***
- Актёр, - произнесла Наталья, бездумно глядя куда-то за окно. Дождь лил не переставая.
- Что-что? – переспросила Гуля.
- Актёр хренов, - со злостью рявкнула Наталья, щуря близорукие глаза. – Вот тебе и весь эксперимент. Если ты выглянешь в скважину, то увидишь актёра. Он бродит туда-сюда из квартиры на лестницу, и на роже у него толстенный грим, и заплатка, как у того, на лбу, но это актёр.
- А байкер что же?
- Байкер полеживает себе, где лежал. Мы ведь хату не осматривали, так? Они спрятали актёра, может быть, в ванной, или на балконе. Нам только показали мертвеца.
- А почему актёр не мог лежать прямо в гробу? Зачем столько сложностей?
Наталья нахмурилась.
- Не лежал. То есть, трупак там есть, к гадалке не ходи. Запашок аутентичный. Вряд ли такой новый спрей – «Аромат могилы гнойной»…
- Наташа, не надо про могилы. Очень тебя прошу.
- Гуль, ты ничего не жрала из холодильника? – резко спросила Наталья.
- Нет... – опешила Гуля. – Мы же договорились. Только то, что с собой принесли.
- Чай-кофе тоже наши?
- Да ясный день, я ихний паёк подальше в буфет задвинула. А что?
- А то. Мы обе будто галлюциногенов обдолбились. На полном серьезе базарим о ходячих мертвяках. Причем – заметила? – по барабану, что они не ходят. У нас одно на уме – как бы он до нас не добрался.
Гуля налила в чайник воды, зажгла конфорку.
- Мне тут пришло в голову, - сказала она. – Ведь очень много таких случаев. Только в глуши. В забытых Богом сёлах, где нет церкви, и людей мало. Когда кого-нибудь хоронят… он приходит в ночь и стоит у ограды. Об этом даже пишут в газетах. Но обязательно в желтых, потому что федеральная пресса такой материал не примет. А желтой прессе не верит никто, даже оголтелые фанатики. Потому что если бы кто-то такое задокументировал, со всеми доказательствами, то это… это…
- Это было бы слишком круто, - подсказала Наталья.
- Да. Слишком круто, - кивнула Гуля.
- Если такое, как ты мне втираешь, где-то случалось, врубаешься, что это значит? Это значит – мы ни черта не знаем о том, как весь этот мир устроен. Мы с тобой не знаем и долбанные ученые тоже не знают. Слышь, давай успокаиваться помаленьку. Мы городские девчонки. И мы не в деревне. В городе. В своей среде.
- Нет, ты не поняла. Неважно, деревня это или город. Важно, что мы одни. Мы и покойник. И мы обе знаем: завтра, послезавтра – он постучится в дверь. Или позвонит. Может быть, он уже сейчас протягивает руку к…
Наталья взвизгнула.
- Заткнись, Гюльнара, или здесь станет на одну покойницу больше!!! Не смей играть со мной в игры, слышь?! Ты сама-то не засланная, не?
- Дурдом на выезде, блять!!! – заверещала в ответ Гуля и метнулась в прихожую. Впрочем, она тут же пулей влетела обратно на кухню.
Обе присмирели.
- Актёр, говоришь… - пробормотала Гуля. – Актёр. Кино. Жизнь – это кино, прикинь. Сначала оно есть, потому что есть ты. А потом ты умираешь, и кино вроде как заканчивается. Финиш. Титры. Но у пленки есть продолжение, и кто-то его включает. И дальше ты есть, потому что есть кино… Бред.
Она забилась в угол и расплакалась.
***
Ночью они разговаривали вполголоса. Боялись, что если будут говорить громко, Второе Пришествие застанет их врасплох, и они не успеют добежать до балкона. О балконе они не говорили – просто прочли мысли друг друга. Если ЭТО произойдет, оставаться в квартире нельзя ни на секунду. Чего бы то ни стоило.
- Ты чувствуешь? – спросила Наталья, докуривая очередную сигарету. Вместо пепельницы она использовала пустую банку из-под кофе. – Вокруг всё другое. Другая реальность.
- Но почему так?
- Потому что нет никого, кто мог бы нам сказать: девчата, всё нормально, у вас просто шкалит воображение. А мы сами уже четко знаем: ничего не запрещено. Природа ничего не запрещает, Вселенная на всё забила болт. Мертвецы могут вставать, двигаться, перемещаться. Это абсурд, но это так. Наверное, это какой-то закон для… для уединенных местечек, вроде того, куда нас заманили. Про деревни ты… в самую точку.
- Я чувствую, что всё как-то изменилось, - ответила Гуля. – Если сейчас ОН войдет… я приму это как должное. Да, я нырну с балкона. Но он войдет. Я уверена. Он… он… но он ведь уже не человек. Он не может думать, как человек. Что у него в мозгах?
- Не в мозгах, - мрачно поправила Наталья. – Мозги его пропустило через радиатор. Ушлепок катался без шлема. У него остались какие-то рефлексы, мышечные. Или им кто-то с Луны управляет. А вообще, знаешь, что я думаю? Та часть мира, которая в этом доме, и которая вокруг него, она уже существует не по своим законам. Это мы ею управляем, своим страхом. Страх – сила. – Она поднесла к глазам часы. – Без семи минут два. Давай спать по очереди.
- Я не хочу спать по очереди, - стервозным тоном откликнулась Гуля. – Я хочу домой, Наталья. К маме.
- Ох, Гюльнара, не смеши мои крашеные седины. С мамой ты, скорее всего, больше не увидишься. Вернее, увидишься, но ее не узнаешь. И она тебя не узнает после инсулиновой терапии.
- Нуууу… - заныла Гуля, но Наталья ее перебила:
- Тихо! Ничего не слышала?
Гуля оборвала своё нытье и вытянула шею, напрягая слух.
- Нет… А ты?
- Кто-то вопил. Только что.
- Ну правильно, - запинаясь, выговорила Гуля. – Это он. Байкер. Воскрес и орёт. Наверное, ТАМ очень страшно, в смерти, только кричать уже нельзя.
Она медленно отступала к балкону, а за ее спиной шевелились от ветра занавески.
Наталья протянула руку и схватила ее за щиколотку.
- Стой, дура. Рано еще. Это не покойник вопит.
- А кто?!
- Ты объявление помнишь, по которому с фирмой связывалась?
- Ну? – Гуля опустилась на корточки и прижалась к напарнице. Обеих била дрожь.
- «Спешите, количество вакансий ограничено до трех». До трех! Нас здесь двое. ГДЕ ТРЕТИЙ?
Словно в ответ на ее вопрос где-то рядом разбилось стекло. Безмолвие пригородной ночи разорвал пронзительный крик. Он отзвучал за секунду и сменился жутким влажным треском, как будто хищный зверь-людоед раздирал когтями огромный кусок сочащейся кровью плоти. Вновь зазвенели стекла – одно, другое, третье.
А затем лестничная площадка наполнилась грохотом. И – это уже не было обманом слуха, порожденным воспаленной фантазией – кто-то зашагал по пыльному кафелю, не то удаляясь, не то двигаясь прямо к их (незапертой!!!) двери.
По линолеуму заструился ледяной воздух, а за ним пополз удушающий запах гнили, как будто на лестничной площадке вывернули мешок мусора и старого грязного белья…
____
-5-
Я подозреваю, что срыв эксперимента, столь виртуозно просчитанного и достигшего «третий стадии на максимальном значении амплитуды», целиком и полностью на совести госпожи Яковенко. Ушлая девица пренебрегла пунктом о неразглашении и подстраховалась на случай, если НПК «Апейрон» предпримет что-нибудь совсем противоестественное.
Приемщик заказов, работавший в ночную смену в ресторане «Пицца Адмирал», сообщил примерно следующее. Мужик, вызвавший курьера, был под хмельком, но в меню разбирался толково и даже возмутился, узнав, что в наличии нет его любимого горчичного соуса. Да, сотрудники «Адмирала» в курсе, что жители Опольцево расселены по другим районам, но пиццу заказывают в разные места, включая законсервированные стройки и пикники в лесу. Оснований для отказа не было.
Видимо, Наталья обратилась за помощью к бывшему мужу, с которым иногда общалась. «Запомни адрес, не записывай, - сказала она. – Шоссе Петля, дом 15 корпус 3. Прикинься пьяным – если что, отмажешься, мол, адрес попутал. Позвони суток через трое, если сама на связь не выйду. И постарайся, чтобы курьера обязательно послали! Мне всего лишь надо, чтобы кто-нибудь зашел в дом. Не факт, что меня это от чего-то спасёт. Но хоть какой-то шанс». Но мужу Натальи незачем было прикидываться пьяным – он и без того запойный. Посреди ночи он вспомнил о данном обещании и позвонил в пиццерию…
Так в самый ответственный момент в девятиэтажке появился посторонний, ничего не ожидающий человек. Его появление скорректировало ход событий нежелательным и непредвиденным образом.
Доставщик, очевидно, с одного взгляда определил, КТО вышел ему навстречу из подъезда, а то и столкнулся с ним в тамбуре. Он выронил термосумку, упаковку пива, и ринулся к машине. Если бы он не заглушил двигатель (как это обычно делают вечно спешащие курьеры), это спасло бы ему жизнь. Но район пользовался недоброй славой, и водитель предпочел забрать ключ зажигания с собой. Несколько секунд, ушедших на то, чтобы включить машину и развернуться, дали фатальную нагрузку на сердце. Он успел покинуть обезлюдевший квартал, но на прямой к шоссе сердце остановилось, а правая нога продолжала давить на педаль газа.
В протоколе по этому поводу сказано: «По форс-мажорным обстоятельствам объект потерян из поля зрения. Намерен принять меры к поиску и возобновлению наблюдения. Так же неизвестна судьба фрилансера «Альфа», прошу уточнить».
***
В этой истории есть еще много белых – точнее, черных пятен. Осталась за кадром группа лиц, подготовивших и осуществивших беспрецедентное полевое испытание по инженерии причин и следствий, мистический НПК «Апейрон». С одной стороны – эксперимент удался. С другой - продукт его канул в неизвестность, и «естествоиспытатели» лишились контрольного образца. В смежном с Опольцево жилом районе я сфотографировал объявление на столбе: «Вы видели этого мужчину?». Ниже был подверстан устрашающий фоторобот и примечание: «Ушел из дома и не вернулся. Одет в черную куртку «косуха», черную водолазку и джинсы, волосы длинные. Любая информация будет принята с благодарностью и вознаграждена».