— Почему бы и нет, — сказал Эммет.
— Знаешь что? Я тоже так думаю.
Когда Таунхаус наконец вышел из машины, Эммет последовал за ним. Обошел капот и шагнул к Таунхаусу на тротуар. В их прощальном рукопожатии без слов выразилось теплое дружеское чувство близких по духу людей.
Неделю назад, когда Билли разложил перед Эмметом открытки и рассказал, что они найдут маму на одном из крупнейших праздников в честь Дня независимости во всей Калифорнии, Эммет посчитал задумку в лучшем случае малоисполнимой. И тем не менее, пусть они с Таунхаусом готовы были отправиться в совершенно разных направлениях и не было ничего, что подсказало бы, где они в итоге окажутся, — несмотря на все это, когда Таунхаус сказал на прощание: «Увидимся», — Эммет нисколько не усомнился в том, что так оно и будет.
— Ради всего святого, что это? — сказала Салли.
— Моя машина.
— Так же похожа на машину, как эти вывески.
Дело было в северной части Таймс-сквер, «студебекер» стоял прямо за Бетти.
Салли не зря сравнила машину с вывесками — внимания она привлекала не меньше. Настолько, что вокруг начали собираться зеваки. Смотреть на них Эммету не хотелось, так что он понятия не имел, остановились они полюбоваться или позубоскалить.
— Она желтая! — воскликнул Билли, вернувшись от газетного киоска. — Прямо как кукуруза.
— На самом деле это цвет шершня, — сказал Эммет.
— Как тебе будет угодно, — сказала Салли.
Эммет поспешил сменить тему и указал на пакет в руке Билли.
— Что у тебя там?
Салли отошла к своему пикапу, а Билли аккуратно вытащил покупку и передал Эммету. Это была открытка с фотографией Таймс-сквер. Позади зданий на ней виднелся крошечный кусочек неба — как и на других открытках из коллекции Билли, синева его была безукоризненна.
Билли стоял рядом с Эмметом и тыкал то в открытку, то на здания вокруг.
— Видишь? Это театр «Крайтирион». А это магазин «Бонд кловьерз». А вот реклама сигарет «Кэмел». И вывеска «Канадиан Клаб».
Билли восторженно огляделся.
— Продавец в киоске сказал, что ночью все вывески светятся. Все до одной. Представляешь?
— Да, зрелище то еще.
Глаза у Билли расширились.
— Ты был тут, когда они светились?
— Недолго, — признался Эммет.
— Эй, парень, — позвал какой-то моряк, приобнимая за плечи темноволосую женщину. — Не прокатишь нас?
Эммет не ответил и присел на корточки, чтобы поговорить с братом с глазу на глаз.
— Билли, я знаю, что на Таймс-сквер очень здорово. Но у нас впереди долгий путь.
— И мы только в самом его начале.
— Именно так. Давай ты оглядишься еще разок напоследок, мы попрощаемся с Салли и двинемся в путь.
— Хорошо, Эммет. По-моему, отличный план. Огляжусь еще разок напоследок, и двинемся в путь. Но прощаться с Салли нам не нужно.
— Почему это?
— Из-за Бетти.
— Что не так с Бетти?
— Отъездила свое, — сказала Салли.
Эммет взглянул на Салли — она стояла у пассажирской дверцы его машины с чемоданом в одной руке и корзиной в другой.
— Она дважды перегревалась, пока Салли ехала из Моргена, — рассказал Билли. — А когда мы приехали на Таймс-сквер, она загрохотала, и из нее вылетело огромное облако дыма. А потом она заглохла.
— Похоже, я требовала от нее слишком многого, — сказала Салли. — Но она довезла нас, куда было нужно, и благослови ее Бог за это.
Эммет выпрямился, и Салли перевела взгляд с него на «студебекер». Помедлив, Эммет шагнул к машине и открыл заднюю дверцу.
— Давайте все сядем спереди, — сказал Билли.
— Нам там будет тесновато, — заметил Эммет.
— Может, и будет, — сказала Салли.
Она положила чемодан и корзину на заднее сиденье, захлопнула заднюю дверцу и открыла переднюю.
— Полезай первым, Билли, — сказала она.
Билли с вещмешком забрался внутрь, а Салли села рядом. Она смотрела прямо перед собой сквозь лобовое стекло, держа руки на коленях.
— Большое тебе спасибо, — сказала она, когда Эммет захлопнул дверцу.
Не успел Эммет сесть за руль, а Билли уже развернул карту. Потом поднял голову и показал на полицейского за стеклом.
— Офицер Уильямс — второй полицейский, с которым я говорил, — сказал, что официально шоссе Линкольна начинается на перекрестке Сорок второй улицы и Бродвея. Там нужно повернуть направо и ехать в сторону реки. Он сказал, что, когда шоссе еще только открыли, через Гудзон приходилось плыть на теплоходе, но теперь можно проехать по тоннелю Линкольна.
Показав на карту, Эммет объяснил Салли, что шоссе Линкольна — первая дорога, пересекающая материк от побережья до побережья.
— Не нужно мне этого объяснять. Я и так знаю, — сказала она.
— Это правда, — сказал Билли. — Салли все это знает.
Эммет завел машину.
Когда они въехали в тоннель Линкольна, Билли сообщил — чем жутко перепугал Салли, — что сейчас они едут под Гудзоном, рекой настолько глубокой, что буквально пару ночей назад он наблюдал на ней целую флотилию военных кораблей. Затем стал рассказывать ей про надземку, и Стью, и костры, — и Эммет получил возможность собраться с мыслями.
Представляя себе тот момент, когда они с братом снова окажутся в пути, Эммет мечтал, что думать будет только о расстилающейся впереди дороге. Братья Гонсалес сказали, что загнали пару лошадок под капот, — и они не шутили. Эммет не только чувствовал — он слышал это, когда давил на педаль газа. Так что он рассчитывал довести среднюю скорость до пятидесяти миль в час, может, даже до шестидесяти, если шоссе между Филадельфией и Небраской будет относительно свободным. Тогда завтра ближе к вечеру они высадят Салли в Моргене и отправятся своей дорогой — теперь уже точно на запад, а за окном будут разворачиваться пейзажи Вайоминга, Юты, Невады. Наконец, они достигнут конечной точки в Калифорнии — штате, где численность населения приближается к шестнадцати миллионам.
Но, когда они выехали из туннеля, Эммет поймал себя на том, что думает вовсе не о дороге, а об утреннем совете Таунхауса держаться подальше от Дачеса.
Совет был здравый — его собственная интуиция подсказывала то же самое. Проблема только в том, что, пока дело о покушении на Акерли не закрыли, полиция будет искать и Дачеса, и Эммета. И это если Акерли оправится. Если он умрет, так и не придя в сознание, власти не остановятся, пока хотя бы один из них не окажется под стражей.
Взглянув направо, Эммет увидел, что Билли снова погрузился в карту, а Салли смотрит на дорогу.
— Салли…
— Да, Эммет?
— Зачем к тебе приезжал шериф Питерсен?
Билли навострил уши.
— Салли, к тебе приезжал шериф?
— Так, пустяки, — уверенно сказала она им обоим. — Глупо даже рассказывать.
— Два дня назад ты сочла это достаточно важным, чтобы проехать полстраны, — напомнил Эммет.
— Это было два дня назад.
— Салли.
— Ладно, ладно. Это касалось твоей размолвки с Джейком Снайдером.
— Это когда Джейк ударил Эммета? — спросил Билли.
— Нам просто нужно было кое-что уладить, — сказал Эммет.
— Я так и подумала. В любом случае. Похоже, пока вы там кое-что улаживали, рядом стоял еще один парень, друг Джейка — и вскоре после этого его ударили по голове в проулке за домами. Так ударили, что пришлось везти в больницу на «Скорой». Шериф Питерсен знал, что это не ты сделал, потому что ты был с ним. Но потом он услышал, что в тот день в городе был какой-то незнакомый парень. И поэтому он приехал ко мне. Спросить, не приезжали ли к тебе гости.
Эммет взглянул на Салли.
— Естественно, я сказала нет.
— Ты сказала нет, Салли?
— Да, Билли, сказала. И соврала. Но это была ложь во благо. Кроме того, думать, что в этом замешаны друзья твоего брата, глупо. Вулли гусеницу за милю обойдет, лишь бы не наступить. А Дачес? Человек, который способен приготовить феттучини как-то там и подать его на идеально сервированный стол, ни за что не станет бить другого доской по голове.
«Конец проповеди», — подумал Эммет.
Только вот он не был так уверен…
— Билли, тогда утром, когда я поехал в город, Дачес и Вулли были с тобой?
— Да, Эммет.
— Все время?
Билли на секунду задумался.
— Вулли был со мной все время. А Дачес большую часть времени.
— Когда Дачеса не было?
— Когда он пошел прогуляться.
— Долго это длилось?
Билли снова задумался.
— Столько, сколько «Граф Монте-Кристо», «Робин Гуд», «Тесей» и «Зорро». Тут налево, Эммет.
Эммет увидел указатель «Шоссе Линкольна», сменил полосу и повернул.
Он ехал по направлению к Ньюарку и в мыслях прокручивал, как все, скорее всего, произошло в Небраске. Хотя Эммет и просил Дачеса не привлекать внимания, Дачес все равно пошел в город. (Кто бы сомневался.) В городе он наткнулся на Эммета с Джейком и увидел неприглядное действо от начала до конца. Но даже если так, зачем ему было нападать на друга Джейка?
Эммет вспомнил высокого незнакомца в ковбойской шляпе — вспомнил, как он лениво стоял, ухмылялся и подначивал Джейка во время драки, а первые слова, которые он произнес, были такие: «Похоже, Уотсон, у вас с Джейком есть незаконченное дело».
Так он и сказал — «незаконченное дело». И, если верить старому актеру Фицуильямсу, Дачес тоже говорил про «незаконченное» дело, которое осталось у него с отцом…
Эммет съехал на обочину и сидел, не убирая рук с руля.
— Что случилось, Эммет? — спросил Билли.
— Думаю, нам нужно найти Вулли и Дачеса.
Салли удивилась.
— Но миссис Уитни сказала, что они поехали в Салину.
— Они поехали не в Салину, — сказал Эммет. — Они поехали к Уолкоттам в Адирондакские горы. Проблема только в том, что я не знаю, где это.
— Я знаю, где это, — сказал Билли.
— Правда?
Билли посмотрел на карту и медленно провел пальцем вверх от шоссе Линкольна через Ньюарк в штате Нью-Джерси к северу штата Нью-Йорк, где была нарисована большая красная звезда.