Пока я разговаривал с МинХёком, девчонки и ушки грели и не забывали сканировать все оттенки чувств на моём лице. А потом посыпались вопросы:
- Ты с Сон МинХёком, правда, встречалась? - Это КюРи.
- Ты уходишь от Ким ЧжуВона? - Это БоРам.
- А как же Ли ХеРин? - Это СонЁн.
- Ты не боишься, что Кимы тебя прибьют? - Это ДжиХён.
- А у кого из них денег больше? - Это ХёМин.
- Кто такая Чебурашка? - Это ИнЧжон.
Пришлось объяснять девчонкам, как оно всё есть на самом деле. А в доказательство тащить из комнаты и предъявлять Чебурашку. Вчера я слишком поздно вернулся, чтобы успеть похвастаться им. Увидев игрушку и дружно умилившись, сонбе сразу и безоговорочно мне поверили, долго тискали ушастого, вырывая друг у друга из рук. Я уж даже всерьёз стал беспокоится: не разорвали бы они его на шесть маленьких Чебурашек. Но всё обошлось.
А потом позвонил медведь. И как начал, как начал реветь!
Медведь - это ЧжуВон. Я уже был в машине - ехал на съёмки тизера. Проревев все известные ему ругательства, жених подневольный потребовал, чтобы я добровольно признался во всём, что у нас было с МинХёком. Иначе он (ЧжуВон) сам до всего докопается и тогда мне будет ещё хуже.
Пришлось признаваться.
- Да! Было! В мои лихие пятнадцать. В статье всё написано верно! Мы познакомились в одном из ночников, куда я заглянула, чтобы развеять грусть от расставания с очередным оппой, о котором, непременно, расскажу как-нибудь потом. И об остальных - тоже. МинХёк понравился мне с первого взгляда. Он оттягивался в клубе с приятелями перед отправкой в армию. Потом была бурная ночь в отеле, и долгая переписка с далёким пограничным островом, на котором мой любимый, но далеко не единственный, тянул срок. К сожалению, за два года переписка сама собой сошла на 'нет'. Но зато теперь, когда мы встретились вновь, и старая любовь вспыхнула в наших сердцах с новой силой, мы своё непременно наверстаем. И все отели Сеула - нам в помощь!
Сделав чистосердечное признание, я с интересом вслушивался в тишину, гадая, чем она будет взорвана.
- Всё ты врёшь, принцесса,- отмолчав положенное, спокойно сказал ЧжуВон.- Во-первых, что там у тебя было в твои лихие пятнадцать, ты помнить никак не можешь. У тебя амнезия. Во-вторых, в эти пресловутые пятнадцать ты была низенькая, толстенькая, да ещё и с короткими ногами. На такую, даже самый пьяный призывник не позарился бы. И, в-третьих... Я видел результаты твоего медицинского осмотра. Ты - девственница.
Ничего не сказала рыбка. Просто связь разорвала с придурком.
Рыбка - это я. Похоже, ЧжуВон совсем съехал с катушек. У него в голове сложилось такое неубиваемое убеждение, что ЮнМи, в самом деле, его невеста. С этим нужно срочно что-то делать. Иначе добром это не кончится. Подумаем.
Разговор с ЧжуВоном навёл меня на невесёлые мысли. Шутки шутками, но что я знаю о ЮнМи? Пару историй от её сестры и мамы? А остальные истории? У каждого человека их кучи, даже если речь идёт о домоседе из домоседов. А где истории ЮнМи? Вот эта выдуманная история про МинХёка... А вдруг репортёр попал пальцем в небо? Вдруг, их дорожки пересекались? То, что ЮнМи девственница - это, конечно, большой подарок для меня. Но, даже оставаясь девственницей, можно проделывать такие штуки, что сто раз не девственницы рты от удивления пораскрывают! В общем, накрутил я себя настолько, что в перерыве съёмок, пришлось звонить маме ЮнМи и проводить маленькое расследование.
- Ма, ты не помнишь,- спросил я её после традиционных приветственных фраз,- в пятнадцать лет у меня были какие-нибудь странности в поведении?
- Дочка, это ты из-за этой статьи беспокоишься? - Сразу въехала она в суть вопроса.
- Ну... в общем да,- не стал я отпираться.
- Нет, Юна, ничего такого я не припомню... Вот только...
- Что 'только'? - Сразу насторожился я.
- Как раз в пятнадцать, ты вдруг решила учиться игре на каягыме. Начала ходить по вечерам на уроки музыки. Но через какое-то время вдруг бросила.
- Ма, а ты уверена, что я ходила на уроки музыки, а не куда-то ещё?
Мама ЮнМи ненадолго подвисает.
- Знаешь, дочка,- наконец говорит она,- до меня вдруг дошло, что я ни разу не слышала, как ты играешь на каягыме.
- То есть, ты не можешь с уверенностью утверждать, что я ходила именно на уроки музыки?
- Наверное, это так,- соглашается мама ЮнМи и продолжает: - Дочка, даже если ты встречалась тогда с молодым человеком, то им никак не мог быть Сон МинХёк. Он просто не нашего круга.
- Ким ЧжуВон тоже не нашего круга. Однако, ходит у меня в женихах,- замечаю я.
- Это да,- вновь соглашается мама.- До сих пор понять не могу, как такое могло случиться.
- Я тоже.
Мы поговорили ещё немного и попрощались.
Да, интересный получился разговорчик. Оказывается, у Пак ЮнМи была тайная жизнь. Возможно, в пятнадцать она, действительно, с кем-то встречалась. И хоть на мне эти встречи пока никак не отразились, но гарантии, что так будет всегда, нет. Что если явится, как выразилась ЮЧжин, некто и скажет: 'Привет, ЮнМи! Я твой бывший оппа. Помнишь, как мы с тобой на свиданках вытворяли то-то и то-то. И если не хочешь, чтоб я об этом рассказал всем... Видишь вот этот карман? Положи-ка в него кругленькую сумму, и я забуду о наших проказах навсегда!' И что мне с этим оппой делать? Ладно, один придёт - настоящий. А когда вскроется, что у меня амнезия, а это когда-нибудь непременно вскроется, эти бывшие оппы косяками пойдут. Ну, с ними как раз попроще будет. У меня есть два джокера в рукаве: ЧжуВон и МинХёк. Пожалуюсь, и пусть разбираются с любителями лёгкой наживы.
Сразу после съёмок, позвонила СунОк и в категорической форме потребовала, чтобы я ровно в двенадцать ночи ждал её на мосту Мапо через реку Ханган.
- Зачем? - Не въехал я.
- Я сброшу тебя в воду и кинусь вниз сама! - Заявила сестрица ЮнМи.- Такие... неподобающие девушки, как ты, не имеют права на жизнь!
Прозомбировали, блин! Одной статьи хватило. Господи, как же она дальше-то жить будет?
- Онни,- говорю, как можно спокойнее.- Это фейковая статья. Неужели не понятно?
- Значит, ты за руки с МинХёком не держалась?
- Держалась,- признаю очевидное.
- Вот видишь! - Почему-то радуется СунОк.- Раз это правда, значит и всё остальное, тоже правда!
Ну, и где тут логика?
- Онни,- говорю, стараясь всё так же сохранять спокойствие,- ладно я беспамятная. Но ты-то должна же всё помнить! Я что, постоянно не ночевала дома, а утром заявлялась пьяная и от меня мужиками пахло?
- ЮнМи! Что ты говоришь?! Не было такого! - Испугано произносит СунОк.
- А послушать тебя... что я какая-то там неподобающая - было.
- Но ты ведь держалась за руки с МинХёком!
Пффф... Разговор слепого с глухим. В общем, поговорили ещё немного с сестрицей и постановили отложить встречу на мосту Мапо до лучших... эээ... худших времён.
Уже в машине решился позвонить ХеРин.
- Я тебе, конечно верю,- на моё 'веришь мне или нет', ответила Хери.- Но за руки вы же держались.
Пффф... Дались им всем эти руки...
- Это получилось случайно,- только и смог я сказать в своё оправдание.
- Случайно подержались за руки. Случайно поцеловались. Случайно переспали. Бывает.
В общем, странный какой-то получился разговор. И осадок от него какой-то странный остался. Э-хе-хе... Похоже, Хери от меня уходит... Отпустить? Или попытаться удержать? Не знаю...
На подъезде к 'VELVET' меня догнал звонок мамы ЧжуВона. Ну, здесь уж я просто не мог не приколоться.
- Ты же понимаешь, что после такой статьи помолвку придётся разорвать,- строго проговорила госпожа ИнХе.
- Да, мама, понимаю,- говорю я скорбно.
- Что? Как ты меня назвала?
- Мама, вы не переживайте так. Да, помолвку придётся разорвать. Но мы с ЧжуВоном решили не расставаться и начать всё с начала. Обещаю мама, что в этот раз с моей стороны будет сделано всё, чтобы наши с ЧжуВоном отношения окончились свадьбой. Вот увидите, я буду примерной женой вашему сыну и послушной дочерью вам, мама.
- Ты, ты, ты...
И связь на этом разорвалась. А что я? Имел я эту помолвку в виду. По мне так, что не делается - к лучшему. Прощай жених подневольный! Да здравствует свобода для мужиков в женском теле!
Уже во время съёмок рекламы - той самой, для отделения пассажирского судостроения компании 'Sea group', позвонила бабушка ЧжуВона. Звонок приняла ЁнЭ. Я был в это время на съёмочной площадке в том самом пресловутом белом капитанском костюме с золотым галуном. Хальмони была права. С моими синими глазами всё вместе смотрелось очень и очень взрывоопасно... В студию то и дело просачивался народ из местных, делал круглые глаза, говорил: 'Ооооо...' - и уступал место новой партии.
ЁнЭ, к слову, была сегодня моим надёжным брандмауэром. Телефон я ещё утром отдал ей. После звонка от МинХёка, он начал трезвонить непрерывно. Только если звонил кто-то из моих, она передавала трубку мне. На все остальные звонки отвечала сама, вежливо посылая всех лесом. Да так вежливо, что никто даже не догадывался, что его послали. Ну, и охрану стоит упомянуть. Для неё вчера тоже выдался напряжённый денёк.
Едва я вышел из общаги, как меня тут же атаковали репортёры. Всем хотелось знать подробности наших с МинХёком отношений. Вся эта шушера, конечно же, догадывалась, что статья чистой воды выдумка. Но кого это волнует. Главное - это эмоции, гарантирующие высокие рейтинги телекомпаний. Если бы не охрана, к машине я бы хрен пробился. И пришлось бы чего-то блеять в подставленные микрофоны - лишь бы отпустили.
Одной засадой возле общаги, репортёры не ограничились. Они вообще сегодня весь день сидели у меня на хвосте. И всё спрашивали, спрашивали, спрашивали. Если от ответа было не отвертеться, я отвечал только одно: 'Без комментариев!' Таково распоряжение шефа. Он тоже звонил мне. Сказал, что проклинает тот день, когда подписал со мной контракт. И намекнул, что, конечно, есть ошибки, которые нельзя исправить, но мой случай в эту категорию не попадает.