Рабочее место Лорана у окна, которое выходит на Сену. На плите булькает огромный медный чан – такой же, как в шоколадной лавке Тьерри. От расплавленного шоколада исходит чудесное благоухание. Но вместо апельсинов и мяты на рабочем столе Лорана разложены самые разнообразные ингредиенты. Вот рядки крошечных перцев чили – одни ярко-зеленые, другие ярко-красные. Желтый майоран и цветки тыквы кое-как помещаются на столе рядом с сосновыми иголками и морской солью.
– Прямо лаборатория сумасшедшего ученого, – прокомментировала я.
– Буду считать, что это комплимент, – резко отозвался Лоран. – Новостей никаких? Вы первая обо всем узнаете.
– Неправда, – тихо возразила я. – Просто мне очень нужно попросить вас об услуге.
Лоран помешал в небольшой кастрюльке и взглянул на содержимое.
– Попробуйте, – велел он.
Я с энтузиазмом открыла рот. Лоран улыбнулся.
– Вижу, вы большая любительница шоколада. Погодите секунду.
Лоран подул на смесь, чтобы немного ее охладить.
– Что это?
Но Лоран лишь покачал головой и сунул ложку мне в рот. Первым моим желанием было выплюнуть эту гадость. Вкус отвратительный и совсем не сладкий. Резкий, горький и с каким-то странным теплым привкусом, который я никак не могла определить. Но Лоран предостерегающе вскинул палец, давая понять, что нужного эффекта надо еще дождаться.
– Вы просто не привыкли, – сказал он. – Дайте себе время прочувствовать вкус.
– Уже прочувствовала: кошачий корм, – ответила я, но резко умолкла.
Теплота шоколада постепенно окутала мой язык и распространилась по всему рту. Таких необычных, мощных вкусовых ощущений я еще не испытывала. Мерзкий привкус остался, но сразу захотелось попробовать еще.
– Ух ты! Это что такое? – наконец спросила я, с надеждой поглядывая на кастрюльку.
– Шоколад медленной обжарки с помидором и чили, – с гордостью объявил Лоран. – Приходится использовать самые горькие бобы, иначе будет тошнить. Тут трудно соблюсти верную пропорцию.
– Он ни чуточки не сладкий, – заметила я.
– Верно, – согласился Лоран. – Подождите, вы еще не видели, что я с уткой делаю.
Даже вообразить не могу.
– И ваш отец совсем вами не гордится?
– Хочет, чтобы все было так, как он привык.
– А вы не хотите?
– Пожалуй, отцам и детям вместе лучше не работать. – Лоран пожал плечами.
Молодой мужчина маленького роста подошел к столу и стал убирать подносы с быстро твердевшим шоколадом в огромные холодильники. Лоран состроил недовольную гримасу и взглянул на часы.
– Alors, мне пора в больницу. Так что вы от меня хотели?
Я дала ему кусочек шоколада, который сделала утром. Лоран прокатал его по нёбу, совсем как Тьерри. Через пару секунд его лицо вытянулось.
– Понятно, – произнес он.
– Шоколадной лавке без вашей помощи не обойтись. У меня ничего хорошего не получится.
– Я тут поразмыслил, – произнес Лоран. – К сожалению, ничего не выйдет. Я передумал. Не обижайтесь, но вы работали на фабрике, занимались производством массовой продукции. У вас ни нужных генов, ни опыта.
– Глупости! – сердито возразила я. – Просто у меня еще нет навыков, вот и все.
– Нет, даже пытаться нет смысла, – возразил Лоран и стал мыть руки.
За плиту встал другой мужчина и стал мешать шоколад. Нет, это просто нелепо. Неужели у них на кухне ни одной девушки?
– Вы нам нужны, – произнесла я. – Качество моей работы пока оставляет желать лучшего. Я наблюдала, как работал Тьерри, но этого мало. Честное слово, я быстро учусь.
Лоран поглядел на меня, потом обвел широким жестом кухню:
– Знаете, как долго я к этому шел? На скольких кухнях отпахал, сколько шеф-поваров на меня орали, сколько я терпел и прикусывал язык? А как надо мной издевались из-за того, что я сын известного шоколатье! Но я старался не обращать на все это внимания. Наблюдал, учился, совершенствовался! А теперь я, стало быть, должен все бросить, вернуться в шоколадную лавку и добавлять мяту в молочный шоколад? Вы этого хотите?
– Дело не в том, чего хочу я, – возразила я. – Помогите ради шоколадной лавки – и ради отца.
– Ради отца, говорите? – Лоран убрал с глаз густую челку. – Забавно! Когда мы с ним в последний раз обсуждали эту тему, он потребовал, чтобы больше ноги моей в «Шоколадной шляпе» не было. Заявил, что я, бездарь, так ничему и не научился.
Я протянула к Лорану руку, но не осмелилась до него дотронуться.
– Это дело прошлое.
– Хорошо, допустим, я соглашусь. Но разве мне позволят работать в моем стиле, самому разрабатывать рецепты? Нет, конечно! Элис захочет, чтобы все оставалось по-старому, и я снова окажусь в ловушке. Буду служить отцовскому делу, как раб. Папина заветная мечта наконец сбудется! Нет, я там готовить не стану!
Лоран кричал так, что в любом другом месте на нас бы оборачивались, но шум и грохот на кухне заглушали его голос. И все равно я чуть не провалилась сквозь землю от стыда. Даже покраснела. Уставилась в пол, чтобы Лоран не заметил, как я зла. Но он, конечно, заметил. Впрочем, ему было плевать, в каком я настроении.
– Мне надо в больницу, – резко бросил он. – А уйти с этой работы я не могу. Даже не просите. Другого такого места мне не найти. Я очень долго работал, чтобы подняться. Мне и так пошли навстречу: из уважения к отцу разрешают приходить позже и уходить раньше.
– Я все понимаю, – ровным, ничего не выражающим тоном произнесла я, кивнув.
А Лоран между тем повел меня к двери, по пути сняв с крючка на стене свой шлем.
– Папа ясно дал понять: его не интересует то, что я могу предложить… К ужину вернусь, – прибавил он, обращаясь к старичку у двери.
Светило солнце, воздух подрагивал от жары. Лоран взглянул на мое несчастное лицо и слегка смягчился.
– Просто потренируйтесь еще немного, – посоветовал он. – Поверьте, не так уж и трудно делать шоколад, как у Тьерри Жирара. Наберетесь опыта, и все получится.
– Сами же говорили, что мне генов не хватает.
– Чтобы придумывать рецепты – да, но готовить по тем, которые уже есть, можно и обезьяну научить.
Я едва не испепелила его взглядом.
– Виноват – сморозил глупость, – с выражением искреннего раскаяния на лице произнес Лоран.
– Уже не в первый раз, – буркнула я.
– Вас подвезти?
– Нет, спасибо, – сухо ответила я.
Мы застыли друг напротив друга, будто борцы перед поединком.
– Передавайте привет отцу, – наконец произнесла я. – Что-нибудь будет известно – сразу сообщайте. Фредерик там с ума сходит.
– Представляю. – Лоран криво улыбнулся. – Но он парень безобидный. А вот с Бенуа будьте осторожнее.
– Спасибо за все ваши ценные советы, – язвительно произнесла я.
Лоран сел на мотороллер и унесся прочь.
Глава 17
К счастью, ближайшие несколько дней оказались праздничными и шоколадная лавка не работала. Все это время дома я не появлялась. Пропадала в магазине сутками. Готовила, смешивала, экспериментировала, добавляла, убавляла и занималась проклятым коншированием – раз за разом, снова и снова. Пробовала делать шоколад с фисташками. Получилась редкостная мерзость. Потом добавляла фиалку, вслед за этим – миндаль. Убедилась: к орехам мне даже прикасаться нельзя.
Я трудилась, пока не начала засыпать стоя, но результата все-таки достигла. Теперь буду держаться нескольких рецептов, которые удалось освоить – и ни шагу в сторону. Никакого пралине, карамели, фигурного шоколада и шоколадных напитков. То же самое касается горького шоколада: мои вкусовые рецепторы на него не настроены. Если готовить только простые рецепты (самые элементарные) и использовать правильные ингредиенты (Бенуа уже все подобрал), я справлюсь. Ну, не то чтобы справлюсь, но кое-как выкручусь. Буду готовить два самых простых шоколада: апельсиновый и мятный. Оба получаются у меня почти как настоящие – почти, да не совсем. Но туристов обмануть сумею. Большинство из них интересуют сувениры, а не кулинарные шедевры.
Я плавила, смешивала, наливала: раз за разом, снова и снова. Чтобы не уснуть, включала радио и литрами вливала в себя эспрессо. К ночи понедельника устала больше, чем за всю предыдущую жизнь. В три часа ночи зазвонил мобильник.
– Алло.
– Живая! Ты жива! Надо предупредить пожарную бригаду и Интерпол, что тревога ложная!
– Сами, это ты?
Вдруг я сообразила, что за выходные словом ни с кем не перемолвилась.
– Только не ври, будто на самом деле звонил в Интерпол!
Сами рассмеялся:
– Ну и где тебя носит? Познаешь новую сторону Парижа – эротическую?
– Что за грязные намеки! – возмутилась я и обвела взглядом мастерскую. – А ты что поделываешь?
– Мы сейчас на вечеринке артистов цирка дю Солей. Видела бы ты, какие номера гимнасты откалывают!
– А-а, – протянула я. – Если проголодались, можете зайти в шоколадную лавку. У меня тут куча образцов осталась.
– Vraiment?[42]
Всего полчаса спустя я пила из горлышка бутылки что-то непонятное и подозрительное. Сами сказал, эта штука называется пастис. Смахивает на шоколад Лорана: сначала хочется выплюнуть эту гадость, но потом распробуешь и втягиваешься. Учитывая, что я валилась с ног от усталости и все праздники нормально не ела, опьянение наступило очень быстро. А между тем красивые молодые люди, пол которых я не бралась определить, набросились на шоколад с энтузиазмом, на какой способны только люди, каждый вечер по четыре часа висящие вверх ногами под куполом. К рассвету образцов шоколада почти не осталось, в мастерской царили чистота и порядок, а я поняла, что и сегодня полноценный сон мне не светит.
Не успело с улицы повеять запахом сигареты Фредерика, и прекрасные золотистые цирковые существа растаяли, как сон. Войдя в лавку, Фредерик с подозрением принюхался.
– Давно ты здесь?
– Решила попрактиковаться в выходные, – пожала плечами я.
Фредерик огляделся по сторонам, вскинул брови, подошел к охладительной решетке, где лежал единственный оставшийся поднос шоколада. Я с тревогой наблюдала за Фредериком. Да, гимнастам моя продукция пришлась по вкусу, но эти ребята с удовольствием смолотили бы что угодно – особенно посреди ночи. А профессионал вроде Фредерика – совсем другое дело.