои вещи.
– Враги внизу! Двоих я убил, – знаками сказал он, когда мы смотрели на него. – Пришли двое, они поднимались по тропе. Я наложил стрелу на тетиву и ждал их. Они подошли ближе. Я выстрелил первому в грудь, он схватился за стрелу, другой выстрелил в меня, промахнулся, а я тоже попал ему в грудь. Они оба упали мертвыми, а я побежал к вам.
– А других врагов не было? – спросил Безумное Перо.
– Других я не видел, – ответил он.
– Но двое, ты не мог так убить двоих, – знаками сказал Чёрная Ласка, дважды сведя ладони.
– Двоих я убил. Я говорил вам, что мой лук очень мощный. Иди, и сам увидишь, – предложил он.
Мы сели на лошадей и поехали вниз по тропе, готовые в любой момент развернуться и, добравшись до поляны, где лежали двое убитых, оба на спине и у обоих из груди торчали глубоко вонзившиеся стрелы. Двое Перерезающих Горло (ассинибойнов), как мы определили по рисунку на их расшитых бусинами мокасинах и причёскам. Других видно не было. Были ли это разведчики военного отряда, который находится неподалеку, или они сами пошли в набег? Мы не знали. Мы спрыгнули с лошадей, проверили содержимое их сумок и футляров с военными головными уборами. У одного было гладкоствольное ружьё от компании Гудзонова Залива, у другого капсюльное ружьё.
– Ты сделал очень хорошее дело – убил двух наших злейших врагов, – знаками сказал Безумное Перо Человеку В Маске. – Их вещи принадлежат тебе, можешь забрать их. Бери оба ружья, если они тебе нужны.
– Я говорил тебе, что мой лук очень мощный. Мне не нужно ружьё. Я возьму только это, – ответил он, и, сняв с одного из убитых ожерелье из когтей гризли, надел его и пропел одну из своих коротких песен, танцуя в такт мелодии рядом с двумя убитыми.
– Очень, очень странный человек, – сказал о нем Безумное Перо.
– Что же он ищет, уйдя так далеко от своих? – спросил Красный Рог.
– Одно о нём можно сказать: он очень храбрый, – сказал Чёрная Ласка, и с этим все мы сразу согласились.
Вещи убитых Перерезающих Горло нам были не нужны, но и оставлять их для кого-то, кто мог бы их найти и забрать, было нельзя. Взяв их ружья, ножи, головные уборы и одеяла, мы спустились вниз и бросили всё в реку, при этом Безумное Перо пел:
– О, Подводные Люди. Эти вещи мы отдаем вам. Будьте добры к нам, не ловите нас, когда мы пересекаем воду, в которой вы живёте.
– Да, будьте к нам добры; не хватайте нас, – хором подтянули все остальные, кроме Человека В Маске, который знаками спросил:
– Кому вы молитесь, живущему там внизу?
И, когда Безумное Перо ответил, что мы отдали вещи Перерезающих Горло ужасным людям, которые живут в больших озерах и реках, и часто ловят, топят их или уносят в свои подводные жилища нас, обитателей земли, и мы просим их не трогать нас, тот кивнул и знаками сказал:
– В Большой Воде, на краю которой я живу, водится большая рыба, которая всегда ищет нас, людей, чтобы схватить и съесть. У нее острые зубы размером с мой палец. Рот у нее такой большой, что она за один укус может откусить человеку ногу, голову или руку. Мы боимся ее, молимся ей и приносим ей жертвы, если приходится покидать наши лодки.
– Ох, хо хай! Какой ужас! – воскликнули мои товарищи, а Красный Рог вопросительно посмотрел на меня.
– Да, он говорит правду. Я читал о такой рыбе и видел её изображения. Она ловил, разрывает на части и поедает мужчин, женщин и детей, и даже собак, если они плавают в большой соленой воде, – ответил я, и мои товарищи затряслись отстраха и кто-то пробормотал, что о таких вещах даже говорить не стоит.
Мы вернулись в лес к нижнему краю поляны, чтобы продолжить прерванный отдых. Чёрная Ласка и Белая Антилопа остались на часах. Но мы были слишком возбуждены, чтобы уснуть, потому что думали, что мертвые Перерезающие Горло могли быть разведчиками большого отряда, который может появиться в любой момент. Чтобы быть готовыми к сражению, мы держали оседланных лошадей рядом с собой.
Ближе к вечеру мы услышали прерывистый плеск, говоривший о приближении парохода, поднимающегося вверх по реке, и с интересом наблюдали, как он огибает излучину ниже и поднимается против быстрого течения реки. Скоро он был уже напротив нас; его нижняя палуба была завалена разными товарами, на верхней было полно пассажиров, крыша верхней палубы была завалена выкрашенными в красный цвет частями фургонов, предназначенными для какой-то фирмы в форте Бентон. Это был «Бутон Розы». В детстве я не раз видел его, нагруженного кипами бизоньих шкур и другими мехами; некоторые из его пассажиров были длинноволосыми, усатыми и бородатыми трапперами в одежде из оленьей кожи, которые высаживались на набережной в Сент-Луисе. Я, с открытым ртом и навострив уши, ходил за ними и слушал их рассказы о диковинных приключениях. Потом я бежал домой и уговаривал отца и мать оставить старый скучный Сент-Луис и отправиться на Дальний Запад. Ведь дядя Джон так сделал, значит и мы сможем. Так я и оказался здесь, на берегу верхней Миссури, и мне предстояли многочисленные приключения.
Пока мы смотрели на пароход, взбивавший воду большим кормовым колесом и оставляющий после себя пенистый след, Безумное Перо сказал:
– Сильные, много сильнее наших видения белых. То, что эта огненная лодка плывет, всегда держась на глубине, избегая мелей, доказывает это. Их видения показывают им, как сделать огненные лодки, ружья, порох, спички, одеяла и много других полезных вещей. Красный Лис, кто их священный помощник, посылающий им такие видения?
– Не никаких видений. Просто они думают и думают, а потом стараются, и стараются до тех пор, пока не получится то, что нужно, – ответил я.
– Ха! Юноша, ты совсем не знаешь своих белых людей. Никогда, никогда они не смогли бы сделать такие вещи, если бы священные помощники не отвечали на их молитвы, показывая им, пока они спят¸ как их сделать! – воскликнул он, и мне нечего было больше на это сказать.
Примерно через час после того, как пароход завернул за речную излучину в двух милях выше нас, мы с удивлением увидели, как он спускается вниз и, развернувшись, причаливает к берегу чуть выше устья реки Мариас. Я хорошо знал, что это значит; из-за того, что вода в реке упала, оказалось невозможным преодолеть отмель Шонкин. Подсобные рабочие сразу стали разгружать судно: за грузом должны были прибыть запряженные быками и мулами повозки из форта Бентон. Красный Рог предложил спуститься туда и понаблюдать за разгрузкой. Он думал, что матросы подарят нам какие-нибудь полезные вещи. Но Безумное Перо категорически был против. Подарки вполне могут оказаться выпущенными в нас пулями, сказал он, и я его поддержал. Одетый как сейчас, я не хотел, чтобы меня видели и разглядывали кто-то из своих.