Митч завизжал.
Постыдный звук.
Звук, который издает избалованный ребенок, когда его любимую игрушку забирают в наказание за плохое поведение. Он умоляюще протянул руки и схватился за ”гуаяберу”[32] Логана Кейна.
- Пожалуйста... смилуйся... У меня есть дочь...
Логан застонал.
- О, только не это дерьмо, - oн фыркнул от смеха. - Господи, как же я ненавижу, когда они начинают говорить: ”у меня есть ребенок!”- черт, как будто это им поможет.
Митч ухитрился ухватить в пригоршню гладкую ткань неловкой рукой.
- Пожалуйста...
Логан ударил его “Глоком” по голове.
Митч взвизгнул и отлетел в сторону. Он потерял равновесие, и его руки бешено вращались в отчаянной попытке его восстановить. Но Деррик Маллинс сильно ударил его сапогом в живот, и, шатаясь, он свалился в канаву. Его затылок ударился о камень и боль взорвалась в голове, пронзив тело зигзагообразной молнией. Его зрение исчезло во вспышке белого света.
Когда он снова смог видеть, то увидел только темноту.
Затем он увидел белый серп Луны, висевший высоко в небе над ним. На мгновение он забыл о своем затруднительном положении, забыл, что вот-вот умрет. Он был ошеломлен красотой ночного загородного неба. Господи, да тут и вправду можно было увидеть звезды. Он поднял дрожащую руку к небу, потянулся к Луне, воображая, что сможет ухватиться пальцами за зазубренный край этого белого обломка.
Но мистический момент улетучился.
Он увидел Логана Кейна и Деррика Маллинса, нависших над ним. Они были похожи на великанов, стоящих на краю канавы. Окутанные тенью ближайшего леса, они выглядели как личные пехотинцы Сатаны, злобные предвестники гибели.
Пистолеты, нацеленные на него сверху, выглядели как руки правосудия.
Он снова услышал хриплый голос Логана Кейна.
- Прощай, Митч.
“Глок” и ”Зиг-Зауэр” выстрелили несколько раз. Пуля просвистела мимо горла Митча и вонзилась в мягкую землю.
Это был единственный промах.
Одна пуля пробила желудок. Другая разорвала пивной живот, как мешок с картошкой. Крупнокалиберные пули пробили его насквозь, образовав дыры в нижней части спины, из которых кровь хлынула на землю. Еще одна пуля раздробила ребро и застряла в нем. Две другие пренебрежительно вошли чуть выше паха. Высокоскоростные захватчики жалили, как пчелы, но этот первоначальный всплеск боли был ничем по сравнению с волной агонии, охватившей его, как только его нервные окончания отреагировали на повреждения. В этот момент у него было мало сознательных мыслей, только совершенное осознание тотальной боли, но он все же помолился о пуле в голову.
Чтобы положить конец его страданиям.
Но тут пистолеты умолкли.
Логан Кейн сказал:
- Этого должно хватить.
Митч взвыл.
Деррик Маллинс взглянул на Логана.
- Он не умер. Я всажу ему пулю в голову.
Он снова поднял руку, чтобы прицелиться, но Логан схватил его за запястье.
- Нет, хрен с ним, чувак. Он умрет через несколько минут, - oн усмехнулся. - Пусть этот мудак почувствует, что это такое.
Маллинс улыбнулся.
- Конечно. Как скажешь.
Они вернулись в машину, и Дэл Хиггинс нажал на педаль газа. "Лексус" отъехал от обочины, и он услышал, как машина набирает скорость, удаляясь от него. Шум двигателя усилился на мгновение, а затем быстро стих.
Они уехали.
Глаза Митча МакKэффри наполнились слезами. Он был совсем один. Он должен был умереть здесь, в этой канаве. Незамеченный. И некому было утешить его, когда он соскальзывал в бездну - или делал шаг к свету, или что там на самом деле происходит, когда ты умираешь. Он подумал о своем отце, который дожил до восьмидесяти двух лет и умер в относительном покое на больничной койке. Образ той ночи насмехался над Митчем, выражением лиц друзей и членов семьи, собравшихся вокруг постели умирающего.
Боже, как же он хотел, чтобы кто-то был с сейчас ним.
Он боялся встретиться с этим в одиночку.
Он взывал к своей матери.
Которая находилась в доме престарелых в сотнях миль отсюда. У Лоис МакKэффри была прогрессирующая болезнь Альцгеймера, и она не узнала бы своего младшего сына, даже если бы увидела его.
Но были и другие люди, которые беспокоились о нем. Салли, его семилетняя дочь. Карен, его бывшая жена, с которой он все еще лелеял надежду на примирение. Теперь у него нет ни малейшего шанса на это. Его брат и сестра, Джереми и Хизер. Некоторые из его ближайших друзей и деловых партнеров. Да, есть еще люди, которые будут оплакивать его кончину. Несмотря на серию неудач, которые привели его к этому печальному концу, люди любили его.
Что скажут эти люди о причинах его смерти?
Нет смысла даже думать об этом.
Митч знал, что они подумают. Что он сам во всем виноват. Что это то, что ты получаешь, когда ведешь дела с такими людьми, как босс Логана Кейна.
И они будут правы.
Митч моргнул и снова увидел лунный серп. Это было так прекрасно. Было что-то... духовное в его восприятии этого сейчас, чувство, полностью удаленное от его внутренних представлений о высадке на Луну и людей в громоздких скафандрах, подпрыгивающих на серой, усыпанной камнями поверхности. Теперь он пристально смотрел на нее, пытаясь превозмочь боль с помощью силы воли. Он представил себе свою душу, свой дух, ускользающий из физических оков и взмывающий высоко над землей, восходящий не к небесам, а к Луне. Он видел это в своем сознании, его сущность поднималась к небу, оглядываясь назад, чтобы увидеть, как его тело становится все меньше и меньше, пока не исчезло.
Пока сама Земля не превратилась под ним в плавающий шар.
Он улыбнулся тому чувству свободы, которое у него было бы. Его охватило горячее желание, чтобы все было именно так. Он молился, чтобы его душа освободилась от этой разрушенной оболочки. Он хотел существовать на другом уровне, в том месте, где духи были свободны от человеческой слабости и алчности, в месте совершенного покоя.
Мысленное отвлечение было прекрасным несколько мгновений, но реальность его телесных чувств подавила видение. Он почувствовал резкий соленый привкус крови в горле. Он склонил голову набок, и из уголка его рта потекла струйка крови. Боль стегала его плетью, и он дергался в канаве, снова зовя свою мать.
Дорогая, милая, старая мама.
Свет горит, но дома никого нет.
Митч попытался засмеяться, но изо рта хлынула кровь.
Господи, ну почему он еще не умер?
Ему пришло в голову, что при надлежащем медицинском уходе у него есть шанс выжить после нанесенного ему ущерба. Слабый шанс, конечно, но все же шанс. Пули прошли мимо сердца и головы. Его легкие, казалось, не были пробиты, что, учитывая, куда было направлено большинство выстрелов, было не менее, чем чудом. Вполне возможно, что хорошая травматологическая бригада и опытный хирург смогли бы спасти его. Он слышал о людях, выживших после нескольких выстрелов, поэтому знал, что такие вещи возможны.
Он также знал, что выживание зависит от получения немедленного лечения. Что, кажется, для него было просто невозможно. Он проклинал этих долбоебов за то, что они бросили его в такой глуши. Возможно, пройдет много времени, прежде чем появится другая машина. Даже если кто-то и проедет мимо, он вряд ли увидит его здесь, внизу.
Может быть, если бы он смог выползти на дорогу... лечь там плашмя на асфальт.
Кому-то придется остановиться.
Он повернул голову и посмотрел на дорогу. Она был всего в нескольких футах, не больше дюжины. Но с таким же успехом, могла быть и на другом конце света. Боль терзала его тело каждый раз, когда он пытался пошевелиться.
Так что, Митч сдался.
Он остался лежать на спине, продолжая смотреть на Луну. Все незначительные следы боевого духа, которые ему удалось выудить, увяли и умерли. Он снова смирился с неизбежностью встретить свой конец в этой вонючей канаве.
Он еще немного поплакал.
Выплюнул еще немного крови.
Он подумал: Если бы я только мог поскорее умереть, если бы я только мог как-нибудь покончить с собой...
Если бы только я не был так глуп.
Через некоторое время - казалось, что прошло много, много времени - у него закружилась голова. Боль немного утихла. Он либо терял сознание, либо, в конце концов, умирал. Он молился о последнем. Его зрение снова затуманилось, и осколок Луны стал еще больше, увеличенный потоком влаги из глаз. Он расцвел, как сверкающий цветок, взрыв прекрасного света, который уничтожил все остальное.
Он не видел бледную темноволосую женщину, выходящую из-за деревьев за канавой.
Чувство головокружения становилось все более явным.
Вот оно, - подумал он.
Я почти мертв.
Слава Богу.
Темноволосая женщина опустилась на колени в канаве рядом с ним. Митч ощутил чье-то присутствие, кроме своего собственного, и это на мгновение вернуло его с края пропасти. Он моргнул и увидел женщину. Когда он увидел, как она прекрасна, как сильно похожа на неземную богиню из легенд, он протянул руку и коснулся ее щеки.
Она улыбнулась и поцеловала тыльную сторону его ладони.
Затем она взяла его на руки и подняла с земли.
Этого не может быть, - подумал Митч.
У него были галлюцинации, его угасающее сознание наполняло его разум похожими на сон видениями того, чего не могло быть. Ни одна женщина, особенно такая стройная, как эта, не могла бы поднять его, приложив так мало усилий.
Но видение не исчезало.
Женщина вынесла его из канавы и понесла в лес. Он чувствовал прикосновения низко свисающих веток, слышал стрекот сверчков и видел редкие проблески прекрасного лунного света сквозь ветви.
О, Мать, - снова подумал он.
О, Мать Луна...
Затем, наконец, весь мир погрузился в черноту.
Сознание возвращалось постепенно. Его первое ощущение было тактильным, его тело лежало на прохладной гладкой поверхности. Рядом потрескивал теплый костер. Он перекатился поближе к источнику тепла, свернулся калачиком в позе эмбриона и снова провалился в небытие. Он слишком устал, чтобы замечать что-либо, кроме любопытного факта своего продолжающегося существования.