и Таркин побывать на съемках.
– Мы снимаем морскую драму. Можете взять с собой детей, им понравится…
– Вы очень любезны, – механическим голосом отвечает Таркин. – Но я здесь в отпуске.
– А я бы сходила! – вмешивается Сьюз.
– Отлично! – сияет тип в костюме. – Мы будем рады вас видеть, покажем вам студию, увидите съемки…
– А можно мне в массовку? – идет ва-банк Сьюз.
Серый костюм заметно теряется.
– Вы хотите…
– Сняться в массовке. И моя подруга Бекс тоже. – Сьюз хватает меня за руку. – Да?
– Еще бы! Конечно!
Всегда мечтала, чтобы меня взяли в массовку! Мы со Сьюз обмениваемся восторженными улыбками.
– Ваша светлость… – озадаченно бормочет серый костюм. – Вам вряд ли понравится в массовке. Съемки долгие, утомительные, дубль за дублем одно и то же… Может быть, вы чуть-чуть понаблюдаете, потом встретитесь с актерами, а потом мы пообедаем в каком-нибудь симпатичном ресторане…
– Нет, я хочу сняться, – упрямится Сьюз. – И Бекс тоже.
– Но…
– Мы не желаем наблюдать со стороны, если есть возможность участвовать.
– Да, участвовать! – с нажимом подхватываю я.
– Хорошо, – сдается серый костюм. – С этим проблем не будет. Мои люди все организуют.
– Бекс, мы будем сниматься! – Сьюз кидается мне на шею.
– Мы попадем в фильм!
– Увидим себя на экране! Все нас увидят… Ой, а о чем фильм? – спохватывается Сьюз, и серый костюм отрывается от записи своего мобильного на визитке.
– Пираты.
Пираты? Я чуть не захлебываюсь от восторга. Мы будем сниматься в фильме про пиратов!
Дорогая миссис Брендон!
Я услышал о вас от Энди Уайка, присутствовавшего на недавнем благотворительном приеме Р.А.В.Н.Ы., где прозвучала ваша удивительная история.
Я руковожу благотворительным объединением активистов «ДискримиСТОП Л.-А.», призванным бороться с дискриминацией в любом ее проявлении. Мы считаем нынешнее определение дискриминации слишком узким. За время своего существования мы идентифицировали по меньшей мере пятьдесят шесть распространенных поводов для дискриминации, и список пополняется ежедневно.
Тем не менее случаев дискриминации из-за домашних животных, подобных вашему, нам пока не встречалось, и мы хотели бы подробнее узнать о данном прецеденте. Нашим участникам не раз доводилось возглавлять кампании в защиту подвергающихся гонениям, и мы надеемся, что вы тоже не останетесь в стороне. Вы могли бы, в частности:
– изложить свою историю дискриминации на нашем сайте;
– разработать просветительскую программу для старшеклассников, которые могут подвергнуться такому же виду дискриминации;
– лоббировать «Закон Эрминтруды» через депутата от своего округа.
Позвольте выразить вам искреннее сочувствие и солидарность. Хоть мне и неизвестны подробности вашей истории, я не сомневаюсь, что она тронет любого и что вам стоило немалого мужества ею поделиться.
Жду от вас дальнейших вестей и надеюсь увидеть в наших рядах.
С наилучшими пожеланиями,
Джерард Р. Осс Президент «ДискримиСТОП Л.-А.»,
жертва и борец с дискриминацией по признаку размера, имени, запаха и сексуальных контактов. Автор книги «Я другой, ты другой, оно другое».
☺
Дорогая миссис Эрминтруда Эндвич!
Благодарим за недавнее письмо.
Мнение «непредвзятой представительницы общественности», как Вы себя называете, нам всегда интересно. Тем не менее вынуждена опровергнуть ряд высказанных Вами предположений. АЛХ – это вовсе не «сборище фашистов, которым нечем заняться, кроме как истреблять фонтаны». Мы не «устраиваем ежевечерние попойки в своем логове» и не «пакостим, как макбетовские ведьмы». Наша манера одеваться, полагаю, и вовсе к делу не относится.
Не могу согласиться и с утверждением, будто «Прорыв» является «одним из чудес света». Это не так.
И вряд ли мы все «будем кусать локти, когда гениальный Таркин Клиф-Стюарт получит за него медаль от королевы». Не припоминаю среди британских наград медали за подобные заслуги.
Не будете ли Вы так любезны прислать мне свой британский адрес? Не могу отыскать Ваши данные в списке избирателей.
Председатель АЛХ, Морин Грейвелл.
Глава 12
Я подготовилась на славу. Изучила вопрос всесторонне. Я буду лучшей массовщицей в истории. То есть нет, не массовщицей. Правильно говорить «статисткой». Я перелопатила весь Интернет, так что не ударю в грязь лицом. Там много хитростей: например, надо запастись колодой карт или книгой, чтобы коротать время между съемками. И не следует надевать зеленого, потому что вдруг будут снимать с хромакеем (для компьютерных спецэффектов). И лучше взять несколько разных комплектов сменной одежды. Правда, костюмы нам выдадут. А еще за нами со студии пришлют лимузин – такое тоже не всякому статисту полагается. С нами носятся особо, потому что Сьюз – жена Тарки.
Если честно, я надеюсь втайне, что на этом любезности не кончатся и нам перепадет по крошечной реплике. Почему бы нет? Не текст, конечно, и не монолог. Просто пару слов. Я, к примеру, могу воскликнуть: «Верно, капитан!» – когда капитан пиратов закончит свою речь. А Сьюз крикнет: «Свистать всех наверх!», или «Свистать всех на брамсель!», или «Свистать всех на абордаж!» – в общем, куда-нибудь свистать. Я отрепетировала перед зеркалом хриплый пиратский голос и прочитала статью о киносъемках. Там говорится, что главное не переигрывать (этим грешат даже профессионалы): камера ловит и усиливает самые незаметные жесты и мимику, поэтому нужно быть сдержаннее.
Сьюз, кажется, об этом не подозревает. Весь завтрак она громко тараторит скороговорки, трясет руками, чтобы «снять зажим», и делает артикуляционную разминку. Но я ей в актерском мастерстве не указ, и на любое замечание она говорит: «Бекс, кто из нас учился в театральном?»
Съемки проходят в звуковом павильоне в Бербанке, и именно туда мы сейчас направляемся. Минни сегодня в садик отвозит Люк – и детей Сьюз тоже. (Едва услышав про Тарки, заведующая из кожи вон вылезла, чтобы найти место для младших, а директор соседней школы – для Эрнеста.) Мы со Сьюз сидим в лимузине, расплываясь в блаженной улыбке при виде мелькающих за окном рекламных щитов. Самое захватывающее приключение в моей жизни! В каком эпизоде нам предстоит сниматься, неизвестно – я даже сюжет фильма не представляю, потому что в сети сказано только «морская драма». Но пиратской саблей я на всякий случай размахивать потренировалась (с кухонным ножом) – мало ли, вдруг выпадет батальная сцена.
– Сьюз, если нужно будет с кем-нибудь драться, то, чур, с тобой!
– Правильно, – соглашается Сьюз. – Хотя женщины, наверное, не дрались? Просто смотрели и подзуживали.
– Были и женщины-пиратки, – заявляю я авторитетно. – Может, нам их и предстоит играть. Элизабет Свон, например.
– Вот бы мне сразиться с капитаном Джеком Воробьем… – мечтательно закатывает глаза Сьюз.
– Его там нет! – в миллионный раз повторяю я.
Сьюз млеет от Джонни Деппа и, по-моему, еще не рассталась с надеждой, что мы снимаемся в новых «Пиратах Карибского моря». Но это не они. Фильм называется «Черный флаг», и я не узнаю ни одной фамилии в списке актеров – за исключением Эйприл Тремонт, которая играет какую-то Гвенни.
– Помню, что нет. Ну и что. Как было бы чудесно… – вздыхает Сьюз.
– Там наверняка будет кто-нибудь еще покруче, – утешаю я, и тут у меня звонит телефон.
Это папа. Странно. Обычно звонит мама, потом передает папе трубку и тут же выхватывает обратно, вспомнив какую-то срочную и важную новость про герань или новое покрывало на диване у Дженис.
– Папа! Угадай, что мы со Сьюз сейчас делаем?
– Надеюсь, что загораете в шезлонгах и пьете апельсиновый сок, – смеется папа.
– Не угадал! Мы в лимузине, едем на киностудию!
Мама с папой уже знают, что нас взяли в массовку – я им сразу позвонила с этим сногсшибательным известием. И Дженис с Мартином. И Джесс с Томом, и моему старому знакомому, банковскому управляющему Дереку Смиту…
Да, кажется, я многих оповестила.
– Замечательно, детка! – говорит папа. – Обязательно пообщайтесь там со звездами.
– Конечно!
– Я просто хотел узнать… Удалось тебе разыскать моего приятеля Брента?
Ой. Черт. Совсем вылетело из головы – немудрено, сначала «Золотой покой», потом Сьюз…
– Нет пока, – виновато признаюсь я. – Забегалась. Но я найду, обещаю.
– Было бы здорово.
– Я отыщу его в ближайшее время и передам твои координаты.
Мы подкатываем к перекрытому шлагбаумом въезду в большой комплекс – здания, замкнутые дворики, – а когда водитель притормаживает, я замечаю целый ряд трейлеров. Настоящие съемочные трейлеры!
– Приехали! Здесь трейлеры стоят! – восхищаюсь я в трубку. – Ой, пап, ты бы видел!
– Занятное, должно быть, зрелище. Ладно, когда найдешь Брента, свистни.
– Конечно. – Я уже почти не слушаю. – Пока, пап!
Водитель называет наши фамилии охраннику у ворот. Мы со Сьюз прилипаем к окну: в трейлер, постучав, заходит мужчина в пиратском костюме.
– Боже мой… – шепчет Сьюз.
– Да! – восторженно хихикаю я.
Лимузин пропускают на студию, и я верчу головой, словно флюгер, стараясь не упустить ни единой мелочи. Все в точности, как я и представляла. Девушки с гарнитурами и планшетами. Парень с мраморной (на вид) статуей под мышкой. Дама в кринолине беседует с мужчиной в кожаной куртке.
– У меня мандраж, – признается Сьюз. – А вдруг я плохо сыграю?
– Мандраж? – удивляюсь я. – Сьюз, у тебя отлично все получится! – Лимузин притормаживает, и я ободряюще сжимаю ее руку. – Пойдем, поищем, где дают кофе. Самое замечательное на съемках – это питание.
Насчет питания я права. Поплутав несколько минут, мы набредаем на огромный стол с надписью «Буфет», уставленный разнообразной снедью: чай, кофе, выпечка и даже суши с роллами. Когда я беру третье по счету вишнево-миндальное печенье, к нам подходит слегка задерганный парень в наушниках.