Поднять глаза сейчас для меня равносильно признанию своей особенности, поэтому старательно изображаю расползающуюся лужицей девушку без чувств. Надеюсь, что получается отлично. Потому что в обратном случае это грозит мне большими проблемами.
Кажется, что этот момент длится вечно. Но от пристального внимания меня спасает, как это ни странно, грандвидера. Я слышу, как она поднимается, шурша юбками своего платья, и капризно произносит:
– Что это значит, Редмонт? Какого дракона ты испытываешь на мне свой Дар? Совсем границ не замечаешь?!
Теперь я понимаю, почему Мими стала такой. С таким воспитанием и характером грандвидера в принципе не способна дать нормальное воспитание.
Интересно, она и правящий кем приходятся друг другу, раз женщина позволяет себе так вести себя с ним в присутствии посторонних? Хотя, судя по его лицу, он далеко не был в восторге от ее слов, глупая женщина продолжала:
– Мало того что ты решил оставить в живых эту безродную, так еще и доверил ей грандшоу! Ты совсем спятил? Еще опеку над этой девкой ей отдай до полной кучи! Ты…
Но что «он…», мы так и не узнали, потому что Председатель явно был доведен до крайности поведением вздорной и истеричной особы. Когда ты единолично правишь своим маленьким замкнутым царством, то случиться может всякое. Например, корона, которую ты сама себе водрузила на голову, может не пройти в очередную дверь и слететь с тебя.
Я не очень хорошо разбираюсь в людях, но сейчас мне показалось, что Летиция Примафлоре перешла черту. И корона с нее полетела в самую бездну. Дальнейшие события разворачивались так быстро, что я не успела ничего понять.
В одно мгновение все вокруг нас окутала непроглядная тьма, внутри которой потонул истошный вопль женщины. Возможно, щит защищал меня от пагубного воздействия Дара, но точно не от тьмы. Она была такая густая и плотная, что я не видела даже собственных рук.
А еще этот крик… Казалось, что он звучал где-то совсем далеко, но все участники событий были здесь, в пределах одной комнаты. Мне стало очень страшно. За себя, за Веледу и даже – очень глубоко внутри – за Летицию.
Потому что случись с ней что – и неизвестно куда отправят Мими. Сомневаюсь, что она ее приближала к себе по собственному желанию.
Вдруг во тьме раздался раскатистый громкий голос. Смутно знакомый, но такой властный, что по телу пробежали мурашки:
– Прекращай. Смертоубийство еще никому не приносило удовлетворения. Верно, Редмонт?
Глава 47. Эва
Тьма колыхнулась, а потом стала рассеиваться, втягиваясь в стены, потолок и пол. Завораживающее и очень страшное зрелище.
Как только я стала различать очертания предметов, то рассмотрела нового участника нашей встречи: высокого мужчину с полностью седой головой.
Прямая осанка, выправка и особая стать. Он сразу привлекал внимание к себе, хотя был далеко не молод. Более того, чем быстрее мгла открывала черты его лица, тем больше я понимала, насколько.
А потом тьма рассеялась, и я подняла взгляд, наткнувшись на прозрачные голубые глаза. Те же, что смотрели на меня сегодня с такой отчаянной надеждой. Святые правящие…
Шумно выдохнула. Со стороны раздался дрожащий голос Веледы. Она тоже, вне сомнения, узнала этого мужчину. Того, о ком ходят легенды во всех шести полисах:
– Вер Перей. Рады приветствовать Верховного правящего в нашем скромном цирке.
Тишина была оглушающей, но такой звонкой, что, казалось, у меня в ушах жужжат сотни пустынных насекомых. А еще по коже проходил холодок, а внутри все съеживалось.
Потому что смотрел он лишь на меня. Оценивающе. В его взгляде не было ни надменности, ни презрения. Не было в нем вообще ничего. Не встреть я Мими днем раньше, то подумала бы, что вместо глазных яблок у него прозрачные стекляшки.
Только девочка даже в своих капризах и при отвратительном поведении была живой, настоящей, она привлекала внимание и освещала все вокруг, а этот человек с белоснежной головой походил на живого мертвеца.
«Сказал, что даже рядом тебя видеть не желает и что его сын с ним согласен».
Согласен. Вот после разговора с этим человеком все и покатилось в драконью задницу. Коул мало рассказывал о своем отце. Точнее, не говорил о нем ничего. До вчерашнего вечера я предполагала, что они как-то общаются, но теперь уверена, что нет…
Вот у этого мужчины, стоящего в дверях, вряд ли есть время на общение с сыном. Потому что он слишком занят. Слишком занят даже чтобы подождать и не давать такую нагрузку на него в виде двух шоу подряд.
Только вот внутри меня червячок сомнения все равно грыз мою веру в лучшее. Потому что Коул повел себя как последняя гелида, последняя упрямая гелида. Потому что с того момента, как он ушел для разговора с отцом, он не сказал мне ни единого нормального слова.
Не обнял, не поцеловал и вообще избегал меня. Неужели снова обман? Но тогда что же было раньше? Что вообще, дракон мне на голову, это было?!
– Вери Феделия, сейчас же предоставьте мне полный отчет в событиях, развернувшихся здесь около двух часов назад. Быстро.
Тон Верховного правящего – это, конечно, что-то: холодный и скупой, бесконечно требовательный, настолько, что даже мне захотелось предоставить ему отчет. Потому что, приказывая, он все равно не отрывал глаз от меня.
И ведь сформулировал-то как! Ни слова о сыне, о его состоянии или о чем то личном. Отчет о событиях. Событиях, в результате которых за жизнь и здоровье его сына сейчас борются лучшие специалисты Солитдара.
И как он узнал? А самое главное, как он здесь оказался так быстро? Обычно путешествие занимает минимум несколько часов в аэротубе. Тем более что Нортдар находится на значительном отдалении от нашего полиса.
Очевидно, у первого лица шести полисов есть эксклюзивные методы передвижения. Не предназначенные для простых смертных. Причем не одна я это заметила. Из угла комнаты раздался ледяной бархатный голос Председателя. Только вот теперь в нем чувствовалась примесь страха. Услада для ушей моих…
– Регнар, приветствую тебя в своих владениях. Я вижу, что испытания аэромига прошли успешно. Сколько потратил на перемещение? Полчаса?
Отец Коула прошел в кабинет и сел в мое любимое кресло прямо напротив все еще пустующего места грандмэнши. Веледа поторопилась встать и занять его. Правда, ее состояние все еще не позволяло быстро передвигаться, поэтому она наступила на руку Летиции. Та негромко взвизгнула и разразилась проклятиями.
Я же была рада, что пустые глаза сменили объект изучения. Теперь им был собственный брат Верховного. Который, к слову, совсем не был рад, что его вопрос так долго игнорируют. Сложно привыкнуть к тому, что тебя задвигают, в то время как много лет все только и делали, что исполняли любой твой приказ и желание.
А еще я заметила одну любопытную особенность: Верховный правящий пытался создавать вокруг себя ощущение, что все мы на равных в привычных условиях. Веледа – сидя в своем кресле. Я стою у стены, сжав ладони. Председатель – в вольготной неизменной позе на диване. Лишь Летиция портила картину, все еще поскуливая где-то под столом грандмэнши.
Вери Феделия осторожно присела за стол. Ее все еще покачивало, но в целом она выглядела значительно лучше, чем при последней встрече с Даром Председателя правящих Солитдара. Она пыталась сохранять самообладание, но выглядело это не очень убедительно.
Потому что руки предательски тряслись, а волосы налипли на лоб. Потому что глаза бегали по всему помещению, не в силах зацепиться за какой-нибудь якорь. А еще она с каждым мгновением бледнела все больше. Хотя куда уж больше…
Редмонт наконец не выдержал:
– Может, хотя бы соизволишь поприветствовать меня, брат? Тебе не приходило в голову, что я смогу ответить на вопросы лучше какого-то там грандмэна?
Наконец-то он дождался реакции. Регнар повернулся к своему нетерпеливому брату. Смерил его таким взглядом, что поежились все, кто его заметил. Все, кроме того, кому этот взгляд был адресован.
– Вер Перей, возможно, вы присутствовали на месте непосредственно в момент трагедии, но можете ли вы сказать, что к ней привело?
Затаила дыхание. Что он знает? И даже если знает, скажет ли? Но Председатель правящих Солитдара молчал, поджав губы, а вот его брат продолжал:
– Или, может, вы в курсе последних событий внутри цирка и особенностей поведения драконов? О тех, – его взгляд снова остановился на мне, пробирая до самых кончиков волос, – кто мог повлиять на то, что вер Перей сорвался с огромной высоты и камнем полетел вниз?
На последних словах его голос наконец-то дал слабину. Точнее, выразил эмоцию. На секунду промелькнувшее бешенство ни для кого не оставило сомнения, что Верховный правящий не только сдерживает себя из последних сил, но и считает меня замешанной в случившемся.
Что ж. Отчасти он прав. Но лишь отчасти… Самобичеванием я заниматься не стану, потому что винить в случившемся никого не стоит. Иначе все превратится в бесконечный круговорот выявления крайнего. Коулу от этого лучше не станет.
Боюсь даже подумать о том, что случится, если его отец узнает о поведении Мими. Хотя она же ему внучка, верно?
Редмонт откинулся на спинку дивана и не стал спорить. Напротив, немного ослабил ворот рубашки. Этот жест наверняка был задуман как естественный, но вышел нервным и скомканным.
Если мы испытывали перед главой шести полисов благоговейный ужас, то он явно не разделял наши чувства. Потому что боялся много сильнее…
– Вери Феделия, мне повторить вопрос, или вы все же соизволите дать мне ответ?
Она кивнула и попыталась унять дрожащие руки. Отчет здесь и сейчас, да еще в присутствии всех этих неприятных гостей, которые один другого статуснее. Я бы хотела ей помочь, но не знала как.
– Вчера нас уведомили, что грандшоу должно состояться на некоторое время раньше…
Едва сдержалась, чтобы не фыркнуть. Уведомили. Некоторое время раньше. Скорее драконьим хвостом по голове ударили и бросили в самое пламя.