— Я не могу забрать у вас этот рубин. То, что было куплено, можно только продать или подарить. Не могли бы вы продать мне его — скажем, за две алмазные горы и долину, полную самых разных драгоценных камней?
— Нетсла! — отрезали Тофсла и Вифсла.
— А подарить вы его мне не можете? — спросил Волшебник.
— Тоже нетсла, — сказали Тофсла и Вифсла.
Волшебник вздохнул. Некоторое время он сидел с грустным видом, о чём-то задумавшись.
А потом сказал:
— Пусть праздник продолжается. А я вам немного поколдую. Каждый может загадать желание. Прошу! Первые — господа муми-тролли.
Муми-мама немного помедлила.
— А загадывать можно только вещи? — спросила она. — Или идеи вы тоже умеете воплощать? Если, конечно, господин Волшебник понимает, что я имею в виду.
— Ну конечно, — ответил Волшебник. — Вещи наколдовать проще, но идеи тоже можно.
— Тогда я бы очень хотела, чтобы Муми-тролль перестал тосковать по Снусмумрику, — попросила Муми-мама.
— Не знал, что это так заметно, — сказал Муми-тролль и покраснел.
Но Волшебник просто взмахнул плащом, и печаль из сердца Муми-тролля мгновенно улетучилась. Тоска превратилась в радостное ожидание, и ему сразу полегчало.
— У меня есть идея! — крикнул Муми-тролль. — Дорогой Волшебник, прошу тебя, пусть весь этот стол с угощениями улетит к Снусмумрику, где бы он сейчас ни был!
В тот же миг стол взмыл до верхушек деревьев и поплыл на юг, а вместе с ним блины, варенье, фрукты, цветы, пунш, карамельки, а также книга Ондатра, которую он оставил на краешке.
— Безобразие! — возмутился Ондатр. — Прошу немедленно вернуть мою книгу обратно!
— Что сделано, то сделано! — сказал Волшебник. — Но господин Ондатр может получить новую книгу. Прошу!
— «Об осмысленности всего сущего», — прочёл Ондатр на обложке. — Это какая-то ошибка! В моей книге говорилось о бессмысленности.
Волшебник только рассмеялся.
— Вообще-то теперь моя очередь, — сказал Муми-папа. — Но как же трудно выбирать! О чём ни подумаю — всё не то. Теплицу гораздо веселее построить самому. Ялик тоже. К тому же у меня почти всё есть!
— Тогда ничего не загадывай, — предложил Снифф. — Уступи своё желание мне.
— Ну, не знаю, — сказал Муми-папа. — Когда ещё такая возможность представится…
— Только давай скорее, — сказала Муми-мама. — Пожелай, к примеру, нарядный переплёт для своих мемуаров!
— Отличная мысль! — обрадовался папа.
Все закричали от восторга, когда Волшебник протянул папе красный сафьяновый переплёт, расшитый золотом и жемчугом.
— А теперь я! — крикнул Снифф. — Хочу собственную лодку! Небольшую быструю лодочку с пурпурным парусом! Мачта пусть будет из древесины жакаранды, а уключины — из изумруда!
— Однако… — добродушно сказал Волшебник и взмахнул плащом.
Все затаили дыхание, но лодка не появилась.
— Ничего не вышло? — разочарованно спросил Снифф.
— Почему же? — ответил Волшебник. — Вышло, только я её, разумеется, пришвартовал у берега. Ты найдёшь её там завтра.
— С изумрудными уключинами? — уточнил Снифф.
— Можешь не сомневаться. Четыре штуки и одна про запас, — сказал Волшебник. — Следующий.
— Ну… — начал Хемуль. — Если честно, то я сломал копалку для сбора растений, которую мне одолжил Снорк. Поэтому мне очень нужна новая.
И он вежливо сделал книксен[5], когда Волшебник протянул ему новую копалку.
— Вы не устали колдовать? — спросила Снорочка.
— Такие желания, как у вас, исполнить проще простого! — сказал Волшебник. — А чего бы хотелось юной фрёкен?
— Моё, наверное, будет потруднее, — сказала Снорочка. — Можно, я шепну вам на ушко?
Когда она тихонько сообщила своё желание Волшебнику, тот слегка удивился и спросил:
— А фрёкен уверена, что ей пойдёт?
— Да! Уверена! — выдохнула Снорочка.
— Что ж, хорошо! — сказал Волшебник. — Прошу!
И в следующий миг все вскрикнули от изумления.
Снорочку было невозможно узнать.
— Что ты наделала! — взволнованно воскликнул Муми-тролль.
— Я попросила глаза деревянной королевы, — сказала Снорочка. — Ты ведь говорил, что она красивая!
— Ну и что с того, — огорчённо пробормотал Муми-тролль.
— Тебе не нравится? — спросила Снорочка и заплакала.
— Ну будет, будет, — сказал Волшебник. — Если вы недовольны тем, что получилось, ваш брат может пожелать вернуть старые глаза обратно!
— Да, но я хотел попросить совсем другое, — возмутился Снорк. — Я же не виноват, что она загадала какую-то ерунду!
— А что ты хотел? — спросил Волшебник.
— Расчётную машину! — воскликнул Снорк. — Машину, которая может рассчитать, справедливо что-то или нет, хорошо или плохо.
— Это слишком сложно, — сказал Волшебник, покачав головой. — Такое мне не под силу.
— Ну, тогда машину, которая умеет писать, — сказал Снорк. — Моя сестра и новыми глазами вроде бы неплохо видит!
— Да, но выглядела она лучше со старыми, — возразил Волшебник.
— Пожалуйста! — плакала Снорочка, которая успела где-то раздобыть зеркало. — Попроси вернуть мои прежние маленькие глазки! Я стала такая некрасивая!
— Ну ладно, — великодушно согласился Снорк. — Только ради чести семьи. Надеюсь, хотя бы после этого ты образумишься и станешь поменьше думать о всяких глупостях.
Снорочка снова погляделась в зеркало и вскрикнула от восторга. Её прежние милые глазки вернулись, но ресницы, между прочим, стали чуть-чуть длиннее! Просияв, она обняла брата и воскликнула:
— Миленький! Любименький Снорк! Весной я подарю тебе машину, которая умеет писать!
— Да ладно, — смутился Снорк. — Необязательно обниматься при всём честном народе. Просто с этими глазами на тебя смотреть было страшно.
— Что ж, из домашних остались только Тофсла и Вифсла, — сказал Волшебник. — Загадывайте на двоих, потому что вас всё равно не различишь!
— А ты самсла себе ничего не загадаешьсла? — спросил Тофсла.
— Нет, — печально ответил Волшебник. — Я могу только исполнять чужие желания и в кого-нибудь превращаться.
Тофсла и Вифсла изумлённо посмотрели на него и склонились друг к дружке.
Они долго о чём-то шептались, а когда закончили, Тофсла торжественно заявил:
— Мы решисла пожелать за тебясла, потому что тысла добрый. Мы желамсла рубинсла, такой же большой и красивый, как нашсла.
До этого Волшебник не раз смеялся, но никто и предположить не мог, что он умеет улыбаться. Улыбалось всё его лицо. Да что там лицо — даже по его ушам, по шляпе и по ботинкам было видно, как он счастлив! Не сказав ни слова, он взмахнул плащом — и о чудо! Сад снова наполнился малиновыми всполохами, а на траве перед ними появилась Королева Всех Рубинов — сестра-близнец, как две капли воды похожая на камень Тофслы и Вифслы.
— Ну чтосла, теперь ты счастливсла? — спросил Тофсла.
— О, ещё как! — воскликнул Волшебник и нежно положил сверкающую драгоценность в свой плащ. — А теперь все малыши, лесные крысы и букашки долины могут тоже себе что-нибудь пожелать. Я буду исполнять ваши желания всю ночь, но до восхода солнца я должен вернуться домой.
И тут начался настоящий праздник!
С писком, смехом, рыком и уханьем перед Волшебником выстроилась, извиваясь, длинная очередь лесных обитателей, каждый из которых спешил загадать желание. Если кто-то случайно загадывал какую-нибудь чепуху, Волшебник разрешал загадать ещё раз, потому что был в прекрасном настроении. Все снова пустились в пляс, а к столам под деревья выкатили новые тачки с блинами. Хемуль отстреливал фейерверки по нескольку штук одновременно, а Муми-папа принёс мемуары в чудесном новом переплёте и стал читать вслух о своём детстве.
Никогда ещё в долине так не веселились!
О, какое блаженство, когда всё съедено и выпито, когда ты обо всём наговорился всласть и наплясался до упаду, в тихий предрассветный час возвращаться домой, чтобы лечь спать!
Волшебник летит на край света, мать мышиного семейства забирается в нору под травяной кочкой, и оба они одинаково счастливы.
Но счастливее всех, наверное, Муми-тролль. Они с мамой идут через сад к дому, в первых лучах солнца бледнеет луна, а утренний ветерок, прилетевший с моря, слегка колышет листву. В Муми-долину приходит прохладная осень. Ведь без осени не будет весны.