Милан окинул взглядом помещение станции. Все, в том числе сержант у входа, терпеливо ожидали прибытия дилижанса.
– Только информация со спутника ДВС, – сказал он. – Они скачали с него данные о перемещениях моего флаера…
– Это плохо, – мрачно проговорил Дикси. – Надо было тебе воспользоваться общественным транспортом.
– Ага, – разозлился Милан. – Чтобы засыпаться со всей аппаратурой на первом же патруле!
– Ладно, не кипятись. – Физиономии директора диверсант не видел, но догадывался, что тот напряженно размышляет над задачей. Если он именно тот человек, который преследовал Рауля, то возможность устроить сбой на спутнике ДВС у него найдется. – Я попробую исказить информацию с орбиты, но особо на это не рассчитывай. К «воздушникам» трудно найти подходы, эти ребята слишком тупы и думают, что со своим орбитальным барахлом могут отследить и припереть к стене кого угодно. Главное, веди себя естественно и не нервничай. Лучше бы ты не звонил своей девчонке, да что уж теперь, полиция бы все равно проверила ее связи. У тебя все?
– Пока да.
– Адвокат нужен? Вообще-то не советую, ты ведь не подследственный. Пока мой человек войдет в курс дела… Может только помешать.
– Согласен.
– Я с тобой свяжусь, – сказал Дикси и отключился.
Низкий гул над головой возвестил о том, что дилижанс местной пассажирской линии прибыл. Все сгрудились у дверей грузового лифта, и вскоре тот скользнул сверху, неся в чреве десяток-другой человек. Милан нырнул в толпу прибывших, увернувшись от входящего в лифт потока, надел очки и вместе со всеми покинул здание станции. Гвардеец мазнул по нему невидящим взглядом и вновь уткнулся в терминал.
Надеясь, что его вылазка «в город» прошла незамеченной, Милан купил в дешевом уличном автомате, не требующем от карточки экспресс-сканирования, банку крепкого пива и тут же отпил половину. Вернувшись домой спустя сорок пять минут, он вновь набрал номер Светы. Знакомый медик отозвался так же неторопливо. Без лишних слов, прищурившись, он собрался было переадресовать звонок, но диверсант поспешно сказал:
– Послушайте, доктор, я хотел бы узнать о здоровье своей подруги.
– Кажется, капитан обещал оградить меня от повторных звонков, – нахмурился врач. – Он не дал вам свой номер? – Милан покаянно промолчал. – Что именно вы хотели бы узнать?
– Как она себя чувствует… И вообще, какой диагноз. Долго ли она пробудет у вас? Можно мне взглянуть на нее?
– Окончательный диагноз еще не поставлен, осталось разобраться с отдельными анализами. – Похоже, доктора тронуло участие Милана в судьбе Сергеевой, и он несколько оттаял. – Но пообщаться с ней вы не сможете, ее речь и мышление бессвязны. И «взглянуть» на нее я вам не позволю, это может отразиться на ваших отношениях и попросту запрещено уставом моей клиники…
– Ее состояние похоже на отравление наркотиком? – осторожно поинтересовался Милан.
– О состоянии Сергеевой справляйтесь в приемном покое муниципального Госпиталя Коптской миссии, – отрезал медик. – Но не раньше следующей недели!
Монитор сжался в точку и вновь развернулся, демонстрируя мертвую заставку. Милан медленно, процеживая каждую каплю сквозь зубы, допил пиво и набрал номер Лодзински. Капитан находился за штурвалом служебного флаера и как будто обрадовался, узнав Милана.
– Уже успокоились, господин Хастич? Готовы ответить на пару вопросов?
– Готов.
– А я уж было подумал, что вы призовете на помощь адвоката… Что ж, вы вправе отвечать мне самостоятельно. Когда вы в последний раз встречались со Светланой Сергеевой?
– Дней десять назад.
– При каких обстоятельствах?
– Она пригласила меня в гости.
– Вы были вдвоем или в компании с друзьями?
Капитан на какое-то время отвлекся на что-то снаружи флаера, совершая маневр. Возможно, он таким образом собирался с мыслями, дав тем самым передышку и собеседнику (или подозреваемому).
– Вдвоем.
– Вы замечали у Сергеевой пристрастие к наркотикам?
– Только один раз. В какой-то момент она достала пакет с «болтом», – словно нехотя произнес Милан. – Света предложила мне принять дозу вместе с ней. – Он был уверен, что их разговор записывается, и впоследствии все реакции диверсанта будут проанализированы. Но все, что он сообщил до этого момента, было правдой – кроме того, что он скрыл последнюю встречу в небе над Валхаллой, конечно. – Я отказался и настоял на том, чтобы она тоже не принимала наркотик.
– Зачем вы посещали торговый комплекс на 47-й авеню?
– Разве это имеет отношение к вашему расследованию? – усмехнулся Милан. – Обычная вечерняя прогулка без всякой цели, знаете ли. Люблю ночную столицу. Просто погулял по магазинам, что тут такого?
Но капитан не стал углубляться в этот вопрос и неожиданно изменил тему беседы.
– Вы ведь работаете в «Антипове», не так ли?
– Верно.
– Почему вы прекратили летать в Форт-Нуэво, хотя исправно делали это каждый день?
– Руководство решило перевести меня в другое подразделение компании. Наверное, обнаружили у меня какие-то таланты. Пока улаживаются формальности, я отдыхаю.
– Как-то очень уж быстро у вас решают… – Роман Лодзински с интересом глянул на Милана. Тот со скучающим видом покачивался на стуле, покорно ожидая продолжения. – Ваши таланты, как вы говорите, проснулись у вас в последний месяц? Не имея дело с техникой, вы подозревали о них?
– Послушайте, капитан, – изобразил возмущение Милан. – Вы решили стать моим духовником? Если у вас есть сомнения в том, не я ли заставил принять Свету избыточную дозу «болта», то это не так. Вы прекрасно знаете, что я не был у нее целую неделю, а к ней наверняка наведывалось множество народу и помимо меня. У нее была куча знакомых, и среди них найдется не один сомнительный тип. – Милан сделал секундную паузу, любуясь озадаченным лицом Лодзински. – Не в ту сторону роете, капитан.
– Увы, – печально осклабился полицейский. – Такова моя проклятая работа – подозревать всех подряд и мучить людей вопросами. Впрочем, полагаю, вы правы. Но все же постарайтесь далеко не удаляться от Валхаллы, договорились? Просто на всякий случай. Хоть я и не верю в чей-то злой умысел… Пока не появится еще каких-нибудь любопытных данных. Журналистика, знаете ли, опасное ремесло. Наступишь на чью-нибудь симпатичную мозоль – и готово, неприятности гарантированы… Откуда, кстати, вам известно о влиянии этого наркотика на функции сознания?
– Догадался по реакции доктора. Вы запрещаете мне отлучаться из Валхаллы, капитан? А если начальство прикажет мне приступить к работе в Форт-Нуэво или другом городе страны?
– Когда прикажет, тогда и обсудим эту тему. Кстати, на какое число намечена ваша свадьба с госпожой Сергеевой?
– Свадьба?.. – опешил Милан и в следующую секунду вспомнил, что действительно назвал Свету невестой, во время разговора с антиповским кадровиком. Поистине Роман Лодзински демонстрировал нечеловеческую сноровку. – Знаете, в последнее время мы со Светой несколько охладели друг к другу. Полагаю, мы не очень подходили для совместной жизни.
– Что ж, дело житейское… Позвольте получить вашу электронную подпись под протоколом.
Милан чиркнул кредиткой по сканеру на боку терминала, экспресс-анализатор карточки считал фрагмент кода и скинул его на компьютер полицейского флаера. Кажется, в капитане по самому характеру его профессии сидел настоящий кербер: на мгновение хищный оскал проступил сквозь почти благодушные черты. Или Милану просто не повезло со следователем? Едва погас экран связи, он перебрался на кровать: чувствовал себя Милан так, словно побывал в работающей бетономешалке.
Проводить сегодня акцию по разрушению пакета с брахмапурскими документами было крайне опасно. Но диверсант, своими руками заложивший световую бомбу, уже никак не мог помешать ее детонации. Ведь открыть файл для записи должен был кто-то другой из невидимой команды директора. Разве что снова забраться в подземелья? Сейчас, среди бела дня, когда один из спутников наверняка отслеживает флаер Милана, а вся необходимая аппаратура лежит в ячейке на станции? Вот и оставалось лишь положиться на обещание Дикси отмазать сотрудника своими методами.
Чтобы хоть как-то развеяться и выбросить из головы тяжелые думы о Свете и полицейской угрозе, Милан вывел на экран культурную программу на сегодняшний вечер. Он остановился на совсем свежем фильме с Земли, носившем интригующее название «Экспансия багровых ублюдков». Кинотеатр располагался всего в пятнадцати минутах лета.
1 августа в дельте Насы ожидается ясная погода, без осадков; ветер северо-восточный, 3–4 м/сек. Температура воздуха ночью на побережье 24–25°С, в протоках дельты – 25–26°С, в полдень 30–31°С.
В пятницу Милан наконец получил весточку от Шмидта. За предыдущий день он успел побывать не только на платном пляже и матче по экзотическому футболу между командами «Гагаринские соколы» и «Хоум-Вудские речники», но и забрести в Исторический музей, где в компании возбужденных туристов ознакомился с этапами возведения столицы Эккарта. Звонок Дикси застал его в брюхе ресторанного цеппелина, где Милан, уныло глядя на бескрайний океан, поедал паэлью и внимал звукам древних мексиканских напевов.
– Развлекаешься?
– Отвлекаюсь, – поправил Милан.
– Это хорошо, – одобрил Дикси. – Мне как раз требуется свежий сотрудник для работы в Мире и других городках.
– А как же Лодзински?
– Не думай о нем, как и обо всем остальном, связанном с нашим «журнальным» делом. Можешь считать его временно закрытым. Установить брахмапурского «жучка», к сожалению, не удалось, но это дело времени. Сергеева пока в отключке, о ее пакете никто не знал, так что порча данных обнаружится еще очень не скоро. Не раньше, чем она выпишется из клиники и вернется к работе. А о том, что у нее было там записано, она все равно не вспомнит по причине амнезии.
– Вы уверены, что с журналисткой все будет нормально? – хмуро спросил Милан. Он, конечно, двигался в нужном направлении, внедряясь в гнусную структуру Шмидта, но психическая травма Светы сейчас, спустя несколько дней после диверсии, казалась ему несоразмерной платой за это «продвижение».