Серый вздохнул.
— Никак, — ответил он, повременив, — я думал затаиться в гараже до утра, пока ты не придешь. А там уж как-нибудь тебя и выхватить. Не знал я, что ты припрешься на ночь глядя. Но так даже удачнее. Хлопну вас, сукиных детей, всех разом. Не придется мататься с места на место.
Ну-ну… Хлопнет… паскуда…
— Машка моя захотела в кино, и я вернулся за машиной, — отбрехался я.
Подъезжали к выезду. Увидел я, как в свете дальнего стоит поперек дороги машина. Ходят перед ней люди.
— Мусора… — встрепенулся Матвей, — завел в западню, падла!
Матвей наставил на меня пистолет. Увидел я, как он собирается жать на спуск.
— Стой! — Крикнул я, — стой, Серый! Не стреляй! Проедем!
— Брешешь!
— Ты так и так меня убьешь! А мне еще чуть-чуть пожить охота!
На самом же деле сплелся у меня в голове, пока мы ехали сюда, небольшой планчик, как Серого можно обезвредить. Вот только милиция в него никак не вписывалась.
— Давай под торпеду! Вниз!
Матвей замешкался, но потом все же ответил:
— Смотри мне. Ты у меня на мушке, Землицын.
Держа меня на прицеле, Серый сполз под сидение, притаился там. Стал ждать словно ядовитый змей своей добычи.
Я тем временем попытался взять себя в руки. Как никак прошелся по краю смертушки. Еще бы мгновение и лежать мне с пулей в голове. И, что-то, кажется, мне, что второго шанса на новую жизнь у меня уже не будет…
Тихонько подрулил я к милиционерам. Встал по их требованию. Один из ребят, вооруженный длинным металлическим фонарем приблизился. Посветил в окошко. Опустив стекло, я выглянул.
— Здорово, мужики!
— О! Игорь! — Ответил мне знакомый пухлощекий Женя Минаев, — а ты че тут? Че не с нашими катаешься?
— Машину только забрал, — сказал я, — вот еду подбирать ребят.
— А че через трассу? — Удивился Женя.
— Так быстрее будет. Наша Ленина что ни метр, то дырка. На ней не разогнаться. А по трассе я и семьдесят дам. Там, в центре, спущусь прямо к отделению.
— Понял, — покивал Женя, — ну тогда проезжай. Надо нам этого гада Серого изловить.
— Изловим, — улыбнулся я.
На том пост меня и отпустил. Выехали мы на трассу и погнали по пустой черной дороге вперед, вдоль станицы.
— Гладко у нас все идет, — Сказал Матвей, выбравшись из-под торпеды, — а не везешь ли ты меня в какую западню?
— Не везу, Матвей, — ответил я спокойно, а сам смекнул, что попался он на мой крючок. Это хорошо. Сам в сети пошел, и теперь не придется мне его наставлять на правильный путь.
— Врешь.
— Да чего мне врать-то? — Сказал я и состроил испуганный вид, — ты меня и так и сяк убьешь. У меня ни оружия, ни подмоги.
— И что? — Он недоверчиво глянул на меня, — просто так своих родных подставишь?
Тут я решил промолчать, кинул в Матвея краткий взгляд.
— Останови, — сказал он тут же, — ну! Останавливай!
Я подчинился, свел Белку на обочину.
— Отвечай, Землицын, — Серый тыкнул в меня пистолетом, на этот раз в щеку, — что скрываешь?! Я слышал, о чем ты с тем мусором болтал! Заодно ты с ними! Видать, врешь! Не девку ты свою везти в кино собрался, а ментов поганых катать по Красной, меня ловить! Да?! Ммм?!
— Не дави ты так, — сказал я, — зубы мне выдавишь. А тогда вообще ничего не скажу.
— Отвечай на вопрос!
Я молчал, а сам думал, что только бы он не сорвался с крючка. Только бы не сделал глупость. Ведь сейчас он и убить меня может. А надо потянуть время. Спровоцировать его на другой шаг.
— Так, — выдохнул он, — выходи из машины!
— Зачем? — Глянул я на Матвея, — еще кто на дороге увидит.
— Выходи, сказал!
Я подчинился и тут. Открыл дверь и медленно спустился на землю. Все это время Матвей держал меня под наганом. Потом полез следом, на водительское, а потом и выбрался из Белкиной кабины.
— Отвернись! Руки за голову!
Сделав, что он требует, я замер. Момент был напряженным, но вот и второй его правильный шаг — мы вышли из Белки. Вот только если что не так скажу, не так сделаю, рискую тут, у дороги и остаться…
— Из карманов все вон!
Я порылся в карманах, выбросил содержимое на землю. Услышал, как Матвей стал носком ботинка разгребать мои вещи. А были там: нож-белка, фонарик, что подарили мне перевозчики комбайнов, карандаш и немного денег.
— Смотри перед собой! — Проговорил он и опустился.
Все же боковым зрением смог я рассмотреть, что взял он деньги и фонарик. Фонарик. Хороший знак…
— А теперь говори, — начал Матвей, — куда ты меня везешь? Иначе прям сейчас тебе голову прострелю!
— Ну хорошо, — ответил я, повременив, — раскусил ты меня, Серый. Наверно глупо я сделал, что понадеялся на свою хитрость.
— Говори давай!
— У меня дома, — начал я, — целый отряд милиции сидит. Догадались мы с Квадратько, что ты придешь по наши Землиценские души. Ну и оставил он там, у меня дома, нескольких человек с района. Все вооруженные автоматами. Тебя караулят чтобы задержать. Ну или убить, коль окажешь сопротивление. А семейство мое уже давно сидит в милицейском отделе, под охраной тех, кто там остался.
Конечно, я немного приукрасил, потому как не было у меня дома никого кроме папки с ружьем да ментенка с табельным. Но важно было сейчас мне стать для Серого убедительным. Жизненно важно.
Матвей молчал долго, с минуту. Потом, наконец сказал:
— Знал я, что ты та еще змеюка. Что гнездо свое просто так не сдашь на растерзание.
Он снова замолчал. Видать, думал, что делать.
— Пойдем в посадку. Двигай! — Наконец сказал Матвей и толкнул меня в плечо. Тут понял я, что победил.
Одолел я Серого в этот момент. Шансы мои на то, чтобы выжить, сильно возросли. Ничего не говоря Матвею, пошел я через пустую дорогу. Увидел, как загорелся за моей спиной лучик фонарика, стал прыгать у нас под ногами. Серый шел следом.
— Убьешь? — Спросил я наигранно.
— Двигай!
Понятно было, что он делать собирается. Машина — вот она. Шофер ему больше не нужен. Отказался он от идеи убивать нас всех. Только мной ограничится. Ну… Осталось дело за малым…
Когда пересекли мы трассу, то с трудом спустились по высокой насыпи. Пошли по зеленой траве к посадке. Внутри лесополосы, ночью, казалось все зловещим и темным, словно в проклятом лесу. Шуршали на легком ветру листья. Крючковатые ветви-лапы сухостоя тянулись ко мне со всех сторон.
— Матвей, — позвал я.
— Иди!
— Неудобно мне. Шнурок на башмаке развязался.
— Иди, тебе говорят! Нам вон туда, где лес погуще.
Пройдя еще метров пять, я, наконец, решился и сделал вид, что споткнулся, упал на землю. Упёрся руками и почувствовал, как в ладони больно впились какие-то колючки. Видать, акация.
— Ты чего?! — Крикнул на меня Матвей, — ану без глупостей! Чего удумал?!
— Я ничего не думал, — медленно подняв руки за голову, я глянул вверх, на Матвея, — идти не могу. Темно. Наступаю на шнурки. Разреши завязать.
Серый поглядел на меня свысока. Сжал губы в жутковатой гримасе.
— Мне все равно помирать, — сглотнул я, — так чего ж ты, не разрешишь мне напоследок нормально, по-человечески, до места моей гибели дойти?
— Ладно. Давай. Только быстрей, — отрывисто пролаял Серый.
Я отвернулся, запечатлел в памяти, где он держит надо мною пистолет. Потом стал трогать и без того завязанные шнурки. Руки медленно сползли с них к земле. В суховатом подлеске я нащупал то, ради чего и упал на этом месте — увесистую палку.
— Закончил? Подымайся давай! — Грубо рявкнул мне Мятый.
— Подожди. Еще не завязал.
— Быстрее!
Не успел Серый договорить, как я решился. Выскочил вверх, словно заряженная пружина. Развернулся, давая дубине разогнаться и наугад метя Матвею в висок. Раздался глухой стук дерева о человеческое тело, а следом за ним грянул гулкий хлопок выстрела.
Глава 13
В последний момент Матвей успел закрыться рукою. Удар пришелся ему в предплечье. От неожиданности Серый выстрелил. Пуля ушла куда-то вверх.
Палка переломилась. Кусок попал Матвею в лицо. Он не вскрикнул, только глухо замычал, отшатнулся, болтая головою.
Терять времени было нельзя, и я бросился на Серого. Нырнув ему под руки, сбил толчком плеча в солнечное сплетение. Воздух с хрипением вырвался из груди Серого, и мы рухнули на подстилку сухих листьев. Стали бороться между стволами деревьев.
— Падла! Убью! — Закричал Серый, едва успев чуть-чуть продышаться.
Наган он все еще сжимал в отброшенной куда-то за голову в руке. Пытаясь нацелить его в меня, Матвей напрягся, поднял руку.
— Лежать, — прошипел я сквозь зубы и схватил его за предплечье, сжал, не давая ему навестись.
Серый выстрелил во второй раз. Слышал я, как пуля с характерным звуком рикошета угодила куда-то в дерево.
Бороться с Матвеем сейчас было тяжело. Подстреленная дробью рука ныла. Я чувствовал, как под повязкой намокло, а сама она неправильно съехала вниз, к локтю. Стесняла движения.
В полной темноте было почти ничего не видать. Фонарик, что Серый потерял, когда я налетел на него, освещал кусок посадки где-то позади. Передо мною мелькал светло-серый калейдоскоп картинок: бледное Матвеево лицо, светлая его тельняшка, мельтешащие руки.
— Убью суку! — Процедил он.
Сидя на Сером, я подался чуть назад. Схватив вооружённую его руку, я пытаясь отделаться от другой, что вцепилась мне в ворот рубахи. Дернул что есть сил, затрещали пуговки, и рука его ушла куда-то в сторону. Тогда я напрягся и от души съездил Матвею по лицу правой. Он тут же обмяк.
— Это тебе за падлу, — проговорил я хрипловато. Потянулся было к его руке, чтобы забрать пистолет, но Серый быстро пришел в себя. Снова стал бороться, вцепившись мне в одежду.
— Это тебе… — натужно прохрипел я, — за суку!
Извернувшись, я ударил его по лицу второй раз. Правда, теперь вышло слабее из-за неудобного положения.
— Убью! — повторил он снова, но теперь странным булькающим голосом.