– Костя? Варя? – Слабый Машкин голос, Варвара ее слышит, но ничего не может ответить, у нее во рту кляп.
В комнату зашел Костя, сел на кровать:
– Я сейчас уберу кляп, а ты будешь вести себя тихо. Если ты начнешь жаловаться Машке, скажу, что ты все придумала. К тому же у нее высокая температура, и если я выкину лекарства, а я это сделаю, если ты рот откроешь, то она умрет. И ты вместе с ней, потому что ухаживать за вами некому, а сотовый Машки я выключил и твой тоже выключил, чтобы вам родители не трезвонили. Правда, предварительно им эсэмэс отправил, что у вас все хорошо и чтобы они вас не тревожили. Я сейчас уберу кляп, но ты будешь молчать, поняла? Кивни, если все поняла.
Варвара кивнула, и Костя убрал кляп. Варя несколько раз тяжело вдохнула, а потом попросила воды, и мужчина ей протянул стакан, он смотрел, как Варвара утоляет жажду.
– Что вам надо? – спросила Варя, когда отдышалась и смогла говорить. – Деньги? Так у нас их нет, сами видите, как мы живем.
Варвара переживала, куда мать спрятала деньги от продажи ее квартиры, но потом подумала, что, скорее всего, положила на счет в банке, куда ей пенсия приходит. Ну, не совсем же она идиотка, хранить такие деньги дома в наше время. С другой стороны, мать у нее была женщина темная, невежественная в плане современных технологий, она могла деньги куда-нибудь и в квартире спрятать.
– Мне не нужны деньги, у меня есть. – Костя продолжал сидеть рядом, он оглядывал Варвару таким тяжелым взглядом, что у нее сердце от страха колотилось где-то в горле.
– Тогда что вам от меня-то надо? – Варвара старалась не встречаться с ним взглядом. – Я тяжело больна, да вы и сами видите. Я не понимаю, в чем интерес?
– А тебе и не надо это понимать. – Мужчина поднялся на ноги. – Я дам Маше лекарство, а потом, когда она уснет, мы с тобой пообщаемся. Поближе. – И он снова улыбнулся и вышел из комнаты, а Варвару поглотила паника.
Она лихорадочно думала, что же делать дальше? Кричать? Но тогда он вернется и просто закроет ей рот кляпом, к тому же он обещал выкинуть лекарства Марии. Молчать? Но этот мужчина уж точно ненормальный, быть может, он больной садист или извращенец, и что ей тогда остается, вот так просто лежать и ждать мучений?
Варвара приподняла голову, она лежала посередине кровати родителей, даже если она сейчас скатится кубарем вниз и не разобьется, то у нее выпадет стома и она умрет от интоксикации. Даже если предположить, что стома останется на месте и она как-то сумеет добраться до двери, то закрыть ее будет невозможно. Потому что для этого надо встать на ноги и руками повернуть щеколду на замке.
– Что делать… что же делать… – шептала Варвара. – Господи, помоги, дай знак, что мне делать дальше.
Через некоторое время в комнату вернулся Костя:
– Я твоей сестре дал лекарства и твои антидепрессанты, там доза такая, что она проспит сутки, не меньше.
Варвара смотрела на него с ужасом.
– А я пока отлучусь ненадолго, мне надо принести сюда кое-что. – Он рассмеялся, его смех напоминал скрежет ржавых петель на покосившейся двери. – А потом я вернусь, и мы пообщаемся поближе. Жди меня, моя сладкая. Но, чтобы ты случайно не натворила глупостей, я тебе снова закрою рот.
Он подошел к Варваре и опять засунул ей тряпку в рот.
– Это для твоей же безопасности, – пояснил мужчина и ушел.
Варваре ничего не оставалось, как только лежать и ждать своей смерти. Она уже не сомневалась, что этот больной ублюдок придумал что-то страшное.
В комнате уже стало темно, а Костя так и не возвращался.
И тут она услышала, как поворачивается ключ в двери, от ужаса у нее остановилось сердце.
«Все, – подумала Варвара, – ну вот и все».
Катерина
– Полтора суток. – Катерина курила в открытое окно, студенческая привычка вернулась так же быстро, словно и не уходила. – Прошло почти двое суток, и нет никаких новостей.
Павел сидел за кухонным столом, обхватив голову руками. Он молчал.
– Его нет нигде. – Катерина докурила одну сигарету и тотчас достала другую. – Игоря нет на камерах, он не приходил в школу, его никто не видел, он никому не звонил. В его компьютере нет ничего «такого», за что можно было бы зацепиться. Собака, которой дали его одежду, на след не вышла. Ребенок просто пропал, растворился в воздухе, и я не представляю, что нам делать дальше. Волонтеры уже прочистили все ближайшие районы от дома, школы и до того места, где нашли его одежду. Это юго-запад города, что он мог там делать, я не представляю, там районы общаг, старые хрущевки, у нас нет там знакомых и друзей.
Павел молчал.
– Следователь, этот, как его, Артем Леонидович, предположил, что Игоря могли выкрасть с целью выкупа, но нам никто не писал и не звонил. А прошло уже почти двое суток.
Павел молчал.
– Следователь думает, что, быть может, это я… – Катерина затянулась сигаретным дымом, закашлялась, в воспаленных и красных глазах блеснули слезы, – он думает, что, быть может, это кто-то… из соцсетей… Да не молчи ты! – наконец сорвалась Катерина и разревелась. – Ты тоже думаешь, что это я во всем виновата?
Павел подошел к ревущей жене и обнял ее, она громко всхлипывала.
– Нет, я так не думаю, ты ни в чем не виновата, и даже если кто-то украл нашего сына из-за твоего блогерства, твоей вины в этом нет. Сейчас вокруг полно больных людей, неадекватных.
– И что же нам делать? – Катерина вытерла слезы.
– Я не знаю, – Павел вернулся на свое место за столом, – я просто не знаю.
Звякнул сотовый, Катерина взяла в руки телефон, грустные смайлики и призывы держаться так и лились сплошным потоком, она уже пожалела, что опубликовала пост о пропаже сына. Хотела даже его убрать, да потом передумала, кто знает, вдруг фото Игорька кто-то увидит и что-нибудь вспомнит. Но пока никаких полезных сообщений не было, одни смайлики и мотивирующие призывы.
– Дай мне твой телефон, – неожиданно попросил Павел, – я посмотрю, что тебе пишут в твоем аккаунте.
– Бред, – Катерина положила телефон на стол перед мужем, – я смотрела, ничего полезного там нет.
Павел молча взял телефон и принялся пролистывать ленту, читать сообщения и сторисы. Катерина тем временем поставила чайник на плиту, надо было перекусить хотя бы бутербродом, иначе они с мужем скоро не смогут держаться на ногах. За эти двое суток они чудовищно похудели, и вся одежда на них сейчас просто болталась.
– А это что такое? – Павел нахмурился. – Вчера вечером ты видела это сообщение?
– Что там? – Катерина подошла к мужу и взяла из рук телефон.
Действительно, вчера поздно вечером ей пришло сообщение, кто-то написал: «Каждая сука получает то, что заслуживает», к сообщению было приложено фото какого-то окна, размытые силуэты, ничего не видно.
– Это же угроза? – Катерина пошла на профиль адресата, но профиль уже был удален. – Что ты делаешь? – Павел звонил кому-то со своего телефона.
– Я звоню следователю! – у него возбужденно горели щеки. – Это улика! Быть может, они смогут найти айпи-адрес и мы выйдем на похитителя. Может быть, на фото есть зацепка! Алло! Артем Леонидович! Это папа Игоря! Как какого? Игоря Данилова, который вчера пропал… Вчера вечером жене в соцсетях пришла угроза и фото, там только ничего не понятно, но вдруг это похититель! Вдруг вам удастся вычислить айпи-адрес! Что там написано? Каждая сука получает то, что заслуживает… Хорошо, скину скрин и ссылку вам в ватсап…
Павел прекратил разговор и сбросил все, что обещал, следователю.
Через пару минут Артем Леонидович перезвонил:
– Полиция этим не занимается, – сказал он, – и Следственный комитет тоже. Здесь нет ни угроз, ни требования выкупа, фото нечеткое. Сам пользователь свой профиль удалил, это просто очередной неадекват в сети.
– Но… как же… – растерялся Павел, – ведь вдруг… вдруг это тот самый… который похитил Игоря…
– Нет, таких уродов, которые пишут гадости в сети, миллионы. У нас нет ни времени, ни смысла, ни возможности разыскивать таких придурков. Если у нас появятся новости о вашем сыне, я позвоню. – И он прекратил разговор.
– Но как же так… – Катерина, у которой на мгновение затеплилась надежда и снова потухла, в глазах снова заблестели слезы. – Но что же нам делать? Может, экстрасенса найти?
– А у тебя есть такой? – Павел о чем-то напряженно думал. – Если есть, звони, пиши, хуже все равно уже не будет. А я, знаешь, что подумал? Тот бизнесмен, о котором я сейчас пишу книгу, он очень богат, и у него наверняка есть связи или в полиции, или в прокуратуре. У него есть десятилетний сын, я сейчас к нему поеду, все расскажу и попрошу помощь. У него тоже есть сын, он не сможет мне отказать.
Павел стал собираться.
– Дай мне пароль и логин от твоего аккаунта, вдруг получится вычислить айпи-адрес, с которого пришла угроза.
Катерина выслала все данные мужу в ватсап.
– А у меня есть одна знакомая, она типа экстрасенс, мои знакомые говорят, что она гадает, говорит всю правду. Я к ней поеду прямо сейчас, только она берет за прием много, тем более за срочный.
– Отдай ей сколько надо, я поехал! – Павел выскочил из квартиры, Катерина тоже судорожно начала собираться.
Он спешила так, словно эта экстрасенс сейчас ей приведет Игоря за руку. Катерина понимала, что и у нее, и у мужа уже просто отчаяние и сейчас они готовы сделать все, что угодно. Прошло двое суток, еще столько же, и волонтеры прекратят работу, потому что, чем больше времени проходит с момента исчезновения ребенка, тем меньше шансов найти его живым.
– Я могу к вам сейчас приехать? – Друзья скинули ей телефон экстрасенса. – У меня пропал сын.
– Да, приезжайте, но за срочный прогноз я беру пятьдесят тысяч.
Катерина, конечно, поразилась и тарифу от высших сил, и циничности, с которой ей был выставлен счет, экстрасенс понимала, что мать, у которой пропал ребенок, отдаст последние деньги.
И снова она едет в ночь. Катерина за последние сутки была совершенно дезориентирована в пространстве. На