– Да здесь просто рай земной… – Сьюз поражена не меньше моего.
Мы стоим, обнявшись, и взираем на полки, точно паломники на святыню.
Мне, в общем-то, уже доводилось бывать в обувных, где продают ковбойские сапоги. Ну, вы знаете. Обувные магазины всегда одинаковые. Но это место даст им сто очков вперед! Полки высятся до самого потолка. В каждом стеллаже их штук пятнадцать, не меньше, и повсюду – сапоги. Коричневые, черные, розовые и даже аквамариновые. Со стразами. С вышивкой. Со стразами и вышивкой. Под вывеской «Люкс» стоит пара из белой питоньей кожи за пятьсот долларов, и еще одни из бледно-голубой страусиной – за семьсот. Есть даже сапоги выше колена, подписанные «последний писк моды», хотя, как по мне, выглядят они немного странно.
Это место такое классное, что мы обе теряем дар речи. Сьюз снимает старые коричневые сапожки, купленные в Ковент-Гарден, и примеряет бело-розовые. С ее синими джинсами они смотрятся изумительно!
– Лучше вот эти глянь!
Я хватаю бежевую пару, украшенную стразиками поверх тиснения по коже.
– Какая прелесть! – Сьюз задыхается от восторга.
– Или эти! – Я демонстрирую черно-коричневые сапоги, вкусно пахнущие кожей и лошадиной упряжью. – На зиму.
Каждая новая пара выглядит все заманчивее и аппетитнее. Следующие двадцать минут я только и делаю, что раскапываю для Сьюз новые и новые модели и охаю, когда она их меряет. До чего же красивые у нее ноги…
Эффектно тряхнув волосами, Сьюз говорит:
– Жаль, здесь нет Карамельки.
(Карамелька – это ее лошадь. Если честно, то хорошо, что ее здесь нет, иначе Сьюз точно записалась бы в родео.)
В конце концов она ограничивает выбор между светлыми сапожками со стразами и черными с белой вышивкой. Готова поспорить, что купит она обе пары.
– Кстати, – поднимает Сьюз голову. – Бекс, а ты почему ничего не меряешь?
– Нууу… – тяну я, пойманная врасплох. – Вообще-то мне ничего не нравится.
– Не нравится?! – изумленно распахивает она глаза. – Что, даже померить ничего не хочешь?
– Нет.
– Совсем ничего?
– Ээ… нет. Но ты продолжай, не останавливайся, – машу я руками.
– Не хочу, – сдавленно говорит она. – Я хотела купить сапоги нам обеим. В знак дружбы. Что у нас все по-прежнему. Но раз тебе здесь неинтересно…
– Нет, что ты! Очень интересно! – торопливо говорю я.
Ужасно не хочу расстраивать Сьюз. Однако здесь я чувствую ту же самую тошноту, что и раньше. Пересиливая себя, беру ближайшую пару.
– Вот эти очень красивые. – Они коричневые, с черным лазерным тиснением, на ноге сидят идеально. – И размер подходящий. Беру.
Я выдавливаю улыбку.
Сьюз стоит в одних носках, держа обе пары сапог, и подозрительно щурится.
– Точно?
– Да.
– И что, больше ничего не примеришь?
– Ну…
Я обвожу полки взглядом, пытаясь возродить в себе былые ощущения. «Сапожки! – мысленно твержу я. – Сьюз хочет купить мне классные сапожки! Вау!»
Однако я и сама понимаю, как фальшиво это звучит. Когда обувь выбирала Сьюз, я очень за нее радовалась; когда речь зашла обо мне самой, все стало совсем по-другому. С нарочитым восторгом я беру бирюзовую пару и натягиваю на ноги.
– И эти тоже славные.
– Славные?
– Я хотела сказать… – мучительно ищу нужное слово, – …потрясающие. Шикарные.
– Бекс, хватит, – кривится вдруг Сьюз. – Будь уже собой. Стань нормальной.
– Я и есть нормальная, – спорю я, но выходит не слишком убедительно.
– Что с тобой? – Сьюз, красная от волнения, буравит меня взглядом.
– Все хорошо!
– Неправда! Ты ведешь себя странно. Словно… – Она замирает. – Постой-ка. Ты опять в долгах, да? Не волнуйся, плачу я…
– Нет, что ты, больше никаких долгов. Просто… Мне надоел шопинг. Вот и все.
– Тебе надоел шопинг? – Сьюз с грохотом роняет обе пары сапог.
– Немножко. Ну, для себя. Мне нравится покупать разные вещи Минни и Люку… Или вот тебе. – Я улыбаюсь. – А для себя я присмотрю что-нибудь в другой раз. – Я подбираю упавшие сапожки и протягиваю ей. – Смотри, какие классные.
Однако Сьюз не пытается их забрать – лишь с опаской глядит на меня.
– Бекс, что случилось? – спрашивает она наконец.
– Ничего. Просто… не знаю, устала, наверное.
– Ты как будто выдохлась. Я раньше не замечала. Слишком занята была своими проблемами… А на тебя не обращала внимания.
– Да нечего было замечать. Не волнуйся, все нормально.
Тишина. Сьюз внимательно меня изучает, затем подходит ближе, берет за руки и заглядывает в глаза.
– Так, Бекс, признавайся: чего больше всего ты сейчас хочешь? Не обязательно из вещей. Вообще. Например, съездить в отпуск, найти работу… все, что угодно.
– Я… ну…
Я пытаюсь определиться с желаниями. Странно. Внутри – одна пустота.
– Мне хочется… чтобы все были здоровы, – с запинкой выговариваю я. – Мира во всем мире. И всего такого.
– Это на тебя непохоже… Не знаю, что с тобой случилось.
– Потому что мне не нужна пара ковбойских сапог?
– Нет! Потому что тебе ничего не хочется. Ты всегда была… такой энергичной. А теперь куда все это делось? Вот что могло бы тебя сейчас увлечь?
Я молчу, а внутри замираю от ужаса. Когда я последний раз чем-то увлеклась, чуть до развода не дошло.
– Не знаю, – отвожу глаза.
– Подумай. Чего ты хочешь? Бекс, давай уже поговорим откровенно.
– Ну… – после бесконечной паузы начинаю я. – Наверное…
– Что «ну»? Бекс, не томи.
Я смущенно передергиваю плечами.
– Наверное, я хотела бы еще одного ребенка. Но, как видишь, пока не вышло. И, наверное, уже не выйдет. Вообще никогда. – Я откашливаюсь. – Так, глупые мечты.
Я поднимаю голову. Сьюз в ужасе глядит на меня, прижимая руку к губам.
– Бекс, я и подумать не могла… Ты никогда и не намекала.
– Говорю же, глупости.
Я закатываю глаза и отхожу в сторону. Мне ее сочувствие не нужно. Лучше бы я молчала.
– Бекс…
– Не надо, – трясу я головой. – Хватит. Честно. Все нормально.
Мы молча переходим в соседний шатер, где столы завалены кожаными аксессуарами.
– Так… чем вы займетесь потом? – спрашивает наконец Сьюз, словно только сейчас об этом подумала. – Люк вернется в Англию?
– Да, – киваю я. – Когда разберемся с папой и Тарки, полетим обратно. Начну искать работу. Правда, не уверена, что найду. Сейчас ведь кризис и все такое…
Я поднимаю плетеный ремень, равнодушно гляжу на него и кладу обратно.
– Я надеялась, ты станешь звездным стилистом, – грустно тянет Сьюз, и я, еле удержавшись на ногах, хватаюсь за стол.
– Не издевайся! Ты же надо мной смеялась.
– Было такое. – Сьюз краснеет. – Но мне правда хотелось бы увидеть твое имя в титрах какого-нибудь блокбастера. Я бы тобой гордилась.
– Ээ… Ясно. – Я отворачиваюсь, стискивая зубы. Вспоминать об этом слишком неприятно.
– Значит, будешь строить карьеру в Англии. Делов-то!
– Наверное…
Под ее проницательным взглядом я перехожу к другому столу. Не хочу, чтобы Сьюз лезла мне в душу. И без того тошно.
– Нравится? – спрашивает она вдруг, протягивая отвратительного вида ожерелье из кожи, украшенное винными пробками.
– Нет! – в ужасе шарахаюсь я.
– Слава богу. А то ты меня пугаешь.
В глазах у нее пляшут веселые огоньки, и я невольно улыбаюсь. Как же я по ней скучала – по старой доброй Сьюз! Словами не передать!
Это, конечно, очень замечательно и интересно – быть взрослой женщиной, матерью и женой… Но иногда в субботу вечером хочется оторваться, выкрасить волосы цветными мелками и всю ночь смотреть «Грязные танцы».
– Сьюз, помнишь, как мы жили вдвоем в той квартире? – спрашиваю. – Как я пыталась готовить карри? Когда мы еще не вышли замуж? И детей не завели…
– Не говоря уж об изменах, – вставляет она.
– Не надо об этом! Просто мне вдруг стало интересно… Тогда ты так представляла себе семейную жизнь?
– Не знаю… Не совсем. А ты?
– Я думала, будет проще, – признаюсь я. – У мамы с папой все шло гладко. Обеды по воскресеньям, гольф, бокальчик шерри по вечерам… Все было спокойно и размеренно… И посмотри на них сейчас. Или на нас. Просто кошмар какой-то!
– Все у тебя будет хорошо, – уверяет Сьюз. – Вы с Люком – отличная пара.
– Вы с Тарки – тоже, – подхватываю с энтузиазмом. – Я в вас не сомневаюсь.
– А что насчет нас с тобой?.. Бекс, прости, я так ужасно себя вела…
– Не надо извиняться! Мы ведь не… Ну, у нас…
Я замолкаю, не зная, что сказать. Щеки пылают. Сьюз вновь стала самой собой – но что будет, когда вернется Алисия?
– Рано или поздно все меняется. Это нормально.
– Меняется? – удивленно переспрашивает Сьюз.
– Вы с Алисией очень сдружились, – неловко напоминаю я.
– Нет! Господи! – Сьюз в отчаянии прикрывает глаза. – Мне было ужасно гадко. Все из рук валилось. Я не знала, что делать… Бекс, Алисия мне вовсе не подруга. Она не сможет стать моей подругой, потому что это место уже занято тобой. Ну, по крайней мере, я надеюсь… – Она глядит на меня так жалобно, что мне не по себе. – Бекс, мы ведь по-прежнему друзья?
Горло перехватывает. В груди словно распускается тугой узел. Он так долго стягивал все внутри, что я успела к нему привыкнуть.
– Бекс?..
– Если я позвоню тебе ночью… – Голос отчего-то не слушается. – Ты ответишь?
– Я тут же приеду, – решительно кивает Сьюз. – Что бы ни случилось. Обязательно. – Глаза у нее блестят от слез. – А тебя и спрашивать не надо. Ты ведь уже здесь.
– Ты обратилась ко мне не ночью, – честно напоминаю я. – Где-то часов в восемь вечера.
– Какая разница. – Сьюз толкает меня в плечо, и я смеюсь, хотя хочется плакать. Я боялась, что теряю ее. Но теперь все будет по-прежнему. Наверное.
Я отвожу взгляд, пытаясь собраться с мыслями. И вдруг, поддавшись порыву, беру уродливый кожаный браслет, украшенный пивными пробками (еще безобразнее того ожерелья), и невозмутимо протягиваю Сьюз.