— Да, — серьёзно проговорил Муми-тролль. — Знаешь, я ещё никогда не делал ничего такого, о чём нельзя рассказывать папе и маме.
Снусмумрик взял шляпу и двинулся обратно вдоль реки. Дойдя до моста, он вдруг остановился.
— Что такое? — насторожился Муми-тролль.
— Канарейки! — воскликнул Снусмумрик. — На перилах сидят три жёлтые канарейки. Среди ночи! Странно.
— Это я-то канарейка? — пропищала птичка, сидевшая ближе к ним. — Я — плотва!
— Мы порядочные рыбы! — прочирикала её подруга.
Снусмумрик покачал головой.
— Видишь, что шляпа натворила, — сказал он. — Были рыбки, а стали птички. Скорее в грот, спрячем её!
Пока они шли по лесу, Муми-тролль не отставал от Снусмумрика ни на шаг. Справа и слева что-то шелестело и копошилось, и было даже жутковато. Иногда из-за деревьев их рассматривали крохотные светящиеся глазки, иногда кто-то окрикивал — то с земли, а то сверху.
— Чудная ночь! — раздалось прямо за спиной у Муми-тролля.
— Прекрасная! — собрав всё своё мужество, отозвался Муми-тролль.
Мимо него скользнула маленькая тень и исчезла в темноте.
На берегу было светлее. Море и небо сливались в одно бледно-синее мерцание. Вдалеке слышались призывные птичьи крики. Близился рассвет. Снусмумрик и Муми-тролль отнесли шляпу в грот и поставили в самый дальний угол — полями вниз, чтобы в неё ничего не упало.
— Пожалуй, так будет лучше всего, — сказал Снусмумрик. — Но вот бы снова наколдовать те тучки!
— Ага! — согласился Муми-тролль. Он стоял у выхода и смотрел вдаль. — Хотя эта ночь прекрасна и без них…
Глава третья
в которой описывается, как Ондатр решил удалиться от мирской суеты и пережил нечто неописуемое, а ещё как благодаря «Приключению» муми-семейство оказалось на одиноком острове хаттифнатов, где чуть было не сгорел Хемуль и где путешественников накрыла страшная гроза
На следующее утро Ондатр, как всегда, вышел из дома с книгой и лёг в гамак почитать о бессмысленности всего сущего, но верёвка оборвалась, и Ондатр грохнулся на землю.
— Возмутительно! — сказал он, выпутываясь из пледа.
— Какая неприятность, — посочувствовал Муми-папа, поливая саженцы табака. — Надеюсь, вы не ушиблись?
— Дело не в этом, — мрачно ответил Ондатр, теребя усы. — Пусть хоть земля разверзнется, если ей так угодно, — это не нарушит мой душевный покой. Но я терпеть не могу, когда меня ставят в дурацкое положение. Это унизительно.
— Но ведь, кроме меня, никто не видел, как вы упали, — возразил Муми-папа.
— А жаль! Мало я натерпелся в вашем доме… В прошлом году, например, на меня упала комета. Это ладно. Но я тогда ещё, если помните, сел на шоколадный торт вашей супруги! Вот это было крайне унизительно для моего достоинства! Мне в постель подбрасывают щётки для волос — дурацкие шутки! Не говоря уже…
— Знаю, знаю, — сочувственно перебил его Муми-папа. — Наш дом — не самое спокойное место. Да и верёвки с годами перетираются…
— Нечего им перетираться, — сказал Ондатр. — Ну пусть бы я убился — подумаешь, невелика беда. Но вдруг бы это случилось у всех на глазах?! Короче, я намерен удалиться в пустынные места и прожить жизнь в уединении и покое, отказавшись от всех благ. Так я решил.
— Да что вы говорите! — восхитился Муми-папа. — И куда же вы отправляетесь?
— В грот, — ответил Ондатр. — Там никакие дурацкие розыгрыши не отвлекут меня от размышлений. Можете приносить мне еду два раза в день. Но раньше девяти не приходите.
— Хорошо, — покорно согласился папа. — А мебель вам никакая не понадобится?
— Может быть, — смягчился Ондатр. — Только самая простая. Я понимаю, вы не со зла, но терпение моё на пределе, и виной тому — ваше семейство.
Подобрав книгу и плед, Ондатр медленно побрёл вверх по склону. Муми-папа повздыхал немного, потом снова принялся поливать грядку и вскоре совершенно забыл об этом происшествии.
Ондатр вошёл в грот в прекрасном расположении духа. Он расстелил на песке плед, сел и сразу же принялся размышлять. Так он провёл часа два. Всё было тихо и безмятежно, солнце нежно освещало его одинокое прибежище через расселину сверху. Когда полоса света уползала, Ондатр передвигался вслед за ней.
«Здесь я останусь навсегда. Навсегда, — размышлял он. — Какой смысл вечно перебегать с места на место, болтать, строить дома, готовить еду и копить всякое добро!»
Он довольно оглядел своё новое жилище и заметил шляпу Волшебника, которую Муми-тролль и Снусмумрик спрятали в дальнем углу.
«Корзина для мусора, — сказал Ондатр сам себе. — Выходит, она теперь здесь. Что ж, пригодится». Он ещё немного подумал, а потом решил вздремнуть. Завернулся в плед, а свою вставную челюсть положил в шляпу, чтобы не запесочилась. И уснул, спокойный и счастливый.
В Муми-доме на завтрак была запеканка, румяная запеканка с малиновым вареньем. Ещё была вчерашняя каша, но кашей никто не соблазнился, и её оставили на завтра.
— Сегодня я хочу предпринять что-нибудь необычное, — сказала Муми-мама. — Надо же отпраздновать, что мы избавились от этой ужасной шляпы. К тому же всё время сидеть на одном месте так скучно!
— Вот именно! — согласился Муми-папа. — Давайте отправимся в путешествие. Что скажете?
— Мы уже всюду побывали. Ни одного неизведанного места не осталось! — сказал Хемуль.
— Где-нибудь да осталось, — возразил папа. — А если нет, мы его придумаем. Так, дети, хватит жевать, еду возьмём с собой.
— А можно дожевать то, что уже во рту? — спросил Снифф.
— Не болтай глупости, — сказала Муми-мама. — Быстро собирайте вещи, папа хочет выходить прямо сейчас. Только не берите лишнего. А Ондатру напишем записку, чтобы не волновался.
— Отсохни мой хвост! — в ужасе воскликнул Муми-папа. — Как я мог забыть! Я же обещал отнести ему в грот еду и мебель!
— В грот? — в один голос закричали Муми-тролль и Снусмумрик.
— Да, гамак оборвался, и Ондатр сказал, что не может больше размышлять и хочет отказаться от всех благ. Что вы подкладывали ему в постель щётки и всё такое. Поэтому он переехал в грот.
Муми-тролль и Снусмумрик побледнели и испуганно переглянулись. «Шляпа!» — одновременно подумали они.
— Ничего страшного, — сказала Муми-мама. — Мы пойдём на море, а по пути занесём Ондатру еду.
— Опять на море? — заныл Снифф.
— Тихо, дети! — прикрикнул папа. — Мама хочет купаться. Собирайтесь!
Муми-мама бросилась складывать вещи.
Она приготовила одеяла, кастрюли, бересту для растопки, кофейник, много всякой еды, масло для загара, спички, а также всё, на чём, в чём и чем едят, и ещё зонтик, тёплые вещи, порошки от расстройства желудка, венчики, подушки, сетки от комаров, плавки, скатерти и свою сумочку. Она носилась взад-вперёд, проверяя, не забыла ли чего.
— Всё, я готова! — наконец объявила мама. — Как же хорошо будет отдохнуть у моря!
Муми-папа взял трубку и удочку.
— Ну что, собрались? — спросил он. — Точно ничего не забыли? Тогда выходим!
И они длинной вереницей двинулись к морю. Последним шёл Снифф, волоча за собой на верёвке шесть игрушечных лодочек.
— Как думаешь, Ондатр успел что-нибудь натворить? — шепнул Муми-тролль Снусмумрику.
— Надеюсь, нет! — шепнул Снусмумрик в ответ. — Но что-то мне не по себе!
И в ту же секунду вся процессия остановилась так резко, что Хемуль чуть не напоролся глазом на папину удочку.
— Кто это кричит?! — взволнованно воскликнула Муми-мама.
Лес содрогался от диких воплей. Кто-то или что-то галопом летело им навстречу, завывая от ужаса или злости.
— Все в укрытие! — крикнул Муми-папа. — Чудовище!
Но чудовище (которое оказалось Ондатром) настигло их раньше, чем они успели спрятаться. Глаза его были выпучены, усы торчали во все стороны. Размахивая лапами, Ондатр обратился к ним с несвязной речью. Что именно он хотел им сообщить, никто толком не понял, но ясно было, что либо Ондатр очень злится, либо ему страшно, либо же он очень злится оттого, что ему страшно. Выпалив всё, что хотел, он поскакал дальше в Муми-долину.
— Что это с ним? — в изумлении спросила Муми-мама. — Он всегда такой спокойный, всегда держится с таким достоинством!
— И так переживать из-за того, что гамак оборвался… — покачав головой, пробормотал Муми-папа.
— Наверное, рассердился, что мы забыли принести ему еду, — предположил Снифф. — Зато теперь мы можем съесть её сами.
В тревожном недоумении они продолжили путь к морю. Муми-тролль и Снусмумрик незаметно убежали вперёд и короткой дорогой добрались до грота.
— Я бы не рискнул туда входить, — сказал Снусмумрик. — Вдруг ОНО всё ещё там. Давай залезем на скалу и заглянем сверху через окно.
Они бесшумно вскарабкались наверх и, как индейцы, подползли к расселине. Осторожно заглянули внутрь. Посередине лежала шляпа Волшебника — совершенно пустая. В одном углу валялся скомканный плед, в другом — книга. В гроте никого не было.
Но весь пол был испещрён странными следами, словно кто-то плясал и прыгал на песке.
— Это следы не ондатровых лап! — сказал Муми-тролль.
— Я вообще не уверен, что это следы лап, — сказал Снусмумрик. — Выглядят они очень странно.
Друзья спустились с горы, опасливо озираясь.
Всё было спокойно.
Никто так и не узнал, что именно так сильно напугало Ондатра, потому что сам он говорить об этом наотрез отказался[3].
Тем временем остальные вышли на берег и остановились, сбившись в кучку, у самой кромки воды. Все размахивали лапами и что-то обсуждали.
— Они нашли лодку! — закричал Снусмумрик. — Бежим скорей!
И правда, это была настоящая большая парусная лодка, с обшивкой кромка на кромку, с вёслами и с деревянным садком для рыбы, выкрашенная в белый и зелёный цвета!
— Чья она? — запыхавшись, выдохнул Муми-тролль.
— Ничья! — провозгласил Муми-папа. — Её прибило к нашему берегу. Это дар моря!