— Чего не сделаешь для пользы географии, — объяснил он.
Не найдя Страны Золотого человека, доблестный рыцарь вернулся в Англию. В книге, которую он тут же написал, так были расписаны красоты и богатства тропиков, что «сотни джентльменов, прочитав ее, тут же устремились покорять заморские страны». Так было положено начало Империи.
В той же книге Рэли писал: «Король Испании не обеднеет, если захватить у него в Америке три-четыре города».
Корона Британской империи
— Не человек, а змея! Это мы ему попомним, — решили испанцы.
Когда умерла Елизавета, на престол взошел Яков. Первым делом он приказал составить список своих врагов.
— Почему этот Рэли стоит на четвертом месте? — удивился король. — Передвиньте на первое. И действуйте с ним по закону.
По закону все и сделали: судили и приговорили ни за что к смертной казни.
Но для начала его снова поместили в тюрьму.
— Желаете перед смертью поразвлечься? — спросили тюремщики. — Вино к обеду? Колода карт? Гантели?
— Чернильницу и пачку бумаги.
В Тауэре он просидел тринадцать лет. За это время написал том «Всемирной истории», «Тактику ведения морского боя», книжку стихов. Попросил принести колбу с пробирками и изобрел способ опреснения морской воды. Потом вспомнил про Эль Дорадо и стал забрасывать алчного Якова проектами, как добыть заморское золото.
— Может и верно, выпустим этого авантюриста, пусть поищет, — убеждали короля купцы и финансовые советники. — Казна пуста. Вот-вот в трубу вылетим.
И снова флот под командованием Рэли выходит из Плимута и берет курс на Ориноко. И снова испанские гарнизоны… Грохот пушек и мушкетов переполошил тропический лес. А затем победители неделями бродят по лесу, роются в речном песке, пытают индейцев, стараясь узнать у них: «Где же все-таки живет этот Эль Дорадо? Где же города с золотыми улицами?»
Ничего не найдя, флотилия отправляется в обратный путь.
Топор — острое снадобье от всех болезней
Не успели корабли пройти и половину океана, как испанский посол в Лондоне прибежал к Якову с жалобой:
— Войны между нами нет, а ваш Рэли разгромил крепость, сжег город, убил наших солдат. Мой король требует примерно наказать этого безбожника.
— Передайте вашему сюзерену, мы согласны.
Едва флагманский корабль пришвартовался к берегу, Рэли в наручниках свели на набережную и отвезли в такую знакомую ему тюрьму.
— Какое бы ему придумать наказание? — мучился Яков.
— А не надо и придумывать, — выручили подхалимы. — Не утруждайте головку, суд-то ведь уже был, и наказание известно!
В холодный дождливый день 29 октября 1618 года на эшафот, установленный на одной из лондонских площадей, вместе с палачом, который нес топор, взошел моряк в дорогом капитанском мундире. В зубах у него была зажженная трубка.
— Острое снадобье! — пробормотал он, потрогав пальцем лезвие топора. — Всё лечит.
Когда его голова отделилась от туловища, трубка упала и разбилась. Теперь этим осколкам нет цены. Увидев такой осколок, коллекционер трубок, сукин сын, аж дрожит.
Да, прихотлива людская слава.
Крепостная стена, за которой царица Тамара вела скромный образ жизни
40. Царица Тамара
Грузинская царица Тамара вела скромный образ жизни, принимала послов и по мере возможности поддерживала народные промыслы.
Однако кое-кому это не нравилось. Недовольные придворные собрались и стали думать, чем бы насолить царице.
— Давайте подпилим ось у коляски, в которой ездит турецкий посол, — предложил один. — Ось сломается, будет а-агромный скандал.
— Замнут, — возразил второй. — Лучше давайте выбросим на рынок иранские ковры. Всем ее промыслам каюк.
— За коврами надо ехать, — сказал третий, — получше есть идейка: пришьем-ка ей аморалку!
И он предложил пустить слух, будто царица заманивает в свой загородный замок путников, ночью ласкает, а утром слуги их убивают и выбрасывают тела в реку.
— К этому делу печать привлечь, средства массовой информации, оплюют — не отмоешься!
Так и сделали. Никому теперь ничего не докажешь.
41. Колумб
История географических открытий полна загадок. До сих пор спорят — кто открыл Америку?
Колумб, собираясь в первое плавание, собрал много свидетельств того, что за океаном лежит большая земля. Туда уже плавали викинги, несколько раз течение приносило из-за океана брошенные лодки, а однажды — даже кожаное суденышко, в котором скорчились четыре диковинных мертвеца с красной кожей.
«Санта-Мария», корабль Колумба
Но просто так открывать новые земли ему бы никто не разрешил: не дали бы кораблей. Послали открывать богатую золотом Индию.
После того как корабли достигли Гаити и Кубы, Колумб велел построить команду.
Матросов построили.
— Сейчас каждому из вас будет дано по листу бумаги, перу и склянке чернил, — сказал великий мореплаватель. — Каждый напишет: «Пусть у меня вырвут язык, если земля, открытая нами, не Индия!» Ясно? Разойдись!..
Матросы разошлись и долго бродили по палубе с листами, перьями и склянками.
— Чего они ждут? — удивился Колумб. — Или они хотят, чтобы им вырвали языки?
— Они неграмотные, — вздохнув, ответили капитаны.
Компас, чтобы не заблудиться
Колумб глубоко задумался. Есть предположение, что он уже и сам сообразил: открытая им земля никакая не Индия. Но отступать было поздно.
Что касается матросов, то они, отдав склянки и перья, гуторили в тот вечер между собой:
— Ишь ты какой, угрожает! Конечно, это Новый Свет. Дурак не видит. Ничего, отольются тебе наши слезы. Эти великие открытия всем боком выходят.
Они оказались правы. Новый материк назвали не Колумбией, а Америкой, самого капитана заковали в цепи и так привезли в Испанию, во время одного из плаваний год продержали без помощи на заброшенном острове среди враждебных индейцев и взбунтовавшейся команды.
Христофор Колумб открывает Америку
Минули столетия. На американском берегу находят в земле то кувшин с древнеримскими монетами, то рунические надписи, то черепки от горшков, которые брали с собой в плавания японские парусные мореплаватели.
Так кто же открыл?
— Эти цепи — моя награда, — сказал как-то Колумб.
На весах истории перевесили именно они. Америку открыл Колумб.
42. Крякутный
Во времена царя Алексея Михайловича дьяк Крякутный, произведя сложнейшие расчеты и добыв водород, наполнил им пузырь и взлетел с его помощью выше городской колокольни. О полете было велено составить царю отписку.
— С чем был пузырь? — спросил писец, составлявший документ.
— Говорят, с водородом с каким-то.
«Экак хватил, водород-то еще не открыт», — подумал писец и написал «с дымом».
На приеме у царя Крякутный, понимая цену изобретения, держался с достоинством.
— Значит, на пузыре с дымом летал? — спросил его царь.
— С водородом.
Царь Алексей Михайлович
— Я и говорю — с водородом. Экой молодец — дым запряг! На смертном одре дьяк посинелыми губами шепнул:
— Про водород на памятнике не забудьте.
— Не забудем, не забудем, — заверили его окружающие.
И высекли на могильном камне: «Наполнил пузырь вонючим дымом и полетел».
Не обгоняй прогресс…
На Руси, надо сказать, изобретателям еще долго не везло.
На Руси изобретателям еще долго не везло
Столетие спустя императрица Елисавета пожелала иметь фарфор своего русского производства. Пригласили из-за границы мастера, но он запил.
— Нужно верить в свой народ! — сказала императрица и назначила делать фарфор химика Виноградова.
На всякий случай Виноградова посадили на цепь.
Русский фарфор был изобретен.
Когда немецкий посол поздравил императрицу с достижением, та указала на князя Черкасова, стоявшего праворуч.
— Все он, — ласково сказала императрица, — он умная головушка.
Идея посадить изобретателя на цепь принадлежала князю.
43. Степан Разин
Во время Персидского похода Степан Разин несколько раз удивил современников. После того как разинцы обманом захватили и разграбили городок Фарабат, после набегов на далекие туркменские земли, рискнул Степан подойти под самый город ветров Баку. На острове Свиной раскинули лагерь — кругом вода, никто незамеченным не подойдет, еды навезли, воды в ручейках вдоволь.
Разбойник Степан Разин
В июне подошел к острову флот Менды-хана, полтысячи плоскодонных лодок-сандалий.
— Тьма! — забеспокоились казаки. — Ужас как их много. И идут как-то странно, словно одна за другую держится.
А это Менды-хан, чтобы разинские струги ловчее в плен брать, сковал железными цепями сандалии. Плывут, словно сеть стальную тащат.
Но Разин тоже был не дурак:
— Стрелять в первую, в борт, да пониже!
Русский струг
Ударила со струга пушка, ядро пробило борт, тонет первая сандалия, вторую за собой на цепи тащит. Эти две — третью…
Еле унес ноги Менды-хан.
— Уф! Кажись, все. — Атаман отер со лба пот. — На Астрахань!
Память народа прихотлива, на весах ее большое кажется малым, легкое тянет сильно. Не остались в песнях-сказках туркменский поход, бои под Рештом и Свиным островом, остался пустяк — персидская княжна.
— А что-то, соколы, я давно свою басурманку не вижу? Ту, что неделю назад мне приволокли. Неужели и ее?..
— Был грех, атаман. Погорячились. Кто-то в воду метнул.
Вино в голову ударило.
— Жаль… Полоните новую. Да почернявее, погибче.
Кинули за борт сотню, а в веках осталась одна. Да не просто осталась, знает народ — слаще той ночи ничего нет. «Целу ночь с ней провозжался…» И на Страшном суде тоненькая, в монистах перевесит все разрушенные крепости и потопленный флот.
«Что ж вы, черти, приуныли?..»