— Ну ты как скажешь, «это», — возмутился Веретенников, — еще скажи «оно». «Икс седьмой», зверюга! Садись, посмотришь, чего там внутри наворотили.
— Ты же говорил, что с «мерседесов» на БМВ не пересаживаются. — Катя вальяжно устроилась за рулем внедорожника и окинула взглядом приборную панель. — Знаешь, мне кажется, они могли бы придумать что-то пооригинальнее.
— Ну куда оригинальнее, — обиженно проворчал Андрей, — там и так столько всего понапихано. Топовую комплектацию взял.
— Я имею в виду по дизайну, внутрь садишься и сразу старый «икс пятый» вспоминаешь.
Она выбралась из машины и, подойдя к мужу, поцеловала его в щеку.
— Помнишь, у Таньки Колычевой был лет пять назад, мы еще, когда на водохранилище ездили, чуть не утопили его?
— Ну ты сравнила, — фыркнул Веретенников, — земля и небо!
— Ладно, ладно, машина шикарная, — успокоила Катя мужа, — что, будем сегодня твое небо обмывать?
— Непременно, — просиял Андрей, — между прочим, я пару бутылочек брюта прикупил, все, как ты любишь.
— Ой, ну иди ко мне, я тебя еще разок поцелую. — Катя звонко рассмеялась, ее влажные губы встретились с губами Андрея. Он закрыл глаза и, прижав к себе жену, с силой впился в ее губы ответным поцелуем.
Илья сделал еще глоток и, бросив пустую бутылку на пол за пассажирское сиденье, прислушался к своему организму. Легче не стало. Изжога мучила Лунина вот уже почти два часа. Началась она почти сразу после того, как он, плотно пообедав, въехал на оживленные улицы Новосибирска. Сам обед оказался вовсе не так хорош, как было расписано в прочитанных им вчера отзывах. Допивая водянистый, почти безвкусный компот, Лунин подумал, что, возможно, отзывы пишут сами сотрудники кафе в свободное от основной работы время, а может быть, судя по количеству хвалебных комментариев, это делает специально нанятый человек. Лучше бы они повара нормального наняли, подумал Илья, пристраиваясь в хвост пробке на въезде в город. Очевидно, владельцы кафе успешно освоили не только Интернет, но и более тонкие материи, во всяком случае, в животе Лунина мгновенно что-то кольнуло, и он почувствовал сильнейший приступ изжоги.
— Сейчас пока прямо, — подсказал Лунину сидевший рядом с ним оперативник, заметив, что Илья включил правый поворотник.
— Да мне тут надо, сейчас, — невнятно промямлил Лунин, пристально высматривая свободное место для парковки, — подождите немного, я быстро.
Заглушив двигатель, Лунин выскочил из машины и с обычно не свойственной ему быстротой направился к ближайшему жилому дому, на стене первого этажа которого была хорошо видна ярко-зеленая вывеска с белыми буквами: «Аптека». Через несколько минут Илья, уже обычным, неторопливым шагом, возвращался обратно к машине, на ходу доставая из упаковки с лекарством таблетки. В инструкции было написано, что рассосать одну будет вполне достаточно, но на всякий случай Лунин отправил в рот сразу два коричневых кругляша.
Когда «хайлендер» подъехал к натянутой железной цепи, перекрывающей въезд на территорию промышленной базы, таблетки уже оказали свое благотворное действие на измученный желудок Лунина, и теперь Илья чувствовал себя гораздо бодрее. Он несколько раз надавил на середину рулевого колеса и подмигнул сидевшему рядом оперативнику.
— А я тебе сейчас посигналю. — Из сторожки на въезде появился упитанный мужчина лет пятидесяти, с недовольным лицом. — Что, с глазками совсем плохо?
Он ткнул пальцем в висевшую на столбе перед въездом табличку, грозно извещавшую о том, что: «Въезд строго по пропускам. Посетителям ставить машины на гостевой парковке». Стрелочка под надписью, направленная куда-то влево, очевидно, указывала направление в сторону этой самой гостевой парковки.
— Мужчины, чего замерли? — Охранник подошел вплотную к автомобилю. — Пропуска нет, значит, поворачиваем руль влево и едем двести метров, там стоянка.
Стекло пассажирской двери плавно опустилось, в образовавшемся проеме возникло улыбающееся лицо оперативника и рука, сжимающая раскрытое удостоверение.
— Чего шумишь, дядя? — В отличие от неудачно пообедавшего Лунина оперативник сумел в разгар рабочего дня заскочить домой и сейчас пребывал в благодушном настроении. — Вот тебе пропуск, смотри какой хорошенький. Ты не поверишь, с ним вообще куда хочешь пускают.
Толстяк наклонился и внимательно прочитал удостоверение, затем многозначительно хмыкнул:
— О как! Аж целый капитан Орешин. И что, к кому пожаловали? Али за кем?
— Много будешь знать, дядя, пузо лопнет, — ухмыльнулся капитан, — убирай свою цепочку и скажи еще, офис «Тяжтехстроя» тут где сидит?
— Здесь не сидят, здесь работают, — вздохнул охранник, — значит, проедете в ворота, прямо метров сто, по правую руку увидите двухэтажное здание из белого кирпича. Ну вот, на втором этаже все начальство и находится.
Что-то недовольно бурча себе под нос, толстяк вернулся в сторожку, а еще через несколько мгновений натяжение цепи стало ослабевать, и она медленно опустилась на бетонную плиту.
— Вот не любит у нас народ органы правопорядка, — Орешин закрыл окно и с усмешкой взглянул на Лунина, — но побаивается. На этом и держимся.
Ничего не ответив, Илья плавно нажал на педаль газа. «Хайлендер» неторопливо двинулся вперед, сначала передними, а потом задними колесами переехав лежащую в бетонной пыли цепь.
Припарковавшись у офисного здания, Лунин в сопровождении Орешина поднялся на второй этаж, и вскоре они уже сидели в кабинете Романа Львовича Грановского — коммерческого директора возглавляемого Веретенниковым предприятия.
— Чай, кофе? — Хозяин кабинета был совсем не удивлен подобным визитом. — Я все думал, когда же вы придете? Еще вчера ждал, если честно.
— Можно мне чай сладкий, — попросил Лунин, справедливо решив, что его многострадальный желудок стоит немного побаловать, — и желательно покрепче.
— Секундочку, сейчас все будет. — Роман Львович нажал кнопку селектора: — Ириша, сделай нам, пожалуйста, чайку… Вы что-то будете? — Он вопросительно взглянул на оперативника, но тот отрицательно покачал головой. — Два чая, и покрепче, пожалуйста.
— А чего это вы нас так ждали? — полюбопытствовал Орешин. — Желаете в чем-то признаться?
— А вот потому и ждал, — нервно отозвался Грановский. Его любезная гостеприимность мгновенно растворилась в явно слышимых нотках отчаяния. — У вас же как? Раз есть преступление, значит, есть тот, кто в нем заинтересован. Правильно я говорю?
— Вы говорите, говорите, — одобрил его капитан.
— А я и говорю. — Роман Львович ослабил на шее галстук. — Кроме Кати и Светки у Андрея родственников больше не было. Все активы его — в этом предприятии. А на предприятии кто второй партнер? Правильно, Грановский. Кто распоряжается всеми средствами?
— Да неужели? — усмехнулся Орешин.
— Правильно, опять Грановский! И что из этого следует?
— Что? — Лунин оторвался от разглядывания многочисленных грамот, украшающих стены кабинета, и теперь с любопытством смотрел на сидящего перед ним человека.
— А то и следует, — голос Грановского дрожал то ли от страха, то ли от возбуждения, — самое заинтересованное лицо в гибели Андрея — это я. А значит, по вашей логике, я и заказчик. Исполнителем я быть точно не мог, я весь день проторчал в кабинете. Как у вас говорят, у меня алиби.
Дверь кабинета распахнулась, и секретарша внесла поднос, на котором Лунин, к своему удивлению, кроме чашек с чаем и сахарницы увидел еще и два бокала, источавшие ароматный запах хорошего коньяка.
— А коньяк зачем? — Грановский явно не ожидал подобного разнообразия.
— Так вы же сказали — «покрепче». — Секретарша с удивлением смотрела на Романа Львовича.
— Так, чай оставляй, коньяк забирай, — скомандовал Грановский.
— А куда ж я его, обратно в бутылку?
— Не знаю, хочешь, сама выпей. Уноси! — Роман Львович поморщился и нетерпеливо махнул рукой. — Хотя, погоди, оставь. Я сам выпью, пока можно.
Илья бросил в чашку два кубика рафинада и, со звоном размешивая сахар мельхиоровой ложечкой, проводил взглядом выходящую из кабинета женщину, после чего сделал маленький глоток.
— Мне нравится, — улыбнулся Лунин и сделал еще глоток, — мне нравится ваша логика, Роман Львович.
— Ага, вы ж только что нам все дело раскрыли, — ухмыльнулся Орешин, — а что, мотив есть, подозреваемый есть, хоть сейчас дело в суд отдавать можно. А ежели вы нам еще и исполнителей сдадите, то суд непременно учтет ваше содействие следствию. Есть шанс соскочить с пожизненного!
— Очень смешно. — Возбужденный, Грановский хотел было вскочить с места, но тут же осел под неожиданно ставшим тяжелым взглядом оперативника.
— А вы тогда грустного клоуна нам здесь не изображайте, — посоветовал капитан, — вот следователь по этому делу, — кивнул он на прихлебывающего горячий чай Лунина, — он будет задавать вам вопросы, а вы на них отвечайте. Откровенно, подробно, а главное, без этих ваших эмоций.
Грановский на пару мгновений зажмурился, пытаясь взять себя в руки, затем открыл глаза и вымученно улыбнулся Лунину.
— Ну что же, попробуем без эмоций. Задавайте ваши вопросы.
— Роман Львович, вы с Веретенниковым давно знакомы? — Илья поставил наполовину пустую чашку на стол.
— Да уже прилично, больше десяти лет точно, — Грановский наморщил лоб и прищурился, — ну да, в этом году двенадцать будет.
— Вы все время вместе работали?
— Вместе — будет сказать неправильно, — покачал головой Роман Львович, — я работал на Веретенникова. Даже сейчас, хотя я и являюсь партнером Андрея, но моя доля всего десять процентов. А двенадцать лет назад он взял меня на работу главным бухгалтером. Тогда еще бизнес не был таким масштабным, как сейчас, за пределами области мы вообще не работали.
— А ваш бизнес, он вообще в чем заключается, — Лунин вновь потянулся к чашке с чаем, — судя по названию, вы что-то строите?
— Нет, сами мы не строим, мы, так сказать, помогаем. — Увидев на лице Лунина непонимание, Грановский поспешил объяснить: — Мы даем людям в аренду строительную технику.