В соответствии с подписанными ранее договоренностями копия этого письма будет направлена указанному Вами контактному лицу — миссис Сьюзен Хомс.
С наилучшими пожеланиями,
Др. Эдвард Клемент
Врач-психиатр,
Центр психического здоровья
Бристоль
ТУК ТУК ТУК
Тук тук тук ТУК ТУК Они стоят у меня под дверью, заглядывают в щель газетного ящика, слушают, как я печатаю.
Они знают, что я здесь.
Бабушка Ну будет держать маму под руку и говорить ей, чтобы она не волновалась, что со мной все в порядке, я печатаю свои истории.
Отец будет мерить шагами лестничную площадку, пиная ногами мусор и сердясь, сам не зная на кого. Но мама будет стучать, стучать и СТУЧАТЬ дрожащими костяшками пальцев, пока я не открою дверь. Я открою дверь. Я всегда открываю.
Бабушка Ну кинется меня обнять, но я сначала повернусь к маме. Я знаю, как она волнуется.
— Ты хочешь зайти? — спрошу я.
— Да, если можно.
— У меня кончился чай.
— Не страшно.
— Я давно не ходил в магазин.
— Это не важно.
Я перешагну через пишущую машинку, через груду писем, на которые я не отвечал. Родители и бабушка войдут следом. Мы сядем в гостиной, и только отец останется стоять, повернувшись к нам спиной и глядя в окно, словно изучая город.
— Мы получили письмо от доктора Клемента, — скажет мама.
— Я так и думал.
— Он сказал…
— Я знаю, что он сказал.
— Ты не можешь так себя вести, милый.
— Почему?
— Тебе станет хуже, и тебя положат в больницу.
Я посмотрю на бабушку Ну, но она промолчит. Она не станет принимать ничью сторону.
— А ты что думаешь, пап?
Он не повернется. Он будет по-прежнему смотреть в окно.
— Ты сам знаешь, что я думаю.
ТУКТУКТУК Тук Тук Тук тук тук ТУк Тук
Я впущу их в дом. Я всегда их впускаю.
И я пойду в центр дневного пребывания, буду участвовать в групповых занятиях и делать, что мне говорят.
Я буду ходить на уколы.
Что мы можем для тебя сделать
Здесь не так уж плохо.
Я отсиживаюсь в комнате отдыха. Это, в общем-то, обычная комната, в ней валяется несколько бескаркасных кресел и стоит музыкальный центр, на котором можно слушать музыку для релаксации. Здесь ничем не хуже, чем в любом другом месте, если у вас нет вариантов получше.
У меня в голове крутится одна история. Я надеялся, что, если я ее расскажу, мне самому будет легче в ней разобраться. Это трудно объяснить, но я лучше запоминаю, если могу все записать на листке бумаги, занять чем-нибудь руки… Ну, не знаю. Ерунда, наверное. Я же говорю, что это трудно объяснить.
В комнате отдыха я решил попробовать собрать какой-нибудь пазл. Ими тут набит целый ящик, и несколько штук расставлено по полкам. Я засмотрелся на набор из тысячи элементов. Картинка на коробке изображала морское побережье: крутые обрывы, нависшие над галечным пляжем. По обрыву вилась тропинка, вдоль которой были разбросаны маленькие деревянные домики разных цветов, а выше, у самого края, выстроились десятки жилых автоприцепов, как ровный ряд белых зубов.
Мне это сильно напомнило «Оушн Коув», и, наверное, присмотревшись получше, можно было бы заметить двух мальчиков, бегущих по дорожке или сидящих на берегу и кидающих камушки в воду — кто дальше. Если наклониться поближе, то, наверное, я услышу, как они смеются. Или учатся произносить новые ругательства и обещают ничего не говорить маме. Но это только фантазии. На картинке никого нет. И в коробке тысяча кусочков пустоты, и некоторых еще и не хватает.
— Эй, парень, как ты себя чувствуешь?
Не знаю, как долго Клик-Клик простоял в дверях. Я его не заметил.
— Все нормально. Спасибо, Стив.
Я отвернулся, засунув в магнитофон кассету с флейтой Пана или пением китов и сделал звук погромче.
— Вот, музыку решил послушать.
— Хочешь поговорить?
— Нет.
Я не сказал, что предпочел бы, чтобы меня оставили в покое, но, кажется, он и так понял. Но он ушел не сразу. Он сказал:
— Я искал тебя, чтобы отдать вот это.
Он не размахивал руками, не пел и не танцевал. Он не кликал по клавишам и не подмигивал. Просто передал мне листок и вышел из комнаты.
Имя пользователя:
МэттХомс
Пароль:
Писатель_с_проживанием
Я бываю так погружен в себя, что не замечаю доброты окружающих меня людей. Он не обязан был этого делать. Тут не так уж плохо. Прямо сейчас я сижу за компьютером, залогинившись как Писатель _с_проживанием, и собираюсь рассказать наконец свою историю.
Хроника событий
В больницу меня везли без мигалок и сирены: полицейский за рулем и женщина — социальный работник рядом со мной на заднем сиденье. Держа на коленях мои документы, она рассеянно крутила скрепку. Рот у меня по-прежнему был забит ватой с того момента, как я упал в камере, и я чувствовал языком острый край отколотого переднего зуба. Сквозь помехи в полицейской рации пробивался голос моего брата.
Я хотел поговорить о разнице между жизнью и существованием, и каково это — находиться в психиатрической клинике день за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем за днем
День 13, например
7.00
Меня будит стук в дверь — и медсестра зовет принимать лекарства. У меня во рту металлический вкус — побочный эффект снотворного.
7.01
Сон.
7.20
Снова стучат. На этот раз дверь открывается, входит медсестра и раздвигает шторы. Она стоит у изножья моей кровати, пока я не поднимаюсь на ноги. Мимоходом она замечает, какой сегодня прекрасный день. Этот день совсем не прекрасный.
7.22
Я иду по коридору в больничном халате. Жду в очереди за таблетками, которые я не хочу принимать. Стараюсь не смотреть на остальных пациентов. Они делают то же самое.
7.28
Получаю таблетки — смесь всевозможных форм и размеров в пластиковой чашке. Спрашиваю медсестру, от чего они.
— Желтая, чтобы помочь тебе расслабиться, а эти две белые — чтобы избавиться от тревожных мыслей. А две другие белые — против побочных эффектов. Ты и так все знаешь, Мэтт.
— Я просто хочу удостовериться.
— Каждый раз?
— Да. Извините.
— Можешь нам доверять.
— Не думаю.
Они следят, чтобы я проглотил все таблетки. Я всегда их глотаю. Они всегда следят.
7.30
На завтрак брикеты «Витабикс» с сахаром и батончик Марс, который принесла мама. Кофе без кофеина. Кружки — подарок клинике от представителей фармацевтических компаний. На них нанесены логотипы лекарств, которые мы ненавидим.
7.45
Сижу в саду за высоким забором. Тут место для курения. Рядом со мною сидят другие пациенты. Некоторые из них разговаривают. Это те, у кого маниакальный синдром. Но их речь — сплошной бред. Большинство предпочитает помалкивать.
Те, у кого нет сигарет, стреляют у тех, у кого есть, обещая, что вернут, когда им принесут передачу.
Мы курим бесконечно долго. Здесь больше нечего делать. Совершенно нечего. У некоторых пациентов желтые пальцы. У одного пациента коричневые пальцы. Мы все много кашляем. Здесь буквально нечего делать.
8.30
Медбрат высовывает голову из-за двери. Он сообщает, что прикреплен ко мне на сегодня. Спрашивает, хочу ли, чтобы он поговорил со мной индивидуально. Он не из тех, с кем я люблю разговаривать, поэтому я отвечаю «нет». Он, кажется, обрадован.
8.31
Иду пописать.
8.34
Продолжаю курить.
9.30
Докуриваю последнюю сигарету. Чувствую приступ паники. Пытаюсь делать дыхательные упражнения, которым научил меня врач-трудотерапевт. Рядом со мной сидит дама, страдающая маниакальным синдромом. Она тушит окурок и начинает играть в медсестру: говорит, что ей тоже помогают дыхательные упражнения и что я обязательно поправлюсь. Потом она спрашивает, не желаю ли я чашечку чая, но отвлекается и начинает говорить с кем-то еще о том, какие сорта чая ей нравится. Она даже не замечает, как я ухожу.
9.40
Наполняю ванну. К ней прилипли чьи-то лобковые волосы, и я должен сначала их смыть. У меня в груди стоит комок. Руки трясутся. Паника нарастает, становится тяжело дышать. Черт с ней, с ванной. Ухожу.
9.45
Стучу в дверь сестринской. Там собрался весь персонал. Они пьют чай с тортом, который остался от ночной смены, и болтают.
Мне неудобно им мешать.
— Мне нужно ПРН, — говорю я медсестре.
ПРН — это сокращение от латинского pro ren nata, то есть «по мере необходимости». Их выдают, когда попросишь. Все пациенты это знают.
— Мне нужно что-нибудь успокаивающее, — говорю я.
— Диазепам? Ты уже принял свою дозу утром, Мэтт. Подожди, пока подействует. После обеда получишь еще одну. Может, попробуешь пока обойтись дыхательными упражнениями?
— Я уже пробовал.
— Ну, займись чем-нибудь. Оденься, например.
Это они тут называют интересным занятием. Очень увлекательно. Одеться.
9.50
Я надеваю брюки с широкими штанинами и зеленую футболку. Зашнуровываю ботинки. Сворачиваюсь калачиком в постели. Сплю.
12.20
Просыпаюсь от стука в дверь. Приехал обед. Встаю. Иду пописать.
12.25
Сижу в столовой вместе с другими пациентами и ем больничную еду. Ничего, есть можно. Беру добавку бисквитного кекса.