– Обалдеть! – выдохнула я.
Больше ничего на ум не шло.
Из коридора на второй этаж ведет лестница с подвесными ступенями. Одну стену гостиной заполняют книжные полки, а вторую почти полностью занимает огромный камин. Огонь в нем не горит, и пустующий очаг украшает глубокая стеклянная ваза с лаймами.
– Почему ты никого сюда не приводишь? – спросила я. Мой голос разнесся по комнате эхом. – Если бы я тут жила, вообще не выходила бы.
Лоран немного сконфузился.
– Да так, – пробормотал он. – Просто этот дом – он мой собственный, понимаешь?
– Твой? Быть того не может! Ты ведь ездишь на стареньком мотороллере!
– Я вообще трачу мало денег. Все уходит на дом.
– А я думала, его тебе отец купил, – улыбнулась я.
– Я бы у него ни цента не взял! – Лоран рассердился.
– Мне твой дом очень нравится.
– А ты бы приняла от родителей такой подарок?
Я задумалась.
– Если бы папа мог подарить мне дом, он был бы на седьмом небе от счастья.
– Отец предлагал… – Лоран поморщился, будто от боли.
– Ну вот, пожалуйста! – оживилась я. – Значит, не такой уж он и бессердечный злодей, верно?
– Но мне гордость не позволила взять у него деньги, – задумчиво произнес Лоран, уставившись невидящим взглядом на маленький сад. – Хотел доказать, что сам могу добиться того же, что и он, – или даже большего.
– Только не злись, – я погладила Лорана по плечу, – но вы с Тьерри очень похожи.
Лоран криво улыбнулся и провел меня на кухню. Холодильник удивил: судя по моему опыту, на полках у одинокого мужчины не часто увидишь сливочное масло, сыр, яйца и овощи. Потрясенная до глубины души, я дала зарок не приглашать Лорана к ужину в нашу с Сами квартиру. Лоран достал бутылку шампанского. Я сразу оживилась.
– Когда папа только переехал в Париж из Ло и Гарроны, он ютился в комнатенке на чердаке без горячей воды и отопления, – произнес Лоран. – Зимой ложился спать, натянув на себя всю одежду. Но папа упорно трудился и наконец добился успеха. Я эту историю миллион раз слышал. Главным образом от Элис. – Лоран фыркнул.
– И тебе, конечно, обязательно надо было за ним повторять?
Лоран кивнул. Потом усмехнулся:
– По-твоему, я совсем идиот?
Я пожала плечами. Потом заметила:
– Красивый у тебя дом.
– Спасибо. – Лоран просиял.
Тут я невольно им залюбовалась. При свете из сада его кудри выглядят особенно глянцевыми и блестящими. А эти тени от длинных ресниц, ложащиеся на щеки! В жизни не встречала такого красивого мужчину.
Я порывисто шагнула вперед и поцеловала Лорана. Он с энтузиазмом ответил на поцелуй. Куда только подевались ирония и небрежность? На смену им пришел неподдельный пыл. Поцелуй получился страстным, почти яростным и просто упоительным.
– Может, про твоего папу поговорим в другой раз? – предложила я, когда мы остановились для небольшой передышки.
Лоран поставил на столешницу бутылку шампанского.
– Как настоящий джентльмен, отнесу тебя наверх на руках, – объявил Лоран, обхватив меня за талию.
Мой взгляд невольно задержался на бутылке. Лоран рассмеялся:
– Моя английская леди думает, что, прежде чем лечь в постель со мной, обязательно должна напиться?
Я чуть сквозь землю не провалилась. Яркий румянец залил щеки.
– Ну, напиться – это громко сказано, – пробормотала я. – Но чуть-чуть принять для храбрости не мешало бы.
Лоран крепко сжал мои руки в своих и пристально поглядел мне в глаза:
– А сейчас, моя прекрасная Анна, ты пойдешь со мной наверх. Мы с тобой займемся любовью – если ты, конечно, этого хочешь, – ты останешься абсолютно трезвой и будешь наслаждаться каждой секундой. Выбирай: oui или non?
О боже…
Встает солнце. Оно светит сквозь тонкие прозрачные занавески и заливает лучами кровать, на которой я лежу в объятиях Лорана. Он спит, а я всю ночь не сомкнула глаз, поэтому голова как в тумане: непонятно, где сон, а где явь, – все перемешалось. Я повернула голову и коснулась губами волос Лорана. Этой ночью он настолько осмелел, что даже нежно ласкал мои пальцы ног. Он нежно ласкал меня всю. А потом перестал быть таким уж деликатным…
– Анна, – сонно пробормотал Лоран.
– Мне надо идти, – прошептала я.
– Останься.
Огромная волосатая рука обхватила меня и прижала к кровати.
– Не могу, – ответила я. – На работу пора.
– Точно! – Вдруг Лоран подскочил на кровати и принялся лихорадочно искать часы. – Мне тоже! Сам ведь вызвался отработать утреннюю смену!
– Разве она у вас так рано начинается?
– Да, в отеле ты явно не работала.
– Угадал, – не стала спорить я.
Лоран улыбнулся и поцеловал меня в губы.
– Утром ты еще прекраснее, – промурлыкал он. – Прошу тебя, любовь моя, задержись хоть ненадолго.
– Тебе же на работу пора, – напомнила я. – Да и в любом случае мне надо идти. Очень беспокоюсь за Клэр. Зря я ее вчера оставила.
– Клэр была всем довольна и спокойно уснула, – возразил Лоран. Потом с хитрой улыбкой поинтересовался: – Неужели ее общество приятнее моего?
Я покраснела от смущения и улыбнулась в ответ.
– Обожаю этот румянец. – Лоран погладил меня по щеке.
– Да ладно тебе! – отмахнулась я.
Собрала с пола одежду. Странно подумать, что надевала я ее еще в Кидинсборо! Эх, сейчас бы ванну принять… Но я оделась и решительно зашагала к двери, хотя с удовольствием осталась бы. Быть с Лораном – все равно что купаться в бескрайнем море счастья.
– Понятия не имею, как буду сегодня работать, – рассмеялась я. – Наверное, еще хуже, чем обычно.
– Постарайся сосредоточиться, и все у тебя будет нормально.
– Ладно, – протянула я.
Некоторое время я молча смотрела на него и наконец произнесла:
– Насчет того, о чем ты мне не рассказывал…
– Я тебе много о чем не рассказывал, – улыбнулся Лоран. – Но теперь у нас будет полно времени, чтобы узнать друг друга получше.
– С радостью. – Я улыбнулась. – Но я сейчас о другом. Лоран, твоя мама не хотела бы приехать в Париж и встретиться с Тьерри?
Не успели эти слова сорваться с языка, как я поняла, что совершила ужасную ошибку: Лоран снова ушел в себя и облачился в крепкую броню.
– Извини, – прошептала я. – Ну ладно, до встречи.
– Просто…
Вспомнила свое первое впечатление о Лоране: обаятельный красавец-тусовщик, у такого ничего не бывает всерьез и надолго.
– Я слишком тороплюсь, да? – спросила я.
Лоран тут же замотал головой – non, non, non. Только я все равно ушла. Дверь открыла сама. А когда проходила мимо мотороллера, с трудом удержалась, чтобы хорошенько его не пнуть.
Глава 27
Клэр приснился сон. Ей снилось, что она в Париже. Солнечные лучи отражались от белых каменных зданий и светили в лицо, а такое бывает только в Париже. Клэр вдруг стала легкой как перышко. Во сне она двигалась свободно и легко. Ей было по силам что угодно. С чего она вдруг взяла, будто больна? Нет, Клэр совершенно здорова и прекрасно себя чувствует, а врачи ошиблись. Вот глупые! Разве больные люди летают? Вот, смотрите сами!
Но вдруг даже во сне Клэр поняла, что летать, конечно же, не может. Постепенно она вынырнула из волшебного сна и ощутила во рту горький привкус разочарования. Клэр по-прежнему заперта в своем никчемном, полном черноты теле. Теле, которого она так стыдится. Каждое утро Клэр начинается вот так: сначала приятные сны, а потом без всякого перехода – тяжелая борьба и суровая реальность.
Клэр заморгала. Нет, кое-что от ее сна все-таки осталось. Этот чудесный свет. Тут Клэр все вспомнила, и ее захлестнула волна счастья. У них с Анной получилось! Она и правда в Париже!
Раздался стук в дверь, и вошла Анна с двумя чашечками кофе – должно быть, принесла из лобби – и с пакетом свежих, рассыпчатых, еще горячих круассанов в зубах. Анна попыталась приветливо улыбнуться, но получилась лишь причудливая гримаса. Клэр сразу обратила внимание: вид у Анны усталый, но довольный. Анна подошла к окну и раздвинула тяжелые шторы. За окном горшки с белыми розами и потрясающий вид с Эйфелевой башней на горизонте. Клэр застыла как зачарованная.
– Ничего, сойдет, правда? – пошутила Анна. Поставила кофе на тумбочку и чмокнула Клэр в щеку. – Доброе утро. Как самочувствие?
Клэр пожала плечами и неожиданно для самой себя ответила:
– Вообще-то, хорошо выспалась.
Обычно Клэр просыпается по три-четыре раза за ночь, чувствуя, что вот-вот задохнется.
Анна помогла Клэр сходить в туалет и одеться. Извинилась, что пришла так рано. Просто Анна не знала, во сколько проснется Клэр, и решила не рисковать. А потом она унеслась в шоколадную лавку. Клэр с улыбкой смотрела Анне вслед. Да, если эта девушка за что-то берется, непременно доведет до конца. Клэр в ней не ошиблась. Анна далеко пойдет.
Потом Клэр села в кресло у окна с бесплатным номером «Пари матч». Анна оставила окно открытым, и теперь Клэр впервые за сорок лет слушала звуки пробуждавшегося Парижа. Клэр потягивала черный кофе и жевала круассан, а солнце грело ее ноющие кости.
Первый рабочий день после перерыва. Сегодня утром я пришла раньше, чем Фредерик и Бенуа. До этого ни разу не удавалось их обогнать. Зато эти двое наверняка выспались, чего обо мне не скажешь.
Топчусь у двери в одиночестве: ключи от магазина у Фредерика. Жаль, не курю: хоть было бы чем руки занять.
Тут напротив шоколадной лавки остановился фургон. У меня упало сердце. Я тихонько выругалась. Угораздило же очутиться нос к носу с Элис!
Та почти вывалилась из машины. В кои-то веки на лице ни следа макияжа. Одежда смятая, волосы небрежно собраны в хвост. Элис на себя не похожа. Я ее едва узнала.
– Элис! – окликнула я.
Она повернула голову в мою сторону. На щеках засохшие подтеки туши, взгляд дикий.
– У вас все нормально? – с тревогой спросила я.
В первый раз за время нашего знакомства Элис ответила мне по-английски.
– Не-ет, – дрожащим голосом выговорила она. Покачиваясь, сделала несколько шагов по мостовой и бессильно рухнула на крыльцо. – Ничего у меня не нормально.