В «Шап-Уэллсе» их было всего четверо. Это раскрепощало.
Когда Брэдшоу подключила компьютеры, они начали.
Флинн приступила.
– Я предлагаю начать с того, почему имя По оказалось вырезано на груди Майкла Джеймса. Есть возражения?
По дал всем возможность высказаться. Все молчали.
Он сам поднял руку.
– Просто кое-что подумал.
Все посмотрели на него.
– Мне кажется, по крайней мере пока, стоит считать это отвлекающим маневром. Я не знаком ни с одной из жертв, и я знаю, что Гэмбл изучает все мои старые дела, чтобы увидеть, подходит ли кто-нибудь из тех, кого я отправлял за решетку, под профиль серийного убийцы. Что мы можем к этому прибавить?
– Я так понимаю, ты предлагаешь альтернативную линию расследования? – уточнила Флинн.
По кивнул.
– Есть вопрос гораздо важнее, и на него еще нет ответа.
– Какой именно? – спросил Рид.
– Почему временной промежуток между первой и второй жертвой был таким длинным, а промежутки между второй, третьей и четвертой – такими короткими?
Флинн выглядела слегка раздраженной, и По знал почему. Опыт подсказывал – и это подтверждалось статистикой, – что серийные убийцы медленно начинали, а затем ускорялись.
Он продолжил, пока она не успела его прервать:
– Знаю, ты сейчас прочитаешь мне лекцию о серийных убийцах и о том, что их жажда убивать на время утоляется после первого убийства, но затем периоды затишья становятся все короче. Верно?
Флинн кивнула.
– И никто из жертв не знал друг друга, так?
На этот раз ответил Рид:
– В ходе расследования между ними не обнаружили никаких связей. Конечно, я не могу утверждать насчет четвертого убитого, его еще не опознали.
– К чему ты клонишь, По? – спросила Флинн.
– Я хочу сказать, Стеф, что ты рассуждаешь как человек, не знающий Камбрии. Пусть это и третий по величине округ в Англии, но он малонаселен.
– И это значит?..
– Статистически маловероятно, что эти люди не знали друг друга.
Флинн и Рид уставились на него. Брэдшоу, для которой слово «статистика» было стартовым выстрелом, принялась печатать.
– Я отсюда, и Килиан тоже, и мы можем сказать, что здесь все друг друга знают.
– Не слишком убедительно, – засомневалась Флинн.
– Да, – согласился По. – Но если учесть, что все жертвы принадлежали к одной возрастной и социально-экономической группе, вероятность того, что они не знали друг друга, становится еще меньше. Это не Найтсбридж. В некоторых районах Камбрии ВВП ниже, чем в Чешской Республике. Как думаешь, сколько у нас миллионеров?
Все замолчали, лишь Брэдшоу стучала по клавиатуре.
– Но мы уверены, что жертвы незнакомы, – настаивала Флинн. – Или ты хочешь сказать, что мы все что-то упустили?
По пожал плечами.
– Вроде того, но пока вернусь к первому пункту. Почему между первой и второй жертвой был такой большой разрыв?
Он ждал ответа.
– А что, если эти люди и вправду знали друг друга, но скрыли это путем согласованных усилий? А что, если жертвы поняли, что их выслеживают? И только они видели связь и схему. Сначала был убит Грэм Рассел, ну что ж. Он владел информацией со взломанных телефонов жертв убийств и педофилии по всей стране. Список людей, желавших ему зла, наверняка был просто огромен. И что бы там сейчас ни говорилось в досье, мы знаем, что Гэмбл изначально выбрал именно такую линию расследования. Если я прав, возможно, остальные будущие жертвы просто решили, что Расселу не повезло. Но когда жертва номер два была убита тем же образом, даже самые оптимистичные из них должны были сообразить, что происходит. Значит, Сжигателю больше нельзя было медлить; если он на самом деле «работает по списку», у него есть все основания ускориться.
Флинн нахмурилась.
– Но если они знали, что их преследуют, почему не обратились в полицию?
– Они не могли, – сказал Рид. – Если По прав, то их может связывать что-то, о чем они не могут рассказать.
– И учитывая их личное богатство, это почти наверняка что-то незаконное, – добавил По.
– Но мы точно не знаем, когда этих людей похитили, – сказала Флинн. – Вполне возможно, что их всех похитили еще до первого убитого.
Ни одна теория не идеальна, подумал По.
– Три целых, шесть десятых процента, – сказала Брэдшоу, оторвавшись от компьютера.
Все уставились на нее.
– Используя программу, которую я только что написала, я подсчитала, что вероятность того, что трое мужчин из этой социальной группы в округе с населением семьдесят три целых и четыре десятых человека на квадратный километр не знают друг друга, составляет три целых и шесть десятых процента. Есть некоторые переменные, которые делают вероятность как минимум два процента и как максимум три целых и девять десятых, но математика верна.
Рид уставился на нее с открытым ртом.
– Ты написала программу? – Он посмотрел на часы. – Меньше чем за пять минут?
Брэдшоу кивнула.
– Это было нетрудно, сержант Рид. Я просто адаптировала ту, что у меня уже была.
По встал.
– Значит, так и есть. Мы не спорим с Тилли и математикой.
Брэдшоу бросила на По смущенный, благодарный взгляд.
– Тогда за работу, – сказала Флинн.
Двенадцать часов спустя вся команда была мрачнее тучи.
Они не нашли ни малейшего намека на то, что эти люди могли знать друг друга. Они не состояли в одних и тех же гольф-клубах, не заседали вместе в благотворительных советах, и в тех редких случаях, когда они обедали в одних и тех же ресторанах, это происходило в разное время. Брэдшоу умудрилась раздобыть данные по их «картам постоянного покупателя» из супермаркетов, и выяснилось, что они даже закупались в разных магазинах. Рид позвонил Гэмблу, который пообещал еще раз опросить их соседей и друзей на случай, если полиция что-то упустила, но теория По выглядела неубедительной.
К их несчастьям прибавилось еще и то, что их импровизированный «оперативный штаб» оказался в неподходящем месте. К ним постоянно вламывались посторонние, из-за чего они не могли разместить на досках ничего конфиденциального, а также снимки тел и мест преступлений. То разносили чай и кофе, то распорядительница осведомлялась, вдруг им что-то нужно, а в трех отдельных случаях в комнату вторгались жильцы отеля, думая, что это столовая. Один тупица – даже дважды.
Вишенкой на торте стало то, что в конце каждого дня они будут обязаны снимать, упаковывать и забирать по номерам все свои наработки, так как это помещение не защищено от постояльцев. И это несмотря на то, что сегодня они только успели разложить все необходимое по местам. В воздухе сгустилось ощущение уныния.
В дверь постучали, и в комнату просунулась голова распорядительницы.
– Я знаю, вы просили вас не беспокоить, но вдруг вам нужно меню на ужин? Столовая сейчас закроется.
– Могу я внести предложение? – спросил По, когда она ушла. – Почему бы нам не поработать завтра у меня дома? На первом этаже открытая планировка и комната примерно того же размера, что и эта. У меня не запрещено крепить что-то на стены, и материалам там безопаснее, чем здесь. К тому же, большую часть времени я все равно сижу дома.
– Я не уверена, По, – сказала Флинн. – Не забывай, что ты можешь стать следующей жертвой.
– Тем более надо перенести все туда. Ведь мне не придется каждый день добираться до отеля и обратно. Если кто-то и попытается меня схватить, то лишь когда я в одиночку выйду на пустоши.
На мгновение воцарилось молчание, пока Флинн обдумывала услышанное.
– Тилли? – спросила она. – Ты сможешь поймать там сеть?
– Если нет, то раздам интернет со своего телефона на все наше оборудование.
– А как мы туда доберемся? – спросила Флинн у По. – Я была рада пройтись один раз, но повторять это ежедневно не намерена.
– Я оставлю тебе и Тилли мой квадроцикл. Все, что вам нужно взять с собой, можно привезти в прицепе.
– А что насчет меня? – спросил Рид.
– Тебя? Хрен тебе, прогуляешься, – сказал По.
Рид усмехнулся.
Все посмотрели на Флинн, ожидая ее решения.
– Ну что ж, попробовать стоит, – вздохнула она, – Сегодняшний день был просто катастрофой.
Глава 13
По забрал Эдгара, а затем вернул квадроцикл в отель. Прогулка через холмы до Хердвик-Крофта была бодрящей. Угасающий свет окрасил все вокруг в насыщенный темно-красный цвет. Эдгар помчался за кроликом, но вскоре вернулся обратно. По сомневался, что пес в курсе, что делать, если когда-нибудь его догонит. По приготовил себе простой ужин: бутерброд с сыром и маринованными огурцами, пакетик чипсов и чашку крепкого чая. День, может, и не был удачным, но По был уверен, что прав: Сжигатель выбирал жертв, исходя не только из возраста и богатства. По пересмотрел ход своих мыслей. Он надеялся, что был прав. А если нет, то где-то бродит организованный, знающий свое дело, технически подкованный серийный убийца, который обожает кастрировать и сжигать людей.
И По был следующим.
Эдгар завыл бы, как волк, если бы кто-то приблизился к ферме среди ночи, но впервые с тех пор, как По здесь поселился, он запер дверь и закрыл окна ставнями. Удивительно, но спал он хорошо. Ни единого кошмара.
Едва проснувшись, По увидел, что их ждет еще один чудесный весенний день. Он сварил яйцо, выгулял Эдгара и стал ждать приезда команды. Рид был первым – он пришел со стороны дороги. Флинн и Брэдшоу появились во дворе чуть позже.
Брэдшоу радостно завопила, увидев Эдгара.
– Ты не говорил мне, что у тебя есть собака, По! – воскликнула она. На следующие десять минут работа была забыта, так как Брэдшоу и Эдгар мгновенно подружились. Спаниель, вечно помешанный на внимании, бросился прямиком к ней, одаривая ее слюной и собачьей шерстью. Брэдшоу взвизгнула от смеха и обвила руками его шею, словно боясь, что он сбежит. По передал Тилли несколько лакомств для Эдгара, и они тут же стали не разлей вода.
– Запомни, Тилли, если он покажет тебе свою помаду, не трогай ее, – сказал Рид, подмигивая По.