Снова попробовала использовать тот же прием. Словно по наитию управляла тем, что было заложено во мне самой природой. Отец в недолгие моменты нашего общения обронил одну фразу: «Когда ты примешь Дар, поймешь, что он часть тебя, вы больше не расстанетесь».
И сейчас, кажется, наконец-то такой момент настал. Ощущала, как внутри растет странная сила. Она обволакивает тело и сплетается с органами чувств.
Дар разума. До конца не понимала, что это значит, но постепенно до меня доходило. Я могу управлять собственным разумом и разумом других существ. Вытаскивать у них воспоминания, показывать свои. Смогу узнать, кто врет, а кто честен со мной.
Это было чем-то похоже на приказы. Возможно, у всех одаренных в той или иной мере есть Дар разума, просто у меня он развит сильнее. Я сильнее!
Осталось лишь научиться им пользоваться.
Это была последняя мысль, прежде чем увидела распластанное на земле темное тело дракона.
Глава 19. Коул
– Вери Оринтадарская, естественно за выполнением решения будет следить особая комиссия?
Как только дверь за Эвой закрылась, повернулся к чернокожей правящей. Мне показалось, или она бросила в сторону девушки в какой-то мере кровожадный взгляд?
Пусть встанет в очередь. Чувствую, что как только доберусь до Овайо, то или придушу ее, либо… Вторая мысль мне нравилась больше. Она стоила того, что я остался в живых.
Где-то глубоко внутри екало от этой мысли. Я не раз оказывался на грани жизни и смерти, чтобы привыкнуть к опасности. Так бывало. С моей профессией тем более.
Хотя сегодняшний день определенно запомнится мне надолго! Впервые был обязан жизнью девушке, да еще какой… Овайо раз за разом завладевала моими мыслями.
Она менялась так стремительно: то робкая и нежная, то смелая и безрассудная. Ее самоотверженный шаг удивил, но еще больше поразила реакция после. Словно она каждый день рискует жизнью и спасает правящих.
Невероятная девушка. Которая, впрочем, теперь обязана работать со мной в связке. Она еще даже не представляет, насколько влипла и какие на нее наложили полномочия.
Наверняка думает, что слова, сказанные Оринтадарской, – всего лишь слова. Но нет. В мире власти все устроено совершенно иначе.
– Конечно, комиссия. Если уважаемые правящие не возражают, я бы возглавила ее. Еще есть желающие? Нам нужно минимум трое.
Вперед выступили пятеро. Неожиданное рвение. Но причина этого была ясна: каждый хочет уличить меня в неспособности занимать высший пост.
А что касаемо Оринтадарской… То даже не сомневался. Сложно представить кого-то другого в роли моего личного тюремщика. Хотя еще час назад думалось иначе.
Но она ошиблась. На секунду открылась, показав свое нутро. Совсем чуть-чуть, но мне хватило понять, что женщина что-то скрывает. А это предвосхищает новые горизонты в нашем особом расследовании.
Это произошло в тот момент, когда Эва пыталась покинуть зал. Что-то отняло у председателя правящих много энергии, и на секунду контроль был утерян. Благо мой Дар позволял осуществлять фоновое отслеживание, чем я и воспользовался.
Иначе говоря, все-таки рад, что на месяц Ума остается в Нортдаре. Так будет проще следить за ней.
В дальнейшем голосовании участвовал постольку-поскольку. Оно мало волновало меня. Лишь удивился составу. Помимо Оринтадара с нами останутся оба представителя рода Хохото, ихтрамарский председатель, монстдарский заместитель председателя и вер Хортон.
Любопытная компания. Надеюсь, они не станут мешать. Все-таки политика есть политика. Сомневаюсь, что в ближайший месяц эти люди не попытаются добиться благ для своих полисов. Ну, за исключением Гарварда. Хотя…
Когда голоса стихли, вышел вперед и объявил заседание съезда закрытым. На меня удивленно смотрели больше трех десятков глаз. Солитдарский правящий тихо поинтересовался:
– Что значит закрыто, вер Перей? Мы рассчитывали, что после инициации будет рассмотрен вопрос виновных в теракте. Ваш отец обещал нам огласить результаты расследования.
Спокойно выдержал их взгляды. Холодно ответил:
– Я не мой отец, и те результаты, что готов был предоставить он, меня не устраивают. Вы знаете, что еще пару дней назад я посетил Солитдар. Так вот. Обнаружены новые доказательства того, что это был не теракт.
Тишина вокруг взорвалась хором возмущенных голосов. В основном они интересовались тем, что же произошло в пустынном полисе. Парочка правящих требовала озвучить версию Регнара Перейя.
Поднял руку, призвав к молчанию. Все разговоры стихли мгновенно. Несмотря на смазанную инициацию, представители шести полисов прекрасно понимали, что здесь я сильнейший.
– Считаю, что в Солитдаре имело место убийство председателя правящих. И все это было замаскировано под теракт во имя сопротивления действующей власти.
На этот раз гомона не возникло. Потому что новость была слишком ошеломительной. Убийство само по себе для общества шести полисов было делом запретным, порицаемым и осуждаемым. Человеческая жизнь здесь ценилась.
Правда, это не мешало забирать ее более изощренными способами. Отходники и районы сточных канав никто не отменял. Цинично, но как есть.
Впервые пришла мысль попытаться изменить это. Но все по порядку. Возможно, за решением текущих проблем дело до подобного может и не дойти. Один солитдарский момент отнимал уйму времени. Продолжил:
– Выношу на голосование следующее решение: на полное и всестороннее расследование мне дается три месяца, по их истечении я представляю съезду все доказательства и отчет.
Сделал полупоклон в сторону группы из пяти человек, уже державшихся особнячком. Посмотрел на ихтрамарского председателя. Тот был серьезен и сосредоточен. Он следующий после Овайо в очереди на разговор, и нам есть что обсудить.
В моих мыслях уже строились дальнейшие планы. Но прежде всего нужно закончить разговор с Диром. У него для меня была какая-то крайне важная информация о месте, где они отсиживались эти два месяца. Он просил не откладывать наше общение надолго.
Но пока возможности не было. Реализую ее, как только выйду за пределы зала. Огласил свое решение еще раз и спокойно наблюдал за тем, как один за одним люди поднимают руки вверх, голосуя за.
Только монстдарский правящий, все еще обездвиженный мною, стоял как истукан. Им тоже скоро займутся, но уже не я.
Удивительное единодушие. Снова. Отец как-то говорил, что не помнит такого случая, когда мнения правящих разделялись. Они практически всегда голосовали единогласно.
Вот и сейчас руки подняли все, кроме Оринтадарской. Она хоть и сделала вид, что замешкалась, но лишнее внимание привлекла. Ее акцент на вероятном несогласии был изящен и продуман. Я оценил.
В конце концов двери распахнулись, и люди покинули зал, переговариваясь. Им было что обсудить, согласен. Мы с Гарвардом остались последними. В тишине зала мои шаги эхом отражались от стен.
Спокойно прошел к специальному постаменту. Обулся, оделся и уже собирался найти Дира, как услышал тихий голос председателя:
– А знаешь, он действительно мог добиться успеха. Убить тебя. Эта девочка спасла нам династию.
От того, чтобы не закатить глаза, меня удержало лишь уважение к этому человеку. Потому как я никогда не придавал значение этим хвастливым: «Я сто седьмой в поколении»!
– Но не добился же. Все хорошо, вер Хортон, не переживайте. Рассчитываю досаждать вам как минимум еще шесть лет. А там как пойдет.
Хортон все еще стоял, не двигаясь. По лицу его было видно, как он шокирован фактом случившегося. С каких пор он стал таким сентиментальным? Вот отец… Тут в голову пришла любопытная мысль, позабавившая меня.
– Раз вы так рады спасению династии, то, надеюсь, новость об этом, как и о том, какую вери Овайо теперь играет роль в нашей жизни, сообщите Регнару лично. Я тоже планирую присутствовать. А то мало ли, его очередной приступ хватит…
Весело хмыкнул, но Гарвард, кажется, понял, к чему я клоню. Даже немного побледнел. Да. Вряд ли мой родитель будет в восторге от произошедшего. Несмотря на пошатнувшееся после стольких лет драконовой работы здоровье, он всегда воспринимает любые подобные изменения как личное оскорбление.
Мы раскланялись, и я покинул зал. Как только пересек черту глушилок и специальных устройств, не дающих возможность работать любой технике, мой теледит буквально взорвался.
Дир должен был ждать меня у входа. Но вместо помощника я наблюдал высокую стройную блондинку. Ту самую зеленоглазую медсестру, что так любезно подсунули мне менять утки в больнице, едва я проснулся. Правда, тогда ее хватило ненадолго.
– Вер Перей, меня зовут Севилья Хортон, и я была приставлена к чокнутой девице в вашей спальне. Она…
Перебил ее, посмотрев на последнее сообщение от Дира. Оно содержало координаты и лишь одно пояснение: «Драконьего лекаря сюда, срочно».
Глава 20. Коул
Набрал единственного человека, которому могу доверять в этой связи. Он в свое время лечил Унита после того, как произошел первый несчастный случай.
Надеюсь, сейчас не сделаю ошибку. Ума не приложу, зачем Диру понадобился лекарь, да еще и за пределами полиса. И где, дракон ее дери, Овайо?!
– Вер Перей, мне нужно вам сообщить, что…
Голос блондинки отвлек от собственных мыслей. Нужно взять мой личный скаер, он самый быстрый во всех шести полисах, сделан по спецзаказу нашими лучшими техниками. Что эта девушка от меня хочет?!
– Вери Хортон, я очень занят. Уверен, ваша просьба или проблема подождут до завтра. И лучше обратитесь к родственнику. Кем, кстати, вам приходится Гарвард?
– Отцом, – блондинка скрипнула зубами. – Но это касается вашей гостьи и ее спешного отбытия из резиденции вместе с вером Ведалом. Уверены, что хотите отложить наш разговор?
Удивленно посмотрел на нее. В этот момент двери распахнулись, и к нам присоединился Хортон-старший. В отличие от меня, он явно ожидал увидеть здесь девушку. Более того, Председатель правящих был зол, как бешеный дракон.